Письма, чувства и магия

Медив был удивлен. Даже больше - он был восхищен зрелищем, что всецело приковало к себе его внимание. Пытаться вырваться из этого морока не было ни сил, ни желание, а главное - совершенно никакой нужды. Ведь свободного времени у него было предостаточно, терпения хватило бы на четверых, да и гоблинша, устроившая настоящее шоу на пороге его башни, его ничуть не раздражала. Ну, может только в самом начале своего появления, когда Медив принял ее за очередного бестолкового посыльного, пытающегося передать посылку для его бывшего ученика. Но на деле все оказалось гораздо интереснее. - ...Думай о себе, что хочешь! - гневно ткнув в его сторону пальцем заявила гоблинша. - Я на своем веку всяких магов повидала, с башнями и без. И мне нет дела как тебя там зовут и какого там колена ты хранитель! Оставь эти фетишские подробности для своей второй половинки. А сейчас исчезни из прохода и дай мне оставить посылку этому... Девушка раздраженно дернула почтовую сумку так, чтоб она перескочила с ее бока на живот и глянула на прикрепленную к тонко выделанной коже бумажку. - Ка... Кхадгару?.. - немного неуверенно пробубнила она себе под нос, будто забыв про живую стену на своем пути. - Кадгару, - спокойно поправил Медив. Все же дворфские имена на человеческую письменность переносились трудновато. - Именно! - вскинулась посыльная, будто ее чем-то задели. - Мне было велено доставить праздничные письма и открытки Кадгару, а в Даларане его днем с огнем не сыщешь и посылку, соответственно, не передашь. Этот адрес, - девушка указала себе под ноги, подразумевая Каражан, - был рекомендован, как запасной. И, клянусь первой зарплатой своего прадедушки, корреспонденция поступит по указанному адресу сегодня! Последнее слова гоблинша произнесла особенно четко, подчеркивая свою решимость. Нужно было отдать ей должное - для представителя расы, известной своей взрывоопасностью во многих смыслах этого слова, она держалась отлично. Уже несколько минут она пререкалась с хозяином башни, пройдя стоически выдерживая его сперва раздраженный, затем утомленный и потом даже грозный вид. Казалось, ничем было ее не сломить и не свести с, намеченного ее выдающимся упрямством, пути. Таких посыльных Медив еще не видел, а за последнюю неделю он видел их немало. Гоблины появлялись на его пороге раз в два-три дня в преддверии Любовной Лихорадки и - с частотой один гоблин/час - сегодня, непосредственно в праздничный день. Все они, хотя и пытались честно выполнять свою работу, ретировались, стоило им увидеть Медива в гневе, а от навязчивых попыток без разрешения переступить порог его башни маг впадал в ярость крайне быстро. Конечно, это всегда была холодная ярость, но стоило зеленым глазам засверкать фиолетовыми искрами - посыльные благоразумно покидали поле зрения. Иногда, обходилось без дополнительных эффектов - хватало просто вежливо представиться. Имя Хранителя Азерота многое говорило тем счастливчикам, кто не пренебрегал изучением истории. Предпоследний же почтальон пришел подготовленным. Его явно поднатаскали сослуживцы. Он лишь едва сжался под тяжелым взглядом мага, почти незаметно сглотнул, услышав его имя и почти было подал голос, чтобы что-то возразить, когда Медив закончил осыпать его вымышленными и абсолютно неработающими "проклятиями", но вспыхнувшая сумка с письмами вспыхнула тогда выиграла дело. Казалось, на этом визиты в Каражан должны прекратиться. Но через три часа, уже к наступлению вечера, на пороге появилась эта особа. - Что, думаешь, самый умный? Думаешь, ты первый ревнивец-маг, сжигающий сумки с праздничными открытками? Думаешь, у меня не припасено оберегов на этот случай? Или я испугаюсь твоего модного прикида и мрачной