Mother can not guide you… Now you’re on your own Only me beside you… Still you’re not alone…*
***
— Дорогой, что-то не так? — Курт останавливается, потому что вопрос Элизабет Хаммел буквально надломил что-то в нем. Выдохнув, шатен оборачивается и с недоумением смотрит на мать. — Этот год начался как-то по-другому, разве нет? Ты будто сам не свой, малыш… Я и папа, мы… волнуемся. Курт нервно сглатывает, стараясь не дать маме повода для беспокойства. Потому что да, этот год — другой. И да, он не в порядке. Но Курт просто не знает как можно сказать родителям, что над ним издеваются в школе. Много и часто. А уж тем более как правильно сказать почему над ним издеваются. Хаммел-младший просто не готов к каминг-ауту. Тем более, он просто уверен, что отец не будет этим доволен. — Курт, я вижу, что что-то происходит. Я понимаю как сложно сказать что-то своему отцу, но… разве я не заслуживаю узнать, что печалит моего принца? — с грустной улыбкой спрашивает Элизабет и заправляет светлую прядь за ухо. Вздыхая, шатен сдается. Его мама однозначно знает как разговорить Курта. Но в одном она права — он ни за что не справится в одиночку, а уж кому-кому, а Элизабет он может доверять. Курт проходит обратно на кухню и садится за стол, сцепляя руки в замок. — Эй, ты можешь рассказать мне. — Ты права… Все не совсем в порядке. — отводя взгляд в сторону, тихо говорит Курт. — Несколько ребят, они, ам, они заставляют меня чувствовать себя не… хорошо. — парень осторожно подбирает слова потому что не хочет заставлять мать волноваться или считать его слабаком. Потому что он старается всем сердцем верить, что он не слабак. — Что именно они делают, сынок? — чувствуя напряжение сына и надеясь, что все не так ужасно, как ей представляется, осторожно спрашивает Элизабет. — Ну, ммм… — задумывается Курт, смакуя слова, которые собирается сказать. — Ну, чаще всего они обзывают меня. И иногда толкают. — тихо заканчивает Курт, выдыхая. Он не знает почему так сложно говорить об этом. Он просто никогда не был ябедой, считая, что некоторые (почти все) проблемы можно решить самому. И Курту всегда было легче сохранить проблему в себе, чем делиться ей с кем-то. — То есть они… издеваются над тобой? — спрашивает мать, рассматривая лицо сына. — Наверное, да. — с закрытыми глазами говорит Курт и делает еще один рваный вздох. — Да, мам, да, они издеваются надо мной. — сдается шатен и смотрит в глаза матери, надеясь, что все остальное она прочтет в его взгляде сама. — Курт… — с жалостью говорит миссис Хаммел. Курт с досадой в глазах рассматривает что-то в углу стены и женщина надеется, что он не чувствует себя виноватым в этом. — А твои друзья, они не пытаются тебе помочь? Может, охх, поговорить с этими ребятами. — шатен лишь мотает головой. Элизабет шумно выдыхает и собирается с мыслями. — Это из-за твоей одежды или… Почему они это делают? — Я думаю, что не только из-за одежды. — закусывает губу парень и поправляет рукав своей кофты. — Скорее всего это из-за того, что они думают, что я… — нет, нет, он не скажет этого вслух при своей матери. Потому что он боится, что как только он скажет «гей», Элизабет поймет, что это правда. — В общем, что мне нравятся, эм, парни. — снова отводит взгляд Курт и ерзает на месте. Кажется его напряжение уже побило все рекорды. — А это не так? — аккуратно спрашивает Элизабет и видит как в глазах шатена проявляется страх. — Курт, я не скажу твоему отцу. И я все равно тебя люблю. Издеваются над тобой или нет, я обожаю то, как ты одеваешься и… Милый, если ты чувствуешь, что тебя не тянет к девушкам — все хорошо. В этом нет ничего такого, понимаешь? Ты все еще мой принц, мое солнышко. Ведь не важно, кого именно ты будешь любить, главное, чтобы тебя любили в ответ так, как следует. — заканчивает женщина и Курт срывается на плач. Тогда Элизабет поднимается и обнимает его, прижимая к себе крепче и крепче. — Тише, тише… — Прости меня… — шепчет шатен в объятия матери.***
