- И откуда он взялся? – Салли сидел на полу в комнате Ларри, спрятав подбородок под толстовкой. На ключице красовалось небольшое тёмное пятнышко – Фишер не помнил, как получил синяк на таком месте, отчего и сидел в недоумении. Ларри, расположившись рядом, возился с зарисовкой новой картины. Обернувшись на приятеля, Джонсон кинул унылый взгляд, быстро возвращаясь к своей работе.
- Похоже, это призрак, чел.
- Призрак? Призраки не оставляют засосы, Ларри.
- Значит тебе попался весьма любвеобильный призрак, – продолжал парень, пока не отложил карандаш. Салли приподнял взгляд – Ларри с усмешкой глядел на него в упор. От этого взгляда Фишеру стало не по себе. Казалось, что даже на протезе появился румянец.
- Так значит на нашем Салли-Кромсали уже кто-то оставлял отметины? – заигрывающим тоном пропел Ларри, после чего не сдержался и расхохотался на весь подвал. В ответ на такую реакцию полетел оставленный без присмотра карандаш.
- Какого хуя, Сал? – воспрянул Джонсон, после того, как остро заточенный грифель черкнул по открытым рукам. Но Салли уже выбежал из комнаты.
- Эй, Сал, я же пошутил! – голос Ларри отдавался в ушах, но Фишер всеми силами пытался его заглушить.
Он прекрасно понимал, что Ларри шутил. Салли не винил его. Просто синяк – это и есть синяк. А парень не любил, когда на его теле появлялись новые отметины. Особенно тогда, когда ещё не зажили старые.
Долго дуться на Ларри не вышло. Стоило только Салли завалиться в свою комнату, как тут раздался противный шум помех: рация, заброшенная куда-то за комод, взывала Фишера подойти поближе. Прекрасно зная, чей хрипловатый голос раздастся из динамика, Салли ещё какое-то время просидел на кровати, только спустя пять минут поднимаясь со скрипучей мебели. Но рация уже умолкла.
- Эй! Открывай там! – дверь комнаты начала ломиться от непрекращающихся ударов. Голос Ларри звучал обеспокоенно – Салли незамедлительно метнулся к двери, отпирая замок.
На пороге действительно оказался Джонсон, запыхавшийся. Казалось, он бежал все три с лишним этажа. В одной руке была зажата выключенная рация.
- Ты чего? – искренне не понимал причину такого поведения Салли, уставившись на друга, как на ненормального. Но Ларри, отодвигая Салли и проходя внутрь, только продолжал сокрушаться.
- Ты не отвечал. Естественно я подумал, что с тобой что-то стряслось!
- Прошло не больше десяти минут, как мы виделись, – продолжал спокойно отвечать Фишер, прикрывая дверь. Отец сидел в кресле, уставившись в цветастый ящик. То, что сюда кто-то ворвался его, казалось, совершенно не беспокоило. Ларри же, в свою очередь, уже успел пристроиться на полу, подключив приставку к телевизору.
- Садись, – буркнул парень, похлопав около себя ладонью. – Забудем об этом.
- Как скажешь, – пожав плечами, согласился Салли, присаживаясь рядом. Странное поведение Ларри хоть и смущало его, однако Фишер не мог требовать от него каких-либо объяснений. Он и сам повёл себя крайне резко. Неудивительно, что Джонсон начал беспокоиться. Поэтому, списав всё на простую дружескую заботу, Салли уже вцепился в джойстик. Они рубились в игры до поздней ночи, пока Фишера не начал морить сон. Он уже клевал носом, откровенно поддаваясь Ларри. А когда в глаза ударила очередная надпись "GAME OVER", парень с раздражением выдал:
- Я устал, чел. Завязываем.
- Если хочешь, ложись спать. Я ещё здесь посижу.
- Но разве?..
- Лиза всё равно куда-то свалила: оставаться в апартаментах одному хуже, чем с храпящим другом под боком, – отвечал Ларри, не отрываясь от экрана. – К тому же, – джойстик опустился на пол. – Может этой ночью мне удастся отогнать от тебя всех призраков? – подмигивая, Джонсон быстро отвернулся, вновь погружаясь в игру. Салли только покачал головой, поднимаясь с пола.
