Шоколад с апельсином.

— Ты сегодня поздно, — бросил Артур через плечо, не отвлекаясь от готовки. Стоя спиной к двери, он тихо улыбался самыми кончиками губ, прекрасно зная, что сейчас к нему подойдут и обнимут, легко целуя в шею. — На работе завал, пришлось задержаться, — мягкие руки прошлись по бокам, останавливаясь на талии, затянутой в фартук. — Но ты, как я вижу, времени даром не терял. Выглядит неплохо. — Главное, чтобы съедобно оказалось. Хотя бы в этот раз, — Артур хмыкнул. — Не должны же твои старания пропадать даром. Столько времени убить на что, чтобы научить меня готовить… — Арти, mon amour, по сравнению с тем, с чего мы начали, уже намного лучше. Думаю, к моменту нашей встречи из тебя получится отличная женушка-домохозяйка.       Франциск по-мальчишечьи хихикнул, отскакивая назад, избегая несильного толчка локтем в ребра. Но вспыхнувший румянец на щеках соулмейта увидеть успел. — При встрече я обязательно тебе врежу. Или шею сверну. За все твои шуточки. — фыркнул Артур, раскладывая еду по тарелкам. — Пробуй. Я жду вердикт.       Не то, чтобы у него все было так ужасно с приготовлением еды, просто англичанин был по своей натуре невнимательным к мелочам мечтателем. Для него нормально было во время готовки отвлечься и перепутать соль с сахаром, насыпать что-то лишнее или, наоборот, доложить чего-то, чего в этом блюде быть не должно. Пережарить, не доварить, забыть о готовке, сорвавшись, чтобы записать идею нового сюжетного поворота… Появление Франциска в его жизни немного исправило ситуацию. Француз придумывал тысячи способов, чтобы Артур не путал специи и не забывал о времени. И, чаще всего, его идеи отлично воплощались, принося результат.       Артур развязал фартук, чистый, надетый скорее по старой привычке, когда он задевал локтем миски с ингредиентами и просыпал на себя что-то с полок. Заваривая чай, он исподволь посматривал в сторону стола, за которым Франциск пробовал «очередную попытку сделать хоть что-то, не похожее на биологическое оружие». Чашки, от которых по небольшой, светлой кухне расходился тонкий аромат мяты, с мягким стуком оказались на скатерти. Сняв фартук и положив его на подоконник, Артур сел напротив, беря в руки вилку. — Судя по не зеленому цвету твоего лица, все не так уж и плохо, — высказал мысль англичанин, вяло ковыряясь в тарелке. Опять что-то напутал. Сегодня ему очень хотелось удивить Франциска, сделав все как надо, но, видимо, не судьба. — Удивительно, но это вкусно. Единственное, что мясо суховато. В следующий раз я покажу, как лимонный сок добавлять, чтобы такого не было. А пока у меня есть отличный вариант, — Франциск подмигнул, уходя в соседнюю комнату. Пока его не было, Артур заливался беззвучным смехом. Почти. У него почти получилось. Пальцы сжали штанины мягких бридж, в которых он уснул. Небольшая, но все же победа.       Франциск появился в проеме двери с двумя фужерами в одной руке и бутылкой мягкого, коллекционного вина в другой. — Под кролика подходят и красные, и белые вина, зависит от того, как ты приготовишь мясо. Но сейчас, с учетом обстоятельств, лучше белое подойдет. Ты не любишь красное вино, и мясо суховато. Белое отлично подходит по всем критериям, — Франциск улыбнулся. — Но тебе не больше двух бокалов. В идеале только один.       