Тёмная сторона Луны

      Тао с точностью следовал приказам Джунмёна, выбираясь из комнаты только ранним утром, чтобы сходить в тренажёрный зал и приготовить завтрак, а затем он сидел в своей комнате, читая книги или смотря фильмы. Естественно он понимал, что подорвал не только доверие Мёна, но и его репутацию в глазах тех, кто видел Тао, потому что обычно с такими, как он, поступали куда проще и точно не прятали.       Парень вздыхает, вытирая мокрые волосы полотенцем и тихонько ступает по спящему дому. Даже несмотря на то, что он разочаровал Джунмёна всё равно не мог оставить его без завтраков, готовя каждый день. И если раньше Мён обычно сидел вместе с ним на кухне, пил кофе и мог читать какие-то документы, то сейчас приходилось готовить в полном одиночестве, оставляя затем тарелку в холодильнике, обязательно с подписью кому она принадлежит. Вот и сейчас он уже почти заканчивает, когда странное ощущение заставляет его развернуться. Тао, наверное, закричал бы от ужаса, будь это кто-то другой, но перед Мёном у него даже голос отнимается. Увидеть его спустя неделю подобно подарку судьбы, а мужчина кажется ещё немного сонным и всё ещё в своей пижаме. - Сегодня перевозка груза Алану. Чен и Бекхен едут с нами, так что через полчаса я жду тебя в машине, - Джунмён старается выглядеть бесстрастным, хотя внимательно сканирует взглядом парня, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке, хотя и так запретил кому бы то ни было приближаться к его комнате. - Я понял, - Тао кивает и ставит на стол тарелку для Мёна, неловко пряча руки за спину и быстро взглянув ему в глаза выходит из кухни. Возможно, ему действительно недолго осталось находится рядом с ним. Почему-то предчувствие скоро разлуки так и сидит глубоко в душе. Мён же не сможет держать его рядом с собой вечно, не сможет позволять ему такие вольности, а Тао просто не сможет сдержаться. Может у него есть ещё пару лет, прежде чем всё разрушится его собственными руками.       Он быстро собирается, проверяет пистолет и сменный магазин. Эта ситуация с Аланом очень напряжённая, поэтому не хотелось бы пользоваться оружием, но, если что-то пойдёт не так, его главной задачей было и остаётся защищать Джунмёна и он сделает всё, что в его силах, чтобы мужчина остался жив. Машину он подгоняет ко входу и оглаживает ладонями руль, понимая, как соскучился по этому и можно сказать, что ему даже не терпится увидеть, как Мён будет спускаться по лестнице, а затем сядет внутрь и весь воздух пропитается ароматом его парфюма. Он никогда им не злоупотреблял, да и Тао было бы плевать, ведь он влюблён в этот запах, в этого мужчину и всё, что с ним связанно.       Бекхен просто ужасно спал этой ночью, хотя прикидывался мило сопящим, потому что ни ему одному было не до сна. Он знает, что Чондэ тоже ворочался, порой смотрел на него так долго и касался волос, словно пытался успокоить их обоих. Кажется, что под утро им всё же удалось поспать, потому что от будильника они оба подскочили и растерянно пялились в пустоту. Бэк нервно кусает губы, когда Чондэ уходит в ванную комнату, старается уверить себя, что всё под контролем и он договорился обо всём с Кенсу. Уж этот парень никогда не подводит, а значит им нечего боятся. Он сменяет Чондэ в ванной, сам не понимая, почему именно сейчас, когда всё тело напряжено, касаться другого человека так болезненно. - Хэй, - Ким сам обнимает его, гладит по лицу и улыбается своей чёртовой улыбкой, от которого у него внутри всё сжимается, а в мыслях тысячи голосов говорят о том, что он сломается, если с Чондэ что-то случится, просто сломается потеряв его. – Джунмён договаривался и не с