* * *
— Гарри, ты больше ни с кем не общаешься вне работы. Это совсем не здорово. Гермиона озабоченно нахмурилась, но сразу же благодарно улыбнулась, когда Гарри протянул ей кружку мятного чая. Со своим круглым животиком она смотрелась очень мило, но при взгляде на нее стало немного неловко. Он бы сейчас наверно тоже мог быть молодым семьянином, ожидающим пополнения, если бы последовал тому плану, который ему пророчили после войны. Но вместо этого он нашел себя в другом — открыл собственную кофейню и наслаждался уединением. — А мне нравится. Тут спокойно. Это не было ложью, которая бы смогла успокоить Гермиону. Как раз наоборот. Когда Волдеморт пал, единственное, что Гарри больше всего хотел, — это маленькое место для себя, где бы его никто не беспокоил со своими проблемами. Он отыскал заклинания, которые делали Выручай-комнату тем, чем она являлась, и применил их на небольшом здании на одной из лондонских улиц в паре минут ходьбы от площади Гриммо. — Но, Гарри, мы же с Роном не должны приходить сюда каждый раз, чтобы повидаться с тобой. Мы все-таки твои лучшие друзья. И как же Джинни? — А что с ней? Гермиона не переставала говорить Гарри о Джинни каждый раз, как они встречались. Для самого Гарри эти отношения закончились после смерти Дамблдора. Но, видимо, он заблуждался — как обычно, — потому что Гермиона посмотрела на него с сожалением, вздохнув: — Она все еще ждет тебя, Гарри. — Мы расстались. — Но ведь временно, — возразила она, а Гарри не стал спорить. Не сейчас, когда Гермиона бы с ним все равно не согласилась. Он надеялся, что знал о собственной личной жизни чуточку больше, чем она. Не то чтобы его личная жизнь была особо насыщенной. Если только мистер Капучино, который стал частым гостем, как Гарри и предполагал. Вот, собственно, и все. Он заходил на пару часов каждый день. Они разговаривали, флиртовали, но дальше не заходили. Иногда Гарри очень хотелось просто наклониться над столом и поцеловать его, но он никогда не поддавался искушению. Мистер Капучино — Гарри до сих пор не узнал его имя — за прошедшие несколько месяцев стал для него лучшей компанией. Поттер пожал плечами и стал взбивать себе молоко для горячего шоколада. — Скажи уже хоть что-нибудь, — потребовала Гермиона. Гарри вздохнул: — Я никогда не просил ее ждать. — Но ты и не должен был, Гарри. Когда же ты наконец поймешь, что есть люди, которые просто тебя любят. Гарри уже открыл было рот, чтобы ответить, что он это знает, но, говоря откровенно, иногда такая любовь была больше похожа на удушение, когда дверной колокольчик звякнул, и вошел мистер Капучино, разматывая шарф на шее. Он встретился с Гарри взглядом и кивнул. А Гарри только улыбнулся в ответ, уже начиная готовить заказ. — Кто это? — спросила Гермиона. — Без понятия. Он мне никогда не говорил своего имени. Девушка посмотрела, как Поттер смолол зерна и заправил кофеварку. — Но ты знаешь его заказ. — Он постоянный гость. — И ты не знаешь, кто он? Гарри! А что, если он… ну, понимаешь. Темный. О, Гарри думал о подобном варианте раньше, но он даже не собирался развивать эту мысль. Давно уже прошли те времена, когда ты был либо хорошим парнем, либо магглом, либо Пожирателем Смерти. Мистер Капучино мог оставить все свои секреты при себе — Гарри не было до этого совершенно никакого дела. — Тогда он Темный, — ответил Поттер. Гермиона подозрительно уставилась на него в ответ. — Серьезно, он хороший. Заказывает кофе, иногда мы разговариваем. Вот и все. — И о чем вы говорите? — Гермиона продолжала наседать. Гарри прямо подмывало спросить, кто умер и сделал ее его матерью. Но все-таки сдержался и только пожал плечами: — Обычно о маггловской политике. Не думаю, что он волшебник, — а вот это было не совсем так. Поттер был убежден, что Мистер Капучино хоть и не был волшебником, но каким-то образом был связан с волшебством. Он был слишком уверенным