***
Тед — колдомедик в Мунго. Тот факт, что в жизни мистера Тонкса появилось рекордное количество Блэков, стал причиной стабильного повышения по службе. А ведь до этого он почти пятнадцать лет работал младшим целителем. Его игнорировали просто из-за факта происхождения: маглорожденные волшебники обычно не достигали высоких постов в колдомедицине. Не в Великобритании. Особенно, если у маглорожденного нет связей. Сириусу не пришлось ничего делать. Тед специально спрашивал, пытаясь понять причину внезапного повышения. А через полгода — еще одного. Сейчас он значился старшим смены в отделении недугов от заклятий. Руководил молодыми целителями, оказывал первую помощь. Ему нравилась его работа, нравился даже напряженный график и нервные посетители. Он давно смирился с тем, что не может спасти всех. Зато может помочь многим. Снимать последствия заклинаний для него было привычным занятием, поэтому Барти Крауч-старший пришел в себя еще до того, как Сириус вернулся домой. Блэку ведь пришлось мило попрощаться с Флер, спуститься в подземелье и только из кабинета Снейпа уйти домой: на самом деле, обычно все посетители пользовались камином директора. Но Сириус считал, что лучше бы ему не провоцировать ни себя, ни Дамблдора. — Как он? — обеспокоенно спросил Блэк, заходя в гостевую комнату, где устроили Крауча. — Я выписал список зелий. Постельный режим, покой, как можно больше фруктов и шоколада, — спокойно произнес Тед, протягивая Сириусу листок с перечнем зелий. Пусть пациенты с последствиями Империо и встречались нечасто, но система лечения была выработана уже давно, а в годы магической войны доведена до того состояния, теперь проблемы были только при неверно наложенном Империо. — Спасибо, Тед, — искренне поблагодарил его Сириус. Желание натворить что-нибудь не слишком положительное все еще владело Сириусом, но и заклинания, что он использовал в лесу, были пустяшные. Само пройдет. А пока у него много дел. — Говорить можешь? — спросил он, едва Тед вышел за дверь. — Могу, — обреченно кивнул Крауч. — А ты, судя по всему, знаешь, что я не болел. — Я просто немного знаю одного аврора-параноика. Твой сын неплохо играет, но… — Но ты всегда был слишком внимателен к деталям, — кивнул Крауч. — И почему-то тебе нужно, чтобы я остался больным дома, не так ли? — Раз уж начали заварушку, то нужно довести дело до конца, — пожал плечами Сириус. — Но я рад, что ты выбрался. Прости, достать тебя незаметно я бы не смог. Сириус говорил небрежно, ведь на самом деле он не испытывал особых мук совести. Искать Барти Крауча-старшего и пытаться спасти? Это займет много времени и потребует много сил. У Блэка есть дела поважнее. — А теперь рассказывай все. С самого начала, — холодно припечатал он. — Как выглядит Волдеморт? Он уже может колдовать? Кто с ним? Какой у них план?Глава 23. Беглец
4 августа 2018 г. в 18:31
Незадолго до начала пасхальных каникул Сириусу вновь пришлось вернуться в Хогвартс. Нужно было объяснить правила третьего тура, так что Блэк появился в кабинете Снейпа с букетом гортензий. В ответ на насмешки Северуса посоветовал тому почаще заглядывать в цветочный — уж Нарцисса-то особенно падка на любые проявления романтики, а сам пошел по пустым коридорам школы. Сейчас шел один из уроков, но вот четыре чемпиона уже ждали судей у главного входа в замок.
Подойдя к чемпионам и Бегмэну, Сириус вежливо поздоровался со всеми, не удержался и взъерошил волосы Гарри, а затем вежливо предложил Флер опереться на его руку, предварительно вручив девушке букет. Крестник шел рядом с ними, спокойно обсуждая список освоенных заклинаний. Ему приходилось заниматься самостоятельно, при пассивной помощи друзей, но он не жаловался. Большинство упражнений были скучны и неинтересны, а уж попытки научиться приманивать предмет без палочки и вовсе выводили Гарри из себя: гораздо проще управлять магией без заклинаний во время каких-то эмоциональных порывов, а в спокойном состоянии это сложно.
Магия часто откликается на эмоции мага. Испуг может стать причиной появления простейшего щита, или внезапной аппарации, а злость может отбросить обидчика на большое расстояние. Это происходит само собой и часто маг не может контролировать магию, из-за чего последствия бывают неожиданными. Хотел оказаться подальше отсюда — ты становишься легким, и тебя уносит ветер.
