Кто ты для меня?

... — Ты меня ненавидишь? — Я ненавижу Сатану и всё его отродье! — Меня ты тоже ненавидишь? — Я уже сказал! И почему я раньше не задумывался, откуда у тебя хвост?! — Прости... — в словах Рина звучит печаль, глаза закрывает отросшая чёлка. — Хочешь меня убить? — Э?.. — Сугуро выглядит ошарашенным. — С чего бы это? — Ты же терпеть меня не можешь... Так убей! Я не буду сопротивляться! — Нет! Ты себя со стороны слышишь?! — Куда я такой... кому я нужен... Меня же все прикончить хотят! — Рин, это не так! — Чего ты медлишь?! Не издевайся! — Рин падает на колени, зарываясь длинными пальцами в волосы. Шёпотом: — Убей меня... — Окумура, ты в своём уме?! — Убей меня!!! — срывается на крик Рин, вскидывая голову и глядя точно в глаза. По щекам струится солёная влага, оставляя мокрые дорожки на кажущейся фарфоровой коже, промозгло капает на дощатый пол. После выкрика Рин снова опускает голову, хватаясь за неё обеими руками, будто защищаясь от незримой угрозы. Всё тело содрогается в тихой истерике. — Не думал, что ты так просто сдашься, Окумура. — Бон смотрит на парня сверху вниз. Внезапно Рин слышит стук, как от падения на пол тяжёлого предмета, чувствует тепло совсем рядом. На плечо ложится рука, тяжёлая и горячая, гораздо теплее адского пламени, только кажущегося обжигающим. Пальцы нежно, аккуратно хватают за подбородок, заставляя поднять взгляд на собеседника. Карие глаза смотрят с укором. Слышится тихий шёпот: — Неужели ты думал, ты в самом деле думал, что я возненавижу тебя только за то, что ты — сын Сатаны? Ты не виноват, что родился таким... И ты мне нравишься, как Рин Окумура, а не как демон. В горле застывает ком, дышать нечем. — Ты... ты и правда так считаешь, Бон? — Конечно, а как иначе может быть?! — Спасибо... — Рин произносит это, уткнувшись в плечо друга. Теперь обжигающие слёзы впитываются в тонкую рубашку Рюджи, заставляя её липнуть к телу. — Спасибо... — Ну-ну, с чего это ты плакать удумал? — Сугуро ласково перебирает тёмные пляди на лохматой голове. — Неужели ты меня на самом деле любишь? — После этих слов Бон покрывается красными пятнами от смущения. (прим. автора — спалился, спалился!=D) — Идиот! Если я тебя убью, ты попадёшь в Геену и надерёшь зад Сатаны раньше меня! — глупая, но всё же отмазка. — Бака... я тоже тебя люблю... — Рин немного отстраняется, заглядывая своими синющими глазами в глаза Бона. Осторожно касается своими губами его губ. И получает ответ, пока робкий и неувереный, но искренний. От восхитительных ощущений кружится голова, во рту чувствуется его вкус... И осознание неправильности происходящего приходит слишком поздно, чтобы что-то менять. Да и какая разница, ведь этим двоим уже абсолютно всё равно, что правильно, а что нет...