Тёмная сторона Луны

      Крис осторожно стучит в дверь, пусть и находится в собственном доме, однако не хочет попасть под гнев Джунмёна, послушно дожидаясь тихого «войдите». В комнате царит полумрак, а воздух пропитался горем и алкоголем. Он прикрывает за собой дверь, бесшумно направляясь к окнам, чтобы впустить немного свежести в застоявшуюся обстановку. - Думаю, тебе хватит, Джунмён, - мужчина оборачивается от окна, следя за тем, как Мён приканчивает неизвестно какую бутылку чего-то крепкого. Тот пусть и не выглядит отвратительно пьяным, но трезвости в его стеклянном взгляде тоже не найти. – Не хочешь поехать в больницу? - К нему никого не пускают, ещё минимум пару дней будет лежать в интенсивной терапии, - Ким прикрывает глаза и шумно опускает пустой стакан на стол. Естественно он знает о каждой детали, которая происходит с Тао, оставив на месте нескольких парней. - Тогда может расскажешь мне, что произошло? – Крис уже слышал несколько версий, все они конечно были одинаковыми, но никак не проливали свет на происходящее, а наблюдения Мёна он слишком ценит, чтобы закрыть на них глаза. - Всё было как обычно. Мы приехали позже, я подумал, что Алан мог нас окружить, но никаких ловушек не было. Мы вели переговоры, его люди проверяли товар, пока он зажимал Бекхена. Чондэ сидел в машине, Тао за ним приглядывал. Кажется, Алан сказал что-то лишнее, потому что парень его чуть не оттолкнул, но всё было в порядке. Бэк спрятался за меня, я пытался вернуть Ала в обсуждение сделки, но парень сзади... кто-то из людей Алана вдруг направил на него пистолет. Начались крики, а затем выстрел. Я не знаю, что стало со стрелком, Тао отпихнул меня в укрытие. Началась стрельба, Тома убили люди Алана, они как раз были на проверке груза, но Коул уложил этих двоих. Первыми уехали Чондэ с Бекхеном, затем мы с Тао. Люди Алана не разобравшись, что произошло, решили, что лучшим решением будет убить меня, поэтому почти все были заняты только мной. Когда мы выезжали подоспел Кларк, я попросил его остаться за пару кварталов от склада, на всякий случай. Видимо, не ошибся, - Джунмён морщится и тянется за стаканом, в половине пути вспоминая, что тот уже пуст. - Ты уверен, что целились в Алана, а не в кого-то из наших? – Крис хмурится, вглядываясь в темноту на улице. Это всё меняет, ведь никто не говорил ему как началась стрельба, все слышали только выстрел, а дальше сработали навыки. - Я стоял сбоку и мне было отчётливо видно, что произошло. Тот парень целился в Алана, перед ним не было никого другого. Конечно, можно допустить, что он целился куда-то дальше, но куда? По траектории была спина Алана, а дальше в нескольких метрах машина, где ребята показывали груз. Бессмысленно палить туда. Алана хотели убрать и повесить это на наши разборки, причём кто-то из близкого круга. Никто не мог знать, что между нами накалились отношения из-за Бекхена. Боже, этот мелкий засранец, одна головная боль от него… Я тебе сразу об этом сказал, даже не зная причин, просто знал, что он вляпается. - У тебя никогда не бывает ложных предчувствий, это я уже понял, - Крис усмехается, хотя в пору было завыть от негодования и беспомощности. За слишком короткое время вокруг него собрались тяжёлые тучи. – Я разберусь с этим... можешь отдохнуть. - Нет, завтра я буду в офисе, так что можешь не приезжать, - Ким и так дал себе слишком много времени на глупые мысли и жалость к самому себе. Он не имеет на это право, пока Тао не придёт в себя, иначе его усилия были напрасны. Заниматься компанией и разбираться с клубами одновременно Крису будет не под силу. - Спасибо, - Ву мягко сжимает пальцами плечо друга, зная, что только на него может всецело положиться, но беспокойство за его состояние никуда не исчезает. Он заставляет себя уйти, зная, что Мёну не нужны глупые слова утешения, да и он никогда не умел этого делать.       Оставшись один, Джунмён лениво окидывает взглядом комнату, хотя в темноте плохо удаётся различать предметы, а ещё становится невыносимо холодно и проклиная Криса, он поднимается, чтобы закрыть окно. Ему нужно лечь в постель и постараться поспать, потому что эту ночь его душили отчаяние и жалость, которые он никак не мог отогнать. Сейчас же, зная, что с Тао всё в порядке, насколько это возможно в подобной ситуации, ему кажется, что он сможет поспать. Хотя бы несколько часов, чтобы утром понимать, что написано в документах и не щурится от расплывающихся букв.       