Астрономическая башня

      Астрономическая башня всем своим видом навевала грусть и уныние. Помещение продувалось со всех сторон холодным северным ветром, что заставляло учеников кутаться в свои мантии и факультетские шарфы, втягивая голову в плечи. Лишь слизеринцы любили прогуляться до башни: это было отличным местом для выяснения отношений между соперниками — тихое, не привлекающее к себе внимания. После совятни, это была тишайшая башня, где можно было не только подумать о своих приоритетах, но и вдохнуть аромат северного пассата. Вид на великолепные пейзажи, открывавшийся с излюбленного места, кружил голову поднимавшимся на неё воспитанникам волшебной школы. Именно эта башня была выбрана лучшей среди учеников для тайных свиданий. Любви были покорны все курсы школы.       При подъёме в лицо бешено хлестал ветер, волосы развевались, придавая Гермионе ещё большую серьёзность и задумчивость. На её чёрной мантии алел значок, подчёркнутый золотой оправой: «Староста».       Джинни нервно оглянулась: не пришёл ли её придурковатый братец, которому она имела неосторожность рассказать о сегодняшней попытке признания? Но на горизонте было чисто.       Гермиона подошла к краю башни, обнесённому металлической оградой. Ветер сменился тёплым южным, и теперь лишь по волосам её можно было понять, что дуновение всё ещё присутствует. В таком виде Гермиона смотрелась чертовски привлекательно: Джинни не могла понять, как Рон ещё не приударил за жгучей шатенкой. Хотя, ей это было на руку в настоящий момент.       Рыжеволосая, крадучись, приблизилась к предмету обожания и аккуратно коснулась вспотевшей рукой его плеча. Гермиона обернулась, приподняв уголки губ. Джинни, боясь совершить малейшую ошибку, решила не торопить события.       — Так зачем ты меня позвала сюда, Джин? — подала голос девушка.       — Я… — смущённо уставившись в пол, лихорадочно соображала рыжая — к такому вопросу она не была готова.       — Ты…? Продолжай, — глаза старосты заблестели в ожидании чего-то шокирующего.       — Я… хотела спросить! — неожиданно для себя воскликнула она, заставив Гермиону отскочить от неожиданной громкости её голоса. — Что это за созвездие?       Джинни неопределённо ткнула пальцем в небо, понимая, что влипла — она даже не знала, является ли эта кучка звёзд каким-то известным миру созвездием.       — Это? — переспросила обладательница каштановых волос, указав на скопление тусклых звёзд.       — Именно! — нашлась Джинни.       — Созвездие «Волосы Вероники», — с уверенностью лектора отчеканила Гермиона. — Хоть я и не очень жалую астрономию, но это созвездие особенно красиво…       Рыжеволосая с восхищением смотрела на старосту своего факультета. Гермиона была прекрасна, даже рассказывая о таких никчёмных вещах, как астрономия, в которой Джинни не понимала ни черта.       — …По преданию, своим названием это созвездие обязано Веронике — жене египетского царя Птолемея III Эвергета, которая отрезала свои прекрасные волосы и поместила их в храме Афродиты в благодарность богине за победу над…       Гермиона не успела окончить свою пламенную речь. Она была приостановлена робким поцелуем девушки, стоящей напротив. Джинни прикоснулась своими разгорячёнными губами к обветренным устам Гермионы и сразу же отстранилась, опустив голову в пол. Непонимающая Гермиона осторожно прикоснулась ледяной рукой к веснушчатой щеке, подняв таким образом голову смущённой гриффиндорки.       Посмотрев в её серо-голубые глаза, шатенка, покраснев, сказала:       — Я не знаю, что делаю, Джин, но… пусть будет так.       Сказав это, Гермиона прикрыла глаза и аккуратно дотронулась до губ Джинни, вовлекая ту в поцелуй. Рыжеволосая не проявила сопротивления, когда девушка в её объятиях, боясь причинить боль, аккуратно прикусила её губу.