***
— Коротышка? — пробубнил себе под нос молодой парень, немногим старше самого Хинаты, наблюдая, как десятый номер невзлюбившейся Карасуно шустро прошмыгивает в больничный холл, растворяясь за его дверьми. — Ойкава, куда уставился? Поторапливайся, если хочешь успеть на свой поезд и не идти домой пешком, — звучит раздражённый голос сокомандника, на который Тоору наконец обращает внимание и возобновляет свой шаг. Но через несколько таких шагов, длинных и вдумчивых, старшеклассник снова замирает и обращается к своему другу в извиняющемся тоне. — Знаешь, Ива-чан, я тут вспомнил, мм… у меня тут дело неподалеку отсюда, — натянув милейшую в своем арсенале улыбку, Ойкава неловко почесал затылок и пожал плечами. Смерив друга пристальным взглядом и догадавшись, что у него снова что-то на уме, Иваизуми вздохнул, но расспрашивать или останавливать его не стал — знает же, что бесполезно. Отвернувшись и сказав лишь «Не опаздывай на тренировку, Тупокава», он направился к ближайшей станции.***
Подойдя к стойке регистрации, Хинату поприветствовала молодая медсестра, с которой они частенько обменивались короткими фразами. — Снова в двести шестнадцатую, Шо-чан? Шо-чан? Сколько же раз я уже просил меня так не называть. — Да, — слабо улыбнулся парень. Выслушав, как назойливая медсестра желает ему удачи, Шоё поспешил вглубь слабо освещённого коридора, где располагалась лестница. Преодолев один пролёт парень повернул налево и скоро прошагал к двери, на которой красовались слегка потёртые черные цифры, «216». Как всегда парень постучал, не надеясь ни на какой ответ, и протиснулся в небольшой проём слабо приоткрытой двери. Осторожно закрыв её, как будто та вот-вот могла рассыпаться, Хината поднял глаза на просторную больничную палату, оглядел каждый сантиметр, как если бы давно здесь не бывал — нет, это просто обычная для него процедура — проверить, все ли лежит так, как он здесь оставлял. Зачем? Сам не знает, но какое-то чувство удовлетворения всё же наступает, когда он не видит никаких изменений, кроме одного: шторы всё ещё закрыты, а значит этим утром сюда никто не приходил. Подойдя к окну и затянув каждую шторину, юноша ещё раз убедился, что сегодня довольно приятная для столь поздней осени погода. Ему захотелось впустить последний тёплый воздух в комнату и он тут же приоткрыл пластиковое окно. В этот момент дверь в палату снова открылась, создавая небольшой сквозняк, который растрепал и даже повалил на пол несколько бумажных салфеток, лежавших на тумбочке около кровати. Переведя взгляд с расстелившихся на полу салфеток на вошедшего, Хината приветственно кивнул. — Тсутому-сенсей. — Хината-кун, ты уже здесь. Чего так рано? Ты же должен быть в школе, — заводит разговор доктор, подходя к кровати и проверяя капельницу. — Э-э. Да, сегодня… пропустил, — неловко отвечал Хината, думая, что врать будет бесполезно — его практически всегда видят насквозь. Наконец он и сам подошёл к кровати, в которой лежала его единственная родительница. Опустившись на стул около койки, юноша посмотрел в мамино ничего не выражавшее лицо и взял её руку в свою. Тёплая. Из воспоминаний о том, как эта самая рука ещё сравнительно недавно ерошила его ярко-рыжие волосы при любом удобном случае, его вырвал очередной вопрос доктора. — Как ты себя чувствуешь, Хината? — для себя мужчина отметил, что юноша выглядел довольно уставшим и был немного бледным. — Я-то? — с насмешкой спросил парень, явно не желая делиться своими проблемами и чувствами с чужим человеком. Тем более, что добрая половина его мыслей сейчас занята вчерашним вечером, который он, к слову, не помнит. — Со мной все в порядке. Лучше скажите, как мама? — Что ж, – протянул доктор, – не буду лгать, говоря, что она идёт на поправку. Всё стабильно, никаких изменений. Реакция на внешние раздражители ослабла, но присутствует. Грубо говоря она просто спит. Но всё гораздо сложнее с её опухолью. Она как будто замерла, уснула вместе с твоей мамой, и её рост прекратился. Несмотря на то что зависимость кажется обратной, мы думаем, что, если удалить опухоль, твоя мама выйдет из комы. Но эта операция… она… — Да, — прервал доктора Хината, — я знаю, уже слышал. Подтянув к себе свою сумку, рыжеволосый достал пакет со спелыми красными яблоками и положил на стол. Наблюдая за его действиями, Тсутому-сенсей не смог не поинтересоваться: –…Зачем ты приносишь яблоки каждый раз? Ты ведь их даже не ешь. — Это её любимые яблоки, — отозвался Шоё, тепло и в то же время тоскливо смотря на маму, — и даже если она не может их попробовать, пусть они всегда будут ждать её. Ведь всё, что нам остаётся — это ждать.***
Выходя из здания больницы и сразу же запрыгивая на свой велосипед, Хината получает новое сообщение, отчего его телефон несколько раз вибрирует. Разблокировав экран, парень едва ли не охает вслух от удивления. Кагеяма? Кагеяма-кун 👑 13:56 Привет. Как ты себя чувствуешь? Ого. Ему правда интересно? Или он спросил из вежливости? Вежливый Кагеяма. Хе-хе. Мне такой Кагеяма очень даже... Улыбаясь собственным мыслям, Хината уже хотел было написать ответ, что, мол, с ним все хорошо, и заодно поблагодарить. А ещё извиниться и спросить, что же тогда всё-таки случилось. Всё это завертелось в его голове, поэтому он не успел написать и единого слова, когда... – Так-так, кто тут у нас? Неужели сам Хината Шоё, – на зов собственного имени Хината резко поднял голову, так что от очередного сюрприза его брови сами собой поползли вверх. – Ойкава...сан? – стоящего перед ним Великого Короля он, естественно, ни с кем не смог бы спутать, но.. что он здесь делает и что заставило его обратиться к его, Хинаты, скромной персоне? Первая мысль, о которой Шоё сразу же пожалел, соскользнула с его языка, как будто так и надо было, – Хотите подраться? От его неожиданно серьёзного вопроса Ойкава восторженно рассмеялся и положил руку на мягкие рыжие волосы. – Пора бы тебе прекратить встречать всех старшеклассников это фразой, а то мало ли на какие проблемы наткнёшься, – дружелюбно протянул третьегодка. В следующий миг и его лицо стало серьёзным, только мельком Хината мог заметить проскальзывающие самоуверенность и коварство. Однако же следующие слова, произнесённые Ойкавой приторно-сладко, буквально с головой окунулись Хинату в нахлынувшие на него волнение, тревогу и страх. – Я всё знаю о твоей проблеме, Коротышка, – поднеся своё лицо ближе к лицу Хинаты Тоору загадочно улыбнулся, – и я готов тебе помочь. Выслушаешь?...