— firstlast part.
13 февраля 2018 г. в 16:39
— Лидия, эх Лидия, — наступает к сидящей на полу заложнице и та, замечая приближение злого духа, поспешно поднимается с сырой бетонной поверхности тут же отступает.
Чувствуется влага под ногами и это не странно. Старый холодный подвал здания Оук Крик уже своей атмосферой внушал страх. Пробирает до дрожи и демоновы глаза это не упускают. Наслаждается, ликует. Да, именно этого он и хочет добиться. Страха.
Бойся. До покалывания в сердце. До судорог.
— Куда же ты, Банши? — пытается скрыться и он знает это, скалит белоснежные зубы. — Пытаешься сбежать? Сбежать от меня, сбежать от голосов в своей прекрасной рыжей головушке? Их так много, да? Эти стены видели много ужасных вещей. Много смертей, боли, — ухмыляется, будто смакует каждое своё слово и смаковал бы всё, что здесь было, утоляя свой голод. — Может сегодня они снова подпитаются, — не вопрос, утверждение, он уже прокручивает в своей голове, в своей больной голове, план действий на сегодняшний вечер. — И завтра, и послезавтра, — растягивает тем временем, как она бежит вперёд в попытках найти хоть какой-то выход из этого ужасного места.
Смех. Сумасшедший, диким эхом отдаётся в ушах Мартин и она всё ещё мотается из стороны в сторону, как вдруг замечает решётчатую дверь и буквально летит в её направлении. Но нет. Заперто. Бежать обратно нету смысла — девушка попадется прямо в лапы чудовища и она словно хочет пройти сквозь прутья трясёт ими изо всех сил, которые только в ней есть, как чует тот самый бесов смех сзади, оборачивается лицом к своей новой фобии.
Как же за этот день её пугало каждое движение, каждый резкий выдох или злая улыбка. Даже если не рядом. Всё вокруг пугает. Всё это. Особенно те убийственные голоса из-за которых она иногда не понимала, о чьей смерти ей шепчут. О смерти многолетней давности? О смерти её друзей? Или же о её смерти?
Страх окутывает всё тело, особенно когда она смотрит прямо в его тёмные глаза.
— За мной придут. Они одержат над тобой победу, — рвано, еле слышно, с видимой паникой, на что он цокает языком.
— Не будь такой наивной, Банши. Кучка твоих малолетних друзей не смогут сразиться со мной. Им никогда не взять верх, — ещё ближе от чего она вжимается в металл.
Может он и был прав, но Мартин всегда верила в своих близких. Она знала, что её не оставят в беде, знала, что они сделают всё возможное. Снова оборачивается к чему-то, похожему на свободу и продолжает свои попытки, как вдруг — так называемый — Стилински становится к ней вплотную, опираясь руками на прутья прямо возле рыжеволосой.
— Ты не выберешься, милая. Не выберешься, пока я сам того не пожелаю. Ты можешь ломится, делать всё, что угодно, хоть и кричи, Лидия, — шепчет на ухо и вминает её ещё сильнее. — Кричи, Лидия, — но в ответ лишь уже прекрасно слышные всхлипы, на что он слегка улыбается, но всё же хочет получить своё. — Кричи!
— Нет, — тихо произносит и мотает головой, как чувствует его грубую хватку на талии и напрягается ещё сильнее.
— Ты будешь кричать, Лидия, — ещё жёстче и буквально рычит. — Я обещаю тебе.
Эта фраза была практически завершающей в их диалоге. Руки Стайлза потянулись ниже и он поспешно задрал юбку. Догадаться, что произойдёт, не сложно. Он будто выпускает всё своё безумие наружу и смеётся прямо у виска, после чего звучит треск, характерный для уничтожения её нижнего белья. Его ткань джинсов, уже предвещающе нехорошее, тёрлась об её ягодицы, а горячее дыхание вдруг обожгло кожу на шее. Первый укус. Второй, уже грубее, и, кажется, до крови. Больно и девушка скулит, что заводит ногицунэ ещё больше. Ещё. Ещё. Кормит себя её мучениями. Расстёгивает ширинку и чувствует трепет всего её тела. Ненасытен. Как тепло от этого чувства власти. Мартин в который раз всхлипывает, и, как будто, тихо молит его о том, чтобы прекратил, но это лишь возбуждает и окончательно обрывает хвалёный самоконтроль. Оборачивается её к себе лицом и до жуткой боли сжимает бёдра. До синяков и отметин. Грубо подхватывает её ноги и самостоятельно обвивает из вокруг своей талии. Болезненно впивается в сладкие губы и терзает их. Полостью входит в уставшее от попыток побега тело, из-за чего она упирается руками в его сильную грудь, даёт волю потокам солёных слёз, тем временем, как Стилински уже во всю толкается в бедную девушку. Наращивает и без того бешеный темп, практически вколачиваясь и совсем не щадя Лидию. Сминает хрупкую талию и кусает кровоточащие уста.
Сколько это длится даже непонятно. Наверное из-за того, что боль стала для неё бесконечной, а его голод потихоньку уталялся. Никакой нежности, настоящего Стайлза внутри этого чудовища и след простыл.
Содрогается и останавливает свои действия, в последний раз на сегодня вдавливаясь в неё.
— Лидия, маленькая Лидия, — скалится и смотрит в опустевшие глаза. — Стайлз уже давно хотел это сделать, я ему лишь помог, — последняя ухмылка и он опускает её на холодный пол и покидает подвал, оставляя деакшку наедине со страхом и зарождающейся ненавистью.
Примечания:
Принимаю критику в любой форме.