Артур вновь залился краской, но не слишком сильно. Француз, разливая вино по бокалам, коснулся быстрым поцелуем любимой, светлой макушки. — Вуаля. Теперь идеально. Приятного аппетита, — Франциск подумал, что лучше всего к этому ужину подходит не белое вино, а радостный взгляд сидящего перед ним парня, вместе с красными щеками и нежностью, плещущейся на самом дне зрачков. — Приятного, — Буркнул Артур, уже не стараясь скрыть улыбку. Им предстояла отличная ночь. ***       Когда они встретились в следующий раз, припозднился Артур. В качестве объяснений и, заодно, извинений, он положил на кухонный стол стопку исписанных острым, неровным почерком листов. — Я главу дописывал. Через пару дней редактор прийти должен, — Артур обошел стол, подходя к Франциску и заглядывая через его плечо. — Шоколад. Скоро день Святого Валентина. Хочу научить тебя, — правильно понял его француз. — У меня в chocolaterie уже не протолкнуться, хотя ещё неделя. В этом году ничего нового в голову не идет. Ну, так что? — Давай попробуем, — Артур скользит губами по подбородку возлюбленного. — Тут же ничего жарить и варить не надо? Меньше шанс, что я напортачу. — Я буду следить за каждым движением твоих ресниц и не дам оступиться, — подмигнул ему Франциск, с улыбкой наблюдая за смущенным парнем перед собой, спрятавшим глаза за челкой, надевающим все тот же фартук. Который чертовски ему шел, обхватывая стройную фигуру. Француз облизнулся, понимая, что сосредоточиться на шоколаде будет сложно. Вот как такого не поддеть очередной фразой с флиртом на грани фола? ***       Франциск появился на этой кухне уже под утро. Артур сидел на подоконнике, рассматривая вид за окном. На столе стоял давно остывший чай, покрывшийся пленкой, корзиночка с выпечкой была аккуратно прикрыта салфеткой. На самой кухне было чисто, что очень удивило Франциска. Сколько же Артур ждет его, раз успел не только приготовить, но и убрать все за собой и своей готовкой. — Артур, прости я... — Ничего страшного. Там — настоящая жизнь. А это — лишь сон, который мы забываем, стоит будильнику зазвонить. Когда-нибудь мы встретимся, и это закончится. Правда, не переживай. — Артур легко соскочил с подоконника, ласково улыбаясь. Он действительно все понимал. И не винил. — У нас не так уж и много времени остается сегодня. Давай не будем тратить его на ссоры и оправдания?       Франциск виновато улыбнулся, нервно заправив прядь за ухо. — Сколько ты ждал? — Это не важно, — англичанин, вылив чай из кружек, поставил чайник, чтобы заварить новый. — Артур. Сколько? — Франциск уперся руками в поверхность кухонной гарнитуры по обе стороны от слегка сжавшегося возлюбленного, не давая увильнуть от ответа, отвлекшись на дела кухонные. — Около шести часов, — пробормотал тот, опустив голову. — Прости, — француз коснулся носом коротких волосков на загривке, чувствуя, как они встают дыбом, прижимаясь к не по-мужски узкой спине. От его дыхания по бледной коже пробежались мурашки, а сам Артур вздрогнул и тихо выдохнул. — Я, правда, не злюсь, — Артур развернулся, касаясь ладонью небритой щеки, пальцами задевая ухо. — Лучше попробуй, что у меня получилось. Думаешь, я тут без дела сидел? Чай сейчас будет готов.       Предназначенные друг другу судьбой встречались во снах, но по пробуждении забывали все, что случилось, лишь смутно понимая, что виделись с кем-то. Мироздание соединило их сознания, давая им время видеться, пока они ищут друг друга. Дар и проклятье одновременно.       Франциск сел за стол, прикусив изнутри губу. Он точно знал, что Артур не врал ему и действительно не злился, но на душе все равно было тоскливо. Вот почему нельзя помнить эти встречи? Тогда он бы понимал, почему так томительно ожидание сна, как подарка под елкой, когда знаешь, что там точно что-то будет, но вот что — неизвестно. — Завтра день Святого Валентина. Я подумал, — Артур замялся, — что нечто подобное будет уместно.       