— Так, начинай видеоблог, дорогой. Что ты видишь? Курт перехватывает телефон правой рукой, и, левой держась за лакированные перила винтовой лестницы, спускается в главный зал академии Далтон. Сейчас в его голове нет Карофски или всех тех издевательств от других футболистов. Нет и надоедливой Берри, и грубых Пака и Финна, и невезучего мистера Шустера или доброй мисс Пиллсберри. Сейчас Хаммел просто трепещет, потому что на первый взгляд частная школа выглядит ошеломляюще. Жаль, что он не может поговорить с мамой по фейстайм или показать ей все это вживую, они с отцом уехали в командировку в Нью-Йорк. — Охх, амм… Ну, я иду по лестнице сейчас. Точнее просто стою и пялюсь буквально на все. — честно отвечает шатен и поднимает взгляд к потолку. У Курта перехватывает дух от того, как организовано и прекрасно здесь все смотрится. — Тут очень красиво. — наконец выдает Курт тихо и с той стороны доносится заливной смех матери. — А еще все очень вежливые и мило улыбаются. Ооу, этому блондину самое место в «Снимите это немедленно». Элизабет в этот момент сидит в гостиной их с Бертом номера и лениво переключает каналы. Сейчас она невероятно жалела о том, что поехала, потому что в итоге она почти все дни сидит в номере, а если и прогуливается по городу, то совершенно одна, что ей непривычно. Ходить по главным магазинам страны, гулять по Тайм-сквер, обедать в известных кафе Нью-Йорка — Элизабет и не могла предположить, что все это так скучно без ее Курта. Мисс Хаммел уже забыла о жизни до Курта, а уж тем более до Берта. — Извини, не подскажешь куда мне идти? Я, я новенький тут. — говорит Курт явно не своей маме и Элизабет прижимает телефон ближе к уху, надеясь услышать ответ. Но ее сын лишь шумно выдыхает и продолжает шепотом. — Симпатичный брюнет согласился мне тут все показать. Я перезвоню, ладно, мам? — Конечно, дорогой, иди. — с улыбкой отвечает женщина и отправляет воздушный поцелуй сыну, хотя он его и не увидит. — Люблю тебя, прилетайте скорее! — радостно говорит Курт, после чего раздаются только гудки. Элизабет делает глубокий вдох и с грустной улыбкой поворачивается к окну. Как бы скучно и тоскливо ей ни было, Курт ждет небольшой подарок из Нью-Йорка, да и погода за окном кажется очень приятной и солнечной.***
— Ну, сынок, как тебе в школе? — невпопад спрашивает Берт за традиционным семейным ужином по вторникам. В остальные рабочие дни отец Курта остается допоздна в мастерской, а на выходных часто улетает в Вашингтон, Чикаго, Солт-Лейк-Сити или еще куда-нибудь на собрания конгресса, из-за чего обычно Курт и Элизабет ужинают одни. — Замечательно. — с мечтательной улыбкой говорит Курт, растягивая гласные. — Все ученики достаточно милые, а в залах так красиво, вы бы только видели… — Ты сегодня больше десяти минут радостно кричал в подушку, и я не думаю, что это просто из-за красоты Далтона… — с хитрой улыбкой говорит Элизабет от чего щеки Курта становятся пунцовыми. Конечно, Далтон действительно прекрасен, но самым прекрасным в Академии является не это. Самая лучшая часть дня теперь всегда время с Блейном Андерсоном, тем привлекательным брюнетом с самой очаровательной улыбкой, какую Курт когда-либо видел… В общем, не трудно догадаться, что Курту жутко нравится Блейн, но до сегодняшнего дня шатен считал это сугубо односторонним чувством. — А еще я видела листок с двумя именами в красном сердце, одно из которых было твоим, а второе… — Воу, парень, тебе что, кто-то нравится? — толкнув сына в плечо, спрашивает Берт с улыбкой. Курт сглатывает, вспоминая, что его отец тоже тут. Потому что он не против рассказать маме, но никак не Берту. А ведь он еще даже не знает, что Курт — гей. — Ну же, кто он? — Или знает? — Откуда ты… — шепчет Курт, а после, прочистив горло, спрашивает уже громче. — Откуда ты знаешь, что я… ну, ам, «по мальчикам»? — О, сынок, я давно догадывался, да и твоя мама… — со смешком начинает Берт, но, видя как Курт прожигает Элизабет взглядом, тут же оправдывается. — Нет, я сам завел разговор, решил спросить мнения у Лизы, а она лишь поделилась своим мнением, Курт. — Не томи, Курт, кто такой этот «Блейн А.»