***
Приходил в себя Мидория тяжело. Сознание никак не хотело возвращаться к владельцу, постоянно уплывая. Однако в какой-то момент, Изуку понял, что мысли текут хоть и медленно, но вполне ясно. Открыв глаза, он попытался посмотреть по сторонам, но в помещении, где он сейчас находился, было темно, а на движение голова отозвалась острой болью, отдавшейся в висках. Тихо простонав, Мидория попытался не двигаться, прислушиваясь к окружающему миру. — И все равно я не понимаю, зачем ты притащил его к нам, — услышал смутно знакомый голос Изуку. — Захотелось, — ответил его похититель. Шигараки Томура. Тот, кто напал на UA. Тот, кто хотел убить Всесильного. «Надо выбираться отсюда», — промелькнула мысль в голове Мидории, и тот попытался вновь пошевелиться. Эта попытка оказалась чуть успешнее первой. Изуку смог сесть, однако голова все еще сильно болела. Парень также почувствовал что-то странное на своей шее. Он инстинктивно потянулся проверить что это. Пальцы ощутили холодный металл, плотно прилегающий к коже. Сзади от ошейника, а это был именно он, тянулась цепь, которая ударила Мидорию в спину, стоило только тому сесть. Проследовав пальцами по всей длине цепи, парень уперся руками в стену, из которой торчало металлическое кольцо. «Черт. Черт! ЧЕРТ! Что делать? Если попробовать с помощью „Одного за всех“ вытянуть кольцо из стены, можно получить как балласт, так и какое-никакое оружие. Однако надо еще найти выход, а в полнейшей темноте это…» — начал обдумывать план побега подросток, не замечая, что бормочет вслух. Внезапно слева послышался шум отпираемого замка, а после практически сразу отворилась дверь и включился свет, ослепляя Мидорию. — Ты очнулся, — как-то отстраненно констатировал Томура, оглядывая парня с головы до ног. — Я сначала хотел поймать Всемогущего, чтобы узнать секрет его силы, но после отказался от этой идеи. Однако. Эта комната, как и цепи, остались. Они рассчитаны на силу Всемогущего, а потому способны тебя сдержать, Мидория Изуку. — Зачем я тебе? — нахмурился пленник, внимательно следя за движениями злодея. — Не твое дело, — внезапно разозлился Шигараки. — Чего вы все пристаете ко мне с этим идиотским вопросом?! Захотел! Мидория только вздрогнул и сжался от внезапного крика. Томура же, придя в себя, резко развернулся и вышел из комнаты, сильно хлопнув дверью. Через мгновение свет в комнате погас, погружая Изуку в темноту и тишину. Сколько времени он так провел, Мидория не знает, но в следующий раз, когда пришел Шигараки, Изуку был измучен постоянным напряжением, а потому никак не отреагировал на злодея. Тот тоже был молчалив. Томура просто поставил поднос с едой перед парнем и вышел из комнаты. На этот раз свет остался включенным. Таким образом пролетело несколько дней. Шигараки дважды в день приходил к Изуку и приносил новые подносы с едой, менял ведро, которое заменяло унитаз, разговор завести даже не пробовал. Изуку почти все время был в темноте. Свет горел только некоторое время после того, как Шигараки приносил еду. Мидории было крайне тяжело находится в полной изоляции. В голове вертелись мысли о матери, Всесильном, Кац-чане и о спасении. Однако чем больше времени проходило, тем меньше становилась надежда на то, что его спасут. В одно из посещений Шигараки Мидория внезапно заговорил со своим пленителем. — Скажите, почему вы решили стать злодеем? — Не твое дело, — буркнул Томура, скорее разворачиваясь к двери, чтобы уйти, но любопытство заставило его остановиться в шаге от выхода из комнаты, и он, не поворачиваясь к своему пленнику, спросил: — У тебя есть родные? — Да, — насторожился Мидория, жалея, что заговорил с тем, кто держит его взаперти. — А у меня нет. И герои, которых превозносят на каждом шагу, не пришли ко мне на помощь тогда, когда я в этом нуждался. Так же, как не пришли и к тебе, — после этих слов Шигараки захлопнул дверь, не давая Мидории и шанса ответить.***