Гарри же приходится учиться контролировать эти возможности. Даже при том, что в детстве ему это давалось относительно легко, приманить к себе что-то вроде книги удавалось не всегда. Гораздо проще что-то поймать, или подкинуть, а вот аккуратно перенести…
— А с практикой высших заклинаний как? — любопытствовал Сириус под пораженным взглядом Флер.
— Те три, что ты мне дал для изучения, чаще получаются, чем нет, — улыбнулся Гарри.
Разучить заклинания с оттенком силы было не сложно. Сложнее было раз за разом вызывать у себя подходящее эмоциональное состояние, чтобы заклинание получилось. Гарри освоил несколько простых и уже почувствовал на себе "прелесть" последствий высшей магии. Ему внезапно начало казаться, что он-то все знает лучше всех, что только он может судить, что есть хорошо. Это и был главный соблазн светлой магии. Темные эгоистичны, они практически отрекаются от общества, зато становятся главными ценителями любых удовольствий и развлечений: от еды до секса. А основное последствие — агрессия, с которой каждый темный расправляется по-своему. Светлые же начинают считать себя способными управлять людьми, направлять их и выступать оценщиками их поступков. Желание защитить и оградить, не дать навредить, или свернуть с "нужного" пути, все это перерастает практически в манию, доводя эти качества иногда до абсурда. Гарри приходилось себя останавливать. Иногда ему казалось, что темным проще: всего-то хочется кого-то убить.
Сириус постепенно защищал дом Блэков темными заклинаниями, и после каждого витка защиты отправлялся рубить мечом манекены. А потом уходил "гулять" на всю ночь. А что делать светлому? Гарри читал, а Гермиона тщательно следила, чтобы ее друга в это время не трогали. Ну мало ли. Вдруг в нем проснется любитель нотаций, или он решит помочь всем и сразу. Пусть лучше читает.
И вот сейчас парень делился не только своими успехами, но и веселыми случаями из школьной жизни. Сириус слушал крестника внимательно, иногда комментируя рассказ Гарри беззлобными шутками и подначками. Когда он только встретился с ним после Азкабана, их общение мало походило на разговор старшего с младшим. Скорее бы так общались братья с небольшой разницей в возрасте. Это было потому, что Сириус не мог перестать видеть в Гарри Джеймса. Но чем больше они общались, тем заметнее становились черты Лили. И это словно напоминало Сириусу, что его крестнику нужен не столько друг, сколько отец.
— Догадываетесь, что это? — весело спросил Бэгмен, как только все собрались на квиддичном поле.
Чемпионы несколько затравленно оглядывались по сторонам. Квиддичное поле не просто стало больше — его явно расширили чарами, вся поверхность поля еще и была засажена низкими кустами, которые рисовали на земле ломаные линии.
— Лабиринт? — догадался Крам.
— Именно, — подтвердил Сириус. — Вам предстоит пройти его и попасть в центр, где и будет находиться Кубок Огня. Некоторые пути будут тупиковыми, но, в целом, попасть в центр сможет каждый, вопрос лишь во времени.
— Просто пройти лабиринт? — скептически поморщившись, спросил Седрик.
— Не просто, — смеясь уточнил Людо. — Вам предстоит столкнуться с ловушками и опасностями.
Сириус объяснил подробнее:
— Здесь будет несколько магических существ, от достаточно безобидных до опасных. И мы наложим заклинания, которые вам предстоит обойти. Здесь будет лишь одно разумное существо, и вряд ли кто из вас рискнет на него напасть, но вот всех остальных можно уничтожать. С заклинаниями действует тот же принцип. Артефакты, которые и отвечают за эти заклинания, есть разной степени прочности. Одни вы легко сможете уничтожить, и за это мы вас не будем призывать к материальной ответственности, а другие не сможете даже все вместе.
Бэгмен посмеивался, словно в лабиринте будет скрываться что-то особенно гадостное, и это нервировало чемпионов. Те косились в его сторону с подозрениями во взгляде, словно опасались чего-то особенно мерзкого в исполнении бывшего загонщика.
— Входить будете по очереди, — с прежней ухмылкой заговорил Бегмэн. — В соответствии с вашими баллами. Первыми зайдут мистер Поттер и мистер Крам, затем — мистер Диггори, и последней будет мадемуазель Делакур. Входы будут открываться в разных коридорах, чтобы минимизировать возможность вашей встречи на первых минутах.