для маггла. — Ох, мог бы и сразу сказать, — Гермиона немного откинулась на стуле, положа руку на живот. — Угу, — Гарри на мгновение прикрыл глаза. Не надо было так отвечать, однозначно, потому что Гермиона тут же резко ухватила его за запястье, дернув так резко, что чуть не пролила на них кофе мистера Капучино. Гарри застыл. — И что же это значит? — послышался возмущенный шепот. Помня, что они не одни, Гарри так же тихо ответил: — Это значит, что война уже давно закончилась, Гермиона. И если ты кого-то не знаешь, то это не значит, что он Пожиратель Смерти или злой колдун, одержимый желанием уничтожить мир. Мистер Капучино был другим, не относился ни к одному из этих типов. С каждой их встречей он казался Гарри все более опасным. Мистер Капучино успешно это скрывал, но бывали моменты, когда он, забывшись, выглядел не совсем нормальным, обычным человеком. В такие моменты люди как будто вообще не заслуживали его внимания, словно были грязью под ногами. Гарри растерял весь свой гриффиндорский дух после перенесенных мучений и уничтожения Темного Лорда. А мир совсем не изменился, оставшись прежним. Помимо всего прочего, в большей степени именно из-за этого Гарри и покинул Магический Мир. И если мистер Капучино строил какие-либо коварные планы, то это было его личное дело. Гарри уже наспасал этот мир, спасибо большое. Тем более, хватало и других героев, которые явно больше подходили для чего-то подобного. Хватка Гермионы ослабла, и Поттер смог спокойно, ничего не расплескав, отойти к Слизеринскому столу, где уже ждал мистер Капучино. — Простите за ожидание, — сказал Гарри, приветствуя его. Мистер Капучино на это просто махнул рукой. — Проблемы с подружкой? У Гарри дыхание перехватило от его тона и холодного пристального взгляда. Никогда еще мистер Капучино так на него не смотрел. Но через мгновение Поттер рассмеялся, покачав головой. — Нет, ничего такого. Гермиона мой старый школьный друг. И у нее там мой крестник, а не мой ребенок. — Гарри представил себе то, о чем мог подумать мужчина, и скривился: — Фу, вот просто фу! Мистер Капучино ухмыльнулся — зубы были белыми и казались странно острыми, — взгляд смягчился, и Гарри понял, что его простили. — Все в порядке? — Да, она меня просто немного удивила, — Гарри уверенно кивнул. Он оглянулся, чтобы увидеть, как Гермиона наблюдала за ними, прищурившись. Поттер подавил тяжелый вздох. Конечно, он все еще переживал за нее, но находиться в ее компании становилось все тяжелее. Как бы он хотел, чтобы она перестала его опекать. — Думаю, я пойду. — Разумеется. Я буду здесь, — мистер Капучино вернул все свое внимание кофе.* * *
— Скорее всего, мы не увидимся какое-то время, — мистер Капучино уже успел завернуться в шарф и надеть пальто. Он был готов идти, но как будто не хотел. — Я должен уехать. По работе. Для Гарри так и осталось загадкой, чем же занимался мистер Капучино. За последние несколько недель он много времени провел в его компании и уже начал думать, что мистер Капучино вообще не работал. Хотя если он был злым великим колдуном, то у него однозначно должны были быть приспешники, на которых можно было скинуть всю рутину. Гарри даже было немножечко стыдно за такие мысли — все-таки он считал мистера Капучино своим другом, — но ничего поделать с этим не мог. Мистер Капучино был той еще загадкой даже после стольких недель общения. В общем, он явно не хотел уходить. Он прислонился к столу и стал изучать то, как контрастируют его длинные тонкие пальцы с зеленой кожаной обивкой. Но тут он потянулся рукой к внутреннему карману пиджака, вытащил конверт и положил его на стол между ними. Потом открыл один из ящиков и сунул его туда. — Это для тебя. Прочти, если хочешь. Если нет, то пусть останется там вместе с другими секретами. — Спасибо, что приходили сюда, — Гарри застыл, глубоко вздохнув. «И оставили частичку себя здесь». Некоторая