башни? Нет уж, Вестка Дексин и не с такими разбиралась! У тех бороденки подлиннее твоей были, да морщины глубже, а это, чтоб ты знал, первый признак могущества мага. А теперь двинься в сторону или я за себя не отвечаю! Медив был в полном восторге. Такого развлечения на вечер он и не планировал, но если можно было совместить полезное с приятным и не только сжечь злополучную корреспонденцию, но и столкнуться с таким неожиданным "противником" - он был только рад. Недобро сверкая изумрудными глазами, колдун навис над невысокой девицей и произнес самым зловещим тоном, который только мог выдать: - Демоны Пылающего Легиона обращаются в бегство, почуяв мою магию. И ты надеешься отразить ее кучкой самопальных оберегов? - Ты не хами - их мой брат делал, а он в Даларане хлебную лавку держит, - нахмурившись заявила гоблинша, не удосуживаясь объяснить логики собственного заявления. - А Легион твой несколько лет назад прогнали и что-то я среди знаменитых участников той войны никакого "Медивха" не припоминаю! Маг даже не стал поправлять ее произношения, завороженный бесстрашием девушки. Хотя, возможно, он просто не хотел отвлекаться от игры в устрашающие гляделки. Последнее заявление немного ударило по больному месту - он ведь действительно отказался от участия в последней войне с Легионом, не предполагая какой тяжелый удар оставит ее финал на сердце Кадгара. Хранитель все же отвлекся на кольнувшее в груди чувство вины. Кто знает, останься он тогда на Азероте, помоги его героям одолеть Саргераса может его бывший ученик и не потерял бы веры. Не спрятался бы за библиотечными стеллажами Каражана от барабанов войны, возобновившейся между Альянсом и Ордой. Когда его нашел Медив - после месяцев изоляции и изнурительных, безрезультатных исследований - на архимага было больно смотреть. На потускневший взгляд, на запущенную щетину на осунувшимся лице и понуро опущенные плечи. Восстанавливать Кадгара приходилось по крупицам, хотя возвращение бывшего учителя и дало некую фору. Тогда они прошли через многое, и теперь были вполне счастливы вдвоем. Но, возможно, Медив что-то упустил. Такое подозрение у него вызывала злополучная почтовая сумка, забитая праздничными открытками. - Ты чего потух, искорка арканная? - подала заметно обеспокоенный голос гоблинша, которая похоже действительно что-то да понимала в магии. - Что, ты участвовал, а тебя забыли все? На секунду на ее симпатичном зеленом личике мелькнуло что-то вроде сочувствия, но она быстро взяла себя в руки. - Или ты тут комедию ломаешь, думаешь я пожалею? И не надейся, я не первый год вкалываю на этой работе. Освобождай сцену, король драмы, мне нужно занести этот мешок за порог! Медив, соответствуя данному ему титулу, направил невидимый поток едва заряженной арканы себе под ноги, от чего поток энергии раздул его тяжелый плащ и заставил перья на его наплечниках затрепыхать. Девушка благоразумно отпрыгнула, но отвагу явно не растеряла. - Не думаю, что ты сможешь нести такую тяжелую ношу, если я превращу тебя... - начал он нарочито театрально, будто злой колдун из детских постановок. - Медив! Магия, которой Хранитель создавал себе театральные эффекты, исчезла в момент, так как концентрация его рассеялась, стоило донестись знакомому голосу. - Кадгар! - резко изменившись в лице и олицетворяя собой теперь полнейшую невинность, приветливо отозвался старший маг. - Что здесь происходит?! Кадгар не поверил ему ни на грош. Что уж тут поделаешь - он единственный мог читать его настроения по малейшим изменениям в мимике, голосе и жестах. Не утаивалась от Юноши Верного и фальш. - А! Вот и тот самый Кадгар! Наконееец-то! - облегченно протянула гоблинша, в три прыжка оказавшись возле архимага, который