такими, слышишь? Всё будет хорошо, Бекхена, - его хриплый голос отдаётся где-то глубоко внутри, а прикосновения тёплых губ на секунду освобождают голову от навязчивых мыслей. - Я не потеряю тебя, - Бён сам не может объяснить себе почему говорит именно это, но сейчас для него не было ничего важнее. - А я не потеряю тебя, - Чондэ словно читает его мысли, такое вообще возможно? Его руки осторожно сжимают запястья, а затем переплетают пальцы. – Нам нужно много кофе и тогда я смогу увидеть твою улыбку, правда? – он всячески старается отвлечь Бекхена от страшных мыслей, которые роились в его голове, поэтому тянет его на кухню, бегло оглядывая Джунмёна и здороваясь с ним кивком головы.       Бекхен бы в другое время с удовольствием бы уселся рядом с другим человеком, болтал бы что-нибудь без умолку и вообще не беспокоился о жизни, но теперь в нём роилось столько мыслей и страхов, что он не мог сосредоточиться на чём-то другом. Когда в его жизни бывали проблемы, обычно он уходил от них с помощью наркотиков и танцев. Сейчас бы тоже не помешало откинуться в прекрасное забвение, только вот оставить Чондэ он не может. Чанёль сказал бы, что он вырос, но другая его сторона говорит о том, что отношения с Чондэ делают его уязвимым. Теперь он лёгкая добыча, которую можно выманить, всего-то попытавшись сделать больно Чондэ. Это расстраивает, ведь Чондэ приносит в его жизнь столько разных и неповторимых эмоций от которых сводит в груди и волнуется в животе.       Джунмён внимательно изучает парней, замечая, что на Бекхене лица нет, а значит он впервые участвует в чём-то настолько серьёзном. За Чондэ он не беспокоится, для него это не первая передача груза, а вот Бекхен вызывает опасения. Он тихо вздыхает и убирает тарелку в посудомойку, уже в дверях медленно оборачиваясь. - У нас не так много времени, поторопитесь, - мужчина оставляет парней наедине, спокойно одеваясь и проверяя почту на предмет неотложных писем. Он знает, что Крис совсем справится, но всё равно не может подходить к работе совсем уж безответственно.       Джунмён старается не думать только о Тао, которого не видел целую неделю и не сказать, что рад тем ощущениям, которые возникали в его груди. Сложно признаться самому себе, но он скучает по нему, раскаивается за то, что вообще втянул во всё это, ведь теперь перед этим мальчишкой нависла самая настоящая угроза. Он знает, что оттягивает момент, в котором они будут заперты в одной машине и не будет возможности отступить, но по-прежнему без движения стоит перед зеркалом, глядя в собственные глаза и пытаясь убедить ноющее сердце, что для всех так будет только лучше. Ким встречает на улице Чондэ и Бекхена, подходя к ним, чтобы дать последние указания. - Вы будете сидеть в машине, пока не понадобитесь и Чондэ… скажу прямо, тебе лучше не показываться на глаза Алану. Я позволил тебе поехать только из-за него, - он кивает в сторону Бекхена и уходит к своей машине, быстро отдав распоряжение парням, что будут отвечать за груз.       Тао кусает щёку с внутренней стороны, когда видит неспешно спускающегося по лестнице Мёна. У него прям всё внутри подбирается, а волнение заставляет сердце стучаться чаще. Это смущает, поэтому он пытается не выглядывать так любопытно и покорно ждёт, пока старший поговорит со всеми, прежде чем сесть в машину. Он всё равно не может удержаться от того, чтобы не взглянуть на него, ощущая себя так, как будто не было этой недели, словно он продолжал видеть его каждый день, ощущать так полюбившийся аромат и просто восхищаться сосредоточенным красивым лицом. - Можем ехать, - Тао послушно кивает, утыкаясь взглядом вниз и внимательно разглядывая ладонь старшего, который пристёгивал ремень. Он слегка трясёт головой и заводит машину, выезжая со двора. Для него сейчас очень важно быть как можно послушнее и не подвести Мёна, возможно вечером, если всё пройдёт хорошо, он наберётся смелости поговорить с ним.       