недосказанность повисла между ними. Мистер Капучино поникнул головой, а Гарри только сейчас подумал, что, похоже, у того были какие-то большие проблемы. — Вы вернетесь? Дурацкий вопрос, конечно, но Гарри не мог не спросить. Мистер Капучино на мгновение сжал руки в кулаки. — Да. И ушел. А Гарри смотрел, как он исчезает в толпе людей, которые проходили мимо кафе, никогда его не замечая. Пальцы вслепую нашарили ящик и достали конверт. Он был не подписан — Поттер ведь тоже не сказал ему своего имени. На белой поверхности только зигзагом была начертана молния, такая же, как и его шрам.* * *
Письмо было написано странными остроконечными символами, понять которые у Гарри не было никакой надежды. Он даже сходил на Диагон Аллею за книгой по рунам, которую посоветовала Гермиона — да, он все-таки обратился к ней за помощью, — но и она мало чем помогла. Было такое ощущение, что этот язык на Земле вообще не использовали. Тем не менее, несмотря на все неудачи понять смысл письма, Гарри разворачивал его и вглядывался в таинственные слова снова и снова, сидя в тишине своего кафе, когда раньше бы в это время пришел мистер Капучино. Что-то особое скрывалось за этим текстом, заставляя из раза в раз возвращаться к нему, что-то пугающее и притягательное одновременно. Гермиона как-то чуть ли не силой отобрала у Гарри письмо, чтобы попытаться перевести самой, и, потерпев в этом неудачу, посоветовала ему перестать витать в облаках и вернуться уже в реальный мир, вернуться к Джинни, обратить внимание на ее чувства. Гарри знал, что Гермиона желала ему только добра, но у него не было никакого желания ее слушать. Поэтому, вместо того чтобы принимать приглашения в Нору и посещать их семейные ужины с бесконечными намеками на женитьбу, Гарри продолжал ежедневно в одиночестве гулять от площади Гриммо до своего кафе. Это была его жизнь, и его все устраивало. Но однажды установленный порядок изменился. Направляясь к работе, Гарри проходил мимо маггловского магазина электроники, на витрине которого были выставлены телевизоры. До этого дня он иногда ловил новости боковым зрением и, если они казались ему интересными, покупал маггловскую газету в киоске на углу. Но через пять дней, после того как мистер Капучино в последний раз вышел из его кафе, рядом с этим магазином стояла толпа зевак, в ужасе взиравшая на экраны. Замедлив шаг, Гарри подошел к витрине и, подпрыгивая на носочках, попытался рассмотреть происходящее в телевизоре. Мужчина спереди немного сместился, открыв обзор. В дрожащих кадрах Гарри увидел схватку супергероев со злодеем. Его, в черно-зеленом костюме, Поттер узнал сразу. Мистер Капучино, тот самый, что сидел за столом Слизерина в течение трех недель. Кто смотрел на его шрам, ожидая найти в нем ответы на все вопросы вселенной. Кто скрашивал Гарри дни, флиртуя с ним по вечерам. Поттер вздрогнул, когда мистера Капучино придавил к земле мужчина в красной металлической броне. Как бы Гарри хотел не знать, кто скрывается за этой броней. Тогда можно было бы подумать, что мистер Капучино вовсе не злодей. Стало невыносимо тоскливо.* * *
Гарри провел день, сидя в тишине за столом Слизерина. Раскрытое письмо лежало перед ним. Он смотрел на него так часто, что, казалось, отдельные строчки навсегда отпечатались в его мозгу, хоть он до сих пор и не знал их смысл. Сегодня Поттер купил газету на углу — Таймс — и попытался по заголовкам понять, что же он такое увидел по телевизору. Таинственный мужчина появился в Штутгарте прямо посреди благотворительно бала и перед всеми людьми вырезал у кого-то глаз. До того, как его остановили Капитан Америка и Железный Человек, он, угрожая толпе, заставил встать всех на колени, как если бы он был их правителем. Газета тоже не пролила свет на личность мистера Капучино, и этот факт немного примирил Гарри с действительностью — не он один не знал, кем был этот