? — с той же счастливой улыбкой спрашивает Элизабет, переводя тему. Курт со страхом смотрит на родителей, но потом решает, что вариант проломить дыру в полу, вырыть тоннель и скрыться, все же не подходящий план. — Ну, он — лидер «Соловьев» и он мне уже давно нравится, но сегодня… — Курт делает глубокий вдох. — В общем, Блейн попросил спеть дуэт со мной на Отборочных, но это не главное… Потом мы с ним разговаривали и он сказал… — у Курта перехватывает дыхание от воспоминаний. — Сказал, что я тоже ему нравлюсь и, в итоге, он… — теперь Курт уже просто боится сказать, особенно когда Берт и Элизабет так на него смотрят. — Он меня поцеловал. — почти шепчет Курт и заливается краской. Наступает длительная пауза потому что родители видимо пытаются переварить все сказанное сыном, а шатен начинает бояться, что услышит еще одну лекцию на тему секса и отношений. — Все, мне надо идти, спасибо за ужин. — говорит Курт и молниеносно ретируется на кухню, после чего он быстро бежит в свою комнату и закрывает дверь.***
— Курт? — спрашивает Блейн, заходя в гостиную своего дома, и Курт быстро смахивает слезы и вытирает нос. Только бы Блейн не догадался, только бы он не догадался, только бы… — Курт, там сейчас показыв… Эй, что случилось? — Черт. Блейн с беспокойством в глазах подходит к Курту и садится рядом, беря шатена за руку. — Родители, они… — Курт рвано выдыхает и глаза снова наполняются слезами. — Мама хочет съехать от папы. Шатен срывается на плач и Блейн нежно обнимает его, гладя парня по спине. Андерсон знает как Курт любит своих родителей, потому что он часто о них говорит и считает их примером той самой нерушимой любви, а теперь… Так же Блейн знает, что до Далтона Курту приходилось часто терпеть издевательства. И что он раньше любил, но никто кроме его семьи, не любил его в ответ, не заботился, не дарил свое тепло и поддержку. Не любил до Блейна, конечно. И, честно говоря, Блейн боится, что Хаммел закроется в себе и потеряет хоть какую-то веру и в их отношения тоже, думая, что в его жизни нет места никакому счастью… — Шшш, Курт, я с тобой, хорошо? Ты справишься. Мы справимся. — шепчет Блейн и крепче обнимает Курта. — Я уверен, что так будет лучше, слышишь? Это не конец, им, наверное, просто нужно передохнуть… — говорит Блейн как можно более убедительно. Курт отстраняется и смотрит Блейну в глаза, надеясь убедиться в том, что Блейн не считает его жалким. Вдохнув, Курт снова начинает говорить. — Мама говорит, что папа изменяет ей. С матерью моего знакомого из МакКинли. — всхлипывая, тихо говорит Курт и вытирает слезы. Курт шмыгает и ложится на грудь Блейна, обнимая его. — Блейн?.. — Да, милый? — переплетая пальцы их рук, спрашивает Блейн, а Курт смущенно улыбается от того, как же прекрасен его парень. — Пожалуйста, если я когда-нибудь перестану тебе нравится… — Блейн задерживает дыхание, а по всему телу проходит холод от такой мысли. Не то чтобы он так мечтателен как Курт, но сейчас еще слишком рано думать так далеко… — Скажи мне, ладно? — с грустью говорит шатен и крепче прижимается к Блейну. — Я просто не хочу вот так узнать, что тебе уже нужен кто-то другой… — Курт, я никогда не изменю тебе за твоей спиной, обещаю. — со всей серьезностью отвечает брюнет и нежно целует руку Курта.***
