Обретшие будущее

      — Наш осведомитель докладывает, что он ссорится с Драко. Между ними нет крепкой дружбы, а на чем она держится, одному Люциусу известно. Поттер не глуп. Он знает гораздо больше, чем показывает, и боюсь, скрывает еще очень много тайн.       — Разве не ваша задача — открывать эти тайны одну за другой? Хогвартс на год стал плацдармом для наших шпионов! Вы ныли, что не можете достать до мальчишки, пока он под прикрытием Дамблдора, но даже когда я дал вам такую возможность, вы ее не используете!       — Мой повелитель, это не так просто.       — Почему вы не можете устроить ситуацию, в которой щит перестал бы подчиняться воле Поттера?       — Потому что нам мешает Дамблдор, мой лорд. А еще он никогда не бывает один.       — Дамблдор будет устранен, — ледяной, пронизывающий до костей голос стал спокойнее, словно прозвучавшая мысль вернула ему доброе расположение духа. — И очень скоро. Что касается Поттера, то уже не касается вас. Твоя задача и задача Крауча — доставить его ко мне живым. Выясни также, какую роль в жизни Поттера играют Малфои, и доложи.       — Малфой связывался с Крэббом и выявил желание присоединиться к нам, милорд, — этот голос был глуше и ниже. Говорил молодой, но глубоко больной мужчина. — Но я не стал бы ему доверять…       — Это не твое дело, Крауч! Если вы не в состоянии выполнить свою задачу: всего-то следить, чтобы твой отец держал рот на замке, а Поттер планомерно открывал свои секреты — то зачем вы мне?       — Простите, мой повелитель… — тонкий, чуть хрипловатый голос всхлипнул.       — Повелитель, — твердо ответил Крауч. — Я исполню свой долг, даже если это будет стоить мне жизни. Я готов отдать ее за вас. У меня есть сообщение для вас — наш осведомитель почти втерся в доверие к одному из хранителей тайны Поттера. Как только мне будет, что доложить, я приду.       — Отлучаться из Хогвартса все сложнее, мой повелитель, — это говорила женщина. Ее придыхание, тихий, хрипловатый голос был слабо знаком. — Министерство, авроры, Дамблдор и его паршивый Орден следят за порядком в школе. Пока мне удается покидать школу, но доверия ко мне все меньше.       — Я буду ждать, — послышалось прежнее шипение господина. — Ведь что мне еще остается с такими идиотами, как вы?..

***

      Начало декабря принесло в Хогвартс промозглый ветер и мокрый снег. Зимой по замку всегда гуляют сквозняки, и их свист нагоняет уныние и апатию, полное отсутствие желания учиться у младших курсов и выходить из гостиной — у старших. На прохождение уроков Турнир Трех Волшебников никак не повлиял, а появление совершенно здорового Седрика на следующий же день полностью устранило слухи о его нездоровье. Хафлпаффец заслуженно купался в лучах славы и обожания, другие чемпионы тоже не были ими обделены. Крам все время находился в стороне от своих поклонниц и неподалеку от Гермионы, хмур и мрачен, как шотландский зимний пейзаж. Флер училась, гуляла, свысока смотрела на многочисленных поклонников и частенько что-то строчила на дорогом пергаменте — как оказалось, это письма Биллу. При виде Гарри она расцветала улыбкой, что сильно раздражало Джинни.       Приближалось Рождество, и уныние как ветром сдуло.       