Перед Франциском стояла тарелка с небольшим пирогом, шоколадным, судя по виду, сделанным в виде аккуратного сердца, с кремом по краю. — Выглядит отлично. — С внешним видом блюд у меня никогда проблем не было, — ответил Артур, протирая руки полотенцем после того, как помыл чашки. — Пробуй давай, пока будильник не зазвонил.       Франциск послушно взял нож, отрезая кусочек. В разрезе было видно, что пирог состоял из двух частей, между которыми было что-то сладкое. Вроде бы варенье, но француз был не особо уверен. Небольшой кусочек отправился в рот. Британец на мгновение замер, ожидая вердикта. — Артур, что ты туда положил? Что? — Франциск вскочил, словно ужаленный, подскакивая к англичанину и несильно тряся того за плечи.— Артур, пожалуйста, скажи мне. — Все настолько плохо? — Зеленые глаза зажмурились. — Шоколадный корж, который ты недавно показывал как готовить. И апельсиновое желе между ними. Неужели так плохо?       Артур не открывал глаз, ощущая жгучую обиду внутри на самого себя. В него столько сил вложили, а он ничего не может нормально сделать. — Артур, я люблю тебя. Обожаю. — Последнее, чего ожидал британец, так это то, что его подхватят на руки, расцеловав лицо от носа до ушей и начнут кружить по небольшой комнате. — Ф-франциск. Поставь меня на место. Франциск! Что за детский сад? Я не невеста пока ещё. Проклятая лягушка, ты меня слышишь?       Но француз даже не слушал его, радостно смеясь и кружась дальше. Артуру только и оставалось покрепче вцепиться в чужие плечи и скрестить пальцы, чтобы Франциск не выронил его и не поскользнулся.       Едва ноги Артура коснулись-таки пола, он тут же сел, придерживая кружащуюся голову. — Ну и что это было? — Комната все ещё крутилась, несмотря на более устойчивое положение остального тела в пространстве. — Артур, радость моя, муза моя. Это потрясающе. Если желе разогреть и пропитать им коржи, сдав их менее сладкими, получится идеально. А сверху можно полить молочным или белым шоколадом, — Франциск подлетел к сидящему парню, опускаясь перед ним на корточки, и порывисто поцеловал пальцы, с теплотой глядя, как окончательно потерявшийся Артур покраснел до самых ушей. — Ты мой спаситель. Я нашел то, что искал. Новый рецепт ко дню Святого Валентина. Я уверен, нет, я клянусь тебе, это будет фурор. Как ты додумался?       Артур смутился и еще сильнее покраснел, пытаясь вырвать руки из чужого захвата и отвернуться. — Ну, Арти. Скажи, — большой палец освободил закушенную губу. — Пожалуйста. — Там не апельсин должен был быть, а ягоды. Я отвлекся… Немножко. Пока тебя не было коржи пропитались, я думал, что все пропало. Был другой рецепт с апельсинами, но я опять напортачил. Их надо было класть в самом конце на готовый пирог, а я запек их вместе, – бормотал Артур, не глядя в глаза любимому. — Я назову его в твою честь. — Дурак, ты же не вспомнишь моего имени, когда проснешься, — проворчал Артур, чувствуя, как губы француза поднимаются от запястья выше, к локтю. — На кухне неудобно. Только на руки не поднимай, Святой Марии ради. ***       Артур проснулся необычайно вдохновленный в потрясающем расположении духа. Что-то случилось или случится. Обязательно. В такой день просто не может.       Элизабет, пришедшая за рукописями, все прикасалась к изящной броши на свитере, часто отвлекаясь от редактирования на свои мысли. От вопросов, откуда украшение, она лишь отмахивалась, ссылаясь на «Один мой знакомый, слишком идиот, чтобы рассчитывать на что-то серьезное, но он такой милый, если не пьяный, хотя пьяный тоже милашка, ох, Артур, что-то я тебя нагружаю проблемами личной жизни».       Разобрав новую главу, они попили чай, делясь историями, и Элизабет убежала, куда-то торопясь.       Артур неспешно оделся, пытаясь согнать счастливую улыбку с лица, черт знает почему туда лезущую. Все внутри свернулось теплым клубком от отличного предчувствия.       