Крысёныш

«Крысёныш», — первое, что я подумал, когда мы встретились. Я тогда решил срезать путь, а ты выскочил мне навстречу — маленький, грязный сгусток ненависти, сжимающий в детских ручонках какой-то кухонный нож, который выглядел так нелепо. Я ждал, что ты выкрикнешь что-нибудь вроде «Гони кошелёк!», но ты стоял молча, всё так же преграждая мне дорогу, направив на меня своё оружие. В глаза бросился сломанный правый рог — и как умудрился, в таком-то возрасте?.. Хотя, дети вечно себе что-то ломают. Даже если они демоны. Молчание тем временем затянулось, и я решил просто отодвинуть тебя с моего пути и сделал шаг вперёд. Ты тут же отшатнулся, словно ожидая атаки, и твои руки начали опускаться. «Так тебе никого не напугать, бандит», — хотел сказать я, но заметил, как твои глаза медленно наливаются слезами. Лицо еще сохраняло выражение, полное ненависти, но губы уже вовсю дрожали, хоть ты и закусывал их изо всех сил, пытаясь успокоиться. Глядя в твои измученные глаза, я вспомнил самого себя — когда я только попал сюда после смерти в том, человеческом мире. Левая часть лица адски болела, кровь текла ручьём, а я лежал на земле и рыдал, испуганный, не понимающий, что происходит и почему ледяная вода вдруг сменилась обжигающим солнцем. Вспомнил, как пришёл в ужас, нащупав на своей голове рога, увидев свое пугающее отражение в первом же стекле. Никто тогда не пришёл мне на помощь, никто не успокоил и ничего не объяснил. В этом мире каждый был сам за себя, будь ты ангел или демон. Но я выкарабкался, обучился всему сам. Умирая раньше родителей, дети отвечают за их грехи и попадают сюда, в этот Ад. Мерзкий, неправильный закон этой вселенной. Я не понаслышке знал, как тяжело одному в этом мире. И не хотел такой судьбы для ещё одного испуганного малыша. Я взял тебя с собой. Вначале ты не верил, что всё кончилось. Что еды будет достаточно, и никто больше не попытается ударить тебя ножом во сне, пытаясь вытащить из ладони последние медяки. Ты был колючим и недоверчивым, но я пытался найти подход. И у меня получилось. Ты оттаял. Ты никогда не называл меня отцом, но это и не нужно было. «Отцами» были те, по чьей вине мы оказались в этом Аду. А мы с тобой были семьёй. Я таскал тебя на плечах, мы бродили по ярким улочкам сухого города в те редкие дни, которые тут считались праздниками. Но… дети растут быстро. А демоны-дети — непозволительно быстро. Вскоре ты стал подростком и воспринимал все мои слова в штыки, думая, что я ни черта не смыслю в жизни. Это раздражало, но я пытался обнадёжить себя, что это пройдёт. Пока однажды ты не сбежал в пустоши. Захотел свободы и самостоятельности. Первое время я искал тебя, думал, что ты не выдержишь и вернешься. Но время шло, а тебя всё не было. Разум говорил мне, что ты мёртв, но я пытался верить, что ты нашёл новую жизнь, лучше, чем здесь, со мной. Дети взрослеют и отрываются от своих семей. Так происходило там, так происходит здесь. Я смирился. Шли годы. И вот мы снова встретились. Увы, на поле боя. Ты уже не был крысёнышем, нет. Повзрослевший, высокий матёрый демон. Демон, спиной заслоняющий от моего взгляда тщедушного испуганного ангела с каким-то облезлым недоразумением вместо крыльев. Неужели это оно? Та жизнь, которую ты предпочел заботе и спокойствию? Впрочем, это уже неважно. Мы по разные стороны баррикад. Враги. Знаешь, я всё ещё люблю тебя. Ты был моим сыном, хоть и не по крови. И у меня к тебе последняя просьба, Винни. Уйди с моей дороги. Или умри. На этот раз — по-настоящему.