- Делай, что хочешь, – зевая, бросил Фишер, скрывшись за дверью. Вернулся он уже без протеза: в прозрачном стакане, наполовину заполненном водой, плавал голубой глаз. Поставив его на тумбочку, Салли лёг, отворачиваясь к стенке – ему всё ещё было неудобно разгуливать перед Ларри в таком откровенном виде. Джонсон всё прекрасно понимал: он деликатно промолчал, поинтересовавшись лишь насчёт того, пинается Салли во сне, или нет.
- Чего? – не понял Фишер, с трудом разлепляя уцелевший глаз. Но заметив, что голова Ларри была аккурат около его пяток, все вопросы отпали сами собой.
- Мне не прилетит, если тебе вдруг приснится кошмар? – запрокидывая голову назад и упираясь ею в кровать, повторил свой вопрос Ларри. В ответ он получил только молчаливый кивок.
- Отлично! Тогда покойной ночи, чел.
- Покойной? – переспросил Салли, но Ларри уже запустил новый уровень. Решив, что это вновь проявление его скверного юмора, Салли укрылся одеялом с головой, проваливаясь в сон.
На следующий день в школу Фишер пришёл в водолазке с высоким воротом. И пусть она была такая же чёрная, как и привычная глазу толстовка, изменение в имидже не ускользнуло от глаз Эшли и Тодда. На все расспросы Салли отвечал уклончиво. И только во время обеденной перемены, сидя рядом с Ларри и уплетая невероятно тонкий кусок пиццы, он прошептал:
- Хреновый из тебя охотник за привидениями.
- А что такое? – с поддельным удивлением отозвался Ларри, косясь на Фишера. Парень отодвинул ворот, показывая Ларри налившийся кровью синяк. Присвистнув, Джонсон еле сдержал себя, чтобы не загоготать в голос. Лишь пристальный взгляд Эш смог утихомирить его. Ближе придвинувшись к Салли и склонив голову, Ларри прошептал:
- Отлично, теперь мы опытным путём выяснили, что у тебя небезопасно. Сегодня ночуешь у меня.
- Может лучше сказать об этом Тодду? – продолжал про себя рассуждать Салли, потирая новую отметину. На удивление, синяк не болел. Скорее больший дискомфорт он приносил своим видом, нежели чем-то ещё. И всё же… "И всё же мне интересно, откуда они берутся", – продолжал думать Фишер, не замечая, как обеденная перемена медленно подходила к концу.
- Тодд… – рассуждал вслух Ларри, уже выкидывая поднос с объедками. – И без него справимся.
- Твои грязные носки вряд ли кого-либо отпугнут.
- Вот и проверим, – не унывал Ларри, несмотря на полное отсутствие интереса у Салли. Он знал, что приятель всё равно придёт к нему вечером. И Джонсон оказался прав: как по расписанию, Фишер постучал в его дверь, осторожно отворяя её и проходя внутрь. Колонки уже разрывались от Sanity`s Fall, а самодельный мольберт трещал от уверенных взмахов кисточкой. Ларри что-то самозабвенно выводил на бумаге, когда Салли потревожил его.
- Садись, я скоро закончу, – кинул парень, оставляя последние штрихи и быстро убирая мольберт в сторону. Перед глазами Салли предстал силуэт, сидевший в закрытой позе. Лишь один глаз его светился яркой звездой, переманивая на себя всё внимание.
Салли ещё долго стоял напротив незаконченного шедевра, пытаясь распознать в грубых линиях знакомые черты. Но пока перед Фишером виднелся неоформленный образ. Будто бы художник боялся наградить его отличительными чертами. Оживить. Привязаться.
Салли моргнул.
Мысли уносили его не в ту сторону.
Чтобы не заплутать в них ещё сильнее, Фишер наконец присел рядом с Ларри. Парень долго щёлкал по каналам, пока не разозлился. Подскакивая к пыльному видеопроигрывателю, Джонсон включил старую кассету с ужастиком, которую они с Салли никак не могли досмотреть до конца. Вернувшись на место, он только пожал плечами.