Единственными людьми, которые не поддавались всеобщему рождественскому ажиотажу, были Гермиона и Гарри. Из всех студентов на факультете только четверо знали, куда на самом деле и почему пропал Драко Малфой, только эта беда в меньшей степени трогала Невилла и Джинни. Кажется, у Невилла наклевывался роман с довольно милой хафлпаффкой, а Джинни внезапно принялась за учебу. Среди забот учебных дней допустимо забыть о беде друга, вот только Гермионе пустующее рядом с ней место в Большом зале каждый раз напоминало об отсутствии Драко, и Гарри, напротив которого тот сидел, было не по себе. С его уходом стало тише. Странно, а ведь он и не подозревал, что чопорный слизеринец был душой компании, подумать за ним такого не мог. Не хватало его шуток, язвительности и перебранок. Люциус на письма почти не отвечал: единственный его ответ был очень лаконичен — он оповестил Гарри, что Драко отвезли в больницу Святого Мунго и ныне содержат там. В Хогвартсе его отсутствие объяснили острой необходимостью посетить вместе с Люциусом Новый Свет по семейным делам.       Гермиона стала необычайно тихой и замкнутой, и с исчезновения Драко никто не видел на ее лице улыбки. Именно это и вызывало улыбку Гарри, когда вечерами у камина он исподлобья поглядывал на подругу — знал бы Драко, насколько близко он подошел к своей цели, никогда бы не посмел отчаяться. Вот и в это утро в начале декабря на уроке зельеварения Гермиона стояла одна у своего котла и молча варила зелье «Сна без Снов». На нее часто поглядывал Снейп, раздраженный тем, что не смог сегодня причислить Слизерину дополнительные баллы за блестящие ответы Гермионы, так как она не поднимала руки.       — Урок закончен, — прошипел он в своей обычной манере, едва раздался первый удар колокола. — Надеюсь, сегодняшние ваши варева вызовут у меня меньшее отвращение, чем всегда. Поттеру, Грейнджер и Лонгботтому по пятьдесят баллов за идеальные зелья.       Гарри мельком глянул в котел Гермионы. Вместо светло-сиреневого оттенка оно имело болотно-зеленый цвет и соответствующий запах, но, видимо, такое зелье не внушало Снейпу отвращения, да что там — он с таким мрачным удовлетворением смотрел на их котлы, будто из каждого собирался отведать по бокалу.       — Разве я вас отпускал, мистер Уизли? — презрительно осведомился Снейп, поднимаясь со своего места. Ученики, обрадованные окончанием страшного, еще и сдвоенного урока, обреченно опустились на стулья. — По Уставу Школы я обязан информировать только свой факультет, но раз уж здесь присутствуют глухие, чей слух появляется лишь в моем присутствии, мой прямой долг сообщить вам о главном событии этого декабря. Приближается Святочный бал, традиционная часть Турнира Трех Волшебников. На балу вы должны завязать с нашими гостями дружеские и культурные связи. Большая просьба — обойдитесь только этими видами связей. Бал для старшекурсников, начиная с четвертого курса…       Среди немногочисленных девочек послышались возбужденные шепотки. Лаванда Браун во всеуслышание прыснула. Парвати Патил ткнула ее в бок, едва сдерживая смех, так что рот перекосился, и обе уставились на Гарри.       — Каждый обязан иметь партнера для бала, так как основной составляющей программы являются танцы, — Снейп сказал последнее слово с таким выражением лица, что никто не усомнился в его презрении к данному препровождению времени. — Форма одежды — парадная. Бал начнется в восемь часов вечера в первый день Рождества в Большом зале. Буду надеяться, мне не придется краснеть за слизеринцев.       Не придется, мысленно ответил ему Гарри, вспомнив свои собственные потуги в обучении танцам. Как же жалко он выглядел в то Рождество! Следовало написать письмо домой и поблагодарить от души Вальпургу, которая не жалела времени и сил на обучение сына Лили необходимым навыкам. Все до одного слизеринцы умели танцевать.       А еще нужно успеть пригласить Джинни, пока какой-нибудь прыткий слизеринец не сделал это за него! У Джин, конечно, хватит нрава послать поклонника к далекой и недостижимой цели, но допускать такую ситуацию он не хотел. Невилл, кажется, размышлял о том же, а Дин и Симус среди гриффиндорцев весьма недвусмысленно поглядывали на Парвати и Лаванду.       — Все свободны, — кисло скривился Снейп, и гриффиндорцы, повалив на своем пути пару парт и стульев, ринулись к выходу.       Гарри притормозил только у выхода из кабинета, чтобы оглянуться на Гермиону.       Праздничное настроение ни коим образом не коснулось ее; она медленно собрала сумку и двинулась к двери, попутно поправляя свернутую мебель.       Джинни выходила из кабинета Флитвика и поспешила навстречу, при виде него радостно улыбнувшись.       — Слышал про Святочный бал? — тут же выпалила она, чмокнув его в щеку. Сделала вид, что даже не заметила этот пустяк, но щеки стали пунцовыми. Хитрая. — Так интересно, что там будет! Мама писала, что Билл приедет на Рождество. Наверное, он нарочно едет, чтобы его Флер не пошла ни с кем другим…       — Ты не представляешь, как я его понимаю, — улыбнулся Гарри. — Леди Джиневра, не соблаговолите ли вы пойти со мной на бал?       — А вот и соблаговолю! — Джин показала ему язык уже из толпы студентов. — Мне пора на зелья!       Проследив за ней взглядом, Гарри побрел на урок по уходу за магическими существами. Он шел обходными коридорами, намеренно обходя места наибольшего скопления девочек, поэтому на поляну перед домом Хагрида он пришел к началу урока. К его удивлению — почти первым. Остальные еще выходили из школы, а на пороге хижины стоял Невилл и что-то горячо втолковывал лесничему.       — О чем речь? — поинтересовался Гарри, подойдя к ним поближе.       — Скитер собирается навестить этот урок, — ответил ему Невилл, крутя в пальцах палочку. — Если она увидит соплохвостов, это явно ничем хорошим для Хагрида не кончится.       — Он прав, Хагрид, — решительно поддержал друга Гарри. — Поверь, Скитер полна желания кого-нибудь оклеветать. Соплохвосты — явно опасные твари, которые еще не отнесены Министерством ни к одному классу опасности.       — Не твари, а зверушки, — вздохнул Хагрид, близоруко щурясь. — Они очень не любят, когда при них достают волшебные палочки, да и все. Студент тут недавно…       — Хагрид, мы поможем тебе убрать соплохвостов и не дадим Скитер возможности выгнать тебя из школы, — перебил его Гарри. Действовать нужно было быстро, и они с Невиллом направились к горе дымившихся коробок.       — Каждый год какие-то проверки, — проворчал Невилл тем временем. — В том году Амбридж, в этом — Скитер. Еще и не знаешь, кто хуже…       — Хуже тот, от кого не удастся избавиться с помощью Грюма.       — Невилл, убери ты волшебную палочку ради Мерлина! — взмолился Хагрид, поспешая за ними. — А как же соплы? Их нужно выгулять.       — Не до них сейчас, — Гарри принялся левитировать первую партию коробок, Невилл взялся за вторую. — Приготовь нам что-нибудь другое. Контрольную, например, или занимательную прогулку по окрестностям в поисках фантастических тварей…       — О, — Хагрид поднял к небу палец и расплылся в улыбке. — Есть идея. Знаю, что покажу вам. Вы, того… Обалдеете!       И стремительно умчался к загонам.       — Надеюсь, Хагрид услышал наши слова про классы опасностей? — обеспокоенно спросил Невилл.       Но зверушка Хагрида превзошла все ожидания. Девочки восхищенно ахнули, когда из темноты леса великан вывел белоснежного единорога, который ластился к его руке рогом. Скитер, ожидавшая увидеть существо не меньше гигантского кальмара, с кислым выражением лица стояла в стороне и глядела в небо — вот-вот разразится ливнем.       — Добрый день всем! — радостно поздоровался Хагрид, подводя к ребятам единорога. Повернувшись к Гарри, он подмигнул, и Гарри улыбнулся в ответ, но подходить не стал. За его спиной Невилл боролся с коробками, которые не хотели влезать в сарай. — Это, значит, единорог. Кто скажет, что это за зверь и с чем его… Ну, эта… — он с надеждой огляделся. — Может быть, Гермиона?       — Единорог — волшебное животное, выглядит как изящный конь чистейшей белой масти с жемчужной гривой, золотыми копытами и длинным прямым витым рогом на голове. Единорог обладает огромной волшебной положительной силой. Очень ценятся волосы единорога: из них выходят и великолепные сердцевины для волшебных палочек, и отменные повязки для ран. Кровь единорога, серебряная и светящаяся, может вернуть человека к жизни, даже если он находится на волосок от смерти. Рог единорога входит в состав некоторых зелий и обладает невероятной целебной силой, — без эмоций ответила Гермиона.       — Правильно, — обрадовался Хагрид. — Десять баллов Слизерину.       — Но этот единорог серебряный, — ткнула в него пальцем Пэнси Паркинсон.       — Верно. Это потому, что он еще жеребенок, двух лет нет, — объяснил Хагрид. — Родился у меня на руках, считайте. Говорят, единороги любят только женские руки, но жеребята хорошо относятся и к мальчикам, поэтому можете подойти, кто хочет.       От желающих погладить единорога отбою не было. Урок безусловно удался. За ними, опершись на изгородь, наблюдала вездесущая Рита Скитер. Сегодня на Рите был теплый малиновый плащ с воротником из лилового меха, крокодиловая сумочка, как всегда перекинута через плечо.       — Вы кто? — спросил Хагрид.       — Рита Скитер. Репортер из «Пророка», — улыбнулась, сверкнув золотыми зубами, ведьма.       — Так ведь Дамблдор сказал, что вам… э-э… запретили здесь появляться. — Хагрид нахмурился.       Рита сделала вид, что не слышит.       — Показываете детям единорогов? — кисло улыбнулась она. — Разве их проходят на четвертом курсе?       — Дамблдор наделил меня полномочиями на свое усмотрение поменять учебный план, — достойно ответил Хагрид, придерживая жеребенка. Тому явно нравились дети, и он тыкался мордой в каждую подставленную ладонь. — Не сильно, конечно…       — Это хорошо, — кивнула Рита, оглядывая великана и делая пометку в своем блокноте. — Большие перемены никому не нужны…       — Эм-м… — Хагрид почесал бороду. — Ну да. Хотите тоже погладить зверушку?       — Нет, обойдусь, — репортерша огляделась и вдруг увидела Гарри. — О, младший из чемпионов здесь! Это становится интересным, — она по-паучьи переступила по грязи и подошла максимально близко к нему. — Тебе нравится уход за магическими существами? Это твой любимый предмет?       — Да, — твердо произнес Гарри. Хагрид взглядом поблагодарил его.       — Мило. Очень мило. Давно преподаете? — обратилась она к Хагриду.       Рита окинула взглядом ребят, тщательно выискивающих в учебниках информацию по единорогам.       — Второй год, — произнес Хагрид.       — Мило… Думаю, вы не против интервью? Поделитесь опытом обращения с волшебными существами? Вы, наверное, знаете, в «Пророке» по средам выходит зоологическая колонка.       — Не знаю, — кратко ответил Хагрид и отвернулся, снова подмигнув Гарри.       Невилл за его спиной по-прежнему отчаянно боролся с коробками. Заметив, что Гермиона притихла в стороне от всех, Гарри принял решение спасать подругу. Пока никто не видел, он отступил к Невиллу.       — Невилл, — друг вопросительно обернулся. — Дай нам с Гермионой сегодня вперед уйти. Мне с ней наедине поговорить надо.       Невилл кивнул и с невероятным упорством принялся запихивать в чулан дымившиеся коробки с соплохвостами.       