человек. Внизу письма было четыре руны, которые могли быть связаны с именем. Его попытки перевода говорили, что это лагуз, отила, кеназ и иса, но Гарри понятия не имел, что они означали. Гарри как-то пришло в голову, что надо бы пойти в полицию и рассказать, что мистер Капучино перед нападением в течение нескольких недель регулярно приходил в его заведение, но он быстро вытолкнул эту мысль прочь. Маггловской полиции не было никакого дела до его кафе, что Гарри полностью устраивало, да и, к тому же, было бы крайне затруднительно объяснить полиции, что это за здание такое, которое нельзя найти. И по какой-то причине Гарри совершенно не хотел делиться своими знаниями о мистере Капучино с кем-либо, даже если он знал о нем всего чуть-чуть. Он хотел оставить те немногие воспоминания о нем себе, запереть их в самом темном уголке своего сердца. Возможно, Гермиона была права — он сходил с ума. В этот день совсем не было гостей, и Гарри в конце концов, уставший от тишины и тоски, пропитавшей воздух, решил закрыться раньше. Он положил письмо мистера Капучино в карман куртки, взял газету и вышел. На улице оказалось настолько неуютно, хуже, чем в кафе, что он почти пожалел, решив выйти наружу. Такой замечательно начинавшийся день превратился в серый промозглый вечер с холодным колким ветром и тяжелыми тучами, скрывшими небо. Гарри вздрогнул и запахнулся сильнее в куртку. Старшая Палочка, спрятанная в кобуре, откликнулась на неконтролируемое желание, окутывая согревающими чарами. Счастливо вздохнув, Поттер уже собрался идти домой, как был грубо схвачен за руки, и кто-то глубоким голосом сказал: — Ты идешь с нами. И советую не шуметь.* * *
Спустя полчаса, как его доставили на летающий авианосец, Гарри узнал, что нападавшие работали на Щ.И.Т. — группу элитных военных и шпионов, ответственных за мировую безопасность. Поттер даже не подозревал о такой организации, да и зачем бы ему. Если бы другие волшебники узнали о том, что такие технологии находились в руках «примитивных» магглов, то слегли бы с сердечными приступами. А Гарри воспринял все на удивление адекватно. Они были не простыми магглами. Поттер оказался в комнате среди героев, в тайне гордясь за себя, что смог узнать некоторых из них. Темноволосый мужчина со светящимся кругом, просвечивающим сквозь футболку, — Тони Старк — Железный Человек. Блондин в голубом спандексе — Капитан Америка. Других Гарри не знал. Еще тут была рыжеволосая женщина и мужчина с повязкой на глазу, который, похоже, был главным. Он напомнил Поттеру Кингсли Шеклболта. Другой мужчина, не глядя ни на кого, возился среди каких-то механизмов, расставленных по помещению. А вот этот блондин-гигант нацепил на себя занавеску, представляя, что это плащ? Гарри смотрел на эту нелепость и, прикусив губу, пытался не рассмеяться. Конечно, с Дарами он был практически бессмертным, но он прекрасно знал, что были вещи и похуже, поэтому заставил свое неуместное хихиканье стихнуть. Да, они были магглами, но еще они были супергероями. Похоже, что Гарри влип. Поттер прокашлялся, привлекая к себе внимание, и обратился к мужчине с повязкой на глазу: — Что я здесь делаю? — Программа распознавания лиц засекла Локи рядом с вашей… собственностью несколько раз за последний месяц, — ответил Одноглазый. Гарри с облегчением вздохнул — какими бы продвинутыми технологиями ни обладали эти люди, пробраться через его чары они не смогли. В ином случае могли возникнуть большие проблемы. Некоторые вещи в кафе, хоть и хорошо замаскированные, явно бы не понравились таким магглам. Меж тем Поттер озадаченно спросил: — Локи? Одноглазый подал сигнал, и на середине стола развернулось видео. Гарри в изумлении поднял брови. Технологии однозначно продвинулись со времен старой приставки Дадли. Все сомнения по поводу происходящего исчезли, когда Поттер понял, что ему показывали. На видео мистер Капучино, выглядящий абсолютно спокойным, скрестив ноги, сидел на полу в какой-то клетке. Его голубые глаза были закрыты, пара прядей упала на лицо. — Он никогда не говорил, как его зовут. — Хотя, вообще-то, он сказал. Лагуз, отила, кеназ и иса — Л.