Курт не плачет. Нет, ни за что. Ведь он ничего не теряет, да? Теперь он будет жить с матерью, ведь он всегда любил только ее, да? Отец всегда относился к нему как-то холодно, ведь, правда же? Но слезы (предатели) все-таки катятся из глаз. Потому что отрицать то, что развод его родителей нисколько не ранит Хаммела, глупо. В конце концов, более 70% браков распадаются, значит, что еще больше детей страдают от этого, и Курт далеко не уникален во всем этом. И в слезах, и в злости, и в обиде, и в боли — все это далеко не ново для этого неидеального мира, но так не легче. Курт ставит на репит «Family Portrait»*** и, собравшись с мыслями, идет собирать последние вещи. Когда он отворачивается, чтобы сложить в сумку свою коллекцию брошек, дверь в его комнату открывается и на пороге появляется Берт. — Курт… Это не обязательно. — с надеждой в голосе говорит отец и осматривает полупустую комнату. Как бы то ни было, он любил и любит своего сына. И все, что в нем было — даже тягу к Леди Гаге и модным журналом. Он гордился и гордится тем, каким храбрым вырос его мальчик — ведь он не боится быть собой, любить кого хочет. Курт всегда был прекрасным сыном, и Берт никому не станет врать, что так терять его — невероятно больно и непривычно. Хаммел не может представить, что уже завтра он зайдет в эту комнату и она будет пуста. Как бы разительно они с Куртом не отличались по характеру, шатен всегда был таким добрым, милым и заботливым. Но это уже не в силах Берта. Он все давно решил. — Почему? Эта комната отлично подойдет Финну, нужно только перекрасить стены и кое-что убрать… — наигранно увлеченно отвечает Курт, стараясь не смотреть отцу в глаза. Потому что Берт никак не должен знать, что его сын рыдал и будет рыдать снова, пока эта боль в груди не уйдет. — Курт, я знаю, как больно… — начинает Берт, но, только услышав, Курт обрывает с обидой в глазах. — «Знаешь»? Серьезно?! — повышает голос шатен. — Не рассказывай мне, что тебе больно, учитывая, что именно ты начал рушить эту семью. — со всей злостью буквально выплевывает Курт, с силой пинает одну из стоящих рядом коробок. Беря первую попавшуюся кофту, он скидывает все брошки туда и комком кидает в открытую коробку. Он тяжело дышит и, не желая больше ничего кидать и ломать, в конце концов, делая глубокий вдох, продолжает. — Я не буду врать как ты, я не знаю зачем люди изменяют, зачем изменил ты. Может когда-нибудь и пойму, но сейчас это похоже на какую-то глупость, на то, что тебе… Просто мало. Одной жены и сына, тебе нужна другая и другой сын. — говорит Курт со злыми слезами, смотря Берту в глаза и сжимая кулаки. — Но я не могу заставить тебя почувствовать, что все это правильно. Может ты там где-то и не любишь маму, и тебе только лучше от того, что она съезжает, но я не позволю тебе получить и новую семью, и меня. — Сынок, я… — Берт покорно замолкает и смотрит куда-то в сторону. Курт надеется, что сейчас его отцу стыдно хотя бы перед сыном. — Ты же будешь заезжать иногда, да? — Я пока не… Нет, не буду. Первые полгода точно. Потом мы может быть придем с Блейном вместе, но, честно говоря, у меня нет никакого желания смотреть на твою новую семью и то, как ты будешь счастлив с другой женой и другим сыном. — уже почти без эмоций говорит шатен, хоть слезы и продолжают оставлять мокрые дорожки на его щеках. — Потому что я не такой черствый как ты. — заканчивает Курт, снова смотря прямо на Берта с нескрываемой обидой, страхом и толикой отвращения. Он разворачивается и возвращается к аккуратному упаковыванию вещей с верхней полки.***
— Спасибо за то, что согласился помочь, Блейн. — со всей теплотой благодарит Элизабет и осматривает полупустую кухню. — Как видишь, у нас еще много работы… — Но в конце выйдет идеально, да? — с улыбкой спрашивает Андерсон и отпивает немного чая. Новая квартира Элизабет и Курта не такая большая, но однозначно очень перспективная — он уже буквально видит, как в журналах об интерьерных решениях пишут о старой квартире известного модельера, Курта***
