Даже звёзды уступают ей место.

Я знаю, ты молишься на меня каждую ночь. Я твой идеал красоты, твой кумир. Только в моих глазах ты видишь звёзды и галактику. Только ко мне хочешь прикоснуться, хочешь взять прядь моих волос, переплетать пальцы, и носить толстовки. Я знаю это, но всё равно продолжаю не обращать внимания на твои томные вздохи при виде меня, на сжатые кулачки, когда видишь, как я зажимаю в женском туалете очередную подстилку, в конце концов, на твои слёзы, когда я унизил тебя при всех, облив меловой водой. А ты всё терпишь и терпишь, всё ждешь, когда твоя невзаимная любовь превратиться взаимную. А на твоих запястьях всё чаще я могу увидеть тонкие незаживившие ранки от лезвия. Твои когда-то яркие небесные глаза постепенно тускнеют, и в конечном итоге станут серыми, бесчувственными, стеклянными. Я не влюблен в тебя, но и не без чувств. Это странное чувство, гложет меня, заставляет чувствовать совесть. Я не хочу так, поэтому-то и пытаюсь сделать тебе больнее, думая, что так я перестану ощущать это ебучее чувство. Я узнал, что ты вчера попала в больницу. Говорят, что ты просто не увидела машину, когда переходила пешеход, но как можно было не увидеть огромную фуру? Конечно, я знаю это из-за меня. Ты снова впала в мысли обо мне, погружая себя в летаргию. Дурная. Зачем так губить себя из-за какого-то придурка-бабника, который даже не обращает внимания на тебя? Я сегодня был в больнице. Ты бледная как смерть, и холодная как лед. Я касался твоих ледяных рук, не проронив ни слова. Знаешь, мне так никогда не было тоскливо, я даже сам захотел вскрыть себе вены, чтобы почувствовать всё то, что чувствовала ты. Уже как месяц ты не выходишь из комы, а я замкнулся в себе. Это мучительно приходить каждый день к тебе, принося новые, живые цветы. Порой, я смотрю на цветы, а потом на тебя, после снова на цветы, а когда мой предел настаёт, я выкидываю их в окно, вместе с вазой. А знаешь почему? Потому что эти цветы, как мне кажется, забирают твою жизнь. Они такие яркие, что ты меркнешь на их фоне, скрываешься в тени, и становишься ещё более болезненнее. Мне страшно. Ты умерла сегодня в ночь, а для меня это как сон. Я не верю, и до сих пор жалею, что не уделял тебе должного внимания. Совесть пожирает меня, и как оказывается, это больно. Больнее чем физическая боль. Лучше бы получил миллион ножевых, и столько же огнестрельных, но я более чем уверен, что это даже и малую часть не заглушит моей боли, что сейчас внутри меня бушует, разрывает артерии, трахеи, легкие, раскалывает рёбра и кости. Мне кажется, я умер, ещё тогда, вместе с тобой, той звёздной ночью, когда падали миллионы звёзд, чтобы отдать своё место тебе. Я умер, но оболочка осталось. И как же хорошо, что и ее скоро не станет. И единственное что я увижу, до того, как умереть окончательно, это твою фотографию и дуло пистолета.