После урока Гермиона по привычке распрощалась с Хагридом и первая покинула поляну. Ей было одиноко, и вряд ли она хотела с кем-то сейчас говорить. Но Гарри затеял этот разговор, потому что знал — Драко точно так же берег бы Джинни в его отсутствие, от серьезных ошибок в том числе. Поэтому он обогнал первые ряды гриффиндорцев, Риту Скитер, которая что-то сердито бормотала себе под нос, и пристроился рядом с Гермионой.       — Интересный урок, не правда ли? — спросил он, чтобы как-то начать беседу. — Единорогов у нас даже в учебном плане еще нет. Жаль, что не боднул Скитер.       — Жаль, — согласилась Гермиона сухо, все так же обнимая свою сумку.       — Краем уха слыхал тут, как Скитер Перу рассказывает очередную сенсацию про девушку, которая любит знаменитостей. Она думает, что теперь твоя цель — Крам.       — Но вы-то так не думаете?       — Конечно, нет, и не хочу так думать, — Гарри слегка толкнул ее в сторону у развилки тропы. — Пойдем к озеру ненадолго?       — Мне столько уроков надо делать, Гарри…       — Я не займу много твоего времени.       Делать нечего, Гермиона кивнула и свернула к озеру. Проследив, чтобы курс Скитер лег в прежнем направлении, Гарри наложил на них сферу Тишины и забрал сумку у девушки.       По пути к озеру они говорили, конечно, о Драко и его ожогах, о шрамах, которые останутся на всю жизнь. Оказалось, что он писал Гермионе все две недели своего отсутствия, вот только она не отвечала.       — Понимаешь, Гарри, — тяжело вздохнула она, сев на мерзлые корни ивы у воды. — Начиная с этого года все изменилось. Думаете, я не вижу, как вы на меня смотрите? Почему у меня не может быть выбора? Драко стал ухаживать за мной, и малейшие знаки внимания и вежливости теперь приобретают совсем другой оттенок. Он, безусловно, мне симпатичен, но у меня сложилось… понимаешь, сложилось такое чувство, будто вы заранее поделили все, что можете получить от новой жизни. Не в обиду тебе и Джинни, — Гермиона испуганно на него глянула, но Гарри внимательно слушал и не пытался перебить. — Не упрекай меня. Я не хочу быть призом за все его самоистязания, а он смотрит на меня именно так. Думаю, и в эту затею с Турниром он ввязался потому, что хочет доказать себе, что достоин меня. Это… неприятно, Гарри.       — В начале года мы уже говорили с тобой о Драко, — улыбнулся Гарри, присев рядом. — Я уверен: не скажи я о его чувствах, ты не узнала бы о них.       — Я не дура, — раздраженно откликнулась она. — Теперь это видят многие.       — Хорошо, хорошо, — Гарри поднял ладони перед собой, отказываясь ссориться. — Но чем эта информация мешает тебе отвечать ему?       — Тем, что он ждет от меня ответа. А я сама еще не нашла ответ на вопрос, нужно ли мне это.       В центре озера появилась рябь — то шевелился на дне гигантский кальмар.       — Хм-м, — Гарри некоторое время помолчал, обдумывая ответ. — Знаешь, не буду в это влезать. Это ваше личное дело, и если тебе нужно время — решай. Драко даст его тебе. Но что-то подсказывает мне, что решится этот вопрос не методом разумных исчислений. Но ладно… Слышала, Снейп сегодня объявил о Святочном бале. Пойдешь? — он хитро глянул на Гермиону, и подруга заметила его ехидную улыбку.       — Ты, конечно, полагаешь, что не пойду, раз уж Драко меня не пригласит, — по-доброму съязвила вдруг Гермиона. Совершенно по-малфоевски. — Между прочим, еще неделю назад меня пригласил Виктор Крам. Будешь отговаривать?       — Нет, — усмехнулся Гарри и помог ей подняться на ноги. — Раз ты не уверена насчет Драко, я как раз только подтолкну тебя к Краму. На контрасте, как говорится… Так легче видеть разницу и выявить собственные предпочтения. Иных желаний, чем помочь тебе стать счастливой, у меня нет. Но скажу, как друг: постарайся держаться подальше от образа любительницы знаменитостей, который тебе приписала Скитер.       — Я же не виновата, что он меня пригласил, — удивилась Гермиона, и они пошли в школу по размытой дождями тропе. — Как будто ты не понимаешь этого.       — Некоторым может не понравиться, что девушка магловского происхождения, уж извини, вращается в кругах знаменитостей чаще, чем многие чистокровные волшебники.       — Ха-ха, будто Люциуса слышу!       — Не могу сказать, что близок к идеям чистокровных, но в них определенно есть какой-то смысл.       Над холмами разнесся звон колокола, предупреждавший об окончании урока. Тем временем косой дождь уже вовсю лил на склонах заозерных гор, и оба заторопились в замок.       — Гарри, — Гермиона придержала его за руку у самого входа. За дверями школы бурлила жизнь и голодные желудки спешивших на обед студентов, а ее слова предназначались только для ушей друга. — Думаешь, все-таки нужно ему написать?       — Откуда мне знать? — подернул плечами Гарри, улыбнувшись в ответ на раздраженную гримасу. — Я пишу, Невилл пишет, но нам обоим не отвечают. Думаю, на его месте больше всего мне хотелось бы, чтобы друзья оставили в покое и не напоминали своими письмами о беде, случившейся с ним.       — Правда? — Гермиона нахмурилась и выхватила у него свою сумку. Увидят их вместе — и пойдут толки, тут-то уж Скитер спуску не даст.       — Да. Но речь лишь о друзьях, — подмигнул Гарри и первым вошел в двери школы.       На обеде он получил письмо от Сириуса, в котором тот сообщал, что не отпустит Лили на Святочный бал «во избежание создания смертельно опасных ситуаций для шпионов Темного Лорда». Отчим уведомлял о том, что Люциус все время проводит в больнице Святого Мунго, но говорит, что медики нашли способ устранить ожог от драконьего пламени. Обещали огромный, уродливый шрам на все лицо. Ну, тут уж повезло, что за победу была уплачена цена красотой, а не жизнью. Рудольф рвался в Хогвартс на второй тур, бабушка пыталась усадить его за книги, а мама занималась заказами Аврората. Все как обычно.       Через час с прорицаний вернулся утомленный Невилл в компании Рона, Симуса и Дина.       — Знаете, што? — прошипел усевшийся рядом Симус, округлив глаза на манер Трелони. — Кто-то вел бы себя не столь легкомысленно, если бы узрел то же, что я прошлой ночью в магическом кристалле. Вчера вечером я сидела, погруженная в рукоделие, как вдруг ощутила внезапный порыв. Я встала, села перед шаром и устремила взор в его кристальные глубины. И увидела, что кто-то на меня глядит. Как, по-вашему, кто?       — Старая безобразная мышь в огромных очках? — закатив глаза, прошептал Рон.       Гарри изо всех сил пытался сохранить серьезную мину.       — Смерть, дорогие мои, смерть…       Дин и Рон в притворном ужасе прижали ладони ко рту.       — В сотый раз узрела мою смерть? — развеселился Гарри. — Да если бы я умирал каждый раз после ее предсказания, я был бы уже медицинским чудом.       — Чем-то вроде привидения повышенной плотности, — со смехом добавил Невилл. Мимо них прошествовал Кровавый Барон, его широко раскрытые глаза зловеще сверкнули. — Куда опять подевалась Гермиона?       Она как раз входила в зал, держа в руках похудевшую сумку и толстый конверт с письмом.       — Интересный урок был, не правда ли? — бодро спросила она, снаряжая Буклю письмом. Сова косо на нее глядела, но не прерывала. — Гарри, я возьму у тебя Буклю?       — Конечно.       — Гарри, мы вот за чем подошли, — заговорил Дин. — Драко нет, и не известно, сколько еще времени его не будет. Он не предупредил о своем отъезде, а занятия продолжать надо. Нас попросили обратиться к тебе, чтобы ты вел некоторое время до возвращения Малфоя наши дополнительные занятия.       — Э, нет, — Гарри даже отгородился от них руками. — С меня и старшекурсников хватает.       — Пожалуйста, скоро же контрольные за семестр, — попросил Симус.       — Думаю, Драко хорошо вас готовил. По пройденному материалу вы вполне способны тренироваться сами, повторяйте старые чары.       — Так в том и дело, — внушал ему Дин. — Мы обратились к профессору Снейпу с этим же, а он велел не путаться под ногами. Сказал, что в отсутствие Драко запрещает нам устраивать демонстративное самоубийство на закрепленном за ним этаже, а следить за сборищем малолетних тупиц сам не собирается.       — Как на него похоже, — съехидничал Невилл, вперившись взглядом в свой гербарий.       — Он посоветовал ко мне обратиться? — уточнил Гарри.       — Именно. Пренебречь высочайшим советом мы не посмели.       — Я подумаю, — не стал сразу отказывать друзьям Гарри.       Когда довольные ответом гриффиндорцы удалились, к ним подошел Седрик. Гарри серьезно задался вопросом, не написано ли у него на лбу, что сегодня приемный день.       — Как Драко? — тихо осведомился он, присев рядом с Гермионой.       Букля, проверив клювом, хорошо ли прикручено к ней письмо, широко взмахнула крыльями и улетела, обдав ближайших студентов пухом.       — Терпимо, — ответил Гарри, насыпая себе картошки. — Колдомедики обещают, что он скоро пойдет на поправку.       — Мне совестно, — признался Седрик шепотом. На них и так слишком много внимания обращали. Многие считали, что чемпионы обязаны враждовать меж собой. Наверное, Седрику было совестно за свое небрежное отношение к обязанностям участника Турнира. — Я передумал, Гарри. Я буду участвовать во втором туре. Не могу допустить, чтобы из-за меня пострадал другой человек.       — Не выйдет, — шепнула Гермиона нехотя. — Это долго объяснять, но магия — вещь чувствительная. Если обнаружится обман, она лишит вас обоих волшебной силы. Теперь нужно идти до конца.       — Гермиона права, — подтвердил Гарри, хотя о таких порядках магии не знал. — Если Драко занял твое место, то прочно и надолго. Тебе остается лишь играть самого себя — недурно, правда?       — Я знаю, ты меня упрекаешь, — поджал губы Седрик. — Я сам извожу себя упреками. Но я не гриффиндорец — лишь в этом случае я мог бы пойти против всех, кто говорил мне, что план Драко идеален. Отец и Дамблдор в один голос уверяли, что так будет лучше.       — Значит, они знали, о чем говорили. В любом случае, если бы ты рассказал мне все сразу, я пресек бы на корню их планы.       — Верно, — вздохнул Седрик и поднялся, чтобы уйти. — Надеюсь, Драко скоро вернется. Передайте ему мою благодарность.       — Передадим, передадим, — повторил Гарри, глядя ему вслед.       Невилл рядом задумчиво чесал подбородок.       — Ты уже пригласил Джинни, да? — спросил он с робкой надеждой на обратное.       — Да, а что?       — Ханна сорвалась. Идет с МакМилланом.       — Ты же с ней встречался? — удивилась Джинни, с удовольствием уплетавшая пудинг.       — Да, но оказалось, недельные отношения ни к чему не обязывают, — вздохнул Невилл и оглядел стол Равенкло. — В следующий раз приглашу кого-нибудь из Равенкло. Хафлпаффцы хвалятся своей верностью, но похоже, даже понятия не имеют, что это такое.       — Почему же? — усмехнулась вдруг Гермиона. — Они верны дружбе.       — Ага, дружбе, — фыркнул друг. — Это не то, чем я хотел бы связать себя со своей будущей девушкой.       — Тогда Равенкло — это то, что тебе нужно, — усмехнулся Гарри и обратился к Гермионе. — Как письмо?       — Живо-здорово, — тут же сменила милость на гнев она. — Надеюсь, летит сейчас к адресату.