Апокал

Кухню я нашёл быстро — по запаху растопленного масла. Холл этажом ниже, туда меня и направила Оксана Гатауллина, походил на разросшуюся до размеров теннисного корта комнату переговоров с баром и открытой кухней. У аккуратной коричневой штуки, в которой я опознал электроплиту из Икеи, стояла Диана-спортсменка. Она опустила нож, увидев меня, и судорожно вздохнула. — Я боялась… Её слова звучали жалобно. — Не дрейфь, — я хотел закончить чем-нибудь вроде «всё хорошо», но получилось не очень вдохновляюще, — Я епсщо не всстанвился. Совсем тупой. Она неожиданно улыбнулась. — Шутишь? Значит, всё будет нормально. — Накорми меня. — И меня, — с противоположной стороны в кухню вошла Саеко, моя бывшая. — Тогда кофе готовь, — буркнула Диана. — Верком. Раз прюнуть. С трудом взгромоздившись на высокий табурет у барной стойки, я прокашлялся, пожевал губами, подготавливая артикуляцию, и внятно произнёс: — Расскажите, что случилось. Диана помрачнела. — Ты вырубирся в автобусе, — весело сообщила Саеко, — мы тебя ере вытащири. Потом Ксю нашара это здание. Тут какая-то фирама курутая быра. Диана-инженера наладила тута эректричество, видеонабарюдение, и мы сюда перебрарись. — Собираем ресурсы, — добавила Диана. — Хорошо. Какая-то информация о других группах или об ульях есть? — Здесь сапокойна всё, — гремя кружками сообщила Саеко, — слышали старерьбу у вокзара. — Да, там Ксю и Оксана ходили по магазинам. И сразу свернулись. Мы тут шифруемся, — подтвердила Диана и раздала нам большие тарелки с аппетитно шкворчащей яичницей. Саеко подала кофе и сливки. Справа от меня на табурет приземлился Даня, тот которого мы забрали из ОБНОНа. — С выздоровлением. Он сложил губки бантиком и огладил свои стройные бока, обтянутые нежным шёлком розовой маечки. — Я ещё не выздоровел. Диана взяла нож и угрожающе постучала им по столу. — Даня, иди готовь на вторую партию. Сейчас все собираться начнут. Гейский Даня понуро поплёлся к холодильнику, а Саеко пояснила: — Мы пыривыкри с утра собираться. Паранёрка. Жир и кофеин быстро впитались в мой организм, и мне стало жарко. Жаль, что снять было нечего. Девочки быстро собрались, они все явно радовались, но не пытались навалиться на меня с обнимашками, за что я был им благодарен. Только Диана врач подсела ко мне вплотную, чтобы впихать в меня горсть таблеток. — Я вкус плохо чувствую, — шепнул я ей, — а запахи, наоборот, слишком остро. — Это нормально, я антибиотики в тебя колю и метаболиты. — У меня склонность к микозам… — Да? Надо флуконазол подавать. Мы переговаривались тихо, но на нас и так никто не обращал внимания — все тараторили, разбившись на двойки-тройки. Диана, например, шепталась с Минори — с той, которая младшая сестра. — Это, давайте обсудим… Бодрый голос Ксю прервал чавканье и болтовню. — Ну, так… — пискнула Оксана, та, которую я подобрал в Башне Смерти, — Даниил выздоровел… Да, насколько я помнил, Оксана обладала поразительной мыслительной реакцией — про музей она поняла сразу — наверно и в обсуждениях она может принимать активное участие. — Поправлю, — я поднял вверх непослушную правую руку, — я просто пришёл в сознание. И, кстати, мне тяжело вертеть головой. Давайте пересядем куда-нибудь. — Пошли за стол, — скомандовала Ксю. Пока девочки устраивались на диванчиках вокруг овального стола в дальнем от входа конце помещения, я заметил, что несмотря на разношёрстную одежду — от камуфляжа Дианы-врача, до прозрачного халата раненой Саеко, надетого на голое тело, все они сверкали и звенели ювелирными украшениями. Похоже, пока я валялся в отключке, девочки грабанули ювелирный. Где интересно? Ближайшие, конечно, недалеко — на Ленина — но это значит, что они весьма активно перемещались. То есть и следы оставляли. Нехорошо. Диана усадила меня рядом с собой, на правах доктора она могла распоряжаться моей