Элизабет спокойно доедает пинту купленного ею и Куртом вчера фисташкового мороженого в перерыве между звонками в компании, от которых она ждет мебель, и беспорядочными попытками привести квартиру в порядок. На самом деле, ей все нравится. Даже весь этот ремонт потому что это… Элизабет понимает, что это перезагрузка. Ее перезагрузка. Потому что она никогда не делала обычное место своим домом. Когда она обвенчалась с Бертом и через месяц переехала к нему в старый дом его родителей, где он жил один, то дом был уже готовым. Все стояло на своих местах и все, что Элизабет делала на протяжении девятнадцати лет — дополняла дом фотографиями и мелкими деталями, боясь что-то убрать и нарушить неприкосновенность этого дома для Берта. Но теперь… Теперь у нее есть своя маленькая, но хорошая квартирка. Эти скромные апартаменты стоили копейки, но, только зайдя, Элизабет поняла, что это ее место, она сделает его своим. Из мечтаний Элизабет вырывает внезапный звонок телефона. Впадая в панику от того, где, черт возьми, в этом бардаке ее телефон?, блондинка бежит на зов мобильника, заглядывая то на кухню, то в комнату Курта. Наконец, она находит его в туалете (видимо забытого после быстрого душа) и с тревогой смотрит на номер, но к счастью это всего лишь Курт. — Да, Мой принц? — наигранно официально спрашивает Элизабет и улыбается. — Мам, тут такое дело… — Курт запинается, и Элизабет буквально видит, как ее сын закусывает губу и шумно выдыхает. — Родители Блейна уехали в Нью-Мексико этим утром, и я хотел спросить… — Курт, не томи. — серьезно говорит мать и возвращается к своему месту и мороженному. — Могу я остаться у Блейна сегодня? — выпаливает Курт, скорее всего как всегда жмурясь, и Элизабет усмехается. Порой ее мальчик просто невероятно стеснителен. — И приехать уже… завтра. Где-нибудь между днем и вечером. Наверное. Не знаю. Может ближе к вечеру. — начинает тараторить шатен по ту сторону трубки и делает глубокий вдох. — Мам… не молчи, пожалуйста. — Конечно ты можешь остаться, Курт. — как можно более спокойным тоном (а ведь на самом деле ей хотелось прыгать и пищать от радости за своего сыночка) говорит Элизабет и улыбается. — Только если ты прямо сейчас встанешь, скажешь Блейну, что тебе нужно купить чего угодно, а на самом деле пойдешь в аптеку и купишь презервативов. — строго продолжает Элизабет и слышит как сын рвано выдыхает. — Мам, мы не… Боже мой, мам, как мне теперь объяснить Блейну не смываемую красную краску на лице? — шепчет Курт с отчаянием в голосе. — Он спел мне «Let me love you», понимаешь?.. Я не знаю, что еще меня ждет сегодня. Но даже если все пойдет к тому… тому, ты не… Ты не против? — сглатывает Курт, а Элизабет на секунду задумывается. — Курт, я думаю, что ты спрашиваешь самого себя, а не меня. — с добротой говорит блондинка и вздыхает. — Блейн — отличный парень, ты же знаешь, что я души в нем не чаю, а ты… Не бойся, ладно? Главное, чтобы это было от любви, а не от желания, хорошо? Если поймешь, что не готов, просто останови Блейна и попроси притормозить, я уверена, что он поймет тебя. А если что-то будет не получаться… Тоже самое — не бойся. Если Блейн твой человек, он не будет тебя стыдить и просто поможет. Хорошо, малыш? — успокаивает сына Элизабет, тщательно подбирая слова, стараясь не усугубить его неловкость и смущение. — Все будет хорошо, но только если ты сделаешь первое, о чем я попросила. — Как ты это делаешь? — устало спрашивает Курт и продолжает. — Ты будто всегда знаешь правильные слова… — Элизабет уже было начинает что-то отвечать, но Курт ее перебивает. — Нет, я действительно хочу сказать тебе спасибо сейчас, ладно? Потому что я очень нервничаю, и если бы ты как папа или мисс Пиллсберри сунула мне хоть одну брошюру с этими словами, я бы сбежал от Блейна быстрее чем бегу за новым Vogue. — на этот раз и Курт, и его мама смеются, и Элизабет надеется, что навсегда запомнит этот момент между ними. — Ладно, дорогой, у меня клей для обоев застывает. — врет женщина и постукивает ноготками по подлокотнику дивана. — Все пройдет хорошо, это не так страшно, поверь мне. — Хорошо, спасибо, мам. — искренне говорит Курт и не хочет класть трубку. — Я люблю тебя.***
