Жасминовый лепесток у берега моря

      Когда Бэкхён переступил порог тёмной квартиры, цифры на часах, висевших в прихожей, потому что парням так было значительно проще ориентироваться, показывали, что время давно перевалило за полночь. Это можно было сказать, даже не смотря на часы, ведь на город давно опустилась ночь, охватывая его в свою убаюкивающую темноту. Для каждого она была разной: для кого-то страшной, таившей в себе множество тайн, загадок и страхов; для кого-то своеобразным утешением, ведь именно ночью можно было придаться сну или теплу любимого тела; для кого-то она ничего из себя не представляла и являлась главной частью жизни. Омега изо всех сил старался быть как можно тише, чтобы не разбудить своих сожителей, ведь те, в отличие от него, в это время сопят в подушку, а не шляются по круглосуточным магазинам, дабы найти бутылку более-менее нормального вина, поэтому ругался себе под нос, пытаясь раздеться. Но, увы, Бэк так сильно устал за весь день, что не смог удержаться на своих ногах, смачно упав на задницу. Вот тут уже сдержаться было невозможно. — Да… Блять, твою мать. Сука, Минсок, спаси мои блять ноздри…       Бэкхён был всегда культурным молодым человеком, что тщательно подбирал выражения, прежде чем что-то сказать, но в этот раз судьба повернулась к нему иначе, весело махая ручкой, пока омега был готов метать и крушить все, что попадется под руку. На безудержный мат, кряхтение и нечленораздельную речь, что больше была похожа на звуки голодного орангутанга, из комнаты вышли Минсок и Лу. Картина, представшая перед ними, была забавной. Бэкхен, тщетно пытаясь подняться, валялся в куче обуви, коей бы не было, если бы Хань не был ленивым и не разобрал всё по полочкам, а ненужное выкинул к чертям собачьим. Каждый раз насчёт этого бардака у него находились отговорки: то бедного несчастного оленёнка загрузили работой, то времени в обрез, и внезапно появляются важные дела, что не требуют отлагательств, то что-то ещё. У Минсока каждый раз жутко горит, а уши краснеют от злости, но он чисто из принципа ничего не разбирает, пробираясь через гору ненужного барахла.       Хань и Ким сначала похихикали с этой ситуации, ведь не каждый бы сдержался от вида такого Бэка, что словно лягушка распластался на полу, однако потом до них дошло осознание того, что другу надо все-таки оказать помощь. Кое-как они подняли Бэка, и до них дошла причина сего несвойственного поведения омеги. Бён был в стельку пьян, а ещё от него страшно разило природным запахом, от которого старшим резало ноздри. Но друзья прекрасно знали, что у Бэкхёна была важная встреча, от которой многое зависело, стресса здесь никак не избежать, знали, что он бы никогда не напился, не будь на то веской причины, он же был на работе, на ней он бы не позволил себе такую роскошь, ведь очень дорожил ею. Пил он только по праздникам или на корпоративах, но не злоупотреблял, а выпивал пару стаканчиков чего-нибудь слабенького и благополучно ехал домой, предаваясь царству Морфея. Потому что знал, как на него воздействует алкоголь. Сложив в голове пазл из видимых фактов и догадок, Минсок и Хань пришли к единому выводу, что во всем виновата течка. Дело в том, что Бён имел небольшую особенность, которая не особо так радовала омегу. Во время течек он пьянел значительно быстрее, хотя и так был не очень восприимчив к спиртным напиткам, даже мизерная доза алкоголя превращала его в бесформенную кашу, что оставляла свой след везде, где проходила: сносила все полки, а точнее их содержимое, постоянно спотыкалась и обязательно что-нибудь сворачивала или оставляла ушибы. Не омега, а стихийное бедствие. — Блять, выглядит таким маленьким, а весит… Ух… Как бегемот. Страшно представить, каким будет его будущий муж, чтобы выдержать такую тушку, — кряхтел словно старичок Минсок, когда тащил Бёна до кровати. — Ох… Ну что поделаешь, — кричал из кухни Хань. — А ты, морда китайская, помочь не соизволишь? — Что ты сказал, тут не слышно. Прекрати бубнить, тебя это совсем не красит, уж поверь, — отвечал китаец из кухни, заваривая чай для себя и друга, ведь не каждый день увидишь Бэкхёна в таком состоянии. — Лучше притворись милой булкой, как ты обычно это делаешь. — Блять, нахуй тебя, ещё и глухой… Ох… Все, мать вашу, еле допер его, — думаю, можно сказать, что у Минсока была вечерняя физкультура и, как вы поняли, он успешно закончил свою тренировку, донеся пьяную и вполне себе тяжелую тушку Бэкхёна до кровати. Но и в этот раз не обошлось без приключений. Омега начал биться руками и бубнить что-то неразборчивое на своём личном пьяном языке, но старший и с этим благополучно справился, заодно получив парочку ушибов, а, может, и синяков, которые к утру будут фиолетового оттенка.       