— Задание всем понятно? — несколько лениво спросил Сириус, и, дождавшись кивка ото всех присутствующих, предложил чемпионам расходиться по своим делам.
Виктор попросил Гарри отойти в сторонку, поговорить без лишних ушей, которых всегда полно в Хогвартсе, а Людо Бегмэн поспешил уйти подальше от Сириуса, в этот раз спрятав свой страх за необходимостью пообщаться с Седриком по дороге к школе. Сириус и Флер остались на поле одни.
— Прогуляемся? — спросил Блэк, уже зная ответ.
На щеках Флер тут же вспыхнул яркий румянец: она теперь постоянно смущалась его, словно статус невесты изменил что-то и в их общении. Флер каждый раз надеялась и страшилась, что произойдет что-то. И "что-то" не имело ни названия, ни объяснения.
Проводя много времени с родственницами-вейлами, Флер прекрасно знала, чем занимаются мужчина и женщина, оставшись наедине. Знала в подробностях, ведь ее кузины разговаривали на такие темы без стеснения. Да и старшие считали необходимым показать молодым девушкам все как минимум на картинках. Опасались, что однажды вейловская сущность пересилит строгое чистокровное воспитание, и к этому старались подготовить. А еще вейлы много говорили о мужчинах. И в характерах Флер тоже хорошо разбиралась.
Именно поэтому она знала, что ничего между ней и Сириусом не произойдет как минимум до приема в честь помолвки. И уж тем более не произойдет в Хогвартсе, где за каждым углом скрываются сплетники. Но все равно Флер продолжала опасаться "чего-то". Прикосновений, бережного поцелуя, того, как внимательно он ее слушает. И она знала, что он так внимателен ко многим… но все равно словно плавилась от того, что он — тот, кого она так любит — столь внимателен к ее словам.
А Сириуса эта ситуация даже забавляла. Он не мог сказать, что любит эту девушку. Но привыкает считать ее своей. Все эти букеты, внезапные письма и бережное к ней отношение — он не только создавал для Флер сказку, которой лишала ее невзаимная влюбленность, но еще и сам привыкал заботиться о ней. В некотором роде — привыкал любить. В его семье часто говорят, что Блэки не умеют влюбляться, но очень ревностно любят то, что им принадлежит. Единственное, что Сириус не понимал в этом утверждении — это когда наступает тот самый момент, когда вроде как любишь? Смотря правде в глаза, Сириус точно не мог сказать — как вообще ощущается любовь?
— Что думаешь насчет третьего тура? — спросил он у Флер.
— Думаю, что придется все же пытаться выбиться вперед, — вздохнула она. — Очень жалею, что бросила свое имя в кубок. Если я просто сдамся, то это будет нечестно по отношению к мадам Максим и моим однокурсникам. Поэтому я должна хотя бы попытаться. Глупо?
Сириус покачал головой. Они уже отошли от квиддичного поля, и теперь шли по самой кромке Запретного леса. Он притянул девушку к себе, обняв за талию, и не смог сдержать улыбки, когда у Флер снова вспыхнул румянец на щеках.
— Нет, не глупо. Но хорошенько подготовься и будь готова к сложным препятствиям. И еще, — он нагнулся к самому ее уху. — Не доверяй профессору Аластору Грюму.
— Тому сумасшедшему? — тихо спросила Флер.
— Да, — уже громче ответил Сириус. — Если он попросит тебя о чем-то или пошлет куда-то… просто уходи. И от него, и задание не исполняй, ладно?
Флер немного неуверенно, но все же кивнула. Она пока не рисковала спрашивать причину подобного предупреждения, но верила Сириусу беспрекословно. Они молчали какое-то время, стоя близко-близко. И Флер все надеялась, что сейчас он ее поцелует — как тогда, в розовой гостиной — но внезапно в лесу раздался достаточно громкий крик Гарри:
— Сириус!
Блэк тут же разорвал объятия, но руки Флер не выпустил. Он жестом показал ей следовать за ним. Меньше, чем через минуту, они уже вышли к тому месту, где возле Гарри и Виктора на земле лежал Барти Крауч-старший. Измотанный, без сознания, но все еще живой. Сириус тут же упал на колени возле Крауча. Тот умирал. Не сказать, что быстро, но силы мага были на исходе. Потребовалось немного времени, чтобы Сириус просчитал ситуацию, и уже собрался обездвижить Виктора, чтобы стереть ему память — только он мог отказаться сохранить все в тайне, но Крам тут же поднял руки, демонстрируя пустые ладони:
— Принесу клятву, — быстро выпалил Крам. — Прямо сейчас, любой подходящий текст.