— Курт, ты уверен? Если не хочешь идти, мы вовсе не обязаны, ты же знаешь. — серьезно говорит Блейн, смотря в глаза своему парню и поправляя воротник его рубашки. — Блейн, нет, я хочу с этим покончить. — отвечает Курт и вздыхает. — Я лучше увижу отца сейчас, настрою отношения с ним и его новой семьей, а после не встречусь с ними еще лет десять. — с усмешкой говорит шатен и тянется к Андерсону, целомудренно целуя его в щеку. — Просто не давай мне сорваться, хорошо? Всю дорогу в такси они ведут ленивую непринужденную беседу ни о чем: начиная с Далтона и его правил, заканчивая тем, как проведут август. И Блейн не настаивает на чем-то другом, потому что знает, что Курт ужасно напряжен и пока они не выйдут из дома Берта — ничего не изменится. В голове обоих стучит одна и та же мысль — Поскорее бы все кончилось. Но вслух они лишь обсуждают частые дожди в Лайме в этом году и странные шутки пьяного Дюваля, Курт руками ковыряет край рубашки, а Блейн изо всех сил старается хотя бы ментально, во взгляде, передать всю свою поддержку шатену. Когда машина останавливается, они так же лениво и медленно выходят, почти плывя к входной двери в дом. Поскорее бы все кончилось. Курт, сделав глубокий вдох, тянется к звонку и почти невесомо дотрагивается, после чего сразу слышится такой знакомый звонок с другой стороны двери. Тяжелые шаги, буквально через несколько мгновений дверь открывается, и перед Куртом и Блейном предстает высокий сильный парень с каштановыми волосами и крайне растерянным видом. Окинув гостей взглядом буквально пару секунд, что-то пробормотав и прочистив горло, он ободряется и начинает. — Привет, я Финн, а вы должно быть Курт и Блейн, да? — с натянутой улыбкой говорит парень и жестом приглашает их пройти. Курт сглатывает, но принимает предложение и проходит в настолько знакомый и любимый его сердцем дом. Блейн, кивнув Финну, следует за шатеном и аккуратно берет его под руку. Раздевшись и обменявшись любезностями, все трое идут в столовую, где накрыт стол, но за ним никто не сидит. С кухни доносятся частые шаги и периодический лязг посуды, из-за чего Курт заключает, что это новая пассия его отца готовит свой отвар, чтобы отравить его и Блейна. Финн с той же глупой ухмылкой, приклеившейся к его лицу, указывает гостям на стулья, но Курт как можно более вежливо отвечает, что они пожалуй пойдут в зал и подождут там. — Ты отвлечешь их, а я пока проверю еду на содержание мышьяка. — заговорщическим тоном шепчет Курт, как только они садятся на диван. — Можешь завести разговор о футболе или успехах Финна. Уверен, что отец будет щебетать от восторга, ведь у него теперь есть сын-натурал, играющий в футбол, а не танцующий под «Single Ladies». — Курт… — протягивает брюнет, протягивая руку к лицу Курта, но почти не касаясь. — Зачем мы сюда пришли? — с улыбкой спрашивает Блейн, на что Курт шумно выдыхает и смешно закатывает глаза. — Чтобы я перестал ненавидеть отца, выпустил пар, я помню. — проговаривает Курт так же тихо и берет Блейна за руку. — Пообещай мне, что мы не вернемся в этот дом без смертельной необходимости. — серьезно просит Курт, и Блейн усмехается, но кивает головой. Когда на лице шатена проявляется улыбка, Блейн тянется, чтобы оставить короткий поцелуй на губах парня, и именно в этот момент сзади раздается удивленный и неуверенный голос. — Эм, мальчики, не хочу вас прерывать, но… Ооу… — говорит женщина, выходя из кухни, и как