В это же мгновение в комнату впорхнул Хань, держа в руках стакан воды и таблетки. — Надо же ему было так лохануться, знает же про эту свою особенность, а поступает, как ребенок. Я скоро не выдержу, — пытаясь отдышаться, сказал Минсок.       Такое было чрезвычайно редко, но все же было. В таком состоянии младшего омегу было практически невозможно контролировать. Он отчаянно бился руками и ногами, будто Минсок с Луханем какие-то насильники, и верещал. Многим бы показалось это смешным, но не двум сожителям, которым приходилось отвечать за него и буквально таскать на себе после первого же стаканчика. — Море… Горькое, соленой море… Далеко, — мямлил сквозь сон Бэк и забавно причмокивал. — Что? Мин, ты что-то сказал? — Нет, это пьяные бредни Бёна. Пойдем лучше отсюда, пусть отоспится…       Знаете чем отличался второй рабочий день Бэкхёна от первого? Правильно, ничем! Разве что мероприятия первого дня поменялись временем, а так, будто вчерашний день, прям точь-в-точь, те же совещания, встречи. И как только Чунмён этим занимается? Это же так надоедает, каждый день нужно делать одно и то же, бегать туда-сюда, видеть одних и тех же людей… Но он не может знать наверняка, может, это первое время так, а потом Бэк будет ныть о том, что ему надоели новые места, новые лица, хоть он и не любитель постоянства. Но разное же бывает.       Сегодня Бэк снова пришёл на работу на час раньше обычного, потому что это требовалось, чтобы подготовить нужную документацию, ведь носиться в последние минуты было тоже не вариантом. Его снова вызвал Сехун, дав ему пару поручений по работе, похожих и, в принципе, ничем не отличающихся от вчерашних, а ещё сказал сделать ему кофе, опять этот гадкий напиток, за которым бедному омеге придётся ехать на несколько этажей вниз, при этом альфа опять не отрывался от документов и выглядел хуже обычного из-за отсутствия сна. Лучше Бэк будет готовить кофе дома с помощью кофемашины Минсока, но зато не будет мотаться туда-сюда и не будет травить себя и начальника. Когда его начало это волновать? В обед снова была заказана еда, но в этот раз босс находился в кабинете, поэтому возможность рассмотреть фото омеге не представилась. Даже с курьером Бён разобрался: узнал, что этот милый бета разносит заказы каждый день в определенное время, дал ему специальную карточку, чтобы он мог без проблем войти в здание, и указал маршрут, по которому ему нужно будет доставлять еду. Хорошо устроился, нечего сказать, даже задницу практически поднимать не надо.       Весь остаток дня Бён просидел на своём уже вполне уютном рабочем месте, периодически поглядывая на время, которое замедлило свой ход и предвкушая отличный вечер в компании верной бутылки вина, что он припрятал на чёрный день, которое, в отличие от Минсока, никуда не съебет в самый важный и ответственный момент. Да, сегодня он знатно напьется, залечит свое горе алкоголем, позабудет о своих проблемах, а после, немного пролив слёзы в подушку, завалился спать. Знает, что утром ему будет плохо, но не придаёт этому значения. — Добрый вечер, извините, что отвлекаю, господин О у себя? — из своих мечтаний Бэка вывел чужой незнакомый голос, но такой бархатистый и приятный, что хотелось слушать его постоянно, да, у Бэкхёна совсем крыша поехала. Подняв уставшие глаза, он увидел симпатичного парня, что было неудивительно, у которого, кажется, были не скулы, а лезвия, об которые, если протянешь руку, можно порезаться. — Да, у себя… — Отлично, спасибо, — перебил омегу парень, быстро проскользнув в кабинет.       Как только дверь за ним захлопнулась, Бэкхён понял, что он полный кретин, который думает явно не головой, а всем известным местом, потому что хрен знает, что это за парень и зачем вообще пришел, а ещё у него в руке был подозрительный чёрный пакет, в котором может быть все, что угодно. Стало по-настоящему страшно.       