Эта цепь — их свидания, их разговоры, их взгляды и касания, нежные поцелуи между затяжками, ночи, полные безграничной любви и дни, состоящие из нетерпеливых ласк и обыденности с привкусом нежности.
Джухён опирается на стену, медленно вытаскивая из сумки пачку сигарет. От чего-то в голове проносится мысль, что вот-вот должно что-то произойти. Случайное—намеренное или неожиданное—обыденное. И идея эта порождена не интуицией, а постоянством и способностью запоминать события, происходящие время от времени. Пальцы будто нарочно медленно вытягивают сигарету, цепляясь ногтями за борт упаковки. Горячее пламя разрывает бумагу безжалостно, до пепла разжигающе. А на спину Джухён ложится плавно легкая рука, до мурашек поглаживающая кожу под краями рубашки. Сыльги слишком тихая и незаметная для этого огромного мира, но как только ее глаза поднимаются на уровень чужих — миг замирает. Все кажется таким неестественным, искусственным и лживым, кроме ее горящих черным пламенем глаз. Что-то в ней цепляет. Походка, насмешка, лисьи глаза, цвет помады, а может, и кулон в виде серого шарика — просто серого шара, на вид совершенно невзрачного и не отличающегося от любой бусинки размером с ягодку, но это нечто важное для нее, что значение этого предмета понятно лишь Сыльги. И сейчас Джухён очарована ею: просто стоит и курит, засматриваясь на лицо суккуба, что так умело завораживает и утягивает в свои ловкие сети разврата с примесью нежности и запаха духов, нанесенных на шею Сыльги. — Будешь? — вопрос тих, как пустое поле в момент заката, но был громок для них двоих. Джухён хочется предложить ей все, что она может: сигарету, помаду, леденец, деньги и саму себя. Просто хочется отдать жертву, даже если она будет стоить её жизни. —Угостишь даму сигареткой? — улыбается так плотоядно, совсем по-лисьи, а сердце Бэ падает в бездну. Сыльги такая родная, но иногда может стать абсолютно чужой; человеком, от которого можно ожидать чего угодно, но только не привычной ласковости и неги. Она на расстоянии вытянутой руки, но её не коснуться. И сейчас раздается громкий бит из-под рёбер Джухен: сердце вот-вот вырвется наружу, проламывая грудную клетку насквозь. Кан дает жизнь и забирает её. Девушка протягивает пачку, нервно вдыхая ядовитый дым, то и дело покачиваясь на ветру. Нынче начало осени похоже на ёе конец, нежели на теплоту и свежесть сентября. Айрин смотрит, как её демон разжигает свой маленький огонек, отражающийся в глазах целым пожаром среди тусклых, увенчанных пеплом полей. — Ты никогда не думала, что было бы, если бы ты не нашла меня тогда в аудитории? — Сыльги немного нервничает, картинно откидывая волосы на плечи. — Я бы сейчас тебя не поцеловала. И полный безумия, нежности, отчаяния и вкуса ментоловых сигарет поцелуй касается их бархатных губ. Сыльги больше не думает, а Джухён теперь — утопающая в лаве.Между ними пропасть глубиной с марианскую впадину, и она темная, как лисьи глаза, смотрящие вниз. Это зов пустоты, но он отражается эхом, пока они рядом.