только-только начал подходить к ним с территории грифоньего загона, что располагался на вершине Каражана. - Простите? - опешил он, опуская взгляд на девушку. - Почтовая компания "Гоблинс леттерз", вам посылочка, получите и можете не расписываться, - протараторила она заученный текст. Затем добавила уже медленнее, недобро косясь на Медива. - Не оригинал. Оригиналы еще неделю назад сжег ваш сосед из башни. Но все тексты перед отправкой мы копируем, на случай различных чрезвычайных ситуаций. За сохранение анонимности ваших переписок и затраты на печать взимается налог, чек вам пришлют позже. Доброго дня. Видимо немного заработавшись, девушка, вместо того, чтобы высыпать содержимое сумки на стоящий неподалеку деревянный уличный столик, отдала Кадгару ее целиком. Отдала и смылась из виду, по-быстрому призвав собственного ветрокрыла, словно и не было ее. - Мне кто-нибудь что-нибудь объяснит? - озадаченно подал голос архимаг. Развлечений Медиву на сегодня было достаточно, поэтому он не собирался преследовать Кадгара. Тем более он не собирался забирать у него почтовую сумку. Хочет - пусть наслаждается, думал Хранитель, пытаясь уединиться в библиотеке. Попытка не удалась. Кадгар зашел следом, молча и довольно тяжело опуская сапоги на каменный пол, а затем не менее шумно опустив не такую тяжелую сумку на деревянный стол. Хранитель оторвал взгляд от книжной полки. Посмотреть, конечно, было на что. Архимаг был слегка взлохмачен от недавнего полета и немного сумбурной встречи на пороге башни. Но выражение лица его было крайне сосредоточенным. Он ощущал нутром, что от него ускользает какая-то тайна и, в свойственной ему манере, был полон решимости докопаться до истины. - Я не могу поверить, что застал тебя среди бела дня, пытающегося убить курьера! - Если бы я пытался ее убить, к моменту твоего возвращения от нее не осталось бы и энергетического следа, - возмутился Медив неверием в его магическую мощь. - О, спасибо что уточнил, - закатил глаза Кадгар, - теперь мне будет гораздо спокойнее. Хранитель пропустил сарказм бывшего ученика мимо ушей. - Зачем ты ее запугивал? - продолжал бороться с завязками сумки архимаг. - Она нарушала законы гостеприимства, - пояснил Медив. Кадгар поднял на него голубые глаза, а затем вопросительно - одну бровь: - Какие конкретно? - Те, которые гласят, что посыльный имеет право убираться с порога моей башни, если я не желаю его принимать, - ответил хозяин Каражана, лучась уверенностью в собственной правоте. - Я думал, ты должен был принять только сумку. - Должен был? - теперь настала очередь Медива выразительно поднять бровь. Зная причуды своего бывшего наставника, Кадгар покачал головой, решив сгладить назревающий конфликт мягким тоном: - Неужели это было так сложно? У Хранителя, конечно же, был готов ответ на этот вопрос. Он собирался прочитать ученику лекцию о профессиональной этике посыльных Альянса, Орды и Пандарии, отдельно уточнив в чем конкретно безбашенная девица их все успела нарушить. Хотя, в ее защиту, можно было и выделить то, насколько лучше она справилась, чем множество ее предшественников. Рассказ получился бы крайне увлекательным - таланта сказителя Медиву было не занимать - и возможно он бы отвлек Кадгара от сумки с ее проклятыми завязками. Но те, как назло, поддались его ловким пальцам. Шорох небольших конвертиков и открыток в форме сердечек, заглушил то, что собирался сказать мужчина. Оба присутствующих на мгновение замолчали. - Ох... - наконец выдохнул архимаг, не верящими глазами оценивая все это богатство. Медив почувствовал укол ревности, которую, к сожалению, он больше не мог сам от себя скрывать. Что-то было в том, как загорелись восторгом глаза его ученика, как едва заметный румянец