Буквально подскочив со своего места, роняя чуть ли не все принадлежности и стул из-под собственной задницы, омега со всех ног понёсся к двери в кабинет Сехуна, за которой доносилось какое-то странное копошение. Воображение рисовало страшные картинки, от мысли о которых он уже готов упасть в обморок. Он распахнул ее, уже намереваясь, сказать этому странному парню все, что он о нем думает, но картина, которую он увидел, заставила его остудиться и даже… Удивиться? Незнакомец сидел в кожаном кресле, предназначенном для босса, напротив Сехуна, что сидел на диване, увлечённо ему что-то рассказывая и активно жестикулируя, а О в это время поглощал аппетитный на взгляд Бёна тортик, который не пойми откуда взялся. Открыв дверь, Бэкхён привлёк внимание сидящих в помещении альф, но так как происходившее его мягко говоря поразило, он стоял, как истукан, и не мог сдвинуться с места, глупо хлопая глазами. — Бэкфён, вы фто-то хотели? — все ещё жуя, спросил Сехун.       В любой другой ситуации омега бы посмеялся, но не сейчас, когда он ужасно напуган, а ручки с ногами трясутся, выдавая все его волнение по этому поводу. Бэкхён давно так не лажал. Страх сковал его и не давал сдвинуться с места. — Я… Эм… Этот человек, он очень быстро проскользнул к вам в кабинет, чем очень меня взволновал, он не назвал себя, да и по расписанию у вас нет никаких встреч, вот я и зашёл разобраться, кто он и что из себя представляет. Но, видимо, я потревожил вас, прошу прощения, — Бэку давно не было так стыдно, хотя он, если подумать, ничего плохого не сделал, он покраснел буквально до кончиков ушек. — Ох… Извините, тут обычно Мён сидит и прекрасно меня знает, поэтому я прохожу без проблем. Да и я не предупреждал о визите, это моя вина, — подал голос тот самый парень и улыбнулся, чуть щурясь, что у Бэка что-то ёкнуло внутри. Чондэ слишком обаятельный, его омеге крупно повезло. — Нифего страшного, — когда же Сехун перестанет жевать и скажет все нормально, но нет, вместо этого он впихнул в себя ещё кусочек десерта, чем походил на ребёнка. — Этот человек мофет так заходить, поэтому не обрафяйте внимание. — Ах… Вот как, я понял вас, а сейчас прошу меня извинить, но мне пора на своё рабочее место, — поклонившись, Бэк ушёл из кабинета.       Как только дверь за омегой захлопнулась, оставив их наедине, Сехун возродил их прошлый диалог. — Чондэ, так зафем ты прифел, у тебя же много рабофы? — Господи, Сехун, прожуй, пожалуйста, а потом говори, хотя погоди… Погоди, — Дэ достал из кармана телефон, быстро включил камеру и щелкнул Хуна, а тот, в свою очередь, недовольно изогнул бровь и надул щеки. — А теперь глотай. — Что ты сделал? — Ты такой миленький был, вот я и сделал фото, сейчас отправлю Мённи с подписью: «Твой любимый и самый родной хомячок». — Ох… Ты, что ребёнок? — Ребёнок — ты, потому что во время разговора надо не жевать, а слушать. — Хорошо, хорошо, я тебя понял, так чего пришел? Работы много, времени в обрез. — У меня свидание…       Вечером этого же дня должно состояться важное событие. Двое с нетерпением ждут этого, хотя и стараются не показывать это, натягивая на лицо привычную маску. Личная жизнь имеет место быть, но работу никто не отменял. У Минсока всё ещё уйма мукулатуры на столе и грязные из-под кофе кружки, а у Чондэ жалобы, внесение арендной платы и множество важных дел для продвижения сети кафе, ведь каждый день для него — как новый бой, и сможет ли он выстоять его зависит лишь от него. Чуть ли не каждую неделю открываются новые заведения, зарабатывают популярность, а на вершине выстоять очень нелегко, но Ким борется, ему нет равных.       Сеул. Семь часов вечера. Офис корпорации О. Ветер щекочет щеки, лаская их своим дыханием, забирается за шиворот, заставляя кожу покрываться легкими мурашками, играет с полами кашемирового пальто и прядями волос, что небрежно спадают на лоб. У самого здания припаркована шикарная машина, рядом с которой стоит не менее великолепный молодой человек, увлечённо смотрящий в телефон. Каждый омега считает должным подмигнуть ему, проходя мимо, бросить короткую, многозначительную улыбку и задержать взгляд дольше, чем положено. Но альфе абсолютно всё равно, ведь сегодня ему предстоит провести вечер в приятной компании обворожительного и самого привлекательного, на его взгляд, омеги на Земле. Он давно привык, что омеги постоянно пытаются подобраться к нему поближе, откровенно флиртуют с ним и даже напрямую говорят