Чондэ садится за руль и внимательно наблюдает за Бэком, осторожно двигаясь ближе и прикасаясь пальцами к его щеке. Он мягко ему улыбается, пытаясь приободрить, ведь ничего не случится, иначе Крис бы не сказал Джунмёну ехать с ними. - Знаешь, от твоей улыбки ни одна девушка не устоит… и парень тоже, - Бён всё-таки улыбается, потому что Ким старается для него всё утро и он не может и дальше быть таким хмурым. - Это ты так пытаешься сделать мне комплимент? – Чондэ легко прикасается губами к мелкой родинке над уголком губ Бекхена. - Нет, это я так пытаюсь сказать, что влюбился в тебя, - Бекхен произносит это как-то уж совсем растерянно и полушёпотом, словно сам боится этих слов. Хотя первой мыслью было и во все сказать, что он любит Чондэ, но разбрасываться такими сильными словами не хочет. Он в действительности не знает, что значит любить кого-то, кроме родителей, поэтому спешить с этим точно не стоит. - И я… ты мне очень дорог, Бекки, - Чондэ бы сказал намного больше, признался бы во всех своих чувствах, но сзади ему упорно сигналят, что пора выезжать и он ещё раз быстро прижимается к чужим губам, прежде чем завести машину.       Бекхен вздрагивает от громких звуков и отворачивается к окну, теперь чувствуя поток неловкости, ведь никогда не был любителем столь романтичных моментов. Он бы точно никогда не смог продуманно признаться в этом Чондэ, скорее между ними так бы всё и оставалось по какому-то странному неопределённому молчанию. Но, возможно, это к лучшему, ведь разговаривать с человеком, к которому испытываешь столько чувств, необходимо. По крайней мере так говорят все семейные психотерапевты, они вроде бы не должны нести чуши. Бэк не обращает внимания на тихую музыку из радио, полностью поглощённый своими мыслями, поэтому и не сразу понимает, что они вот-вот приедут на место.       Джунмён щурится, разглядывая приближающийся складской район. Он пишет сообщение парням, что закрывают их колонну и просит их подождать у поворота, который они только что проехали. Отсюда их будет не видно, а если случится какая-то шумиха, то они успеют их прикрыть. - Чёрт, уже тут, - мужчина тихо выругивается, видя, что на складе уже стоят машины. – Тао, пока я буду говорить с ним, осмотришься здесь, - он легко ведёт плечами, стараясь расслабиться и подготовиться к переговорам. Быстро кинув взгляд на Тао, он чувствует себя уверенным. Как только он сел в эту машину, то откинул любые мысли о том, что Тао мог сделать и почему, потому что сейчас они зависят друг от друга и он должен ему доверять, как своему телохранителю. - Конечно, - Хуан кивает, зная, что делать, ведь они не впервой попадают в такую ситуацию. - Если понадобится, то выведешь Бекхена. Надеюсь, что сможем обойтись без этого, но всё же. Чондэ не выпускай ни в коем случае, пусть не отсвечивает. - Я понял, - Тао поворачивается к мужчине, замечая, что тот слегка нервничает и в любой другой ситуации постарался бы его успокоить, но сейчас боится, что сделает всё только хуже. - Тогда идём, - Джунмён выходит из машины, поправляя пиджак и легко улыбается, когда навстречу ему выходит Алан. - Какая встреча, Мён! Как давно мы не виделись, - мужчина подаёт знак рукой и его охранник быстро проверяет Джунмёна на предмет оружия, а затем Алан благосклонно позволяет осмотреть себя. – Правда, ты раньше заходил почаще. Может заглянешь как-нибудь, обещаю тебе только всё самое