прилил к его щекам. Что-то, заставившее Хранителя засомневаться в собственной памяти - вызывал ли он когда-либо такие светлые, неподдельные эмоции у своего ученика? Разум подсказывал, что скорее всего да и не раз. Ревность же не позволяла этим воспоминаниям всплыть перед глазами, словно закрывающее солнечный свет облако. Была еще и тревога, страх быть пойманным с поличным, так как рука Кадгара потянулась к большому белому листу пергамента с запиской от почтовой компании. Глаза архимага прошлись по тексту, читая его наискось, но затем внезапно распахнулись от удивления и прочитали послание снова, теперь уже более внимательно. Во взгляде его читалось неверие в происходящее. - Семь раз?.. - голубые глаза медленно поднялись и встретились с зелеными. - Я насчитал только пять, - без тени фальши отозвался Хранитель. Он действительно насчитал только пять напуганных курьеров. За сегодняшний день. - Ты... - Кадгар опустил лист на стол и освободившейся рукой потер переносицу. Несколько секунд он простоял так, закрыв глаза, ничего уже не спрашивая, просто пытаясь успокоить взвившееся в хаотическом потоке мысли. - Во имя Света, Медив... зачем? - растерянность в его голосе была настолько искренней, что мужчина ощутил укол вины, который оказался больнее ревности. Однако он не в первый раз находил компромиссы со своей совестью, правда раньше в этом значительно помогал сидевший в нем Саргерас. - Симпатия, Кадгар, - ответил он, не замедлив с разъяснением, - от данных писем не исходило ничего, кроме пошлых предложений и непотребных мечтаний. Будь архимаг в лучшем расположении духа и не роись его мысли, как разъяренные пчелы, он бы наверняка додумался спросить, зачем вообще Медив "сканировал" чужие послания. Но заявление мага вызвало в нем еще больше смятения, отчего он упустил эту деталь. - Ну, теперь мне придется прочитать их все обыкновенным образом, так как копии не несут на себе отпечатка владельца, - он развел руками, изображая реверанс. - Не стоит, - отозвался Хранитель, сведя собственные руки на груди, выражая тем самым недовольство саркастичностью бывшего ученика. - Благодарностей? - Скорее, тратить на это время. Кадгар проигнорировал его замечание и раскрыл первый попавшийся конверт. Затем захлопнул его, закрыв глаза, будто увидел что-то неприличное, и отложил в сторону, поднимая следующий. Так продолжалось еще несколько раз. С каждым новым посланием его щеки заливал все более отчетливый румянец, а морщины на лбу и вокруг глаз, казалось, становились глубокими не по годам. Наконец он сдался. - Я предупреждал, - не удержался Медив с заметным триумфом в голосе. Но то было не более чем блефом. Ему просто повезло - в кипе открыток были и совершенно нежные, искренние и полные тепла послания. До них его бывший ученик просто не успел добраться. Но именно они и вызывали особенно жгучую ревность. Блеф, меж тем, сработал превосходно и архимаг поверил ему на слово. Но результат Медива не обрадовал. - Вот как?.. - не столько произнес, сколько обессилено выдохнул мужчина. - Я... Мне нужно побыть одному. Эти слова ошарашили Медива. С недавнего времени Каражан, как и объятия его владельца, служил для Кадгара убежищем даже в самые тяжелые дни. Отгорождаясь от окружающего мира, он никогда не избегал компании бывшего учителя. Но сейчас в нем что-то поменялось. Прежде, чем Медив нашелся, что ответить, его собеседник исчез в коридоре. - Что я наделал? - каким-то чужим голосом спросил себя оставшийся в библиотеке мужчина. После возвращения хозяина, Морроуз чувствовал себя как никогда живым, хоть и оставался нежитью. Видения прошлого и будущего больше ему не докучали, сдерживаемые сложным переплетением охранных рун. Чтобы призвать их требовалась