О.К.И. — Локи. Поттер почувствовал себя полным кретином и с трудом удержался от того, чтобы постучаться головой об стол. — О чем вы разговаривали? — зло спросил гигант с занавеской за спиной. Гарри дернулся от громкого голоса. — А может, они и не разговаривали, — заметил Старк. Поттер моментально вспыхнул от подобного замечания, вспоминая, как часто был близок к тому, чтобы поцеловать мистера Капучино, Локи, во все те разы их коротких встреч. Знал бы Старк, насколько близок был к истине в своих словах. Локи. Хитрый бог хаоса и озорства, который убил Бога Солнца Бальдра стрелой, сделанной из омелы. Капучино, два сахара и зеленый письменный стол, полный секретов. Кто бы мог подумать, что мужчина действительно оказался злодеем. — То место, куда он приходил, это кафе, — Гарри глубоко вздохнул. — Оно принадлежит мне. Думаю, ему просто нравился мой кофе. — Поттер сдерживался, чтобы прямо здесь не достать из кармана письмо и не попытаться прочесть его снова. А вдруг сейчас он смог бы его перевести, зная, как читалось имя. Мерлин, каким же он был идиотом, что так быстро сдался в попытках расшифровать послание. «Это для тебя. Прочти, если хочешь». Гарри мог бы догадаться, что мистер Капучино не собирался возвращаться. В той недосказанности между ними было нежное молчаливое прощание. — Мы не особо знали друг друга, — а про себя Гарри подумал, что, получается, он вообще не знал Локи. Но это не помешало полюбить его, несмотря ни на что. — Чушь, — недовольно бросил Старк. Поттер неприязненно посмотрел на него в ответ, пытаясь при этом убрать челку с глаз — давно пора было подстричься, — и уже открыл рот, чтобы возразить, как сильные пальцы схватили его за подбородок. Занавеска держал крепко, очень, но Гарри продолжал зло смотреть на него, когда тот вдруг провел пальцем по шраму. — Совило. — Что? — Гарри недоуменно застыл, сбитый с толку тем, что кто-то впервые прикоснулся к его шраму, и всей ситуацией в целом. Он знал, что это было за слово. Совило — руна солнца. И теперь, когда он об этом подумал, то все встало на свои места. На письме была нарисована молния, которая очень походила на его шрам. Все в комнате казались озадаченными таким поведением Занавески. И Гарри сжалился над ними: — Капучино, то есть Локи, часто смотрел на мой шрам. — Этот символ означает победу на нашем языке, на асгардском, — Занавеска отпустил его. Оказывается, этот тип был богом. Тогда такая сила, с которой он сжал его подбородок, была понятна. Гарри украдкой растирал то место, где были пальцы, пытаясь вернуть чувствительность нижней части лица. Его наполнило странное чувство облегчения. Облегчение от того, что Локи смотрел на его шрам не потому, что Гарри был Мальчиком-Который-Выжил-И-Победил-Волдеморта, а потому что этот шрам напоминал ему его язык, что-то, что было важно для Локи. — Ну так что, парнишка поцелован удачей? Потрем где-нибудь и выпустим джинна? — ехидно спросил Старк. Гарри с трудом удержался от того, чтобы не проклясть его, — чертов Статут о Секретности. Вместо этого он спросил: — Могу я увидеться с ним?* * *
