Why?

Он стоял на краю крыши, наблюдая за городом. Здесь, наверху, было чуть прохладнее, ветер трепал его плащ. Солнце начало садиться за горизонт, и губы Дазая скривились в улыбке. Красивый закат – последнее, что он видит. Пока он стоял там, тяжесть, давящая на тело, казалось, таяла; напряжённость спадала. После стольких дерьмовых событий в его жизни он, наконец, отдохнёт. Ничто не может быть лучше освобождения. Он закрыл глаза и сделал шаг вперёд, его нога не коснулась твёрдой почвы. Ощущение, как будто не заметил ступеньку, тело потянуло вниз, и он упал. Он мог поклясться, что слышал крик, но это уже не имело никакого значения. Вероятней всего, кричал кто-то из стоящих внизу. Свист воздуха в ушах заглушил всё остальное. Что-то грубым рывком дёрнуло его за плащ и заставило открыть глаза. Он увидел руку, облачённую в перчатку, которая схватилась за него, а затем голубые глаза Чуи, что сузились от напряжения. А его лицо исказилось из-за усилия от того, что он пытался предотвратить. Дазай засмеялся. «Эй, Чуя. В этом случае твоя способность не спасёт меня». Он сказал так, потому что сейчас тот действительно никак не мог помочь ему. «Заткнись», – зашипел Чуя. Слова «ты не сможешь ничего сделать» так и остались несказанными. Вдруг другой рукой Чуя схватил Дазая за плечо, и затем последовал рывок - активировавшаяся способность стала попыткой замедлить их падение. Но сразу после этого ей противостояла способость Дазая. Чуя развернул его, обвивая рукой шею и прижимая его к себе ближе. И всего на секунду Дазай почувствовал, как грудь Чуи прислонилась к его спине. Они рухнули на землю. Был слышен треск. Дазай откатился от места падения, голова сильно кружилась, а тело болело. Он сделал это. Рука Чуи закрывала лицо. Дазай открыл рот, чтобы послать Накахару куда подальше. Но как только взглянул на него, не смог произнести ни слова. Голова Чуи была повернута в сторону, а всё тело выглядело как-то странно. Рука была под неестественным углом, как и ноги... А вокруг растекалась кровь. «Вот дерьмо». Вдруг Чуя вздрогнул и с трудом задышал. «Не двигайся», – прохрипел Дазай. Чуя повернул к нему голову. Его лицо было белым, словно лист, и перекошенным болью. А в глазах Дазая в тот момент появилось что-то ещё: страх. Одной рукой Дазай набирал номер в мобильном, чтобы вызвать помощь, а другую протянул своему напарнику и сжал его ладонь. Облегчение, которое он чувствовал ранее, сменилось чем-то въевшимся и грызшем его изнутри. Хотелось бежать. Синяк остался на руке Дазая от того, как сильно Чуя сжал её в ответ. Это был один из тех нескольких синяков, которые останутся на его теле после этой последней попытки. Они исчезнут через пару дней, словно Дазай никогда ничего с собой не делал. А спина Чуи была сломана. Его руки и ноги, его ребра тоже имели по несколько переломов, но Дазай сосредоточился на травме, из-за которой ему хотелось никогда больше не видеться с Чуей. Его спина сломана, а кости бедра раздроблены. Он больше никогда не сможет ходить. Кое сообщила ему эту новость и удалилась. Дазай был поражен отсутствием эмоций в её голосе. Сейчас он не мог даже предположить, как она себя чувствует. Когда Дазай это услышал – он почувствовал гнев. Его мысли находились вне контроля, он не горел желанием жить, но и умереть не решился. Он ненавидел подобное. Нужно увидеть Чую, но он не хотел. Он понимал, что Чуя беспокоится о нём, ведь тот спасал его и прежде. Но кроме того раза, когда Чуя спас его при попытке утопиться, он никогда не рисковал своей жизнью. Глупо, если Чуя думал, будто удастся использовать свою способность здесь. И тут Дазай понял, что является источником его гнева. Он раздражён не только тем, что Чуя остановил его. А в первую очередь тем, как Чуя глуп, раз полагал, что в этот раз всё получится. Хотя они вдвоём уже бесчисленное