рука умелого мага, а таких тут было как минимум две пары. Эти же пары рук наложили на Каражан массу облегчающих повседневную жизнь заклятий - книги почти всегда находили свое место сами, пыль практически полностью вылетала из башни, стоило отворить в той или иной комнате окошко, посуда отмывалась с небывалой легкостью. Еще немного - и они оставили бы бедного старого Морроуза совсем без работы, но что-то в их заботе было крайне умиляющее, и кастелян позволил мужчинам продолжать осыпать его всеми возможными удобствами. Да и, с магией или без, водилась за хозяином Каражана привычка мусорить за пятерых, особенно во время сложных магических исследований. Поэтому без дела Морроуз не сидел. В особо тихие дни, старик, по старой привычке, устраивал обход башни со свечой в руках. Было в этом что-то ностальгическое. Как и в виде совершенно подавленного Медива, расплывшегося по широкому креслу черным пятном. Некую экспрессию общей массе придавала рука, подпирающая тяжелую голову мага, несомненно ставшую пристанищем мрачных размышлений. - Хозяин? - позвал Морроуз тактично. Черное пятно слегка раздулось, набирая воздух, и крайне утомленно выдохнуло. Распоряжения покинуть комнату не последовало, поэтому кастелян продолжил: - Весьма впечатляющее зрелище, мастер, но мне кажется не хватает грозовых туч за окном. Медив что-то недовольно пробурчал, однако немного приподнялся в кресле, теперь уже больше напоминая живого и полного переживаний человека, нежели мрачное полотно уставшего от жизни художника. - Ты просто не видишь тех, что бушуют внутри меня, старый друг, - отозвался он из-за ладоней, которыми начал устало растирать лицо. "Драматизм хозяин не растерял, значит жить будет" - довольно отметил кастелян. - Осмелюсь предположить, причиной непогоды стало недавнее отбытие молодого мастера из башни? В весьма раздосадованном состоянии, если мне позволено это подметить. Медив кинул на него взгляд, в котором даже не было удивления, скорее невыразительный призыв о помощи. - Вы снова повздорили, - сделал тот очередную точную догадку. Хозяин отозвался с заметным недовольством в голосе: - И когда же был предпоследний раз, напомни мне? Морроуз задумался, подняв глаза к потолку и анализируя последние несколько месяцев. Если не считать инцидента со взрывом в алхимической лаборатории, два мага жили душа в душу и поднимали шум только ночью, да и тот по вполне объяснимым, с конфликтами несвязанным, причинам. Но такой ответ не направил бы мысли хозяина в нужно русло. Благо, у старого кастеляна была припасена альтернатива: - Лет тридцать, если не более, назад. Помниться тогда он убегал с госпожой Гароной в крайнем смятении. Несравнимым с сегодняшним его состоянием. Надеюсь и причина менее катастрофична? Медив сразу и не нашелся, что ответить. Слова Морроуза даже не требовали обдумывания - старый слуга был абсолютно прав в своем замечании, хотя и задел старую рану неприятными воспоминаниями. Но если Кадгар смог простить его после всего пережитого, спустя тридцать лет найти в себе достаточно верности, чтобы начать с ним серьезные отношения... "Верный", - пронеслось в его мыслях и он почувствовал себя непривычно. Словно он не был Хранителем Азерота, одним из величайших магов, которого только знал этот мир, а простым человеком, поддавшимся на волю эмоций и наломавшим дров. - Я использовал его доверчивость, Морроуз, - произнес Медив пустым голосом, глядя прямо перед собой. - Эту черту опасно иметь в столь преклонном возрасте, - пожал плечами кастелян, стараясь не подливать масла в огонь самобичевания своего хозяина. - Я взревновал его к вороху анонимных писем, - с разведением костра магус справлялся и сам. - Это немного чересчур, но вполне в вашем