Ошибки

      Прошло уже почти две недели, но Грей молчал.       Обычно Нацу любил побегать или погонять мяч, чтобы отвлечься от учебы и школьной рутины, но сегодняшний урок физической культуры он решил прогулять. Вовсе не потому, что устал или плохо себя чувствовал. Вернее, чувствовал он себя как-раз таки не совсем хорошо, но только в другом смысле. На душе словно кошки скребли, и он ничего не мог с этим поделать. Он не раз пытался заговорить с Греем о том, что случилось в то субботнее утро, но Фуллбастер постоянно съезжал с темы и тут же переводил ее на менее угнетающую. Джувия тоже молчала, сколько бы Драгнил ее не спрашивал. Вечно отнекивалась тем, что расскажет в другой раз или что спешит куда-то... в общем, любыми отговорками.       И в какой-то момент Нацу это чертовски надоело.       Будто бы он слепой. Будто бы он не видит, что Грея что-то тревожит.       Сегодня было так же. Стоило ему поднять эту тему на перемене, Фуллбастера и след простыл. Что же, если так, Нацу тоже не хочет с ним говорить. По крайней мере, не сейчас.       В старую мужскую уборную, которой уже давно никто не пользовался, не считая их компании, он не пошел — а смысл, если там его станут искать в первую очередь? В столовую, где они с Греем периодически пили черный чай, когда нужно было успокоить нервы, тоже не пошел. Вместо этого направился на крышу, где его никто не должен беспокоить. Да и этого дурака Фуллбастера, бегущего стометровку, тут было видно как на ладони.       Нацу закусил губу и откинулся на спину, чувствуя, как от бетона тянет холодом: все же в марте еще не было так тепло, как хотелось бы. Чертов Грей. Почему он не хочет рассказть о том, что его тревожит? Неужели не доверяет? Драгнил ни в коем случае не хотел думать подобным образом, но другого объяснения просто не видел.       — И кто же это прохлаждается во время занятий?       Драгнил так был погружен в свои душевные терзания, что даже не услышал, как сзади к нему подошел Эвклиф. Заметил только тогда, когда блондин загородил собой солнце и окликнул друга. Нацу даже вздрогнул от неожиданности.       — Чего это ты? Думаешь о великом? — не дожидаясь ответа, Стинг присел рядом. В руках держал какой-то батончик из школьной столовой и уже открытую банку с колой.       — Тебя-то только тут не хватало, — вздохнул Драгнил. Все же выпить чего-то он был бы не против. Чего-то покрепче, правда, но кола тоже сойдет.       Стинг не особо возражал, когда парень забрал у него банку с газированной водой, осушив ту в два глотка, после чего кинул жестянку в сторону урны — даже попал каким-то чудом — и вновь перевел взгляд на стадион, где сейчас занимался его класс.       — Поссорились, что ли?       Поджав губы, Нацу неуверенно кивнул. Сжал руку в кулаке покрепче и тихо цыкнул.       — Этот придурок... он такой придурок! Сука! — размахивая руками, выругался Драгнил.       Опешив и отстранившись чуть подальше, ведь розоволосый чуть не заехал ему кулаком по щеке, Стинг уверенно кивнул:       — Я не придурок.       — Он думает, что если ничего мне не скажет, то мне так будет легче!       — Я буду все тебе говорить, — снова кивнул блондин.       — Но мне от этого только хуевей! Я понятия не имею, о чем он думает сейчас, а потому... потому, блять, пошел нахуй, Грей! Я хочу помочь тебе, а не смотреть, как ты себя доводишь!       На несколько секунд повисло молчание. Эвклиф даже забыл про свой перекус от такого всплеска эмоций Нацу. Стинг, конечно, и раньше знал, что Драгнил тот еще парень, может вспылить на ровном месте. Но сейчас он точно был серьезно зол на Фуллбастера и явно обижен.       — Ну это. Обещаю, что дам тебе мне помочь, а не буду изводиться. Моя домашка в твоем распоряжении. Так что, будешь моим парнем? — вскинул брови блондин.       Нацу же лишь раздраженно цыкнул, резко повернувшись к нему. Сейчас было явно не до шуток Стинга, но тот по-другому не умел.       Лишь тяжело вздохнув, Стинг закинул последний кусочек шоколада себе в рот, и перевел взгляд на стадион. Отыскать в толпе Грея было не так трудно. В отличие от Нацу, он совсем не переживал из-за ссоры с Драгнилом или чего там у них приключилась? Занимался себе спокойно, даже не придал большого значения тому, что его парень на уроке-то отсутствовал.       Если так подумать, то брюнет и правда в последнее время каким-то странным казался. Стинг не придавал этому особого значения, но сейчас видел: Грея действительно что-то тревожило. И если дошло даже до ссоры с Нацу, то это «что-то» может быть посерьезнее, чем кажется.       Когда Стинг спросил, в чем дело, Драгнил рассказал ему, с чего все это началось. Что пришел на прошлых выходных к Грею, что там была Джувия, что Фуллбастер сказал, мол, сильно перенервничал, но так и не уточнил причину.       И Стинг начал догадываться о том, с чем это связано.       — Говорил же: ты идиот, — хмыкнул Стинг. Нацу хотел было уже возмутиться, но Эвклиф перебил его: — Если ты говоришь, что Джувия была с ним... Вспомни, из-за чего Грей переживает больше всего?       Драгнил задумался на секунду. Из-за чего же? Экзамены? Поступление? Ссоры с родителями? А затем Нацу резко опешил. Осознание дошло к нему настолько неожиданно, что он даже рот приоткрыл, так и не смея шевельнуться.       — Помолвка, — ошарашенно выдал Драгнил, чувствуя как что-то странное начало давить на грудь. Вспомнил, как перед их первым разом Грей сильно волновался из-за того, что будет делать Нацу, узнав, что в итоге брюнет женится на Джувии. Что говорил о том, что не может с этим ничего поделать. Что его отец настаивает на свадьбе и что родители Локсар как-то связаны с расширением семейного бизнеса. — Не может быть.       — Ты только давишь на него, чтобы он все рассказал как можно быстрее. А Грей просто ищет в себе силы, чтобы сказать тебе правду. Готов поспорить, что их родители уже назначили дату свадьбы, и состоится она куда раньше, чем ожидалось.       Нацу сглотнул. Он знал обо всем с самого начала, но не придавал этому большого значения. То, что будет когда-то, то будет еще не скоро. Но вот же оно: Грей помолвлен, а значит он, любимый человек Нацу, пусть и не по своей воле, но женится на другой. Пусть и сама невеста не в лучшем положении, но от одного только осознания того, что им придется играть в счастливую семью, становилось не по себе.       — Семейному делу ведь нужен наследник. И этот наследник и будет решающим фактором того, что Локсар и Фуллбастер решат объединить свои компании, шаришь?       После последних слов Нацу поплохело.       Только сейчас он, кажется, понял, насколько серьезна эта ситуация со свадьбой. И что он должен делать? Максимум, что он может — только попытаться утешить Грея, но разве это спасет ситуацию? То, что планировалось вот уже почти двадцать лет, вряд ли сможет разрушить какой-то недавно появившийся в городе парень, кричащий что любит сына Фуллбастера.       Драгнил нашел в себе силы взглянуть на поле, отыскать взглядом брюнета и, чувствуя как дрожат губы, спросить:       — Грей... что же ты чувствовал все это время?       Стинг даже не пытался отшутиться, лишь тяжело вздохнул, поднимаясь с бетонного пола и протягивая руку Нацу, помогая встать и тому.       — Ты с самого начала знал, что это случится. Он же говорил тебе, разве нет?       Нацу неуверенно кивнул.       Он знал обо всем и раньше, эта новость не должна быть для него таким шоком, но тогда все этого казалось таким... далеким и сказочным. Но даже так Нацу не собирался отказываться от своих слов. Пусть придется жить во лжи, но он все еще любит Грея. Точно так как и Люси не бросила Джувию. Кое-как они ведь выберутся из этого. Он сам говорил это Фуллбастеру. Тогда почему же Грей боится ему признаться?       Внутри что-то снова болезненно заныло. Нацу сделал шаг назад, понимая, что ему нужно побыть одному; просто выпить чаю и прийти в себя. Так, чтобы этого не видел ни Грей, ни Стинг, ни кто либо другой. Потому что сейчас Фуллбастеру нужна поддержка. Потому что сейчас ему нужен Нацу. Так что у Драгнил просто нет права жаловаться на жизнь, по крайней мере не сейчас.