Локи стоял, когда Гарри привели к нему. Стеклянный куб, в котором его держали, был подвешен на чем-то, и Поттер совсем не хотел знать, что будет, если он вдруг упадет. Локи был очень удивлен, увидев Гарри, и однозначно не рад. Совсем-совсем не рад. От взгляда, который он бросил ему за спину на оперативников Щ.И.Т.а, по спине пробежала дрожь. — Локи, — позвал Гарри, привлекая внимание. Локи вдруг растерялся, когда Поттер подошел ближе — достаточно близко, чтобы от его дыхания запотело стекло. Такая реакция напомнила Гарри об их скромном флирте, и как Локи нервничал, передавая свое письмо. — Локи, — губы растянулись в кривой улыбке, не коснувшись глаз, — все это время я звал тебя мистером Капучино. Мог бы и сказать свое имя. — Ты же не… — Локи запнулся, не закончив предложение. — А как еще? Я же не знал, — Гарри услышал, что агенты за его спиной зашевелились, но все-таки прикоснулся к стеклу, проследив кончиками пальцев контур лица Локи. А Локи вдруг приложил пальцы к поверхности куба со своей стороны. Да, банально, но сердце Гарри в этот момент пропустило удар. — Человеческие сантименты, — прошептал Локи. Он выглядел почти испуганным чем-то. — Не по плану, я понял. Жаль, — Гарри убедился, что Локи смотрел прямо на него, и сказал одними губами «Я люблю тебя». Он не хотел, чтобы кто-нибудь это услышал, хоть ясно было, что все происходящее в помещении записывалось и тщательно обрабатывалось. Как можно влюбиться в человека, которого совсем не знаешь? Гермиона бы сказала, что это невозможно, что это всего лишь сочетание желания и своего рода эмпатии. Но Гарри не был уверен, что знает, что такое любовь. Он просто не хотел, чтобы кто-то навредил Локи, хоть и понимал, что того нужно было остановить. «Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя» — губы произносили эти слова снова и снова. Но они оба знали, что Гарри не будет препятствовать тому, что будет дальше, даже если бы и мог. Поттер шагнул назад, оставляя Локи в стеклянной тюрьме. Одноглазый наблюдал за ними, подозрительно сощурив оставшийся глаз. — Ты тоже никогда не говорил, как тебя зовут! Гарри обернулся и увидел, как Локи ухмыляется. Его зубы были такими же белыми и такими же по-акульи острыми, как обычно, а Поттер понял, почему Щ.И.Т. его так боялся, — этот оскал нельзя было назвать улыбкой нормального человека. — Гарри. Меня зовут Гарри, — на секунду накатили детские воспоминания — «просто Гарри». Но если бы он до сих пор был ребенком, то не смог бы заставить себя уйти из комнаты.* * *
— Кто он для тебя? — голос Занавески походил на рык. Гарри пожал плечами и отвернулся к окну, уставившись на плывущие по небу облака. Когда он был моложе, то обожал летать, но с возрастом появлялось все больше вещей, которые давали почувствовать свободу, и любовь к полетам померкла. Но в любом случае никто бы не стал сравнивать летающий авианосец и метлу. — Он мой брат, — продолжил Занавеска. Это прозвучало так печально, что Гарри ему искренне посочувствовал, поняв, что тот, похоже, любил Локи. — Он иногда заходил выпить кофе. И мы подружились, я думаю, — Гарри немного поколебался, прежде чем вытащить из кармана письмо. — Он отдал мне это, когда прощался в последний раз. Сказал, что оно для меня. Но сколько бы я ни пытался, так и не смог прочесть. Занавеска бережно взял письмо и аккуратно его развернул, как бы сделал и сам Гарри. «Он действительно очень любит своего брата, несмотря ни на что». По мере прочтения, щеки Занавески окрасились румянцем. Бог протянул письмо назад, и Гарри убрал его обратно в карман. — Что там написано? — Он любит тебя. — Да, я думал, что там могло быть нечто подобное, — Поттер вздохнул и отвернулся обратно к окну. Он всегда думал, что любовь это что-то удивительное, прекрасное. Он помыслить не мог, что это настолько больно — не иметь возможности защитить того, кого любишь, от вещей, которые могут навредить. Нельзя было защитить Локи от самого себя. — А ты?.. — неловко начал Занавеска. — Да, — признался Гарри. — Но какое это теперь имеет значение? Занавеска промолчал.* * *