стиле. - Я даже не догадывался, что этот праздник для него что-то значит! - Молодому господину свойственен романтизм и тяга ко всему новому, - кивнул кастелян. Морроуз вспомнил, какое смущение вызывало у уже седого мага обращение "молодой господин", но ведь мастер Медив не изменял своей привычке называть своего избранника "Юношей Верным". Негоже было слуге выделяться на фоне господина, в конце-концов. - Его визит был столь неожиданным. Что если он хотел провести этот день со мной? - поднял не него растеряный взгляд Медив. Конечно, Морроуз мог понаблюдать самоистязания хозяина еще немного. Это, все же, было весьма забавно. Не каждый день видишь могущественного колдуна с проседью в висках, переживающего из-за любовных дел, словно душой он и не старел вовсе. Хотя, может так оно и было? Но день подходил к завершению и Морроузу не хотелось, чтобы Кадгар остался совершенно один в такой чудесный праздник. Поэтому, изобразив искреннее недоумение, непривычно выразительное для лица нежити, старый кастелян спросил: - А что, он даже не успел подарить вам подарок? Медиву тут совершенно не нравилось. Со сколоченной абы как сцены, украшенной аляповатыми и сверкающими блекстками сердцами, доносились чьи-то надрывные песнопения. Шум толпы, конечно, скрадывал эти ужасные звуки, но она же являлась эпицентром праздничной суеты. Мимо проносились молодые, счастливые и зачастую не слишком трезвые парочки, норовя если не снести достопочтенного Хранителя с ног, то хотя бы знатно врезаться в его плечо и, не удосуживаясь извиниться, умчаться прочь. Благо, тренировки с Лотаром и Ллейном в боевых искусствах, которые трое друзей часто устраивали в юношеские годы, давали свои плоды и по сей день - Медив мастерски уворачивался даже от самых стремительных и крупногабаритных индивидуумов. "А вы разве не..." - начала было молодая дренейка, которую тут же увела прочь крепко сбитая женщина-дворф, державшая ее все это время за руку. Рядом, прошелестев крыльями, пробежала охотница на демонов, за которой спешил уже немолодой троль. Юный ворген о чем-то громко спорил с эльфом крови, демонстративно закатывавшим глаза. Представители вечно враждующих фракций обнимались, танцевали и целовались друг с другом, будто никакой войны и не было никогда. Все это казалось немного безумной картиной, даже для праздника любви, проводимого на нейтральной территории Даларана. Стражники, конечно, возникали меж зевак, то тут, то там, но выглядели все же довольно умиротворенными. Медив продолжал пробираться сквозь толпу, облаченный в одну из своих самых неприметных мантий, выискивая в толпе знакомый силуэт. Один из солдат с уверенностью заявил, что в это время архимагу положено быть на балконе, что недалеко от главной сцены. Главную сцену найти было нетрудно - следовало идти на звук бездарного вокала, надрывающегося в караоке. А вот фасадов с балконами вокруг было предостаточно. В любой другой ситуации Хранитель бы перекинулся вороном и облетел окрестности, но сейчас ему в этом мешала ноша, сокрытая в тяжелой ткани походного плаща. Ему бы могли помочь пророческие способности, но те имели привычку появляться и исчезать по собственному желанию. Попытаться почувствовать знакомую ауру было травмоопасно. Кадгара он чувствовал сердцем и было бы глупо начинать поиски в толпе опьяненных любовью существ, да еще среди которых большинство было магами. Оставалась надежда на логику, острое зрение или хотя бы интуицию. Медив окинул взором окружающие площадь здания. В двух из них полным ходом шла вечеринка и резные балконы только чудом не падали от такого количества столпившихся на них весельчаков. Что-то подсказывало, что его бывший ученик будет держаться от таких скоплений подальше. По крайней