Обретшие будущее

      За окном громко чирикали воробьи, наглые, пушистые, совсем недавно вылупившиеся. Солнце грело еще с раннего утра, этот день обещал быть жарким. Его лучи уже пробрались в комнату и осветили ее, сделав сон невозможным. Гарри, мыча что-то, развернулся спиной к окнам и накрыл голову подушкой. Где-то рядом скрипнули полы, и он сразу насторожился — аврорские привычки не умирают.       Но пришедших поздравлять его выдала Эви, капризно пытавшаяся стянуть с себя праздничный колпак.       — С днем Рождения! — не растерялись все.       Гарри выполз из-под одеяла, пытаясь казаться сонным и недовольным, но не смог скрыть улыбки. Мама, Сириус и Руди стояли в его комнате и весело смеялись, младший брат тут же запрыгнул к нему на кровать.       — Гарри! Гарри! Мы тебе такие подарки приготовили!       — Рудольф! — Сириус строго погрозил пальцем. — Тихо! Пусть он сам увидит!       Эви на руках матери стянула, наконец, колпак и теперь тщательно обгрызала его. У малышки резались первые зубы.       — С днем Рождения, сынок! — Лили села рядом с Гарри и поцеловала в лоб. — Одевайся и спускайся! Бабушка уже заждалась тебя!       — И вторая бабушка тоже! — выдал тайну Руди, весело спрятавшись от отца за брата.       — Рудольф!       Гарри коварно выдал брата Сириусу, выскочив из кровати. Сириус подхватил сына и защекотал, тот заливисто смеялся.       Чуть позже они ушли, поторопив его с одеванием. Гарри потянулся и выглянул в окно — день обещал быть просто чудесным. Спешно одевшись, он еще долго причесывался перед зеркалом и глядел в отражение на бумаги, лежавшие на столе.       Фламель прислал ему копии своих разработок в тот день и час, которые назначил сам. Он славился своей ученостью в разных областях магии, изучал подкорки белой и черной магии, способы борьбы и с той, и с другой стороной. Ученый он был на вес золота и, как оказалось, занимался когда-то крестражами. Заикнувшись в длинном письме Фламелю о крестражах, Гарри и подумать не мог, что он пошлет ему такие ценные сведения. Воспоминания в склянке о рассказе родным про свою истинную судьбу, отосланные ему, тоже сыграли свою роль — Николас был целиком на их стороне.       Ценность бумаг, которые сейчас лежали у мальчика на столе, не подлежала сомнению. Многие ученые и изобретатели из Министерства заплатили бы ему баснословные деньги за эти единственные в мире копии разработок Фламеля. Естественно, он не прислал ему секрет изготовления Философского камня. В бумагах значились все сведения о крестражах, о зельях, способных их уничтожить, и компонентах в природе, способных уничтожить черную сущность и не затронуть при этом волшебных свойств предмета, который был крестражем. Фламель даровал им больше, чем Философский камень — возможность сохранить древние реликвии Основателей, обладающие несравненными магическими свойствами. Только подумать — диадема Равенкло будет такой же, какой была и в ее времена. Призрак Башни Равенкло найдет покой. И так многие предметы. Кольцо Марволо, Чаша Хафлпафф, медальон Слизерина… И даже кольцо Мерлина.       Гарри оглядел свое отражение в зеркале, довольно кивнул и вышел. Внизу уже слышались голоса родных и друзей. Мальчик прислушался, тихо спускаясь по лестнице. Драко, Гермиона, близнецы Уизли и, конечно, Джинни. Обе бабушки и мама с Сириусом.       — Гарри идет, Гарри!       Руди опять его выдал и теперь спрятался от него.       Вальпурга тут же вынесла ему огромный торт с горящими свечами. Вторая бабушка, Джесс, встала и подошла, чтобы обнять внука.       — Гарри, солнышко! Как же давно мы не виделись!       — Да, бабушка, — Гарри радостно ее обнял. — Бывай у нас почаще!       