Гарри и Флер смотрели на происходящее с искренним удивлением, а вот Виктор быстро просчитал следующий ход Сириуса. Слишком заметно было, что Блэка не удивило состояние этого мужчины, а Гарри сказал, что это его работодатель. Виктор еще не успел понять, был ли этот маг пленником Сириуса, или потерянным другом, но оказаться со стертой памятью он не хотел еще больше.
— Прости, — качнул головой Блэк, быстрым движением обездвижил Виктора и тот кулем упал в траву.
— Сириус? — испуганно переспросил Гарри.
— Помнишь, я говорил, что в Хогвартсе есть один Пожиратель смерти, но мы не хотим его раскрывать? Ну вот поэтому надо молчать. Вы никого здесь не видели.
Сириус оглянулся. До края антиаппарационного купола над Хогвартсом чуть меньше километра от квиддичного поля. Нужно не только унести Крауча отсюда, но и стереть Виктору память. Сириус предпочитал перестраховаться, все же этот парень был учеником Каркарова, что отнюдь не располагает к доверию. И хотя сам Сириус сомневался, что Виктор кому-то что-то расскажет, лишних проблем лучше избежать заранее. Поэтому он тут же начал действовать.
— Гарри, остаешься здесь. Я сейчас наложу ряд заклинаний на Виктора, он очнется через пару минут, и вы продолжите разговор. Понял меня?
— Да, — немного пораженно произнес Гарри.
— Подними этого мужчину левитацией, нам нужно вынести его за пределы антиаппарационного купола, — обратился Сириус уже к Флер.
Из-за крови вейл легилимент не сможет прочесть ее мысли незаметно для девушки. Даже Дамблдор не рискнет лезть в голову тому, чья защита разума интуитивна. С Гарри сложнее: крайне сложно скрывать от легилимента "громкие мысли", но Нарцисса учила детей как не думать о том, что пытаешься скрыть. Даже взрослому магу это удается не всегда, но и незаметно прочесть мысли Гарри могут немногие в Хогвартсе: Нарцисса, Северус, Дамблдор, профессор артефакторики.
Сириус вытащил из внутреннего кармана пиджака плоский чехол с очками в проволочной оправе. Нацепив на себя этот сомнительный аксессуар, Сириус огляделся по сторонам. Видеть, где именно творилось колдовство, может далеко не каждый. Обычно магия ощущается, она скорее чувствуется кожей, пахнет или звучит, а вот видимой становится лишь в некоторых случаях. Но есть артефакты, способные показывать те места, где концентрация чего-то волшебного велика. Это необязательно будет место, где творили заклинания. Здесь мог пройти единорог, или сработать слабенький артефакт, или именно здесь прячется какое-то магическое растение. Сириусу часто казалось, что Дамблдор носит свои очки вовсе не из-за плохого зрения — иначе почему он обычно смотрит поверх стекол? Значит, нужно немного затереть следы.
Убрав из памяти Виктора последние пятнадцать минут, Сириус наложил еще одно темное проклятье — оно порождало потерю во времени и создавало симптомы, схожие с переутомлением или солнечным ударом. Если не знать о нем, то любой медик просто посоветует вам отоспаться, потому как на магах сложно заметить последствия столь мелких заклинаний. Даже если Виктор заподозрит неладное, медик скажет, что парень то ли много гулял, то ли много читал, то ли много волновался. Затем Блэк постарался сделать окружающее пространство как можно более невинным: убрал следы Крауча, поднял Виктора в воздух и убрал с его мантии мусор, а затем наложил на него еще одно темное заклинание, зафиксировав тело парня в воздухе, и после применил чары, очищающие воздух, чтобы окончательно скрыть следы определенных заклинаний. Теперь даже через волшебные очки можно заметить лишь то, что на этой поляне кто-то много колдовал.
— Пойдем, — он подхватил Флер под локоток, — Виктор отомрет через полминуты, нам нужно уйти подальше.
Девушка кивнула и, заклинанием удерживая тело Крауча на весу, пошла в указанную Сириусом сторону. Блэк повернулся к Гарри, дать крестнику указания, но тот лишь нервно мотнул головой, показывая, что и сам придумает, что сказать Виктору.
Крам пошатнулся и чуть не упал действительно ровно через тридцать секунд — Гарри считал. Схватился рукой за дерево, сердито тряхнул головой и продолжил, будто ничего не случилось:
— Ну так вот. Я о Гермионе…
Сириус и Флер уже успели скрыться за деревьями, шли они достаточно тихо: Сириус когда-то учился на аврора, а Флер ее наследие вейл помогало передвигаться бесшумно практически везде.
