Менеджер Некомы - это просто

Этим утром Куроо ворвался в зал с гениальной идеей, которая не давала ему уснуть прошлой ночью. — Предлагаю устроить бег с грузами! Это было одно из величайших решений, которые когда-либо приходили в голову капитана. — Будем носить Рину-чан! Или нет. Уже мало кто помнит, чем закончилось всё это дело. Первым был Ямамото, но он даже не начал бежать, видимо, сильно переволновавшись и уронив девушку ещё на старте. Второго поставили Инуоку, надеясь, что хоть у кого-то из команды руки будут из правильного места. Яку отказался, а до Льва очередь даже не дошла, ибо рука у Яку и правда тяжелая. Кенма пропал и не появлялся до тех пор, пока не подошла очередь Куроо. Как можно пропустить и не заснять на камеру что-то невероятное? Некомата-сенсей мысленно перенес два инфаркта, когда Куроо поднял Рину на руки. Третий перенес, когда тот побежал. От больничной койки его спас крик Яку о том, что тренер пришел. Правда от падения несущегося и орущего Куроо и не менее орущей Рины это не спасло. — Это была ужасная идея. — Да нет, ты преуве… — Это была ужасная идея! — Рина яростно откусила мороженое чуть ли не до половины, оставляя Тетсуро обливаться холодным потом. — Ну, там, в общем, — Куроо остановился, призадумавшись. — Да, ты почти права! — Я всегда права. Ради чего это вообще? — Во имя плоской Земли и деления на ноль! На пару секунд в их компании воцарилась тишина, прерываемая негромким шуршанием упаковки от мороженого. — Но было весело. — Да, было весело. Рина была воплощением Кенмы в виде девушки, и в душе она была очень интересным человеком, который, на удивление, весьма общителен. Она могла поддержать разговор на любую тему, особенно если речь заходила об аниме или играх. В учебе, как говорят учителя, Рина могла бы быть одной из лучших, если бы не её лень. — Мое основное занятие — прокрастинация, и я могу легко от этого избавиться, но не сегодня. Независимо от своего искреннего пофигизма к окружающему миру, девушка была достаточно сложной натурой. Но все-таки, вкладывать огромный смысл в мелкие незначительные вещи, типа покупки карандаша, и делать совсем невероятные решения на основе весьма детских вкусов (пойти в Некома, потому что название имеет отношение к котам) — это надо уметь. Точнее, даже приобретенным в ходе социализации личности качеством это назвать сложно. Скорее, что-то вроде врожденной способности, лежащей на дне подсознания. Ведь специально творить такую хрень — это что-то сверхъестественное. Поначалу Куроо даже и не думал о ней, но, как оказалось, в его голове и правда не только волейбол. Особенно его сердце грели те слова, которые она сказала после проигрыша (тут должен был быть спойлер, но я воздержалась). — Как капитан команды я должен… — Ты ничего не должен! — Как капитан… — Хватит! Капитан то, капитан сё! Прекращай прятать свои чувства за единицей на форме! Можно с уверенностью сказать, что Рина знала о том, как просто быть менеджером у Некомы. Но, видимо, её притупленное чувство самосохранения ушло в минус. Потому что после той нереальной поддержки, она, не задумавшись, ляпнула: — Да не волнуйся, дальше земли не упадешь!

***

Иногда Некомата-сенсей искренне недоумевает, как можно иметь такую сильную волейбольную команду, когда в ней такие идиоты, возглавляемые одним ненормальным идиотом. Зал был на пороге Армагеддона. «Грозные коты» заняли одну сторону и перевернули тележки с мячами от летящих бутылок со стороны «Милых котят», которые выставили вперед лавки и стулья, пряча менеджера где-то в куче полотенец. — Вы не можете так подло поступать! — Ямамото подхватил ближайший мяч и кинул его с неистовым криком. — Это вы вообразили себе невесть что! — Яку, как обычно, прекрасно принял подачу, защищая Кенму, который пытался привести в чувства Рину. Та, в свою очередь, что-то шептала о «невообразимо дорогих тележках для мячей» и «почему я согласилась на это, меня же предупреждали». — Лев, ты, предатель! С каких пор эта Эйфелева башня в «милых котятах»? — Куроо, явно недовольный таким распорядком дел, гневно пилил взглядом макушку Кодзуме. — Что ни день, то битва! Мы вообще можем хоть когда-нибудь встретить тренера в нормальном и чистом зале? — Да вы чокнутые! Ни дня без того, чтобы что-нибудь не схуевертить! — Хайба, захлопнись! Рина, возможно, осуждает тебя в данный момент, — Инуока невольно вспомнил поговорку, недавно произнесенную Риной в адрес матерящегося первогодки. — Ваши-то речи да богу в уши. Некомата-сенсей, видя то, что творится в зале, уходит в подсобку. И никто не знает: пишет он там завещание об уходе или просто плачет. Но спустя пару минут затишья в зале почему-то начинает играть нацистский марш и что-то про неразделенную любовь на французском. Не трудно догадаться, что именно произошло — Рина просто свалила от них подальше, пока они были увлечены перекидыванием разных предметов и колких, весьма некультурных слов друг в друга. В конце-концов на фоне всеобщего упадка в зал заходит Наой, в который раз убедившийся, что шампунь от ломкости совсем не помогает — он всё ещё сломлен внутри. А в летнем лагере они снова ведут себя как обычно, доказывая, что они — сильная и дружная команда. Некомата-сенсей лишь смеётся, ведь это было давно и неправда.