Фаррагатт

***       — И что это было? — торопливо перебирая ногами, поинтересовалась Райт, спеша за той, которая по ее мнению знала ответы на все вопросы касаемые этой школы. — То, чего ты не должна была видеть, — неодобрительно буркнула Эстер, широко распахнув дверь их комнаты. Луиза и Юми едва преуспевали за подругами, а как только они переступили порог, первая из них тут же заявила: — Расскажи ей, Эстер, она должна знать. Хендерсон плюхнулась на кровать, с задумчивым видом прикусив нижнюю губу, слегка мешкая с решением. Послушать совет легкомысленной, по ее мнению, девушки она не спешила. Но судя по настрою ее соседки по комнате, которая не собиралась отказываться от своих попыток узнать правду, Эстер все же начала с утверждения, с той ехидностью, которая была свойственна только ей: — Уверена, тебе лично придется с этим столкнуться, так что поясню. Подопечные в этом месте, как только проходят заезд делятся на две, а иногда и на три группы, отличительным знаком которых являются вот такие нашивки. — Кайлин опустила взгляд, проведя пальцами по выпуклому контуру буквы на своем пиджаке. — Почему иногда на две? Потому что в те времена, когда из всех присутствующих здесь была только я — существовало две группы — «A» и «B», низший класс и высший класс. — Обойдемся без историй о прошлом. К делу. В чем разница? В наказании — это мне уже говорили. Конкретно. Куда повели ту девушку и зачем? — Рукоприкладство, воспитательная порка, избиение, садизм во всех его формах — какое название тебе нравится больше? — Все это время Эстер говорила привычным для себя тоном, нисколько не переигрывая. Взгляд был прямой и серьезный. Наверное, поэтому Кайлин в душе нисколько не сомневалась в правоте ее слов и лишь эмоции заставляли выпаливать сомнения. — Вы что это серьезно? Хотите сказать, что эту девушку сейчас зверски избивают? — Точно не знаю, зависит от серьезности ее проступка. Хотя если исполнение приговора перешло в руки Пак Чимина, то возможно все. — Он сегодня был зол, — едва добавила Юми, словно они обсуждали какие-то мелкие сплетни. — Но как же ее родители допускают это? — Тебе что совсем ничего не рассказывают? — на этот раз роль просветителя на себя взяла Юми. — В подразделение «A», как в прочем и «C» попадают те группы учеников, от которых опекуны отказались. Эти ученики находятся под полной властью директора Ким. С каждым словом вопросов становилось больше, чем ответов. Во всяком случае, Райт знала, что пока ей рассказали слишком мало, а вся остальная огромная часть так и остается полной загадкой. Может и к лучшему? И как ярый интерес не рвался раскрыть все тайны этого места, Кайлин стойко смирила свой пыл, понимая какой она сейчас кажется окружающим, а именно — непонятливой дурехой, которая не имеет даже право знать про место, в котором теперь находится. Неужели тетушка знала все это еще до заезда? Кайлин медленно присела на край кровати, стеклянным взглядом смотря перед собой. Желание задавать дополнительные вопросы улетучилось само собой. Это место — не просто исправительная школа для трудных отпрысков богатеев, а колония для подростков в красивой фольге. Перед глазами замелькали картинки того момента, что произошел всего пару минут назад. Эти слабые женские руки, которые впивались в плечи охранников, в попытках вырваться. Она сопротивлялась. Ей было больно. И страшно. Страшно от того, что она явно знала, где ей предстоит оказаться и что придется перенести. Ей больно до сих пор? — Мы должны что-то сделать! — рывком вскочив с постели, бодро заявила Райт, торопливо скидывая с себя пиджак, будто уже рвалась в бой. — Даже не думай об этом, — твердым тоном предупредила Эстер, даже не шелохнувшись. Юми, скрестив руки на груди, показательно дала понять, что полностью разделяет позицию Эстер. Тогда Кайлин перевела взгляд на Луизу-Энн, но та лишь опустила глаза. Девушка презрительно покачала головой, демонстративно теряя контроль над эмоциями. — А что если бы на ее месте оказался кто-то из вас? Слышишь, Юми, она, — рука была направлена на соседку по комнате, — наплевала бы на тебя и сладко спала, в то время как тебя… — Но в подвал вели ее, а не кого-то из нас, — заметно повысив тон, вмешалась Эстер. — Не совершай глупостей и не окажешься на ее месте. Тогда Кайлин стремительным шагом подошла к ее кровати и склонилась над собеседницей так, что ладони упирались в подушку. Она напомнила почти шепотом: — Ее форма того же цвета, что и твоя. Разве она не одна из нас? Разве она не заслуживает того, чтобы за нее заступились? Не дожидаясь ответа, Райт выпрямилась и уверенно направилась к двери. Лишь у самого входа, Луиза остановила ее легким касанием руки. — Если ты сейчас пойдешь туда, то рискуешь стать следующей. Тебе и правда не стоит в это вмешиваться. На секунду слова Луизы показались вполне уверенным аргументом, но Райт быстро нашла, что