тушкой. Места, которые выбрали другие участники круглого стола, наверное о чем-то говорили. Диана спортсменка села прямо напротив нас, слева от неё расположилась Минори, дальше Саеко раненая, потом Минори подруга Раненой, следом моя бывшая, она почти прижалась к Оксане из башни смерти, рядом с которой сидела Оксана Гатауллина, фармацевт. Диана-инженер и Ксю оказались слева от меня, они заняли отдельный диванчик, но сели подальше от меня и, следовательно, ближе к Диане-спортсменке. Гейский Даня осторожно присел слева от меня. — Ладно. Давайте я скажу, — начал я, — у меня не очень хорошее состояние, поэтому хочу прояснить несколько вопросов. У кого какие планы? — Ты шутишь? — вскинулась Диана-спортсменка. — Точно мозгами повредирся, — хихикнула Саеко-бывшая. — Думаю, понимаю, что ты имеешь в виду. Это Оксана пришла мне на помощь. Я кивнул. Она подпрыгнула на диване и положила руки на стол, как отличница. — Даниил имеет в виду, что пока, под давлением обстоятельств, мы — сплоченная команда. Но у каждого из нас есть краткосрочные планы, например, узнать, что стало с родственниками, и долгосрочные, скажем, кто куда хочет податься. Я правильно излагаю? Оксана строго на меня посмотрела. А я подумал, что правильно её трахнул и что надо бы ещё, если всё восстановится. — Правильно. — Тогда я продолжаю. Сейчас мы уже привыкли к новым условиям существования. Первичный стресс прошёл. И, если мы начнём расползаться по своим делам, делить ресурсы, интриговать, пытаясь переубедить кого-то играть за нас и так далее, это приведёт к гибели группы. В прямом смысле. К физическому уничтожению. — Ну да, мы касались этой темы, — подтвердила Ксю, но осеклась. — Вот именно. В частных разговорах. Не за одним столом, — Оксана строго нас оглядела. — Итак? Она явно кинула вопрос мне. — Ну что же. Давайте я, — несмотря на нелепое розовое полотенце, близость Гейского Дани и потрясающий вид на гигантские титьки Ксю, вываливающиеся из-под майки сеточки, я чувствовал себя уверенно. — Я думаю, что всплеск активности у меня временный. Поэтому давайте договоримся о совместных планах и о стратегии. Я почувствую себя предателем, если очнусь в следующий раз, а вас поубивали. — С чего ты взял, что тебе может стать хуже? — буркнула Диана-спортсменка. — Это вероятность. Может хуже, может лучше, может как сейчас, то есть ни то ни сё. Нестабильность и метания меня явно не подвигнут на быстрейшее восстановление. — Точно, — подтвердила Диана-врач. — Итак, давайте начнём с самых дальних перспектив. Например, я предполагаю, что наши девочки-балерины попруться к себе на родину. — Мне пока и здесь непроха, — покачала головой Бывшая. — Мы обсуждали, — неожиданно мелодично, на правильном русском, вступила в разговор раненая Саеко. Её халат распахнулся и на груди засверкало крупными корундами ожерелье, — мы хотим взять машину и поехать через Сибирь во Владивосток и оттуда переправиться на Хоккайдо. — Нереально, — я оборвал Саеко, — бесконечные переезды, мало заправок, дорога практически — один вариант, без объездов, крупные города с ульями, многочисленные тюрьмы и военные части по пути, вас изнасилуют и съедят через пару дней пути. Если вы чудом доберётесь до Владика, допустим, что все просто умерли, откуда вы возьмёте исправное судно с полным баком горючего? Кто будет им управлять? Кто без джи пи эс сможет выстроить маршрут? Что вас ждёт в самой Японии? Напоминаю, там плотность населения гораздо выше, чем у нас, значит и мертвяков будет очень много. Если есть у вас возможность попасть домой, то это не сафари через всю Сибирь. Короче не тупите. Нужно всё тщательно продумать. — Я так и говорира, — Бывшая покивала. Я решил её поддеть: — Хоть чему-то от меня научилась. Саеко фыркнула. Вообще, она очень подвижная, смешливая и склонна к авантюрам. Например, она не стесняется знакомиться в