о своих намерениях. От таких вызывающих личностей его, откровенно говоря, выворачивает наизнанку, вызывая рвотные позывы. — Добрый вечер, Чондэ. Извините, что опоздал. Вы давно ждёте? — проговорил на одном дыхании запыхавшийся парень, который только что подбежал к авто и прерывисто дышал, оперевшись руками в колени. — Ах… И вам тоже. Нет, не долго на самом деле, приехал минут пять назад, чтоб уж наверняка. Вы бежали, что ли? Зачем? — Ну как же, — отдышавшись, омега поднял на Дэ кругленькие глазки, полные энтузиазма и озорных искр. — Вы же ждёте меня. А в этом дурацком офисе вечные проблемы с лифтом, то работает, то нет, всё не могут позвать специалиста, чтобы тот разобрался с проблемой. Вот я и пошёл по лестнице, вернее побежал. Не люблю заставлять людей ждать меня, да и опаздывать — не в моем стиле, знаете ли. — Вот как, но всё равно. Не стоило этого делать. Принц должен быть терпелив и уметь ждать свою любовь, — улыбнувшись, ответил альфа.       Честно сказать, слова Чондэ удивили и не на шутку смутили Мина. Это звучало немного по-детски и до невозможности невинно, но безумно романтично, что тот сжался, хлопая ресничками и чуть улыбаясь краешком губ. Он вообще не верил, что у альфы на него серьёзные планы, даже если они истинные, что, кстати, ещё не факт. Омега согласился пойти, потому что особо ничего не терял, да и провести вечер в хорошей компании было как нельзя кстати, а то надоело сидеть в четырех стенах и никуда не ходить, кроме работы. Дэ казался ему умным, обаятельным и интересным. Что уж скрывать. Нравился он Минсоку, очень даже нравился, что было неудивительно, ведь Мин чувствовал каждый брошенный в их сторону омежий взгляд. Казалось, отойдешь на секунду, и все они кинутся на него, как на кусочек торта. Было как-то неуютно находиться в такой обстановке, в груди бушевала буря, а в голове светилось красным «МОЁ», что было неправильно, ведь они, если так подумать, никто друг другу, но грядущий вечер мог это исправить. — Эм, Минсок… Минсок… — А, да, что? — задумавшись, омега даже не заметил, что его звали. Его частенько так захлестывали мысли, он не слышал абсолютно ничего и не замечал происходивших вокруг него вещей. — Присаживайтесь, — для наглядности Чондэ открыл спутнику дверь, указывая на неё головой. — Ах, хорошо, спасибо.       Альфа быстро обошёл машину и сел на водительское сиденье, поворачиваясь лицом к омеге. — Ну что, начнём наше… Эм, свидание? Куда вы хотели бы поехать?       Своим вопросом Чондэ застал Мина врасплох, он вообще не знал, чего хочет, потому что не задумывался об этом и думал, что альфа решит всё сам. Но всё обернулось иначе. С одной стороны, он не хотел причинять неудобств, с другой — хотелось много чего сделать, чтобы встреча была запоминающейся. — Ох… Даже не знаю, — почесывая затылок, ответил Минсок. — Сегодня такая прекрасная погода. Может, в парк? — Парк? — Да, а вы имеете что-то против? Ну тогда я могу поменять свой выбор. Может… — Нет, я просто не думал, что вы выберете его. Но мне полностью нравится ваш выбор, однако, давайте сначала поедим, дабы восстановить силы после изнурительного рабочего дня. Вы не против, если я сам выберу место? — Нет, мне даже интересно, — улыбаясь, сказал омега.       Выбор Дэ пал на собственный ресторан. Не вести же человека, который тебе нравится, в свинарник. А своему заведению он доверял, персонал он всегда выбирал самостоятельно, так как разбирался в людях, меню утверждал тоже он, не перекладывая ответственность на директоров. Было удивительно, как он все успевал, казалось, все ему удаётся без особого труда, но это было не так. Иногда, когда дела шли совсем худо, Чондэ хотелось все бросить и уехать на какой-нибудь остров, купить там небольшой домик и прожить в нем до глубокой старости. Глупо и немного по-детски, но у каждого свои желания.       Вся сеть Кима имела разную стилистику, каждое кафе было по-своему уникально и неповторимо. В каждом заведении был собственный дизайн: от ярких стен радужного цвета с необычными рисунками, что привлекало семейные пары с детьми, до аристократичных, продуманных до мелочей деталей, дорогой бархат, интимная обстановка со слабым освещением, различные дорогие картины, украшающие стены, которые тоже не обделены вниманием — всё это было до невозможного чарующе. Альфа решил привести Минсока в самое уютное, в котором он проводил больше всего времени. Утром это было милое кафе для спешащих по своим рабочим местам людей, для подростков и студентов, что частенько заходили сюда, прогуливая занятия, и парочек. Вечером же заведение волшебным образом превращалось в ресторан, в которые ходили молодожены, работники различных фирм и их партнёры для заключения важных договоров, и просто обычные люди, что решили приятно провести время.       