ответить: — Один раз я уже решила отсидеться, и теперь до сих пор не могу простить себя за это. Осторожно убрав руку белокурой ученицы, Кайлин вышла за дверь. С каждым шагом она ускоряла темп, но коленки несмотря на всю решимость, начинали предательски трястись. Когда девушка оказалась в главном холле, она с опаской оглянулась по сторонам, а после приоткрыла тяжелую дверь и быстрым шагом направилась по лестнице вниз. *** Не слишком широкий коридор казался невероятно старым и мрачным. В воздухе неприятно отдавало сыростью. Слабый свет от ламп, едва справлялся со своей задачей. Внизу было гораздо прохладнее, отчего молодая искательница приключений поежилась и, почти сразу же встрепенувшись, направилась прямо. По обе стороны были железные двери с небольшими окошками и решетками. «Наверное, здесь они держат особо непокорных… Неудивительно, почему Эстер так яро утверждает, что мне это светит» — думала девушка, почти не успевая разглядеть все более детально. Райт прошла до развилки и повернула налево, однако там ее ожидал примерно такой же длины коридор с еще большим количеством камер. Где же именно может быть та девушка? Неожиданно, позади как-то отдаленно раздался вой. Кайлин вмиг обернулась, устремляя взор на противоположный коридор, ведущий в правую часть развилки. Райт не случайно решила повернуть налево, ведь противоположная часть подвала практически не освещалась. Лишь тусклый бледный свет одинокой лампы в конце этого коридора, напоминал и о другой части тоннеля. Несмотря на всю решимость Райт (до этого момента) идти туда ей вовсе не хотелось. Но вой, эхом разлетавшийся снова и снова по узкому и длинному помещению, давил на жалость, хотя и звучал совсем не как человеческий. — Что ж, — протяжный выдох, — нужно идти туда. Кайлин неуверенно зашагала в противоположную сторону, сжимая вспотевшие ладони в кулаки. Вся атмосфера не внушала особого доверия, а вызывала лишь неприятный осадок где-то внутри. На ум приходили лишь отрывки из всевозможных фильмов ужасов. С каждым шагом ком в горле будто становился все больше, а сердце барабанило по груди так, что казалось, его стук разносился по этим же сырым стенам. Понадобилось всего несколько минут, чтобы Райт поняла, откуда именно идет этот подозрительно странный звук. Дверь той камеры, откуда он доносился, выглядела более массивно по сравнению с другими, окошка и вовсе не было. Как только Кайлин прижала к холодной поверхности ухо, звук прекратился. — Эй, ты здесь? — робко постучав в дверь камеры, спросила девушка, ожидая услышать хоть какое-то подтверждение. Ситуация неприятная, порождающая какое-то липкое чувство в глубине души, поступки бунтарки неразумны, однако девушка понимала, что вариантов у нее не много. А быть кем-то пойманной в этом коридоре — в ее планы не входило. За дверью по-прежнему было тихо. Тогда девушка медленно присела на корточки, чтобы заглянуть в замочную скважину. Внутри было также темно, как и в большей части этого подвала, однако кое-что Райт все-таки удалось разглядеть спустя время. Когда женский голос снова позвал таинственного заключенного в камере, во мраке отразились крошечные красные блики. Увидев это, Райт внезапно отскочила от двери, в мгновение облившись холодным потом. Отчего-то стало не по себе. За дверью раздался шум, подобный звону брошенных на землю цепей и слабой возни. Райт судорожно отползла назад. Теперь она была уверена, что кто бы то не был за дверью — это точно не та девушка из «красных», а значит случайный пленник? Сквозь пелену страха, который погрузил ее разум в догадки и очередные вопросы, она спустя секунды все-таки услышала неподалеку шаги. Райт перевела стеклянный взор на приближающийся силуэт. «Вот черт! Ну, кто бы угодно — только не он!» Вместе с неприятным ощущением, что Райт вновь поймали с поличным, на душе девушки также и заметно полегчало, и внезапный страх понемногу отступил. Осознание того, что теперь она не одна в этом жутком месте — позволило ей вздохнуть полной грудью. Пак Чимин, который не шел, а скорее летел, испепелял глазами надоеду, желая преподать этой выскочке с чересчур любопытным носом поучительный урок. Однако сама особа о чем-то таком догадывалась и в ее голове даже проскользнула мысль о внеплановой порке, отчего мышцы в теле резко напряглись, а к горлу подступила тошнота. Когда мужские руки одним рывком заставили подняться ту на ноги, Райт еле как удержала равновесие, с опаской поглядывая на дверь. Ее все еще не покидало ощущение, будто чьи-то глаза внимательно следят за ней через ту самую замочную скважину. Удивительно, но на пути обратно им никто не попался и поэтому самоуверенной ученице и куратору «черных» удалось уйти незамеченными. Почти незамеченными. Всю дорогу, лежащую через холл и этажи здания до самого кабинета главы подразделения, парень вел ее за собой, несильно придерживая за руку. Когда он