Алкоголь делает своё дело, довольно быстро затягивая сознание приятной дымкой, но утром, вместе с болью во всём теле, раздражённо выталкивает на поверхность, заставляя проснуться. Сколько длился его сон, Мён сказать не может, хотя чувствует себя протрезвевшим, значит всё-таки проспал достаточно. Он механически выполняет все процедуры, вплоть до приезда в офис, а там взгляд сам падает на бутылку и ему бы хотелось вновь оказаться в лёгком беспамятстве. Но такое уже было и прошлые ощущения удушливо сжимают горло, не позволяя сделать вдоха.       Джунмён сжимает пальцами спинку кресла, крепко зажмурив глаза и заставляя себя успокоиться, чтобы начать работу и отрешиться от всех мыслей о Тао, что сейчас назойливо крутятся внутри. Имей он возможность видеть его эти дни, то точно не смог бы отойти ни на шаг, просидел бы у его койки, как привязанный, но врачи буквально выставили его за двери, пообещав только позвонить, когда можно будет его навещать. Для этого ему и нужно занять себя работой, да как можно больше, чтобы ни одна лишняя мысль не проскочила.       По итогу нескольких дней, ему удаётся разобраться с делами, самыми скучными и невыносимыми. Бумажная работа никогда и никому не нравилась, наверное, поэтому именно сейчас для неё было самое время. Ким проверяет телефон, звонит парням, которые должны присматривать за Тао и слышит то же самое, что и вчера, только нервы уже сдают и он всё равно едет в больницу. Ему нужно увидеть Тао, хотя бы через стекло палаты, он должен удостовериться, что с ним всё в порядке. Пусть тот и дальше спит, набирается сил, перед тем как вернуться в их жестокий мир, но для собственного успокоения, ему необходимо увидеть его. - Босс, я только хотел звонить. Мне сказали, что его переводят в палату. В обычную в смысле, прямо сейчас, - Джунмён коротко кивает и идёт за парнем, неловко останавливаясь уже у самой палаты, отмечая что руки дрожат, а сердце заходится внутри так сильно, словно он волнуется увидеть его вновь.       На самом деле, все эти дни его съедали не только переживания, но и тоска. Когда им необходимо было не видеться, чувства были совсем иными. Он знал, что за определённой дверью всегда найдёт Тао и если произойдёт что-то, то хватит короткого сообщения или звонка. Теперь же, этот мальчишка лежит без сознания, а последние его мысли были всё равно о нём. Не о том, что он умирает, что хочет жить или ненавидит Мёна за то, что тот привёл его в такую жизнь, нет. Все его мысли занимала лишь любовь к нему и это в действительности разбивает ему сердце. - Зачем ты так со мной, Тао? – Мужчина смог только зайти в палату, но так и продолжает стоять у самых дверей, оглядывая спящее тело, переплетённое несколькими проводами. Он тяжело выдыхает и маленькими шагами добирается до кровати, видя бледное лицо, а на нём посиневшие губы и выразительные тёмные круги под глазами. – Как я могу, Тао? – он прикасается к тёплой щеке, хотя ужасно боялся, что кожа под пальцами окажется холодной, и чувствует, как душа снова трещит, ломается на мелкие осколки и осыпается пылью под ногами.       Джунмён не знает, что творит и никак не может объяснить себе этот поступок, трогая и кусая собственные губы, после того, как поцеловал Тао. Он сидит в глубоком кресле, изучает спящее лицо и понимает, что проиграл ему эту войну. Сдался, капитулировал, струсил, упал навзничь у его ног. Это всё его жалкая тщедушность и эгоизм, с которыми он уже не может совладать.       Тао просыпается на следующий день, хрипит и сжимает ослабевшими пальцами одеяло. Он, кажется, удивлённым и измученным, словно не здесь собирался оказаться. Мён осторожно поит его водой, касается лба и гладит по лицу, стараясь запомнить этот момент, ведь он изменит всё. - Куда ты собрался? Не вставай, ты в больнице. Горло болит из-за трубки, её уже вынули, не бойся, - Ким мягко улыбается, сжимая в ладони пальцы младшего, чтобы тот не чувствовал себя одиноким. – Я никуда не собираюсь, не переживай, - он старается слегка ослабить хватку, ведь Тао так сильно сжал его руку, что кажется мог снова потерять сознание от такого напряжения. – Я сейчас вызову врача, тебя осмотрят, хорошо?       