свежее, ты же знаешь, что мои клубы будут попривлекательнее, чем у твоего босса. - Возможно, но сам понимаешь, работа. Она может и убить, - Джунмён усмехается, хотя больше, чем работа, его останавливает Тао… и он не может заставить себя снова видеть в его глазах столько боли и ревности. - Ты прав, работа – это всё, что у нас есть, - Алан внимательно разглядывает то, что творится за плечами Мёна. – Кстати, ты ничего не забыл? – он с нахальной улыбкой изучает чужое лицо. – Должно быть два груза, ведь так? - Конечно, - Джунмён понимает, что Бекхену просто не отвертеться и он подаёт сначала знак парням, которые отвечают за груз. – Твои люди могут проверить. Здесь половина партии, как договаривались, вторая половина, когда распробуешь товар. Тао! – он прячет руки в карманы, ожидающе разглядывая людей Алана и его хищное выражение лица. Теперь, когда он увидел то, чего так желал, то его лицо становится ещё более сумасшедшим, чем раньше.       Бекхена передёргивает, когда Тао открывает дверцу, краем глаза он замечает, как вместе с ним дёргается и Чондэ, но хмурый парень тихонько качает головой, аккуратно закрывая за ним дверь. Он натягивает на лицо беспечную улыбку и идёт вперёд, словно ему интересно, что здесь происходит. - Привет, Ал. Вы притащили меня в это скучное место, вам должно быть стыдно, - Бэк фыркает, попадая в удушающие объятия. Он надеется, что Алан так и не понял, что секса между ними не было, ведь паренька, которого он подсунул мужчине, выбирал с особой тщательностью и даже напоил его тем же коктейлем, чтобы вкус был одинаковым. - Могу хоть сейчас оттрахать твою задницу и чувствовать себя ужасно виноватым. Может, отсосёшь мне по-быстрому в машине, а? – Алан щурится, оглаживая упругую задницу и пусть он смутно помнит их секс, но ощущения были незабываемыми. – Ты от меня сбежал, негодник. - Знаешь, вольным птичкам нельзя подрезать крылья, иначе они быстро наскучат своим хозяевам, - Бекхена трясёт от отвращения, горячие прикосновения словно обжигают его кожу, заставляя покрываться холодным потом. Он почти задыхается от удушливого запаха парфюма, ощущая, как медленно аромат пробирается в его лёгкие, наполняет его изнутри и сжимает желудок в рвотных спазмах. – Я забегу ещё в клуб как-нибудь, попрощаюсь, обязательно. Думаю, что пора бы уехать куда-нибудь в новое местечко, как считаешь? – парень поднимает голову, выдавливая из себя беспечную улыбку, а ещё надеется набрать хоть немного свежего воздуха. - Так ты решил бросить этого задрота? – Алан ухмыляется, касаясь пальцами пухлых губ и вжимает парня сильнее в себя, чтобы тот почувствовал, как напрягся член в его штанах, лишь от мысли, что эти губы могут к нему прикоснуться. – Пожалуй, сегодня я тебя всё-таки не отпущу. У нас будет дохрена таблеток, хочешь хоть весь клуб будет твоим на сегодня. Могу трахнуть тебя прямо на сцене, - у него уже только от предвкушения стояк, что же будет, когда они останутся с этим парнем вдвоём.       Бён понимает, что у него начинается паника и как можно скорее хочется выдрать себя из этих чёртовых объятий. Он жалеет о том, что Чондэ не позволил ему взять пистолет, потому что прямо сейчас бы наставил его на этого урода. - Отпусти меня, - Бэк мрачнеет буквально за секунды, ему никогда не нравились такие люди и с ними он предпочитал не связываться, однако сделал это только ради Чондэ. – Ты плохо расслышал? Я сказал, отпусти меня, - он впивается пальцами в живот мужчины, замечая, как глаза у того становятся красными, а на лице начинают играть желваки. Только ему плевать насколько сильно разозлится этот придурок, главное, что хватка его становится менее крепкой и он может отойти