Зов

Склон. Вершина. Последние лучи солнца подсвечивают рыжие волосы, играют с ними, перебирают, сплетая пряди с порывами ветра. Исчезают. Она торопится, поглядывая на еще розовые облака, устанавливает инструмент, расправляет плечи, отбрасывая за спину померкшие без солнечного света волосы. Вздыхает раз, другой, вглядываясь в небо, в облака — над ней, под ней, вокруг, с каждой секундой все темней. Начинает. Пальцы касаются струн, перебирают, разгоняя страх, растворяя его в звуках, а он вплетается в их серебряный звон черными жгучими нитями. Слова нанизываются на нить музыки, светящимися бусинами скользят в темноту, вспыхивают, как искры от костра. Рыжие волосы плещут на ветру, светлое дерево арфы кажется путеводным маяком на вершине горы. Голос звенит, нижет бусины, отгоняя темноту и страх, выкликает, манит, обещает догнать, прийти, забрать ту, что уже прижалась всем телом к облачной спине, выпутать тонкие бледные пальцы из черной шерсти. Взять за руку. Взглянуть в глаза. Любую цену обещает, готова не оглядываться хоть всю жизнь, но вернуть к себе… На миг ей кажется — получилось. Эхом отзываются темные громады гор, вздрагивают облачные тени. Но голос срывается, утихает перебор струн. На вершине она одна.