Царство Вечных Песков

      Солнце беспощадно опаляло все  на сотни миль вокруг. Стоял нестерпимый зной. Разгорячённые верблюды с тяжёлой поклажей шли не спеша. Их копыта погружались в песок, а потом снова поднимались за ним — так, фут за футом караван продвигался по Пустыне. Позади тянулись следы, уходившие за горизонт — ветер не успел их стереть своим горячим дыханием, Пустыня пока хранила воспоминания о прошедших путниках, они не успели кануть в небытие — туда, где по Пустыне беспрестанно ходили погонщики с верблюдами, путешественники. Это хранилище неизвестно никому — о нем знает только сама Пустыня, лишь она помнила каждого прошедшего, в её памяти время застыло, а всё минувшее осталось.       Вот снова по раскалённому морю неслышно ступали люди и снова копыта верблюдов погружались в песок, ни один звук не побеспокоил мертвой тишины, царивших вокруг — ничто не нарушало безмолвия Пустыни. Казалось, что всё кругом застыло в бесконечной временной петле, погрузившись в тяжёлый, одурманивающий сон. Неподвижный знойный воздух, раскалённые, почти огненные, пески, безжизненные просторы, раскинувшиеся на сотни миль.       Путники медленно ступали в тяжёлых длинных одеждах, медленно шли верблюды.  Весь караван погрузился в тишину — из-за жары сил на разговоры не было. Сантьяго тоже молчал. Обычно он напевал родные андалусские песни, но сейчас, перестав обращать внимание на долгий, утомительный путь, задумался. В голове топтались бестолковые мысли, мелькали воспоминания. Перед глазами проходили овцы, с которыми он странствовал по полям Андалусии, вот древняя полуразрушенная часовня, дочка лавочника, к которому Сантьяго приходил раз в год, чтобы продать овечью шерсть, гадалка, пересказавшая сон, старый царь Мелхиседек, отправивший его в дальний путь на поиски сокровища. Потом Сантьяго вспомнил, как продал стадо овец, отправился через пролив, долгое путешествие по пустыне, как встретил Фатиму, как познал Душу Мира. Фатима… Сантьяго не видел её уже полгода, снова его торговля в Европе затянулась, но ещё несколько дней, он пересечёт Пустыню, уже скоро он обнимет Фатиму, коснётся темных волн ее волос…

***

      Солнце уже обагрило небо своими предзакатными лучами. Дул ветер, перенося мириады песчинок по Пустыне. Как же она похожа на океан — такая же живая, всегда в движении, никогда не остается прежней. Порой Царство Вечных Песков замирает, но налетает ветер, и они снова волнуются, как колышутся морские волны, снова поднимаются барханы с рябью на гребнях, они переходят по всей Пустыне, исчезая с одного места и появляясь на другом.       Следы путников теперь не уходили за горизонт — налетевший ветер разнес их по округе, они пропали, и никто и не сыщет этих следов, но они навсегда остались в памяти Пустыни и будут там ещё века. Путники пройдут свой путь, вернутся домой, а в памяти Пустыни они будут ходить по Царству Вечных Песков бессчётные годы, как и все прошедшие в прошлом путешественники. Пустыня помнит всех и никто не укроется от её взгляда, не пройдет незаметно, но будет всегда бродить по её пескам.       Караван подходил к оазису. Жара постепенно спадала, дышать становилось легче с каждым шагом навстречу уголку жизни. Из оазиса веяло легкой прохладой и свежестью, какие только могли быть в Пустыне. Караван оживился, все предвкушали отдых и покой. Люди пополнят запасы воды, поедят и отдохнут, накормят верблюдов и снова двинутся в путь. Сантьяго остался той же задумчивости и не включился ни в один из начавшихся разговоров. Он считал, сколько дней пути осталось, — ведь каждый из них приближал его к дому, приближал к Фатиме и детям. Как же он соскучился по ним за прошедшие полгода!