терминале аэропорта с понравившемся ей мужчиной или ездить в свой единственный выходной в горы, несмотря на моросящий дождь. Но, когда надо, она принимает вид Королевы Балета с большой Буквы. Обычно это буква «пошёлнах». — Дальше давай, — недовольно подогнала меня Диана-врач. Тут я подумал, что стоит сдерживаться, не шутить и стараться не проявлять личное отношение к кому-либо из девочек на людях. Это всё вызывает ревность и недоверие. Ещё бы силы найти себя контролировать. — Дальше. Ну, давайте прямо. Изначально мой план был такой — уйти в малозаселённый район, например, коттеджный посёлок для богатых, отсидеться там, собрать необходимые ресурсы и переселиться в регион с благоприятным климатом. — Осака, — мечтательно выдохнула Минори младшая. — Почему не Крым? — это предложила Ксю. Она внимательно меня слушала, при этом, незаметно теребила холёными пальцами бедро подруги. — Если мы думаем на перспективу, тогда стоит позаботиться о возможном потомстве. Допустим на Земле осталось сейчас сто миллионов живых людей. Они разрознены, большинство не имеет достаточного технического образования, чтобы воспользоваться достижениями цивилизации. Тоже с медициной. То есть население сократится ещё больше. Мертвяки, болезни, ухудшение качества жизни, бедное питание… — Погоди, по твоей логике, сельскохозяйственные районы должны неплохо справиться. Это вскинулась Диана-спортсменка. Всё-таки ещё ребёнок. Хорошо, что я её не трахнул. Рано ей. — Тракторы, топливо, посевной материал, удобрения. Сейчас семена — это монополия крупных корпораций. Сами крестьяне, или там агрономы всякие, ничего не производят. Сельское хозяйство быстро загнётся, урожайность упадёт. Болезни и вредители уничтожат урожаи по всей планете. Короче крышка нашему миру. Даже тем, кто выжил. Вот смотрите. В качестве примера. Минори, — я указал левой рукой на раненую, — ты любишь морепродукты? — Да, очень. — Вернёшься в Осаку и будешь их есть каждый день? — Да. — Забудь. Ты знаешь, как защитить деревянную лодку от течи? Как ставить парус? Как закидывать сеть? Может ты хорошо гребёшь вёслами? — Можана взять рыборовный катер, — вмешалась Минори Младшая, — тама васё аватаматизиравана. — Ага, то есть ты умеешь его заправлять, выводить из бухты в открытое море, держать курс, не видя берегов, разберёшься с системой управления? А ты знаешь сколько человек должно быть в команде этого твоего катера? А починить ты сможешь электронику или ходовую? Младшая помрачнела и помотала головой. — Я разберусь, — подняла руку Диана-инженер. — Ага, это ты значит с девочками в Осаку собралась? — Ну, нет… — Вот я и говорю прямо об этом. Мы привыкли полагаться на невидимый коллектив. Который сейчас уже уничтожен. Мы не можем перевести деньги какому-нибудь посреднику из Китая, который заплатит рабочему из Мьянмы за хлопковую рубашку. Нам нужно создавать свой новый коллектив, причём в нём все должны лично знать друг друга. Пока не всё протухло и заржавело, мы можем брать готовое в магазинах и на складах. Потом придётся полагаться на произведенное, или отремонтированное, или выращенное своими руками. Более того. Следующее поколение, если оно будет, конечно, должно сразу вырасти с новыми поведенческими стереотипами. Поэтому я и начал с самых дальних планов. Конечная цель может отменить стремления, которые кажутся естественными, но на самом деле продиктованы привычками из того мира, который уже не существует. Тягостное молчание стало мне ответом. — Теперь давайте вот так поступим. Я всех спрошу. Ксю, начинаю с тебя — ты хочешь выжить, родить детей, и чтобы они жили в приличных условиях? — У меня есть ребёнок. Вот так сюрприз. Я даже вздрогнул. — У меня тоже, — добила меня Диана-инженер. — И мы не знаем, что с ними и где они. — Ждали, когда ты очухаешься, — Ксю чуть не плакала, — чтобы придумать план, как их искать.