Лили улыбалась, не замечая, как Эви залезла рукой в торт.       Малышка родилась в начале февраля через несколько дней после их победы над Темным Лордом. Еще тогда все заметили, что девочка была копией Лили. Сириус назвал ее Эвелин Блэк, в честь какой-то своей троюродной прабабки, которую очень уважал. Имя было красивое, под стать ее красоте, но капризность и хитрость Эвелин унаследовала от рода Блэк. Сейчас девочке было шесть месяцев, около полугода с рождения. Четвертое февраля. Так что в какой-то мере это был и праздник сестры. Гарри взял ее на руки, чтобы мама могла очистить заклинанием ручки Эвелин.       — Мелкая, — он ее подбросил на руках.       Руди радостно запрыгал вокруг.       — А теперь торт! — Вальпурга нетерпеливо поднесла к нему огромный кремовый торт, и все дети в комнате затаили дыхание.       Набрав полную грудь воздуха, Гарри задул все свечи. Все радостно начали его поздравлять. Бабушка Джесс самая первая передала ему подарок, Гарри принял его с удовольствием.       — Это наш обычный подарок, — молвила она, улыбаясь. — Сам понимаешь, магии в нем ни на грош, но, думаю, он тебе понравится, внучок.       Гарри тут же и раскрыл оберточную бумагу — в коробке оказался портрет всей семьи, обычный, магловский. Но для него они были как живые. И конфеты, которые бабушка делала сама — были очень вкусными.       — Спасибо, бабушка!       Мальчик обнял ее, и бабушка Джесс прослезилась. Очень она любила внуков.       — Я и Дадли, твоему двоюродному брату, то же самое подарила, — улыбнулась она. — А ему не понравилось. Мобильник начал просить… Я ему говорю, так семья же — то самое важное, что у нас есть… А он ни в какую.       — Разбаловала его Петунья, — Лили положила ей на плечо руку. — Не переживай, мам, когда-нибудь да образумится.       — Мне нравится, бабушка! — честно признался Гарри. — Я ее с собой в Хогвартс заберу!       Гора подарков перед ним все росла, и каждый кричал ему, чтобы он раскрыл его подарок первым. Гарри немного растерялся, но решил начать с семейных.       — Руди…       Он держал в руках рисунок, человечки на котором забавно перебегали на спичечных ножках туда сюда, куда-то карабкались и прыгали.       — Это мы! — Руди довольно указал пальчиком в черноволосого человечка, который стоял внизу какого-то сооружения и бранил мелкого, но сколько бы тот ни спрыгивал вниз, всегда его ловил. Рядом появлялись облачка из фраз, которые стали для них уже ежедневными и привычными.       «Мелкий, сорвешься», «Мелкий, хватит баловаться», «Руди, отцу расскажу!»       «Гарри, лови меня», «Гарри, помоги достать ту штуку со шкафа», «Гарри, когда я поеду в Хогвартс?»       Гарри улыбнулся и обнял брата. Эвелин, видя, что к Руди проявляют больше внимания, чем к ней, тут же полезла обниматься. Сестра отличалась исключительной сообразительностью.       Родители подарили ему огромный набор самых необходимых в жизни начинающего аврора зелий. Оборотное было в совсем маленькой колбочке, действием на полчаса. Гарри знал, что эта коробка стоит кругленькую сумму, и абы кому ее не продадут.       — Ничего себе! — он водил пальцем по названиям зелий, Драко с любопытством навис на ним и оперся на его спину. — Вот это да, мама! Сириус, спасибо вам!       — Грюм нам помог ее приобрести, — Лили довольно переглянулась с Сириусом. — Так что подарок от нас троих. Просто так нам не продали бы ее, Оборотное зелье запрещено для использования всеми, кроме авроров, ты же знаешь.       — Вот это подарок! — присвистнул Драко. — А мне пятого июня отец подарил новое седло для лошади.       