Сириус как отец, Сириус как любовник

Утро следующего дня началась для Бродяги с жуткой головной боли. Все тело ныло, будто его били вчера. Сириус еле нашел в себе силы сесть на краю кровати. В номере дешевого отеля на окраине Лондона пахло сыростью и алкоголем. Сквозь стены проникал глухой шум проезжающих автомобилей. Блэк со стоном откинул волосы с лица и взглянул на женщину, лежащую с ним в постели. Она была уже не молода, но достаточно симпатична. Бродяга помнил, как громко она стонала под ним и его тут же окатило волной стыда. «Променял Гарри на шлюху и алкоголь» — вертелось в его голове. Если в своем доме Блэк всегда спокойно проходил мимо зеркал, то сейчас окружающая обстановка заставила его внимательнее приглядеться к себе. Когда то первый красавец в школе невольно ужаснулся, проводя рукой по грубой щетине на лице. Он по прежнему был красив, но будто постарел на несколько лет. Сириус заметил, что его привычная худоба стала совсем уж болезненной, а привычно длинные волосы стали совсем уж длинными и неаккуратными. Душ помог смыть следы вчерашней пьянки и немного привести в порядок мысли. Уходя, Блэк даже не посмотрел на девушку, с которой провел ночь.

***

Дом на площади Гриммо встретил хозяина успокаивающей тишиной. Сириус поднялся в свою комнату и обнаружил там Люпина, спящего на его кровати. Гарри так же нашелся в своей комнате. Блэк немного успокоился и спустился обратно на кухню и заварил себе крепкий чай. Голос совести в его голове никак не мог заткнуться. — Успокоился? — тихо произнес Люпин, спустившийся вниз в одном халате. В халате Сириуса. — Да. Прости, что так резко вчера... — Тебя никто не видел? — Разве что дюжина маглов в баре. Римус тяжело вздохнул и сел за стол напротив хозяина дома. Сириус видел, что друг на него не сердится, но чувство вины не покидало его. — Как Гарри? — хозяин дома склонился над кружкой, закрыв лицо волосами. — Испугался. Я полчаса убирал молнии, которые ты тут напускал. Тебе стоит иногда выплескивать свою энергию. — Предлагаешь вызывать шлюх на дом? — усмехнулся Бродяга, ведь такая мысль уже посещала его голову. — Сири, ты неисправим. Но я не про это. У тебя в подвале целый зал для дуэлей, а в библиотеке множество книг с заклинаниями. — С заклинаниями по уничтожению грязнокровок... Где Кикимер? — Сириус резко вскочил на ноги. Римус встал рядом с другом и просто обнял его. Пожалуй, только он и Сохатый знали как усмирить Блэка, когда тот еще не слишком разошелся. «Как же тепло, черт побери» — пронеслось в голове Сириуса. А наказать эльфа он всегда успеет.

***

Гарри сидел на коленях своего крестного и пытался колдовать его палочкой. Блэк совершенно не волновался за ребенка, так как знал, что всегда может взять ситуацию в свои руки. «Я тебя больше никогда не оставлю» — слова, как молитва. «Я стану для тебя настоящим отцом, таким же, каким хотел быть Сохатый». — Малыш, полетай немного, я сейчас вернусь, — Сириус с улыбкой забрал у ребенка свою палочку в обмен на детскую метлу. Гарри держался на ней так уверенно, что крестный не боялся оставлять того одного. Хозяин дома поднялся в свою спальню и безошибочно вынул нужную фотографию из груды бумаг на столе. С карточки на него смотрели люди, которых он больше никогда не увидит в реальной жизни. Сириус забрался на подоконник и закурил. В последнее время он любил сидеть здесь и вспоминать школьные годы. — Лилс! Пойдешь со мной в Хогсмид на этих выходных? Посидим в кафе у мадам Паддифут, м? Эванс с недоумением посмотрела на него и тут же стала испуганно озираться. — Совсем с ума сошел? Не боишься, что твой дружок Поттер услышит? — Не думай, что он будет бегать за тобой вечно, — усмехнулся Сириус, — так тебя только Поттер волнует? — Дурак, — закатила глаза староста Гриффиндора и быстрым шагом отправилась прочь. Джеймс Поттер тут же скинул с себя мантию-невидимку и радостно похлопал друга по плечу. — Ты слышал, она вспомнила меня! Черт, я же говорил, что я ей небезразличен! — Да, Сохатый, тяжелый случай, — Блэк засмеялся, смотря в счастливые глаза своего друга, — давай попросим Луни ее пригласить? Он же тоже староста, ну ты понимаешь, — продолжил он заговорщическим шепотом. — Я первый! Уверен, что теперь-то она мне не откажет. Сириус потушил сигарету, слез с подоконника и резко рухнул на кровать лицом вниз. «Мужик ты или тряпка, Блэк? А мать учила никогда не показывать свои эмоции» — при воспоминании о Вальбурге Сириус встал и гордо обернулся к зеркалу. Впервые за много лет он прислушался к своему роду. — Эй, Гарри, как ты там, не убился еще? — с улыбкой произнес последний Блэк, входя в гостиную и беря на руки довольного ребенка.