множество раз видели, как этого не происходит. С этой мыслью Дазай отправился в лазарет. Чуя уже не спал. Он был весь покрыт бинтами, и Дазай мог бы что-нибудь пошутить, не будь это таким тупым. Он подошёл к кровати. Глаза Чуи, немного затуманенные от обезболивающих, внимательно следили за ним. Понятное дело, что Чуя, как и Дазай, сейчас был также настроение на разговор, каким бы он ни был. «Ты идиот», – холодно сказал Дазай. – «Мы оба знаем, что в течение нескольких секунд после того, как ты меня касаешься, активируется моя способность. Ты никогда не смог бы предотвартить моё падение. И теперь это стоило портовой Мафии её лучшего человека. И всё потому, что ты не потрудился использовать свою голову». На мгновение Чуя недоуменно уставился на него, а затем прикрыл рот здоровой рукой и засмеялся. «Что, чёрт возьми, смешного?» – огрызнулся Дазай. «Ты думаешь, это моя вина?» – это был один из тех ответов, что он ожидал услышать от Чуи. Но Чуя покачал головой. «Ты настоящий идиот», – сказал он. – «Ты вообще слышишь, что сам говоришь?». «Что?». «Я знал, что делаю». Тут что-то щёлкнуло в голове Дазая. «Ты должен быть умнее, не могу с тобой разговаривать». Он развернулся, готовый уйти и хлопнуть за собой дверью, но тут Чуя сказал громче: «Я знал, что, блять, делаю!». Дазай остановился и обратился к Чуе снова. «Ты знал, что после этого не сможешь ходить, что станешь бесполезным для портовой Мафии». «Я знал, что скорей всего так и будет, да». Пальцы Дазая сжались в кулаки. Если он знал, если был так неосторожен... «Почему?». «Я думал, ты знаешь». Дазай развернулся. «Почему ты, твою мать, сделал это?». Его голос приблизился к грани, звучал слишком близко к тому, чтоб в отчаянии сорваться. Чуя недоверчиво на него посмотрел. «Ты действительно идиот. Я не хотел, чтобы ты умер...». «Но я хочу умереть...» – тут голос Дазая дрогнул. – «Почему ты делаешь это, если знаешь, что я до сих пор хочу умереть?Почему ты такой глупый?». «Я не мог просто смотреть», – сказал Чуя. – «Ты, блять, даже не пытался справиться с этим. Всегда только смерть, смерть. А всё потому, что ты ленивый мудак», – его голос дрожал. – «Мудак, который не слушает. Ты никогда не говорил со мной или с кем-то ещё ни о чём, что имеет для тебя значение. Я твой напарник и не знаю, как тебе помочь». «Был», – слово вырвалось раньше, чем Дазай одумался. Глаза Чуи наполнились слезами. Это сжигало Дазая, он себя ненавидел. Хотел уйти, но взгляд Чуи буквально приковал его к месту. «Был», – повторил Чуя. – «Но я до сих пор твой друг». Дазай вздохнул. «Ты сделал это зря. Ничего не изменится. И как ты себя после этого чувствуешь?». «Я знал это, когда кинулся за тобой», – сказал он. «Ты...». «Ты, вероятно, этого не понимаешь. Не понимаешь, потому что понятия не имеешь, как это происходит у людей. Но не думай, что и я не представляю. Сделал это, всё остальное неважно. Можешь думать, что я дурак, но я не смог бы жить дальше, если бы по крайней мере не попытался. Я забочусь о тебе». Дазай хотел что-то сказать, но слов не было. И в голове стало предательски пусто. Он развернулся и вышел из комнаты. И на этот раз Чуя не пытался его остановить. Ноги принесли его домой. Он не понимал. Он не мог понять. Чуя заботился о нём. Столько лет они постоянно спорили, были вместе лишь во время миссий, находясь на грани между жизнью и смертью, но Чуя... заботится о нём. Дазай опустился на кровать и уставился на свою ушибленную руку. Звук, вырвавшийся из его горла, был смехом. И он становился лишь громче по мере того, как к нему приходило понимание всей комичности ситуации. Чуя ведь знал, что Дазай может просто прыгнуть с крыши другого здания прямо сейчас и покончить с этим... Слёзы скатывались по его щекам, а отчаянный смех сотрясал воздух. Он не мог двигаться. И что сейчас он должен был сделать?