Слёзы маленького ангела.

- Мурагер, просыпайся,- чувствую, как отец гладит меня по голове и, отстегнув ремень, помогает подняться. - Где мы? - Уже дома. Пошли.- он поправил волосы, и мы на пару с Адалом и Арманом вышли из самолёта, направляясь к стоянке. Быстро сев на заднее сидение, я начал осматривать красивые улицы Алматы, а отец вел "переговоры" по телефону с дядей Оливером, сообщая о нашем благополучном приезде в город. На улице идёт сильный дождь. Дворники машины еле успевают вытирать мокрые разводы. Ничего необычного. Алмата всегда такая ближе к осени. За рулём был Арман, т.к. Адал сильно утомился после длительного полёта. Спокойная атмосфера, наполненная негромкой музыкой и разговорами, была неожиданно прервана. Машину трясло: из-за дождя дорогу размыло, и, судя по напряженному Арману, управлять ей было очень трудно. От очередного толчка машина двинулась в сторону, слава Аллаху, дорога была практически пустой, и выехала на соседнюю полосу, направляясь к ближайшему препятствию. Всё это сопровождалось руганью Армана, вцепившегося в руль мертвой хваткой и пытавшегося хоть как-то изменить наше положение, близившиеся к аварии. Мелькающие далее события, я не видел, потеряв сознание от столкновения моего виска со стеклом... Очнулся я только в палате с прикрепленной ко мне капельницей. Рядом сидел папа. Еле приподняв тяжелые веки, я, не поворачивая головы, осматривал окружающее меня пространство. - Мурагер, сыночек, ты очнулся?- папа, сидевший рядом с кроватью и державший меня за руку, на которой была иголка от системы, суетливо начал меня осматривать, еле касаясь руками лица, и задавать вопросы.- Как ты? Что-нибудь болит? Мне позвать врача? - вдруг в палату вошёл доктор и молоденький медбрат, который подошёл к кровати и аккуратно убрал систему, быстро заменив ту на вату и, аккуратно закрепив ее на руке, удалился. Как только он ушёл, доктор подошёл ближе и сел на койку, стоящую напротив моей. - Как ты себя чувствуешь? - Голова болит... Что со мной произошло? - я потёр виски и положил руку себе на лоб. - Ничего не помню. Только как мы врезались в ограду и всё. - Произошла авария, и ты сильно ударился головой об стекло машины и потерял сознание. -сказал доктор и посмотрел на папу, который грустно тер глаза. - Ясно. Сколько я был без сознания? - Трое суток.- дрожащим голосом ответил папа. - А где отец? - О нём тебе расскажет папа, я пойду.- он встал и вышел из палаты, и я, приняв кое-как вертикальное положение, вопросительно посмотрел на папу. - Папа, не молчи, я должен знать где он.- он был готов плакать навзрыд, но старался держаться из последних сил. - Сына, ты только не переживай... - Папа. Где. Мой. Отец??? - меня трясло от страха, а папино молчание только подбавляло масло в огонь.- Скажи, что он жив, что всё в порядке и мы все вместе уедем домой. Да скажи ты хоть что-нибудь!!! Я уже во всю истерил и был готов выбежать из палаты вон, разораться, метать и крушить всё на своём пути, только бы ни это молчание и давящая тишина. - Мурагер он жив... Но... больше не сможет ходить, и даже чувствовать собственные ноги. - Не ври! Он все может! Он - Глава нашей семьи и альфа! Твой альфа! Как ты можешь говорить, что он больше не сможет двигаться!!! Скажи, что это сон, скажи, что это просто плохая шутка. Папа, это ведь просто злая шутка и с ним всё в полном порядке? Он сейчас встанет и придёт сюда, а я побегу и он обнимет меня и скажет: "Пойдём, балам, нам ещё надо работать..." - я умоляюще смотрю в глаза папы и готов разораться, но он резко прервал мою истерику. - Нет, Мурагер, нет, он парализован. Он больше не сможет ходить. Я бы тоже был рад, если бы это был просто сон, но нет, это правда. Нам надо смириться с этим... - Нееет!- я вскочил с кровати. - Номер палаты? - Мурагер, сядь!- он уже тоже срывался на крик. - Папа. Номер палаты. Я не поверю пока не увижу. - 32... - папа что-то говорил ещё мне вслед, но я уже ничего не слышал. Выбежав из палаты, которая стояла в самом конце коридора, я побежал искать тридцать вторую палату.