Все рассмеялись, и Гарри принялся распаковывать подарок Вальпурги. Там оказался небольшой охранный амулет, способный защитить от нескольких заклинаний, брошенных в спину.       — Спасибо, бабушка, — улыбнулся ей Гарри, и Вальпурга расцвела.       Снейп оказался в своем репертуаре, но его подарок тоже стоил по нынешним временам немало. Мешочек с безоарами, с легкостью умещавшийся во внутреннем кармане мантии.       Драко подарил ему кошелек с зубами.       — Что? — ухмыльнулся он, когда Гарри поднял брови. — Вспомни свой подарок!       — Мантия со временным свойством невидимости, отличная, парадная, — хмыкнул Гарри.       Хагрид прислал огромный мешок своих фирменных кексов и открытку, читавшую заунывным голосом поздравления — вероятно, его собственного производства. Миссис Уизли связала ему свитер и подарила целую коробку конфет. Джинни так на них заглядывалась, что Гарри без обиняков высыпал перед ней целую горсть. Близнецы тут же присоединились к сестре.       Гермиона подарила книгу, как и стоило ожидать. «Противостояние ядам. Основной навык аврора».       Люпин, сидевший где-то в стороне, поднялся и подошел к нему, улыбаясь.       — Гарри, с Днем Рождения!       — Спасибо, Римус!       Люпин жил у них уже полгода. Мама и Сириус предугадали его желание, не зная о том, и разыскали друга семьи. Когда Гарри приехал на весенние каникулы домой, его встретили известием, что теперь у их тайны еще больше хранителей. Римус поселился на верхнем этаже дома, почти на чердаке, а во время полнолуния ему отводили отдельную комнату, укрепленную чарами. Снейп согласился варить ему зелье, и приносил всегда вовремя. Римус, прежде бледный и тощий, сам не заметил, как начал меняться. Единственное, что его не устраивало — быть нахлебником, и он тщательно искал работу. Здесь Гарри удалось его успокоить, намекнув, что в Хогвартсе на третий курс еще нет преподавателя по Защите от Темных Искусств.       Застолье тянулось несколько часов, а потом прибыли Грюм и старшие Уизли. Сириус увел Молли и Артура в сторону кладовки, чтобы показать какой-то артефакт. Лили сидела с Руди и Эви рядом с матерью, Гермиона и Джинни что-то обсуждали по-девчачьи.       К Гарри и Драко подсели близнецы.       — Ну что, почти совершеннолетний, Гарри?       — Чувствую себя лет на сорок, — ухмыльнулся Гарри. — А исполнилось только двенадцать.       — Как у вас дела? — поинтересовался Драко.       Джордж подернул плечами.       — Да как они могут быть? Потихоньку все.       — С тех пор, как узнали про Рона, дома же и житья нормального нет, — признался Фред. — Чарли и Билл долго проверяли его перед своим отъездом. А по виду и не скажешь, что он заколдован.       Тяжело им было, Гарри видел. Мама уже принялась изучать зелье Империо, чтобы однажды снять его тяжелый эффект с Рона, но успехами пока не хвасталась.       — Хорошо, что в этом году не будет василиска, — тихо сказал Гарри. — А иначе и Джинни была бы каким-то образом связана с Темным Лордом. А это опасно.       Девочка о чем-то весело переговаривалась с Гермионой и поглядывала на него. Джинни подросла еще немного, часто бывала у них в гостях, и это лето казалось Гарри одним из лучших. Он верил, что сумеет достаточно с ней сблизиться, чтобы она поняла его чувства. Что она будет ощущать к нему то же самое.       — Как закончили учебный год-то? — поинтересовался Фред. — То, что Слизерин победил на соревнованиях между факультетами — полагаю, только ваша заслуга. Но, знаете, даже как-то не обидно!..       — Эх, будь вы на Гриффиндоре!.. — размечтался Джордж.       Они рассмеялись. После распределения друзей на Слизерин Фред и Джордж стали терпимее относиться к этому факультету.       — Мерлин, упаси! — отплевался Драко. — Не представляю, Малфой — гриффиндорец! Наверное, все боггарты мира в любом возрасте будут мне являться именно в этом образе… Я до сих пор не могу забыть реакцию отца на ваш подарок в мой день рождения.       Фред и Джордж расхохотались, пожав друг другу руки. Они купили гриффиндорский шарф и заколдовали его так, чтобы он сам повязывался на шею. Поэтому, когда Драко, обессилевший в борьбе с шарфом, спустился на праздничный ужин прямо в нем, реакция Люциуса была вполне предсказуема.       Близнецы отошли, чтобы потаскать у Джинни конфеты, а они опять остались одни.       — Ну, — вопросительно поднял бровь Гарри. — Вы теперь живете с Гермионой под одной крышей. Как тебе лето?       — Было бы прекрасно совсем, — фыркнул Драко. — Если бы она не задалась целью ознакомить меня с культурой магловской Англии. Поттер, я целыми днями мотаюсь по кинотеатрам, дворцам, музеям и паркам.       — А что отец? Не говорит, что поделом?       — В смысле? — не понял друг.       Гарри наклонился к нему и принялся объяснять тише.       — Ты слишком явно выражаешь свое отношение к ней. Гермиона пока девочка, маленькая еще, она не понимает, но Люциус прекрасно все видит. Если хочешь, чтобы в будущем он одобрил ее кандидатуру на роль твоей жены, не веди себя, как баран.       Драко хотел было огрызнуться, но скис. А в чем он мог упрекнуть друга? Тому было проще — Джинни уже была его супругой, и все подходы к ней он знал наизусть. Гермиона посмотрела на них с вопросительной улыбкой, и оба тут же покачали головами, мол, ничего.

***

      Под вечер они с Драко сидели в его комнате и, как всегда, корпели над документами Фламеля. Гости уже разошлись, у них остались только Гермиона и Невилл.       Фламель оставлял много заметок на полях тетрадей и листов пергамента. Он приводил формулы, и даже дословный перевод заклинания, которым создавался крестраж, присутствовал в его записях. В тетради были приведены названия и зарисовки различных цветов, пар отвара которых мог уничтожить крестраж, дозировка и свойства, изучаемые алхимиками и зельеварами до сих пор. Учитывая то, что Адское Пламя оставалось на данный момент единственным признанным способом уничтожения, а клык василиска и его яд были вне доступа, сведения Фламеля имели бесценное значение.       Грюм и Снейп с ними уже давно ознакомились.       — Часть этих трав уже исчезла из волшебного мира, Поттер, — покачал головой Снейп, склонившись над записями. — Я могу подыскать аналоги, но за результат ручаться, увы, не стану.       Сегодня к ним пришел Грюм. Лили, знавшая, что они занимаются там делами, оставила их.       — Как дела, Поттер? — спросил он, тяжело усаживаясь в кресло. — Все занимаешься этими разработками?       — А как иначе? — хмыкнул Гарри, склонившись над тетрадью. — Победа сама в руки не придет.       — Верно говоришь! Я вот что подумал… Через пару лет собирался ведь на отдых уйти. Но теперь знаю, что точно хочу дождаться вас обоих, подготовленных преемников, так сказать, — Грюм обвел их взглядом. — Такое подразделение как Аврорат бросать на абы кого нельзя. Это вам не Отдел Магических Игр и Спорта. Этот Бэгмен каждому мозги проедает…       — Я с удовольствием вернусь в Аврорат, — Гарри откинулся с улыбкой на спинку кресла.       — А у меня будет пять секретарш, — заявил Драко. — Как вспомню все эти бумажки, аж дрожь берет.       — Сам же знаешь, что невозможно, — переключился на него Грюм. — Определено точное количество обслуживающего персонала. Иначе нельзя. Поттер, меня один вопрос мучает. Почему мы еще не в союзе с Дамблдором? Что нам мешало рассказать ему все летом?       — Проверить бы не мешало, — тихо заметила Гермиона из другого конца комнаты, оторвав глаза от книги, которую сама и подарила. — Нельзя, чтобы об этом кто-то прознал, кто будет действовать во вред нам. Люпину мы можем доверять и точно это знаем. Но Дамблдор…       — Мне кажется, Дамблдор больше не станет упрямствовать в своем стремлении сделать из тебя героя, Гарри, — заметил Невилл.       — Не мешает дать ему некоторый карантинный срок, так скажем, — покачал головой Гарри. — Проверим.       Некоторое время они посидели в молчании. Грюм некоторое время походил по комнате, стуча железной ногой по полу.       — Касательно уничтожения крестражей, Поттер… Я выбил разрешение министра создать отдельную комнату в Отделе Тайн, где можно будет использовать Адское Пламя. Через полгода она будет готова.       — А протоколы? — заинтересовался Драко. — Как вы записали цель создания в отчете?       — Испытания амулетов и разнообразных магических вещей, которые создаются в нашем отделе разработок, — гордо известил его Грюм. — На самом деле такая комната давно была нам нужна. Сложностей не возникло… Так что через полгода два крестража будут уничтожены.       Крестражи так и остались у Люциуса, который окружил их всевозможной защитой, завязанной на его родовой крови. Открыть тайники мог только он и Драко, будучи с ним одной крови. Лучше хранилище вряд ли можно было придумать.       Вскоре Грюм ушел — корпеть над бумагами ему приходилось и на работе, поэтому он не чувствовал угрызений совести за то, что оставил это дело на ребят. Гарри отложил разработки.       — Выходит, они не нужны? — спросил он у Драко.       Друг пожал плечами.       — Всякое может быть. Мы же хотим сохранить артефакты? Значит, надо искать аналоги исчезнувших в природе трав и просить Снейпа сварить зелье.       Все четверо переглянулись.       Наступал вечер, и друзья вышли во двор, погулять по улице, пройти в парк. Лето выдалось исключительно теплым и приятным. Влажность сегодня пошла на убыль. Парк, располагавшийся совсем недалеко от их дома, пестрел отблесками солнечных лучей на пруду. Ветер шелестел в ветвях деревьев.       — А я завтра уезжаю к родителям, — вдруг сказала Гермиона, когда они в полном молчании присели на бережок у пруда, так похожий на берег у Хогвартского озера.       Драко встрепенулся.       — Ты не говорила!       Гермиона улыбнулась и подставила лицо лучам заката.       — Я предупредила твоего отца и маму. Мне очень понравилось у вас! Красивые места.       — Надолго?       — На месяц. Надо же повидаться с родными хоть месяц!       Драко молча глядел на нее. Кажется, в августе ему придется поскучать. Гарри кашлянул, чтобы загладить повисшую паузу, и произнес:       — Хорошего отдыха!       — Спасибо! — ласково улыбнулась Гермиона. — И все же я жду не дождусь, когда мы вернемся в Хогвартс.       — Я тоже соскучился по урокам, — встрял Драко.       — Не по урокам, Драко! Я хочу опять увидеть те места… Те окрестности так и пропитаны магией. Она так прочно захватила меня, что мир, в котором я выросла, уже кажется мне чужим, — Гермиона вздохнула.       — Не переживай, — улыбнулся Невилл. — Меня до шести лет считали сквибом. Я и сам считал магический мир чужим… А потом вдруг как понеслось!..       Летние каникулы удались на славу. Еще не прошел последний месяц лета, а они уже ждали осень. Каждый был уверен, что в новом году будет все по-другому, чем помнили Драко и Гарри. Да и что там, к этому были предпосылки! Темные артефакты заперты в надежном месте, домовик, который принес весть о беде, их лучший друг, да и беды этой больше не существует, раз Люциус на их стороне.       Что и говорить, год ожидался замечательный, а последний месяц лета — теплым и семейным!