мере - находясь в столь подавленном состоянии. Третьем здании все было гораздо тише, половина балконов пустовала и не была даже освещена, на других же разместились чинные пары высших эльфов и просто романтики преклонных лет. Конечно же, его ученик расположился на самом высокой и темной площадке из возможных. Взбежать по ступеням на нужный этаж не составило труда, особенно после бесконечных винтовых лестниц Каражана. Труднее было выйти из тени коридора на балкон, чтобы окликнуть своего бывшего ученика, который был поглощен тяжелыми думами, оперевшись на высокие мраморные перила. Несколько секунд Медив просто молчал, понимая, что этим наверное еще больше беспокоит Кадгара, который не мог не почувствовать присутствие столь близкого человека. Нужно было с чего-то начинать и он попытался: - Все же ты был прав, есть в Даларане приятные виды, - Хранитель окинул повернувшегося на голос архимага выразительным взглядом. Тот улыбнулся. - Не думаю, что я сравнюсь в этом с тобой, - флирт Кадгара был теплым, искренним, но было заметно, что мужчина подавлен и не даже простые слова даются ему с трудом. - Не каждый день Хранитель украшает праздник своей персоной. - Сегодня особенный случай, - мягко отозвался Медив, подходя ближе. - Я должен ... многое тебе объяснить. Слово "извиниться" он так из себя и не выдавил, но таков уж был его характер. Кадгар же, который хорошо знал своего бывшего наставника, удивленно приподнялся и посмотрел на него уже совершенно ясным, не затуманенным тоской, взором. - Медив? Хранитель сперва отозвался глубоким вздохом, собираясь с силами для того, чтобы сообщить собеседнику правду. Это обещало быть непростым испытанием. - Я обманул твое доверие, Кадгар, - прежде чем тот успел возразить, Медив остановил его жестом руки, - Письма, что я сжег в порыве эмоций, содержали в себе немало похабщины, но среди них были и те, что действительно заслуживали твоего внимания. Архимаг на несколько мгновений опешил, вопрошающе вглядываясь в лицо старшего мага. Но тот смотрел куда-то в сторону, поэтому пришло время вербальных вопросов: - Тогда зачем ... Подожди... Ты ... - мужчина начал немного запинаться, отчаянно жестикулируя, будто пытаясь поймать ответ в воздухе. - Ревновал, - признался ему Медив. - Меня? - У меня есть другие кандидаты? - не удержался он от иронии. - К любовным посланиям? - Было бы странно, приревнуй я тебя к анонимным угрозам. - Медив! Хранитель Азерота поднял глаза к потолку, затем, собравшись с духом, перевел их на Кадгара. - Да. Кадгар неспешно опустил руки на голову, начав ходить по небольшому балкону из стороны в сторону: - Но это как минимум глу... Я хотел сказать, неразумно, Медив! Почему? Медив надеялся, что ему не придется ничего объяснять. Было бы легче, если его Верный Юноша просто обиделся, закатил скандал или молча удалился. Но тешить себя наивными мечтами глупо - Кадгар всегда был человеком, способным держать эмоции под контролем и вести конструктивный диалог. Всегда был тем, кому была важнее истина, нежели собственные чувства. И сейчас он заслуживал именно этого. - Я был обеспокоен. Когда-то я думал, что отказался от жизни в этом мире, пока судьба не свела нас вместе. Я был счастлив, но мне казалось что нашей связью я отнимаю тебя у Азерота, Кадгар. Я призрак прошлого, место которого среди легенд. И все же ты продолжал возвращаться в Каражан, даже когда твои душевные раны были исцелены. Мне казалось, что ты вскоре прекратишь нуждаться во мне... Медив протянул ему сумку, которая была перекинута через его плечо. - Все это - твои новые возможности, новые увлечения и тайны. Послания от тех, кто был достаточно смел, чтобы выразить свои чувства на бумаге. Тех, кто не хотел оставлять тебя в