плотно захлопнул дверь комнаты, Райт слегка вздрогнула, а он, накинув на каретку кресла черную мантию, сел в кресло. — Во внимании. Кайлин отрешенно смотрела в пол, словно не слыша его слов. Куратор от такой наглости лишь злобно сдавил челюсти и оглядел комнату, словно оказался здесь впервые, хотя пожалуй, этот прием он использовал, чтобы успокоить свой разгоряченный пыл. — Хочешь поговорить об этом в присутствии директора? — А это что-то изменит? — грубым тоном внезапно спросила ученица, частично ответив на вопрос. — Так или иначе, он узнает об этом раньше, чем я дойду до своей комнаты. — С превеликим удовольствием сократил бы это время, однако есть вариант наказания и получше… Фраза прозвучала так едко, что Кайлин едва удержалась, как бы не двинуть ему по лицу. — Посадить на цепь в одну из тех камер или может испытать на мне более болезненный способ, как над той девушкой, а может даже что-то похуже… Куратор в черном перевел взгляд на оппонентку, внимательно оглядел ее с ног до головы, а затем ответил: — Смотря, что ты имеешь в виду, говоря о чем-то «похуже», — отчего-то Кайлин смутилась, ловя себя на мысли, что слова ее собеседника прозвучали довольно двусмысленно. — Я так понимаю, ты видела слишком много того, чего не стоило бы. Пак Чимин поднялся, проходя мимо большого шкафа с книгами, затем присел на край письменного стола, прямо напротив ученицы враждебного подразделения и произнес: — Для меня не составит особого труда закрыть тебя в одну из тех клеток, при этом, даже не спрашивая разрешения твоей тетушки. Помни об этом каждый раз, когда появляется желание открыть рот. Каждый раз, когда шаловливые руки тянутся не к той двери. Помни об этом даже тогда, когда безостановочно треплешься со своими тупоголовыми подружками. Райт стояла мгновение, просверливая злющим взглядом высокомерного и самоуверенного юношу, мысленно покрывая того всеми известными ругаельствами. По окончанию его слов, она лишь приподняла голову, словно поднялась на ступень выше, а затем сделала большой шаг вперед и уже замахнулась, дабы вернуть этого засранца с небес, как тот неожиданным действием, перехватил ее за запястье, и с силой толкнул девушку к стеллажу. От внезапного удара несколько книг попадали с полок, создавая тем самым грохот, а куратор в черном тем временем плотнее наваливался на тело осмелевшей ученицы. — А твоей смелости нет предела, как впрочем, и безмозглости. Совсем страх потеряла? — сжимая хватку сильнее, уже прикрикивал парень в черном. Райт безнадежно пыталась вырваться, оставляя все словесные нападки без ответа. Она не могла представить более-менее благоприятный исход подобной ситуации, но он все-таки случился. В кабинет внезапно зашли двое, и сразу же остановились на пороге, со вниманием разглядывая присутствующих. Пришедшие, а именно — Чонгук и Силиция стояли в неподвижном ступоре, пока куратор не сделал шаг назад, толкая девушку из «красных» к двери, добавляя, чтобы та выметалась. Пак Чимин, спокойно поправляя костюм, направился к столу. Силиция, сложив руки на груди, словно собираясь произносить длинную дискуссию, не спускала взгляда с куратора. Чонгук, который с нескрываемым любопытством смотрел вслед убегающей особы, попытался скрыть неожиданно появившуюся улыбку, почесав переносицу. — И что это было? — первым делом спросила Силиция, когда ее братец соизволил закрыть дверь. — Проводил воспитательные меры, — машинально ответил Чимин, раскладывая на столе какие-то бумаги. — Своеобразные у тебя методы… — Сколько раз говорить, чтобы ты обращалась ко мне должным образом. И вообще, я не обязан перед тобой отчитываться. — Разумеется, — кивая головой, подтвердила Чон, все еще укоризненно смотря на парня. Она протянула ему папку и поспешила удалиться, позвав брата, но куратор приказал, чтобы Чонгук задержался. Девушка в черном еще раз одарила руководителя подразделения холодным взором, а затем покинула комнату. Сразу же после того, как она вышла, Чимин взглянул на дверь, отложив бумаги и, расслабляясь, откинулся на спинку кресла. — Ее чувства ко мне все еще…? — Пылают как пламя, — проходя по кабинету, ответил Чон. Услышав ответ, Пак Чимин лишь устало вздохнул. — А как обстоят дела с новенькой? Полагаю, ты действуешь не в полную силу, так как она все еще радуется жизни здесь, которая дается ей чересчур легко. — Я работаю над этим, — сев в кресло напротив, ответил Чон. — И не совсем удачно, как я заметил. Что с тобой? Разучился отравлять людям жизнь? Может Силиция поможет тебе в этом? Чонгук промолчал, наполняя бокал спиртным. Ответ был очевиден для обоих. Куратор молча наблюдал, как ученик его подразделения пользуется своими привилегиями, беззаботно распивая алкоголь. Чимин открыл папку, которую отдала ему Силиция несколькими минутами ранее, напоминая: — Эту выскочку нужно поставить на место любыми способами. Продолжение следует…