Когда-то маги даже пытались специально устраивать браки с магическими существами, чтобы унаследовать часть способностей. Но вместе с ними появлялись и проблемы. Как слабые места существ, так и то, что магу сложно подстроить психику под некоторые требования другого вида. У вейл была главная проблема: они не могут контролировать свое желание очаровать мужчину, если он чем-то задел их. И часто не могут контролировать свое желание переспать с мужчиной, который чем-то им понравился. Обычные вейлы не испытывают мук совести, они не знают сожалений, а вот ведьмы, в чьих предках были эти создания, часто сходят с ума. И партнер. Вейлы способны привязаться к мужчине настолько, что расставание с ним будет не просто болезненно, часто даже смертельно. Так молодые вейлы, влюбляясь, часто становились практически рабами своего чувства. Флер немного соврала, что вейлы влюбляются лишь однажды. Скорее всего, лет через десять она бы снова смогла полюбить… но все же полукровкам нелегко бывает заглушить в себе эту преданность в любви, свойственную вейлам.
Сириус не знал многих этих нюансов ранее, но занялся самообразованием, когда решил жениться. И поэтому знал, что сейчас, пока Флер влюблена, она не расскажет его секреты даже под пытками. Не потому что он попросил ее об этом: просто иначе четвертьвейла не может. Преданность на грани с безумием. Быть может, было несколько неэтично помыкать девушкой, зная об этой особенности, но сейчас Сириус не думал о подобных мелочах. В таких ситуациях он вообще не думал ни об этичности, ни о людях вокруг. Особенно после парочки темных заклинаний. Сейчас его эгоизм, это нежно любимое качество любого Блэка, полностью владел мотивами его поступков.
Они шли молча. В пределах антиаппарационного барьера прибытие любого домовика становилось известно Дамблдору. Нет, действий директора Сириус не боялся. И даже был почти уверен, что Альбус давно понял, что его старый друг Аластор не слишком-то похож на себя. Сириус даже знал наверняка, что сейчас они с Дамблдором играют на одной стороне. Но блэковская паранойя гнала его вглубь запретного леса, к границе антиаппарационного барьера, чтобы переправить своего начальника с домовиком домой секретно.
И только когда домовик исчез вместе с Краучем, Сириус вспомнил о Флер.
— Ты знаешь о магической войне в Великобритании? — спросил он. Дождавшись кивка девушки, продолжил: — Мы думаем, что будет вторая война. И к ней готовимся. Для того, чтобы загубить любые попытки начать войну, я был вынужден ничего не делать для спасения моего начальника. Но он, по всей видимости, выбрался сам. И так как еще есть шанс разыграть пьесу до конца, то я стер память Виктору, и зачистил следы нашего пребывания на поляне.
— Хорошо, — просто ответила Флер.
— Хорошо? — удивился Сириус. — И тебя больше ничего не интересует?
— Если ты не считаешь нужным мне рассказывать — значит мне не нужно знать.
Сириус засмеялся. Сейчас, после парочки темномагических, со смесью веселья и бесстрашия, слова Флер казались забавными. Он обнял ее за плечи — как когда-то обнимал девчонок, учась в Хогвартсе, — и радостно ответил:
— А знаешь, мы прекрасные подельники. Я только что… м-м-м… дай посчитать… четыре, нет, пять раз нарушил закон, а ты не задаешь вопросов.
Они выходили с опушки, когда им навстречу вышел крайне недовольный Северус. Он сердито щурился на яркое солнце и не слишком-то вежливо произнес:
— Так и знал, что в пересечении охранного барьера школы виноват ты. Но почему три раза?
— Скажешь, что заставил Перси принести мне бутылку вина.
Северус поморщился, понимая, что Сириус что-то недоговаривает.
— А почему не домовика?
— Ну я же слишком эксцентричен, чтобы пользоваться услугами домовых эльфов, если есть секретарь. Все поверят. Заглянешь вечерком ко мне?
— Я декан факультета. У меня нет возможности оставлять пост в будние дни.
— Ну и умирай от любопытства, — беззлобно ответил Сириус.
Он все так же обнимал Флер за плечи, девушка стыдливо прятала взгляд, и любой, кто увидел бы их сейчас, подумал скорее о пикнике и поцелуях, чем о попытке скрыть полуживого мага.