- Извини, чел. Сегодня я не подготовился.
- Ничего, – кивнул Салли, устраиваясь поудобнее. Он не хотел заснуть на середине фильма, как в прошлый раз. Но накопившаяся усталость давала о себе знать: не прошло и получаса, как голова Фишера начала клониться в бок, пока она и вовсе не легла на плечо Ларри. Джонсон продолжал смотреть фильм, казалось, не замечая, что Салли снова начал пускать слюни во время просмотра. По крайней мере, так думалось Фишеру. Ровно до того момента, пока он не проснулся.
А проснулся он от того, что над ним кто-то нависал.
"Какого чёрта я делаю на полу?" – была первая мысль Салли, когда он почувствовал, как позвонки упирались в холодный подвальный пол. Руки не двигались – кто-то сжимал их, заведя за голову. Протез съехал, закрывая обзор. Фишеру оставалось только чувствовать: чувствовать, как чьё-то тело вдавливало его в пол, как волосы щекотали оголившуюся шею, а губы, скользнув к ключицам, обнажили неровные зубы…
- Что за?! – наконец смог прийти в себя Салли, резко поднимая колено и ударяя им кого-то по животу. Послышался глухой стук, затем тихий мат. Однако хватка не ослабла – Салли по-прежнему не мог пошевелиться.
- Сал, ты что, сдурел так валить? – прокряхтел Ларри. Именно его голос оказался у самого уха, заставляя Салли только сильнее брыкаться. С трудом высвободив запястья из мёртвой хватки, парень наконец вернул протез на место, сталкиваясь лицом к лицу с Джонсоном. Он, тяжело дыша, сидел на Салли, сжимая его бёдра между своих ног. Волосы растрёпаны, на лице неприятная гримаса – освободившиеся руки тут же потянулись к животу.
- Придурок, мне же больно, – продолжал ныть парень, совершенно игнорируя состояние Фишера. А тот, ещё несколько секунд пробыв в ступоре, заехал Ларри снова. На этот раз по лицу.
Звон от пощёчины быстро отрезвил парня.
Спутавшиеся волосы легли на глаза, скрывая какие-либо эмоции. Только смех – тихий и натянутый. Он будоражил сильнее всего происходящего в эту секунду.
Только сейчас Салли очнулся. Прижал горячую ладонь к груди, выползая из-под Ларри. Вторая уже потянулась к его щеке, но быстро одёрнулась назад.
- Я… Я не хотел, Ларри, я!.. – но слова застревали в горле, не в силах выйти наружу. Салли замялся: вскочив на ноги, он выбежал прочь, оставляя Ларри в одиночестве. Джонсон только недовольно цыкнул: потирая ушибленное место, он тоже поднялся с пола. Достав измятую пачку сигарет, парень закурил прямо в комнате.
- М-да, хуёво вышло. Надо бы извиниться перед ним.
В комнате было темно и тихо. Фильм давно закончился, оставляя после себя лишь белый шум. Он же заполнял голову Салли.
***
- А? – тяжёлый вздох. Настолько тяжёлый, что Фишеру с трудом удаётся вновь начать дышать: в камере, в которой он находился до начала суда, ему всегда снились кошмары. В этот раз, казалось бы, он тоже подскочил на месте от терзающих рассудок воспоминаний.
Казалось бы…
Но Фишер проснулся не из-за этого.
В спину ударил холодок. Он же пробежался по опротивевшей оранжевой робе, забираясь под рукава и щекоча кожу. Затем он поднялся выше, останавливаясь около шеи. На тонкой коже стал проклёвываться фиолетовый цвет – синяк, который Салли не помнил, как поставил. Синяк, который несмотря на своё неожиданное появление, нисколечко не болел.
- Это всего лишь… всего лишь… – всхлипы вмиг заполнили камеру. Фишер зажал рот руками, но это всё равно не помогало: тело колотило от дрожи, ломая его пополам. Воспоминания измывались, добивая.
Может, это действительно всего лишь синяк.
А Может Салли действительно был отмечен призраком.
Тем, кто даже после смерти не захотел оставлять его одного.
Конец.