назад. - Какого хрена? – Алан буквально ревёт, как раненный зверь, а позади него раздаётся шум от вскидываемого оружия. - Так и знал, что вы всё испортите, - Джунмён вскидывает руки и становится перед Бекхеном. – Хэй, Ал. Мы можем договориться хотя бы по одному пункту, а потом уже… - Нет! Никаких переговоров, я же ясно выразился, пока эта шлюха не будет у меня, то я не собираюсь ни за что платить, - мужчина вырывает пистолет у своего охранника, наставляя его прямо на Джунмёна, что перекрывал ему Бекхена. – Отойди, пусть он сядет в мою машину и тогда мы продолжим, - он будто бы берёт вверх над своими эмоциями, стараясь по-доброму улыбаться. - Никуда он не сядет, Алан! Закрой свой грёбанный рот иначе в следующую партию я случайно уроню парочку капель зарина и ты вместе со своим членом уже никогда не встанешь, - Чондэ задолбало слушать этот бред, ждать какого-то тупого чуда, которое не случится, потому что он знает Алана и знает, насколько тот мудак.       Для Бекхена проходит не больше секунды, когда он оборачивается на Чондэ, а затем слышит громкий выстрел. Шум смазывается в какую-то какофонию звуков, а страх сжимает внутренности. Его кто-то толкает в сторону и он падает на колени, раздирая руки о цемент и песок, выстрелы не прекращаются, заставляя его дрожать только сильнее и упорно ползти за ближайший широкий столб, чтобы спрятаться. Ему ещё не приходилось бывать в перестрелке, он же, чёрт возьми, химик, просто сидит в лаборатории и мастерит взрывоопасные бомбы. - Сука, - Бэк запрокидывает голову, упираясь спиной о твёрдую поверхность и с ужасом глядит, как какой-то парень падает на спину в самом конце склада. Его уже даже не волнует саднящая боль в коленках и ладонях, больше всего он переживает за Чондэ, который выглядывает из-за машины и стреляет вперёд, в одно мгновение перебегая к нему. - Что ты делаешь? Надо выбираться отсюда, - он загнано дышит, хотя в противовес своим словам цепляет за пальто парня так сильно, что даже в предсмертной агонии его бы не оторвали. - Я прикрою, когда начну стрелять беги в машину, в бардачке твой пистолет… прости, - Чондэ тяжело дышит и сгребает Бекхена, слегка отодвигаясь от края, в который только что срикошетила чья-то пуля. Теперь он понимает, что был глупым придурком, когда отобрал у Бекхена пистолет, но потом всё же вовремя одумался и взял его с собой. - Идиот, - Бён закатывает глаза, хотя его всего трясёт от ужаса. Он бежит, как только Чондэ высовывается из-за угла и стреляет вперёд. Чёртова ручка не открывается сразу и ему кажется, что какая-нибудь из свистящих пуль обязательно попадёт по нему, но каким-то чудом он оказывается внутри автомобиля и дрожащими руками чуть не выламывает дверцу бардачка, хватаясь за свой пистолет и выглядывая наружу, чтобы убедиться, что с Чондэ всё в порядке. Он отсчитывает на пальцах до трёх, а затем начинает стрелять, чтобы Ким успел добежать до машины. - Залезай, быстрее, Бекхен, мы просто свалим отсюда, - Чондэ со всех сил вжимает ногу в педаль газа, выкручивая руль и уезжая со склада. Он дёргается от громкого хлопка, оборачиваясь и видя, что заднее стекло теперь покрыто сетью паутинок, но это уже не так важно.       Тао понимает, что всё пошло по наклонной, как только Алан взрывается криком. Однажды они были на переговорах с третьей стороной и тогда им пришлось открыть огонь, потому что у этого чувака нет абсолютно никакой выдержки. Он осторожно приближается к Мёну, стараясь ещё раз проверить несколько слепых зон, чтобы из них вдруг не выпрыгнули какие-нибудь люди Алана, что смогут окружить. Только кажется им этого и не нужно, потому что стоило отвести взгляд всего на секунду, как раздался выстрел. Алан с удивлённым глазами хватается за свою грудь и оседает на колени. Кто-то громко вскрикивает и у него больше нет времени думать.       