этот день, в то время как я... Маг хотел было собраться с духом, чтобы продолжить, но Кадгар нашелся быстрее: - Едва не лишил меня праздника? - Именно, - кивнул Хранитель. - Я не имел права вторгаться в твою личную жизнь, но эмоции взяли надо мной верх. Я сожалею об этом. И пойму если ты... Нарочно или нечаянно, Кадгар перебил принимающую совсем уж трагический оборот речь: - Сумка выглядит меньше, чем прежде... - отметил он. - Ах, об этом, - Медив неловко кашлянул, прочищая горло, которое немного пересохло, - Я отсортировал ту часть, которая носила непотребный характер. Под взглядом Кадгара ему стало как-то особенно неловко: - И рекламные письма? - попытал он свою удачу. Его Юноша Верный ударил себя ладонью по лицу, проводя рукой вниз, едва не стягивая следом кожу: - Медии.. За пазухой Хранителя что-то пронзительно пискнуло. Этот звук архимаг распознал сразу. - Ты надо мной издеваешься, - изможденно опустив плечи констатировал Кадгар. - Что я мог поделать, он едва вылупился из яйца и был напуган! Медив раскрыл ворот плаща, позволяя маленькому птенцу грифона выползти наружу. Тот огляделся вокруг, посмотрел вверх на хозяина и одобрительно крикнул, начав теребить перья на его наплечниках. - Значит ты прочитал все мои письма, ворвался в мою комнату и открыл приготовленный для тебя на сегодня подарок? - Я понимаю, что не должен был... Теперь настала очередь Кадгара вскидывать руки, призывая собеседника его дослушать. Правда, он и сам не знал, что еще тут может сказать. - Ты неисправим, Медив. Любой другой, после всего случившегося, сказал бы это с разочарованием. То только не тот, кто не зря заслужил титул Юноши Верного, оставшийся с ним даже в преклонном возрасте. Он поднял голубые, теперь уже совершенно спокойные и кажется даже счастливые глаза на Медива: - Ты всегда был немного странным. И никогда не переставал быть жутким собственником, - они улыбнулись друг-другу, почувствовав, как между ними снова воцаряется привычная гармония. - Но я не мог бы утверждать, что люблю тебя, не принимай я твои недостатки, правда? У Медива на секунду перехватило дыхание. Он догадывался, чувствовал, надеялся. Но это был первый раз, когда Кадгар выразил свои чувства в словесной форме. Не стоило заставлять его ждать с ответом. - Ты жульничаешь, Юноша Верный, - усмехнулся маг. - В чем же? - заинтригованно спросил тот, подыгрывая. - Ты опередил меня в своем признании только потому, что я тщетно пытался найти в тебе недостатки, принятие которых подтверждало бы силу моих чувств. - Я ужасно танцую, - предложил Кадгар, подходя к Медиву вплотную. - Ну, ты просто не видел как танцует Лотар. - Говорят, у меня ужасное чувство юмора, - подсказал архимаг, приобнимая его за талию. - Зависть, не более того. - Еще у меня ужасный вкус в мужчинах, - произнес он в самые губы Хранителя. - И много у тебя их было? - с наигранной ревностью произнес маг, слегка отстраняясь, чтобы посмотреть Кадгару в глаза. - Медив, - протянул тот, теряя всякое терпение. - Ладно, согласен. Пока что ты остановил свой выбор на худшем из них. Он провел ладонью по покрытой легкой, седой щетиной щеке архимага, с той же нежностью, с которой однажды касался его лба, чтоб проверить все ли с ним было в порядке после столкновения с орками. - Но я люблю тебя, Юноша Верный. Останься со мной, пока это искупает хотя бы часть моих грехов. Их отделяли от поцелуя всего лишь несколько сантиметров, пара мгновений и небольшой вздох. По крайней мере так было, пока прижатый широкой грудью птенец грифона не решил, что его жизни что-то угрожает и не клюнул даларанского архимага за подбородок. Обошлось без травм, даже царапина была едва заметна. Но поцелуи маги решили отложить до возвращения в Каражан.