только Курт ее замечает, тут же отпрыгивает от Блейна и быстро встает. — В общем, все готово, охх, пойдемте за стол. — как можно более спокойно заканчивает она со смущенной улыбкой. Блейн улыбается до ушей, а щеки Курта сразу становятся пунцовыми. Взяв шатена под руку, Андерсон ведет Курта в столовую, где за столом уже сидит Берт, его жена и Финн. — Мистер Хаммел. — протягивая руку, здоровается Блейн с отцом Курта. — Миссис Хаммел. — со своей самой милой улыбкой говорит шатен и целует руку женщины. — Я — Блейн, парень Курта, очень приятно с вами познакомиться. Курт много о вас… — Блейн, давай опустим эти ненужные лживые любезности. — с такой же милой, но фальшивой улыбкой говорит Курт и садится за стол. — Ну что, как прошла свадьба? — спрашивает Курт, прожигая отца взглядом. Все остальные за столом молчат, лишь иногда переводя взгляд с Курта на Берта. — Ты мог бы посмотреть сам, если бы пришел. — без тени обиды говорит Берт, в ответ улыбаясь сыну и отправляя в рот очередную ложку салата. — Ну, я же не мог нарушить свое обещание не видеть тебя полгода. — отчеканивает Курт, чувствуя, что ведет в этой борьбе. Блейн нежно кладет руку на колено шатена в попытке успокоить. — Ну да ладно, как там Рейчел, Финн? — Охх, ну… Да как всегда. — растерявшись от неожиданности, бормочет Финн, прокашливается и продолжает. — У нее все хорошо. Постоянно говорит о НЙАДИ и… злится, что ты ей не отвечаешь. — заканчивает Финн, с опаской смотря на Курта, но шатен лишь выдыхает и хмыкает. — Да, нужно будет позвонить ей и сказать, что я, наверное не буду поступать в НЙАДИ. — кинув взгляд на Блейна, говорит Курт как бы невзначай. Будто это вовсе и не важно. Это ведь всего лишь университет, выбор, который определит его жизнь. Блейн, услышав это, с удивлением хмурится и отмечает себе спросить потом почему шатен не сказал ему. — Ты передумал учиться музыкальному театру? — интересуется Берт, делая вид, что это ему почти не интересно. Будто он просто поддерживает непринужденную беседу. Будто это вовсе и не важно. Курт лишь неопределенно кивает в ответ и тянется к кувшину с морсом. — А чем тогда ты планируешь заниматься, Курт? — на свой страх и риск спрашивает миссис Хаммел и протягивает Курту кувшин. Курт на секунду останавливается, с удивлением рассматривая черты лица женщины, но после сразу же перехватывает кувшин и наливает себе немного в стакан. — Не знаю, но мы с мамой обсуждали вариант дизайнерского факультета в Йель. — с улыбкой отвечает Курт и передает кувшин обратно. — Ты сможешь поступить в Йель? — усмехаясь, говорит Берт, но тут же получает в награду злой взгляд жены. Отец Курта уже начинает оправдываться, но Курт вовремя его перебивает. — Спасибо за веру в меня, отец. — делая упор на последнее слово, с улыбкой говорит Курт и добавляет. — Конечно, у меня нет шансов на спортивную стипендию, как у Финна, но я всегда отлично учился, если ты еще помнишь. В воздухе повисает долгая пауза, пока Берт и Курт обмениваются наигранно теплыми улыбками и буквально прожигают друг друга взглядами. Финн, нисколько не обидевшись, молчит и думает о завтрашнем собрании хора. Миссис Хаммел и Блейн безуспешно пытаются их успокоить, и в итоге женщина решает взять все в свои руки. — Цитируя тебя, Курт, давайте опустим эти лживые любезности. Если вы и дальше хотите продолжать делать вид, что не скучаете друг по другу или что вовсе и не держите обиды друг на друга, выйдите из этого стола и решите все свои проблемы в подвале. — в основном смотря на мужа, говорит Кэрол с раздражением и цокает. Курт, хоть и удивляется такому выпаду с ее стороны, немедленно встает из-за стола и поспешно удаляется, кивнув Блейну. Берт, вытерев салфеткой рот, так же кивает Кэрол и уходит за сыном. — Теперь я понимаю в кого Курт такой. — с опаской говорит Блейн, на что женщина лишь улыбается.