Джунмён нажимает на кнопку вызова медсестры и просит сообщить врачу, что пациент очнулся. Он всё это время держит младшего за руку, старается улыбаться мягко, чтобы не пугать и гладит дрожащие пальцы. Доктор быстро заканчивает осмотр, говорит о том, что всё в норме и боль горла пройдёт за пару дней. - Вставать нельзя ещё как минимум сутки. У вас стоит мочевой катетер, так что не волнуйтесь. Сейчас будет доза успокоительного и вы снова уснёте, - врач записывает что-то в карте, а затем с дежурной улыбкой выходит за дверь. - Я останусь, - Мён кивает, когда Тао неловко пытается прошептать свой вопрос. Он действительно остаётся с парнем до тех пор, пока тот не засыпает и только потом позволяет себе вернуться домой, чтобы закончить с накопившимися делами и лечь спать, ведь утром ему точно нужно быть в больнице.       Тао не слишком хорошо помнит своё первое пробуждение, но уверен, что сейчас чувствует себя намного лучше. В горле хотя бы нет ощущения застрявшей там трубки, да и руки кажется слушаются его намного лучше. Он не сразу открывает глаза, прислушиваясь к собственному состоянию и только потом слышит тихое шуршание где-то неподалёку. В кресле у стены сидит Джунмён, капается в своём дипломате и явно чем-то недоволен. Парень даже порывается сказать какую-нибудь глупость, шутку, что разрядила бы обстановку и оживила её, но вдруг вспоминает, что произошло до того, как он здесь оказался. Ему хватило смелости признаться, наконец, даже несмотря на то, что до этого он чуть не предал Мёна, а ещё чуть раньше они были в серьёзной ссоре. Но Мён точно не станет обсуждать это с ним, сделает вид, словно ничего и не было. Он хорошо это умеет, притворяться и не замечать, как больно это делает Тао.       Хуан закрывает глаза, стараясь дышать ровно и неспешно, потому что не может сейчас говорить с ним, не хочет видеть в его глазах болезненное чувство вины и ни капли любви к нему. Он слышит, как старший откладывает дипломат, воцаряется давящая тишина, а затем несколько тихих шагов. Его почти встряхивает от ощущения чужого прикосновения, хотя пальцы наверняка дёргаются в тёплой ладони, но он надеется, что Мён спишет это на сон. Ему ещё никогда не было так тяжело находиться рядом с ним. Раньше он обманывался тем, что пока не прозвучали эти слова, у Джунмёна была возможность не видеть его чувств, но теперь… у него дыхание перехватывает, когда он ощущает на ладони горячее дыхание, а затем лёгкий поцелуй. Ему кажется, что это всё фантазии, может быть, он задремал?       Открыв глаза, Тао видит перед собой мужчину, что, прикрыв глаза, прижимался губами к его ладони. Мысли в голове тут же сворачиваются в какой-то сумбур. Нет логического объяснения этому или только он его не знает? Сердце начинает колотиться в груди и испуганный парень боится, что приборы вокруг начнут шуметь, пищать громче и требовательнее, но ничего не происходит, кроме того, что пара тёмных пронзительных глаз внимательно оглядывает его лицо. - Как ты себя чувствуешь? Сегодня получше? Доктор обещал, что завтра они снимут половину этих проводов, так что ты не будешь уже таким скованным, - Джунмён опускает их переплетённые ладони к себе на бедро, мягко поглаживая и не собираясь отпускать. – Горло ещё болит? – он обеспокоенно следит за Тао, который молчаливо наблюдает за ним и ни слова ещё не произнёс. - Н-нет… - парень тихо хрипит и пытается прочистить горло. - Сейчас погоди, дам воды, - Мёну приходится отойти, чтобы налить воды из графина. Он даже не пытается вложить стакан в дрожащие пальцы, сам приближая его к пересохшим губам. В душе наконец наступает покой, когда он понимает, что младшему больше ничего не угрожает.       Тао действительно чувствует себя лучше после нескольких глотков и першение в горле почти исчезает. Он не знает, что должен сказать и нужно ли спрашивать, что значат эти довольно-таки интимные прикосновения, боясь, что ответы Джунмёна разобьют ему сердце. - Спасибо, - парень даже пытается улыбнуться, видя, как просветляется лицо Мёна. – Много времени прошло? Я… я помню только перестрелку и… - он неловко замолкает, понимая, что произошедшее в машине после наведёт их обоих на мысли о его признании. - Сегодня пятый день, так что не особенно много, хотя казалось, что прошла вечность, - Ким мягко улыбается, вновь сжимая пальцы младшего, чтобы тот не волновался так перед ним. – Помнишь, как всё началось? – он должен найти подтверждение своим