— Тебя ищут, — это были первые слова Шигараки спустя несколько дней, прошедших после их последнего разговора. — Почему? — Потому что я пропал. Никто не знает, где я, — еле пожал плечами обессиленный Мидория. Последние пару дней парень чувствовал постоянное недомогание: руки мелко дрожали, ноги не держали, а перед глазами плавали круги в темноте, а когда горел свет, то мушки. — Я знаю, где ты, — наклонил голову Шигараки. — Но моя семья, друзья и учителя не знают. Да и сам я не знаю, где нахожусь. — Нгх… — прорычал Шигараки, начиная скрести пальцами шею. — Почему тебе так важно знать, где ты, если твое положение от этого не изменится? Но ответа злодей не дождался. Мидория потерял сознание от слабости. Когда Изуку проснулся, то обнаружил себя лежащим на футоне и укрытым теплым, мягким одеялом. Рядом стояла тарелка с чем-то горячим, так как над ней вился пар. — Ты очнулся, — повторил свою самую первую фразу Шигараки. — Ешь. После того, как Мидория доел все, что было в тарелке, Томура начал допытываться до него. — Почему не сказал, что тебе мало еды? И что холодно? — Почему вас это заботит? — удивился Мидория, но ответа не дождался. После этого каждое свое посещение Шигараки сопровождал вопросами. И каждый раз вопросы были самыми разными: от самочувствия до любимых вещей, от предпочтений в еде и одежде до самых разнообразных мелочей из жизни будущего героя. Сам же Томура не любил рассказывать о себе, и каждый раз, когда Изуку начинал задавать вопросы, злодей начинал нервничать и расчесывать шею до крови. Однако последние посещения Томуры были странными. Злодей довольно спокойно реагировал на вопросы, на некоторые даже отвечал, но садился теперь не напротив Мидории, как раньше, а рядом. Изуку часто замечал заинтересованный взгляд похитителя на его шрамах, но тот не задавал вопроса, откуда они. Как-то после очередного вопроса Мидории, Шигараки вновь начал нервно чесать шею. Изуку не выдержал, мягко перехватил руки и, глядя прямо в глаза злодея, тихим голосом попросил: — Пожалуйста, не надо так делать. — Бесит? — сразу вызверился Томура. — Нет, просто не хочу, чтобы ты себя ранил. В ответ Шигараки только сузил глаза и отвернулся. Он уже несколько дней приходил к Мидории без кисти на лице, а потому чувствовал себя не очень уверенно с открытым лицом. Что-то заставляло его верить этому странному пареньку. По оговоркам пацана, злодей понял, что детство Изуку было не самым простым, хоть и куда проще, чем у него. Мальчишку просто часто дразнили, а друг детства, с которым они до сих пор вместе учатся, вообще ни во что не ставил. Однако ничего из этого не заставило мальчика сломиться, как это было с самим Шигараки. Что было самым удивительным, так это то, что подросток начинал нравиться злодею, даже не смотря на то, что пацан учится на про-героя. Тот был удивительно добродушным, хоть и робким. Однако такое поведение было продиктовано полной зависимостью Мидории от Шигараки. После каждой беседы с Изуку Томура задумывался, а не стоит ли отпустить того. Что ждет того здесь, в плену? Ничего. А его друзья действительно за него переживают. Шигараки попросил Черного Тумана проследить за некоторыми людьми, и тот доложил, что Мидорию продолжают усиленно искать, несмотря на то, что прошло уже чуть больше трех недель. Томура решил, что ровно через неделю вернет Мидорию в его мир, снова станет его злейшим врагом. Черт! Как же больно в сердце, даже от одной только мысли об этом. — Шигараки-сан, с тобой все в порядке? Ты какой-то бледный, — взволнованно спросил Изуку, мягко кладя руки на плечи злодея. — Все нормально, — буркнул Томура. «Нет, надо сейчас все прекращать, пока не стало слишком поздно!» — Сегодня ты вернешься домой. — Что? — удивленно распахнул глаза Мидория, не веря своим ушам. — Что слышал! Черт! Какого черта ты стал мне так дорог?! — вдруг закричал Шигараки. — Я должен тебя ненавидеть, а ты отвечать мне взаимностью! — Кто сказал, что мы должны друг друга ненавидеть? Твой сенсей? А вдруг он не прав? Что, если ты на самом деле хороший человек? — Я? Хороший человек? Ты себя слышишь? — Да, — спокойно глядя в глаза преступнику, сказал Мидория. — Я могу тебе это доказать, но тогда тебе придется уйти со мной. Покинуть Лигу Злодеев. Ты согласен пойти со мной? — пытливо глядел в глаза подросток. — Все знают, как я выгляжу, — хмуро бросил Шигараки, а потом вдруг схватил Мидорию за руку и притянул к себе, крепко обнимая. — Нет, никто не видел твоего лица. Только я знаю, как ты выглядишь. Если тебя еще переодеть, а тебе самому не светить причудой, то никто ни о чем не догадается, — вдруг забормотал Изуку, как делал это обычно, когда крепко задумывался. — А если еще выставить все так, что ты нашел меня и помог добраться до дома, то, думаю, мама не будет против, если ты останешься у нас жить. Да, она от радости, что я нашелся… — Мидория, — перебил подростка злодей, — ты уверен? Не боишься, что убью твоих родителей? — Я тебе верю, — уверенно сказал мальчик. Такие, казалось бы, простые слова задели что-то в глубине души Томуры.