Игра на выживание

      Она меняет имена, паспорта, парики и внешность. Зимний Солдат смотрит на ее фотографию будто впервые, будто не знал раньше, будто очередная из остальных. Он не может помнить, ему стирают память после каждого задания, выполненного или нет. Но когда они встречаются вновь в отеле казино, ее ухмылка заставляет воспоминания всплесками пойти одно за другим. Но она по прежнему бежит слишком быстро, оставляет массу ловушек в виде живых людей и свидетелей, оставляет за собой еще одно воспоминание, которое сотрут, но оно вернется вновь — как и она.       — Твоя цель: Хелен Гарсиа. Тихо, без свидетелей.        Очередной приказ, очередная наводка, очередная незнакомка смотрит с фотографии в руках. Зимний даже не вглядывается, не пытается узнать, запоминает лишь поверхностно, но никогда не ошибется. А Хелен убежит так же быстро, как и Кэтрин, как и Мария, Дана, Елизавета, Антонина, Фиона, Шарлотта… Но, а ухмылка у всех одна и та же, и преследует его, Зимнего, идеального, безошибочного.       Она — единственная его ошибка, которую в Гидре устали игнорировать, заставляя любым путем доставить изворотливую девчонку, которая в очередной раз засветилась, засела в Гонконге. И даже, когда многоэтажное здание прямо в центре взрывается, а улетающий вертолет с Шерри осыпает град пуль, она все равно посылает ему свою фирменную ухмылку, взамен получая ненависть в холодных голубых глазах. Она ведь все равно выберется, она всегда выбирается.       И даже тогда, когда тактический ход выглядит идеально, без просечек и подключаются оперативники из Гидры, Лейла фон Демотье, в шикарном шелковом платье и дорогих черных босоножках, бежит до невозможности быстро. Она улыбается ему, строит глазки и позволяет чувствовать победителем. А потом опять исчезает, потому что всегда продумывает все до мелочей, потому что всегда на три шага впереди. Зимний опять смотрит ей вслед, и внутри что-то непозволительно сжимается, потому что она, кажется, забыла. А когда она оборачивается, зная, что смотрит, натягивает ухмылку, принадлежащую только ему.       Кайла Шей не знает того, как сильно достается Зимнему Солдату, думать не хочет про живого человека, запертого в том подсознании, и слишком часто уверяет себя, что ей он безразличен. Тамаре Пайпер на самом деле приходится прокручиваться его образ каждый день, каждую ночь запирать его в собственном подсознании, потому что так надо, потому что иначе сделает непозволительный шаг назад, потому что будет не по правилам пойманной. У этой игры свои правила — это игра на выживание.       Зимнему не нравятся эти правила, потому что преимущество в них никогда не было на его стороне. Не было даже тогда, когда Надежда Земцова стояла прямо перед ним и кокетливо говорила на ломаном русском, путала слова и вовсе не входила в роль. И даже при наличии обезвреженных им бомб, что должны были служить ее тактическому отходу, и при убийстве человека, отвечающего за ее транспорт, у нее был запасной вариант, и еще один, и еще — столько, сколько Зимний никогда бы не предвидел. И она снова ушла, снова ухмыльнулась, снова скрылась до следующего нового имени, паспорта, парика и макияжа — до их следующей встречи.       Но почему-то следующей встречи не произошло.       — Он не придет, — говорит глава охраны, смотря на Мириам Валескэ, четко контролирующей последние новости в мире.       Последние новости о Зимнем Солдате.       — Прекрасно, — сухо кидает она и должна была радоваться, но расслабленность не входит в уже устоявшие привычки.       Она должна бежать, быстро, четко, оглядываясь лишь раз, даря ему победную ухмылку. Но бежать больше не от кого. Зимнего Солдата обвинили в Вене, поймали в Бухаресте, позже он сбежал из Берлина. Слухи говорят о Ваканде, которую Жанна Кирстэн теперь ненавидит  всем сердцем и душой, потому что теперь бежать не от кого, теперь бежать некуда. Теперь он выиграл, выиграл в непобедимой для него игре на выживание, потому что теперь она может его не бояться, может не бежать и не обдумывать план на десять шагов вперед со всеми неожиданными поворотами. О Зимнем Солдате уже год нет новостей.       И Джессика Линкольн пытается жить по непродуманному сценарию, новой жизнью, где нет шагов наперед, где нет выхода из безвыходного положения, и все еще оглядывается назад, идя по улицам одна, без охраны. И когда такая жизнь выжигает ее, когда паранойя обнимает холодными длинными пальцами, обвивает вокруг шеи, она понимает, что зависима, что дело может дойти до психиатрического отделения — до такого дна Зимний Солдат ее еще не опускал.       Хейзел Дормер понадобился год, чтобы узнать, что Зимний Солдат покинул Ваканду, и теперь найти его будет гораздо сложнее. Но к сложностям она привыкла, сложности преследовали ее вот уже два года, когда она пыталась не бежать. И она не бежала, пока поднимала все свои связи, не бежала, когда наводчики продавали информацию за круглую сумму, не бежала, когда поиски не давали результатов. Но Памела Раймонд умеет находить решение, даже когда ситуация кажется безвыходной. Поэтому мужчина, одетый в мешковатую одежду и с кепкой на голове, приостанавливается, видя одинокую фигуру женщины, среди темной улицы в Дели. Она подбирается грациозно, цокая каблуками, производя впечатление, но Джеймс Бьюкенен Барнс ее не знает.       Вивьен Ходженс смотрит ему прямо в глаза, голубые, как и прежде, но не переполненные отчаянной ненавистью, как она помнит. Мужчина чувствует на уровне инстинктов, что она не просто незнакомка, которую он внезапно заинтересовал, и даже когда она радостно улыбается, он пытается предположить, сколько еще людей прячутся в тени.       — Я долго искала тебя, — протягивает, обнажив ровные белоснежные зубы, — помнишь меня? Свое невыполненное задание?       И Джеймс смотрит на нее еще с полминуты, взглядом, пытающимся найти в памяти женщину перед собой, взглядом, полным непонимания, не узнавания. А потом она ухмыляется, и эта ухмылка током бьет по коже, заставляет вспомнить, заставляет воспоминания всплесками пойти одно за другим. Но это не его воспоминания — это воспоминания убийцы, призрака, совершенного оружия, на чьем счету была только одна ошибка — женщина напротив. И эта женщина с надеждой смотрит на человека, который был ее лучшим врагом, ее лучшим игроком, ее лучшей игрой на выживание. Ее лучшей причиной обезумевшего разума.       Но Джеймс Бьюкенен Барнс говорит:       — Зимнего Солдата больше нет.