словам, ведь рядом с ним был только Тао и Бекхен, а последний вообще не идёт на контакт в связи со случившимся. - Эм, наверное, - Тао морщится, припоминая себе всё произошедшее. – Я постарался осмотреть периметр, чтобы нас не поджидали. Когда Бекхен вырвался от Алана, мне показалось, что сзади него кто-то… сначала я подумал, что он даёт какой-то сигнал, но кажется он держал пистолет. Я обернулся, чтобы удостовериться, что у выхода никого нет, а затем прозвучал выстрел. Алан осел, я толкнул Бекхена и затащил тебя за… гору какого-то хлама. Тот человек сзади убил Алана. Это был его человек, так? – он заинтересованно смотрит на Джунмёна потому что за столько дней они должны были разобраться в этом. - Крис сейчас занимается этим, но я согласен с тобой. Думаю, что кто-то из шайки Алана, захотел от него избавиться. Ты же слышал последние новости, он совсем начал слетать с катушек. Для бизнеса это не очень хорошо, - Ким кивает, чтобы успокоить Тао, а заодно успокоиться самому, ведь после стольких дней размышлений он чуть не довёл себя до крайней степени психоза, уже думая, что человек позади Алана был какой-то иллюзией. - Да, ты прав, - Хуан естественно согласен с Мёном, когда бы он вообще был с ним не согласен? Он растерянно смотрит на их ладони, боясь даже пальцем пошевелить, чтобы не спугнуть это простое прикосновение. - Хочешь спросить, что это значит? – Джунмён долго разглядывает Тао, ждёт, когда он задаст вопрос, но тот продолжал сидеть в молчании, глядя словно бы сквозь их руки. Он видит, как дёргается от этого вопроса парень и буквально может прочитать на его лице ужас и страх. Тао бы никогда не решился задать этот вопрос. – Ты… всё ещё считаешь, что любишь меня?       Тао кажется, что у него весь воздух из груди выбили и даже если бы очень нужно было ответить, то он бы не смог. Джунмён смотрит на него очень пристально, почти так же, как когда он зол или расстроен его поведением, хотя может он только придумывает это себе. В конце концов, разве стал бы мужчина держать его за руку и спрашивать об этом, если бы хотел его отругать? - Я люблю… - парень пытается подобрать слова, силится как-то собрать свои мысли и преобразовать их в нормальную речь, что, к сожалению, не совсем поддаётся его желаниям. – Тебя. Прямо сейчас, - он тяжело вздыхает, отводя взгляд, потому что так долго смотреть прямо в глаза Джунмёна было невозможно, казалось, что он может просто исчезнуть на месте от его пронзительного взгляда.       Ким шумно выдыхает, ощущая одновременно и горечь, и облегчение от слов младшего. Он всё же не думал ни о чём подобном, когда нашёл Тао на улице, когда решил помочь ему и стать тем, на кого тот всегда сможет положиться. Не было ни одной мысли о чём-то подобном, и он даже не может объяснить в какой именно момент они вдруг появились в его голове. Не было одного переломного момента, после которого его взгляд на Тао изменился, нет, это происходило так медленно и плавно, что чувства заботы и привязанности постепенно переросли в нечто большое. Может, он сам себя обманывает. Может, зря потакает их желаниям, но узнав какого это, ощутить горький вкус потери, не хочет оставаться только с мыслями «а что, если бы…». Жизнь слишком коротка. Возможно, их отношения это единственное, что принесёт ему счастье. - Я не могу тебе что-то обещать, не знаю, что вообще смогу дать тебе, Тао, - Джунмён уже давно смирился с тем, что он слишком в работе, всегда был трудоголиком и никто с ним рядом надолго не задерживался. – Но, если… если ты по-прежнему, если уверен, что хочешь именно этого, - он, легко качая головой, касается подбородка младшего, чтобы тот увереннее смотрел на него. – Я попробую дать тебе всё, что у меня есть.       Тао на секунду кажется, что это дурацкая шутка, игра или... он должно быть умер, а может в коме и ему снятся такие реалистичные сны? Только Мён выглядит настолько потерянным и искренним, что здесь не может идти и речи ни о какой шутке. Парень стискивает ладонь старшего сильнее, лихорадочно бегает взглядом по его лицу, а голова всё ещё не хочет понимать, что теперь он может быть с ним. Не просто как телохранитель, как послушный пёсик, а как равный ему. - Я уверен, - Хуан ничего в своей жизни так сильно не желал, как этого мужчину, поэтому у него даже выбора никакого не стоит. Джунмён – это единственная его мечта.