Хуан толкает Бекхена на землю, надеясь, что это приведёт парня в себя и тот наконец зашевелиться, а сам заводит Джунмёна себе за спину. Машина находится не так уж и далеко, но перед ними несколько десятков человек, которые норовят попасть именно в них, кажется, пытаясь отомстить, таким образом. Он отталкивает мужчину к машинам, в последнюю секунду решая спрятаться за грудой каменных блоков и, наверное, это решение спасает им жизнь, потому что секундой позже одна из пуль царапает чёрный лакированный бок автомобиля.       Тао глубоко выдыхает, меняя магазин и протягивая второй пистолет Мёну, ему даже не нужно ничего говорить, потому что их движения давно были отточены в спортзале. Он меняет стойку и бросает пустой магазин по земле, вызывая шквал новых выстрелов и успевая снять самого опасного стрелка с автоматом. Теперь они могут наконец пробраться к машине и как только он хочет закрыть дверь за мужчиной, то приходится неприятно упасть на пол, снова откатываясь к груде какого-то хлама. Пульс в ушах грохочет почти с такой же силой, с какой раздаются выстрелы в пустом помещении склада. Он добегает до машины, стреляя перед собой и пытаясь выиграть только время, потому что слышит рёв других автомобилей, что должны подъехать с их стороны. Это Кларк с ребятами, которых Мён решил на всякий случай оставить чуть подальше. Его интуиция в который раз спасла им жизнь.       Он жмурится от саднящей боли в боку, видимо разодрал себе всю кожу, пока перекатывался по бетонному полу. Парень крепко вцепляется в руль и газует, чтобы вывести отсюда Джунмёна. Это его первоочередная задача, защитить мужчину и доставить его в безопасное место, несмотря ни на что. Поэтому изо всех сил он старается крепко держаться за руль, хотя перед глазами начинает мутнеть и расплываться картинка. Боль в боку становится всё ярче и горячее, расползаясь по телу, как огонь добравшийся до бумаги. Он съезжает с главной дороги, туда, где до этого стояли машины Кларка и не совсем уже понимает, что происходит, когда машина останавливается, а перед ним возникает встревоженное лицо Мёна.       Джунмён внимательно следит за Тао, обеспокоившись уже от его слишком тяжёлого дыхания, а когда видит крупные капли пота, стекающие по лбу, то немедленно останавливает авто, распахивая любимую кожаную куртку парня и только сейчас замечает кровавое расползающееся пятно на боку. - О, нет, Тао! – Мужчина теряет контроль на несколько секунд, но быстро спохватывается, снимая с себя пиджак и крепко прижимает его к ране. – Хэй, не закрывай глаза, не вздумай отключаться. Тебе нужно продержаться как можно дольше, ты понял? – он нашаривает пальцами телефон и зажимает несколько цифр, отправляя сигнал о том, что им срочно нужна скорая. – Тао-я, всё будет хорошо, я буду здесь, - Джунмён дрожащими пальцами касается побледневшего лица, размазывая по чужой коже кровь. – Боже, - он трясёт головой, запрещая себе думать о том, что возможно это последний раз и вжимает ткань сильнее в рану, чтобы как можно дольше протянуть тут до приезда врачей.       