Они явно не собирались отпускать Гарри в ближайшее время, поэтому он устроился в уголке на корабле, а Щ.И.Т. продолжил работать. Поттер был голодным и уставшим, но ему совсем не хотелось привлекать к себе лишнее внимание. Не то чтобы никто на авианосце не знал, где он, — камеры были повсюду. Сейчас они летели где-то над Атлантикой, если судить по виду из окна. А так как Гарри не особо ладил с межконтинентальной аппарацией, то предпочел остаться с Щ.И.Т.ом, хоть на него и продолжали смотреть крайне подозрительно. Занавеска — Тор, как оказалось — никому не рассказал о письме, но Тони Старк все равно продолжал задевать Гарри, стоило тому оказаться рядом или просто пройти мимо. Поттер, может, злился бы сильнее из-за этого, если бы не видел, как капитану Америке становилось неловко каждый раз, как поднималась тема их странных отношений с Локи. Наблюдать за этим было настолько забавно, что он позволял Старку вставлять свои шпильки. Сам же Тони — прямо как Драко Малфой в школе — раздражался сильнее, видя, что Гарри было все равно. Богатый, высокомерный, раздражающий… Синонимов было много. Гарри остался в своем углу, даже когда корабль атаковали, и Локи оказался на свободе. Да, было бы очень соблазнительно испытать боль из-за аппарации на настолько далекое расстояние до Лондона. Но он этого не сделал, хоть Старшая Палочка уже вибрировала в нетерпении. Поттер стоял на месте, изображая испуганного маггловского гражданского. Локи посмотрел на него уже совсем другими глазами. В его взгляде было что-то, похожее на сожаление за все, что Поттеру пришлось из-за него пережить. Гарри знал, что не будет вмешиваться, останется в стороне, так же как и до этого планировал уйти с корабля три часа назад, оставив Локи в тюрьме Щ.И.Т.а. Так было правильно. Он через силу улыбнулся и кивнул, и Локи исчез из коридора в черно-зеленом вихре. Гарри прислонился к стене, прикрывая глаза. Он влюбился и как будто вернулся назад в запертый чулан под лестницей, когда все, что у него было, это ненависть к себе и с трудом сдерживаемые слезы.* * *
Локи стоял, прикованный какими-то металлическими приспособлениями к своему брату, с неприязнью смотря на него. Мстителей было довольно легко найти, несмотря на гражданскую одежду большинства из них. Занавески-плаща Тора было вполне достаточно для этого, даже если бы Гарри решил обойтись без магии для их поисков. Он прикрепил Старшую Палочку обратно к предплечью и подошел ближе, окликая: — Подождите! — Какого черта? — в возмущении спросил Старк. Тор даже не пошевелился, но мог в любой момент отступить хотя бы на то расстояние, что позволяли цепи. Гарри благодарно улыбнулся ему и посмотрел на Локи. Он выглядел потерянным и отчаянным и был совсем не рад внезапному появлению Поттера. — Я просто хотел с тобой попрощаться, — Гарри встретился с осуждающим взглядом, понимая, что Локи бы очень хотел, чтобы он просто ушел и забыл обо всем. Но Гарри не мог, и какой же Локи был идиот, раз подумал о таком. — И отдать тебе это, — Поттер достал письмо, которое написал глубокой ночью на лучшем пергаменте, что у него был, надеясь, что его корявый почерк смогут понять. — Надеюсь, — продолжил Поттер, просовывая письмо под зеленый доспех, — что ты читаешь на английском лучше, чем я на асгардском, чокнутый ты засранец. Гарри был даже немного рад, что Локи не мог ему на это ничего ответить, потому что явно очень хотел. А так как он, кажется, больше на него не сердился, то Поттеру оставалось только догадываться, что бы он сказал. Гарри потянулся и оставил поцелуй на щеке Локи, прижав ладонь к чужой груди. Намордник не дал поцеловать в губы, как хотелось много раз до этого, но отпустить Локи, ни разу не поцеловав, он не мог, даже если это выглядело глупо. Немного отпрянув, Гарри коснулся своим носом кончика его носа. Больше он ни слова не сказал — все было понятно и так. Поттер шагнул назад, позволяя Тору увести брата. Локи выглядел безропотным и смирившимся, но Гарри надеялся, что в Асгарде ему станет лучше, что он поймет, что любим, даже если они больше никогда не встретятся. Локи бы очень хотел, чтобы Поттер обо всем забыл, но Гарри знал, что этого никогда не случится. С Дарами Смерти он мог ждать столько, сколько потребуется.