Нестерпимо хотелось сладкого. Но, заходя в разные магазины и кондитерские, Артур понимал, что все не то. Нужно было что-то особое. Что-то конкретное, но что именно, он не знал. Отовсюду доносился тяжелый запах шоколада. Все вокруг пестрило разными оттенками розового, красного и белого. Артур не торопясь шел по улице, разглядывая счастливые лица вокруг, гулявшие, несмотря на раннее утро.       В голове начал формироваться новый рассказ, тонкая идея, первые наметки. Решив не терять минуты вдохновения, Артур огляделся в поисках ближайшего кафе со свободным столиком. Рядом с ним стояла шоколадная с названием, едва читаемым из-за витиеватых букв. Удивительно, но уже открытая, хотя остальные только начали раскладывать товар и отпирать двери.Англичанин вошел внутрь.       Первое, что ему бросилось в глаза — большая витрина напротив входа. На ней стояли миниатюрные шоколадные пирожные с небольшими розочками, сделанными из тонко порезанного апельсина. Приблизившись к лакомству, Артур понял, что нашел то, что искал. Оглядев стойку ещё раз, он нашел ценник с написанным названием «Арктур». — Прошу прощения, здесь кто-то есть? — Окликнул Артур хозяина заведения. Во внутренних комнатах, где, кажется, находилась кухня, что-то загремело. — Excusez-moi, я сейчас подойду, — донеслось с той стороны. Артур терпеливо достал бумажник, отсчитав нужную для покупки сумму. — У нас новинка. Только сегодня испек. Шоколадное пирожное «Арктур» с апельсиновой начинкой. Попробуйте, не пожалеете, — хозяин шоколадной вышел со стопкой коробок, закрывающих его лицо. — Я их и собирался взять. Шесть штук уложите, пожалуйста, в коробку, с собой, два я съем здесь. — Да-да, конечно. Минуточку. — хозяин заведения с хлопком поставил коробки на пол за прилавком, разгибаясь и убирая выбившиеся из низкого хвоста пряди. На его лице медленно расцвела радостная, немного недоверчивая улыбка. — Шесть с собой и два здесь? — Артур кивнул, чувствуя, что горло перехватило. Он не мог выдавить не единого слова, растеряв их все. Кроме одного. Нашел. Черт подери, нашел! — Вот, пожалуйста. Приятного аппетита, — Франциск протянул аккуратно запакованную серебряную коробочку, перетянутую зелеными и голубыми лентами. — А это за счет заведения, — он поставил на стеклянную стойку небольшую тарелочку с двумя пирожными. Француз наклонился к самому лицу Артура, почти что выдыхая слова ему в самые губы: — Если вы не торопитесь, я бы предложил один из столиков и чай. — Если только черный. — Артур улыбнулся, глядя в знакомые, искристо-голубые глаза возлюбленного. — Две ложки сахара и холодной водой не разбавлять. — Закончил за него Франциск, чмокнув в нос. Артур зажмурился, тихо рассмеявшись. — Ты же знаешь, я не люблю, когда ты делаешь так. — Франциск развернулся, уходя в подсобку за чаем. Замерев на секунду у двери, он развернулся и, подмигнув, спросил: — А что насчет побыть моим Валентином? Артур закатил глаза. — Ещё один идиотский вопрос и я действительно выщипаю тебе всю бороду. Конечно да.       Франциск скрылся за дверью, а Артур снял пальто, вешая его на спинку стула, мимоходом перевернув табличку на двери, сменив «Открыто» на «Перерыв полчаса».       Сидя за небольшим столиком и слушая, как Франциск возится с чаем, он откусил одно пирожное, оставляя лишь половину. Попробовать ночью свое творение он не успел.       И, правда, вкусно.       Слизнув с губ растекшуюся апельсиновую начинку, Артур довольно улыбнулся.       За окном пошел легкий снег, скрывающий следы на пороге шоколадной, словно создавая чистый лист для новой жизни. Жизни вдвоем и для двоих.