***

      Даже когда уже подходил к дому, он не мог перестать думать об этом.       Кое-как отсидев последний урок, Нацу попытался как можно быстрее убраться отсюда. Как можнно быстрее оказаться дома, где можно было бы побыть наедине с собой.       Даже когда к нему подошел Грей, он лишь сдержано отказался от совместной прогулки до метро, после чего как можно быстрее выскочил из класса. Потом он еще обязательно извинится за это. Потом. А сейчас Нацу просто хотел побыть в одиночестве.       Уже открывая ключами квартиру, он почувствовал, как задрожали руки. Словно только сейчас, когда наконец-то остался один, реальность разом навалилась тяжким грузом на плечи, отчего становилось просто невыносимо.       Почему именно им выпала такая карта? Почему они не могут жить вдвоем счастливо, как другие люди? Как же все те разговоры? Как же имена, которые они в шутку придумали для детей.       «Если девочка, назовем Эмми, если мальчик — Кай.»       Одной вспомнившейся почему-то фразы хватило, чтобы почувствовать в груди невыносимую боль.       Разумеется, дети будут. Только вот у Грея и Джувии.       И от разговоров, которые заставляли улыбаться, теперь хотелось биться головой о стену.       Обещание жить вместе.       Обещание готовить Грею завтраки, потому что он ненавидит вставать рано утром.       Обещание того, что ничто не смеет встать между ними.       Как только дверь захлопнулась, Нацу почувствовал, как по щекам текут горячие слезы. Как дыхание становится невыносимо тяжелым и горячим, как слабеют ноги.       Прислонившись к двери, он не мог ничего с собой поделать. Медленно опустился на пол, беззвучно крича. Крича во все горло, но в то же время не издавая ни звука. Царапая шею ногтями и продолжая кричать что есть мочи. Пока не понял, что уже полулежит на полу у входной двери. Нацу пытался взять себя в руки, но получилось лишь обнять самого себя за плечи и продолжить беззвучно рыдать, не зная, куда себя деть. Просто лежа на холодном кафеле и смотря в потолок.       На шум из кухни вышел Игнил. А ведь Нацу был уверен, что мужчина сейчас должен быть на работе. Черт. Он же хотел просто обдумать все наедине.       Драгнил-младший молчал все то время, когда отец пытался узнать, что все-таки произошло. Когда пытался привести его в себя. Вообще никак не реагировал.       Лишь когда уже сидел на диване, укрытый теплым пледом и с чашкой горячего чая в руках. Когда напротив с величайшим беспокойством в глазах сидел Игнил, ожидая хоть чего-то, Нацу наконец-то произнес:       — Грей женится.