***
Когда-то ещё неопытная ученица по имени Конан, училась совладать со своей техникой оригами. Девочка долго думала, как она может применять свои умения на практике, ведь казалось бы, а может ли её навык защитить от врага. В раздумьях она делала журавликов из бумаги и в дни без дождей, запускала их в воздух. Творение Конан легко взлетало, парило и приземлялось на землю. И тогда малышка впервые подумала о том, что ей бы самой не помешали бумажные крылья, ведь так можно не просто убежать от врага, а и проверить обстановку вокруг. Вдохновленная своей блестящей идеей Конан взялась за её воплощение. Крылья были созданы буквально за пару минут, а вот с полетом возникали проблемы. Девчушка долго старалась хоть немножечко оторваться от земли, но понимала, что этого недостаточно. Её крыльям был нужен разгон. Ученица обратилась к своему учителю Джирайе, объяснив, что для её техники нужна другая высота, указав на обрыв, который был рядом с убежищем сирот. Лицо Джирайи сразу же переменилось. Учитель не разделял её взгляды и ответил не как обычно: — Конан, пока повремени с этим, — Джирайя был строг и краток. — Я понимаю, что ты хочешь поскорее научится своему дзюцу, но так лишь подвергаешь себя опасности. Несмотря на то, что учитель не поддержал её идею, Конан всё же решилась и пока все были заняты своими делами, направилась к указанной ранее точке. Всё то время, пока Конан шла к месту назначения, она чувствовала при приближении к обрыву, как подступает ком в горле. Уже будучи у самого края, разум говорил, что надо возвращаться домой. Но пути назад не было - нужно действовать. Сложив комбинацию печатей и почувствовав, как за спиной образовались бумажные крылья, девочка прыгнула вниз. Когда маленькая Конан поднималась вверх, волнение превратилось в страх. Она так легко взлетела, и ведь крылья слушались, даже ветер был благосклонен к новым полётам. Но бумага почуяв неуверенность хозяйки, начала постепенно отслаиваться от основной массы и когда-то надежные и большие крылья, превратились в обрубки. А высота набранная ими, начинала уменьшаться. Паника и страх поглотили Конан. Вместо того, чтобы восстановить технику, она ещё больше потеряла самообладание и закрыла глаза. Ведь теперь, кроме темноты девочка больше ничего не увидит. Внезапно гудящую тишину прервал знакомый голос. Это был голос Яхико: — Конан, ты должна лететь! В тот момент, когда учитель и её друзья спохватились о том, куда пропала Конан, она уже была близко к обрыву. Пока Джирайя осознавал совершенную ошибку, Яхико уже сорвался с места и бежал к злополучному месту. Он прыгнул вслед за Конан, не думая, что он вряд ли выживет, но лучше пусть она в последние секунды увидит его лицо, чем груду камней под обрывом. Яхико не изменил своему импульсивному характеру, ведь на кону жизнь Конан. Он кричал чуть ли не до хрипа. Он кричал и падал вместе с ней. Мальчик тянул к ней руки, хоть и понимал, что этого мало. Его голос дрожал, он был напуган, но кричал он что есть мочи, чтобы его подруга смогла прийти в себя. Это заставило Конан открыть глаза и вернуться в реальность. Конан скастовала технику, но уже более уверенней и быстрей. Бумажные крылья стали крепче, их потерянные части возвратились на место, заполнили дыры и образовали крепкий каркас, который был в сто раз лучше предыдущего. Сделав взмах она стремительно начала набирать высоту, чтобы успеть поймать Яхико, который падал вслед за ней. И у неё получилось. Она крепко обняла его и прижала к себе, что есть сил, а техника бумажных крыльев смогла их неплохо удержать в воздухе. Страх был повержен. — Видишь, у тебя всё получилось, — прошептал ей радостно друг. Этот дурачок улыбался будто бы ничего страшного и не случилось, хотя Конан заметила, что на уголках его глаз были видны следы от слёз. Девочка сама не смогла уже больше держать в себе переживания и чуть ли не расплакалась, но подбадривания Яхико заставили её тут же успокоиться. Где-то внизу она слышала радостные крики Джирайи и Нагато. — Конан, так держать! — восхищенно кричал Нагато. — Какой же я дурак! Тоже мне санин! Не смог сразу среагировать на такое! — это уже Джирайя корил себя за то, что не уследил. — Конан, ты молодец! Но, пожалуйста, в следующий раз не принимай слишком быстро таких решений! Яхико, тебя тоже это касается! — добавил учитель и это заставило друзей, летящих на бумажных крыльях засмеяться от облегчения. — Джирайя-сенсей! Можно нам ещё опробовать моё дзюцу? Мы правда будем осторожны! — виновато спросила разрешение Конан, паря в воздухе. Девочке уже не было страшно и она была уверена, что теперь ничего не заставит её упасть. Учитель несмотря на волнение, махнул рукой и доверился её технике и воодушевленные Конан и