Хуан потерянно вздыхает, когда всё тело содрогается от боли и до него доходит, что царапиной он точно не отделается. Но даже эта мысль не делает его несчастным, в конце концов, он защищал человека, который ему безумно дорог и то, что Мён не вредим, означает лишь хорошо сделанную работу. Он прикрывает глаза от усталости, в уголках собираются слёзы. Дрожащий голос просит его не засыпать, холодное прикосновение вынуждает всё-таки открыть свинцовые веки. Перед собой он не видит красивого мужского лица, лишь расползающееся цветастое пятно. На фоне светлого неба, он выглядит просто, как тёмная точка, которой должно быть лицо Джунмёна. - Я должен… - Тао пытается вытолкнуть из себя несколько слов, ощущая, как рот наполняется свежим металлическим привкусом, а вдыхать воздух становится тяжелее. – Должен сказать тебе, - он морщится и старается откашлять кровь, что мешает нормально говорить. - Тебя нельзя говорить сейчас, ты должен сохранить силы, Тао. Понимаешь? Скоро приедет скорая, ранение не сквозное, так что уже через пару дней будешь тоннами есть свой любимый йогурт. Хэй, детка, не пытайся говорить, прошу тебя, - Мён едва сдерживает слёзы, потому что не может допустить этого, не может позволить Тао умереть. Это не первый раз, когда его подстреливают, но прошлые ранения были куда легче, чем это. - Должен, Мён, - Тао понимает, что его не хватит на нормальное предложение и даже не смотря на уверения мужчины, он не уверен, что переживёт этот день, а умирать с сожалением о том, что не сказал несколько важных для него слов, он не собирается. – Я всегда… - парень сжимает губы, чтобы удержать вновь рвущийся наружу кашель. – Всегда любил тебя, - он тяжело и шумно дышит, уже просто не в состоянии держать глаза открытыми, а шум в ушах постепенно заменяет ему весь мир, всё больше с каждой секундой превращаясь в звенящую тишину.       Джунмён пытается закрыть младшему рот, пусть и не успевает вовремя приложить ладонь, услышав-таки то, что и не вооружённым глазом было понятно. Но это ничего, всё забудется, как только младший выздоровеет. Он поймёт, что это уже пройденный этап и успокоится. Мужчина вздрагивает от громких криков, видя, как к ним бежит Кларк и наспех открывает дверь. - Босс, машина уже едет… - парень с короткими тёмными волосами, внимательно заглядывает в машину. – Чёрт, пуля хоть не вышла? – Ему ни раз приходилось уже терять людей, к несчастью многие из них были хорошими людьми и его друзьями, поэтому он знаком с ранениями и уже сейчас может определить, что для Тао такое будет сложно пережить. - Нет, надеюсь, что это хоть немного замедлит кровотечение, хотя… - Джунмён теряет голос глядя на то, что все его руки уже в крови, а он сжимает их так сильно, уже даже не чувствуя. – Уже приехали, ещё немного, я сейчас вернусь, - парень убегает к выезду на главную дорогу, оставляя мужчину одного в своём собственном отчаянии. Он не может понять, как всё это привело их к такому, хотя, казалось бы, их работа слишком опасна, чтобы не ждать такого финала. Но даже если и так, Мён всегда заботился о Тао, всегда старался сделать так, чтобы у него был выбор, чтобы он всегда мог уйти. Но младший отказывался уходить, словно знал все его мысли наперёд, ведь Мён был последним подонком, который в глубине души не желал отпускать его от себя ни на шаг.       Джунмён помогает переложить Тао на носилки, механически идёт следом, не слушая никого, ведь никакие отчёты Крису сейчас не будут важнее жизни его глупого мальчика. Он сжимает пальцы в замок, бездумными глазами глядя туда, где врачи склонились над окровавленным телом. Шок постепенно проходит, в ладони возвращается боль от прошлого напряжения. Страх и горе медленно прокатываются по телу, подталкивая к глазам невыплаканные слёзы. Он позволяет нескольким скатиться по щекам, а затем быстро стирает их пальцами, замечая, что его ладони оказываются красными от засохшей крови. Мужчина как заворожённый смотрит на собственные руки, понимая, что на его руках, в прямом смысле этого слова, кровь Тао и если с ним что-то случится, то ответственность будет нести именно он.