Яхико, держась за руки, отправились в полёт. Ветер свистел в ушах и вызывал восторг, настолько, что хотелось радостно кричать. Не забывая об осторожности и о возможных вражеских шиноби вблизи, друзья облетели на крыльях ближайшие окрестности и даже смогли пройтись по синей глади соседнего моря, ведь техника позволяла этот незамысловатый трюк. Друзья видели безлюдные и красивые пейзажи и восхитительный закат. Смех, радость и самое прекрасное чувство — свобода. Наверное, ради этого стоит ценить мир, к которому они тогда хотели стремиться. Уже почувствовав усталость в руках и спине, Конан предложила Яхико приземлится. Он согласился, так как чувствовал то же самое. Когда их ноги коснулись земли, оба не могли избавиться от чувств, которые им преподнес полёт. Вернувшись домой, они думали, что Джирайя-сенсей сильно отчитает за подобную вольность, но тот лишь позвал их ужинать. Яхико и Конан и так усвоили урок, потому долгие лекции, что нельзя подвергать себя опасности уже и не так важны. Все всё поняли сами на горьком, или не очень, опыте. За столом были долгие разговоры о том, что произошло за день: о полёте, о местности рядом, о море и о небе. Небо, которое так непривычно видеть сиротам из Амегакуре — чистое и ясное. Ужин был окончен, так же быстро как рассказы и после все начали готовится ко сну. Конан долго не могла уснуть, хотя за день чувствовала смертельную усталость. Она покинула кровать и вышла подышать воздухом, надеясь, что так заснёт быстрее. Выйдя на порог дома, она заприметила, что не одной ей не спится. — Яхико, а ты почему не спишь? — немного сконфуженно и ласково спросила она друга. — Да как можно вообще спать при таких звёздах? — и восхищенный Яхико указал пальцем вверх и Конан увидела восхитительный вид. Покойная мама Конан, рассказывала когда-то ей на ночь сказку о россыпи звёзд, которую называли Млечным Путём. Именно он ярко мерцал на ночном небосводе и манил своей недосягаемостью. Девочка не могла и представить, что столкнется с этой сказкой, а тут руку протяни и вот он — Млечный Путь из детских воспоминаний. Друзья полные надежд молча смотрели на ночное небо, пока оба не уснули на пороге дома, обдуваемые теплым летним ветром. А наутро проснулись в обнимку, накрытые заботливо одеялом и заметили, как рядом с ними укутанный в плед посапывает сонный Нагато. Эту историю Конан запомнила, как то, что делало её счастливой по-настоящему и ей казалось, что долгожданные мир и беззаботная жизнь не за горами и многое можно превозмочь. Но всё это осталось лишь её самым теплым воспоминанием и ничем больше.***
«Хотела бы я увидеть сегодня ночное ясное небо со звёздами» — мечтательно заключила Конан. Она с какой-то надеждой снова взглянула в дождливое небо, но поняв, что до этих небес не достучаться, снова ушла в свои мысли. Уже какую ночь Конан не могла заснуть. А если и засыпала, то после сна чувствовала себя неважно, с какой-то тяжестью внутри. Этот груз не покидал её уже много лет, как бы она не старалась себя занять чем-то другим. Конан не помнила даже, когда плакала в последний раз. И как давно она стала такой? Как быстро её отчаянные крики в пустоту превратились в безжизненное молчание? И ведь эмоций как таковых у неё не осталось. Она будто навсегда ушла в себя. Пускай все и думают, что Конан такая и есть: молчаливая, неразговорчивая, странная и пугающая своим безразличием. Ей уже всё-равно, она и так достаточно потеряла. Лёжа в кровати, Конан лишь делала вид, что спит. Она внимательно вслушивалась в дождь. Похоже, чего-то ждала. И наконец решилась открыть глаза. И тогда женщина поняла, что стоит подойти к окну. Медленно, будто бы не хотела никого спугнуть, Конан подошла к окну своей спальни. И увидела сквозь комья дождевых туч маленький кусочек звёздного неба. И именно сейчас к ней вернулось чувство, которое так давно не вспыхивало в её сердце. «Неужели она? Да, надежда». Конан прижалась к стеклу и начала тихо говорить, обращаясь к самому яркому мерцанию среди всех: — Звезда, я знаю, что это глупо просить помощи у тебя, но… — она на секунду запнулась, потому как комок в горле помешал говорить и после продолжила: — Дай мне встретиться с Яхико. Хотя бы на один день. Я знаю, что это много для тебя, но мне не хватит пары минут, чтобы успеть ему рассказать хотя бы половину из того, что накопилось. Если же так не получиться, то дай мне хотя бы на пару минут обнять его и сказать, что я его люблю… «Как сильно я отчаялась» — эта мысль посетила её, когда вернулись тучи и кусочек звездного неба пропал из её поля зрения. Но то чувство надежды, которое Конан тогда не исчезло. Женщина вдруг признала, что груз стал немного легче, вернулась к себе обратно в кровать и погрузилась в долгий сон.