Чондэ наблюдал и глупо улыбался. В такие моменты его захлестывали противоречивые чувства: он радовался за людей, видя их счастливые улыбки, влюбленные взгляды, но в то же время завидовал им и желал, чтобы его также любили, держали за руку и дарили свою трепетную улыбку, полную чувств. Стены были вишневого цвета с бежевыми и чёрными полосками различных форм и размеров, на них висели небольшие картины, практически не выделяющиеся на общем фоне, но без них навряд ли получился такой ошеломляющий эффект. Потолок был иссиня-чёрного цвета с маленькими светящимися звездочками, что привлекало посетителей и оставляло приятное впечатление. Стулья были отделаны мягкой кожей цвета спелой вишни, как и угловые диванчики, на коих любили сидеть шумные компании. — Проходите, присаживайтесь. Официант, можно меню? — альфа, как истинный джентльмен, помог Мину сесть, отодвинув стул.       Официант подлетел в ту же секунду, одаряя пару улыбкой и начиная говорить стандартную речь, через минуту он ушёл, оставляя их наедине. — Что будете? — спросил Дэ, глядя на Мина. Омега пытался расшифровать это взгляд, пытался найти в нем что-то плохое, что-то, что может причинить ему боль, но в глазах альфы отражалось только хорошее. Это была доброта, теплота и любовь? Да, возможно, это была именно она, но об этом ещё рано говорить, но, чёрт, так хотелось. — Ох, тут так много всего. Может посоветуете, а лучше… — Мин будто задумался. — Закажите сами. — Как пожелаете.       Альфа позвал официанта, быстро сделал заказ, что омега не смог ничего разобрать из сказанного им, и вернулся к Мину. — Мне интересно, что же вы заказали. — Увидите…       Чунмён находился в Китае уже три дня и вполне себе неплохо обосновался здесь, но условия в отеле его всё ещё смущали, он не привык к такой роскоши. За это время он успел прогуляться по главнейшим достопримечательностям, посетить кучу разных ресторанов и получить тысячу и одну смс от брата, который не находил себе места, а также он пару раз звонил Бэку, чтобы узнать о его делах. Омега наивно полагал, что эти двое уже перепихнулись на дорогом столе Сехуна, когда Бэкхён внезапно наклонился, дабы поднять бумаги, протереть запылившуюся поверхность стола (да мало ли что), открывая вид на свою прекрасную задницу, которой Ким даже немного завидовал… Но сейчас немного не об этом. В общем, Мён думал, что его план уже сработал на пять с плюсом, а на деле нихуя. Это печалило его, но Чунмён не был бы собой, если бы так легко сдался. Плюс, прошло ещё мало времени. Так что он будет ждать с нетерпением новостей, которые, как он думал, неожиданно нагрянут в ближайшее время.       Сейчас Мён выходил из очередного офиса, в котором разведывал обстановку. Кстати, делать это было довольно сложно, никто не воспринимал его всерьёз, считали, что он ещё слишком молод для такой индустрии, в которой выжить до невозможного сложно, и просто шутит о своём финансовом положении. Но некоторые были более сговорчивыми и объяснили определенные детали, которые интересовали его, невзирая на возраст. Такие люди были особенно ему приятны. Ну и что, что Чунмёну всего-навсего девятнадцать? За своими плечами он имеет нехилое состояние, которое он собственноручно заработал своим непосильным трудом, какой-никакой опыт и крепкую психику, которой позавидует любой человек, занимающий высокую должность и имеющий под своим руководством множество работников.       Задумавшись о брате и Бэкхёне, о корпорации, о своей жизни, Мён даже не заметил, что столкнулся с кем-то, впечатываясь лбом и больно ударяясь рукой о стоящую рядом колонну. Этот человек, хотя казалось, что гора, даже не пошатнулся, а вот омега почти упал, но сильные руки схватили его за талию, не позволив это сделать, крепко к себе прижимая, будто Ким какое-то сокровище. — Вы как? — взволнованно спросил незнакомец, оглядывая младшего с ног до головы, дабы удостовериться в том, что с ним все в порядке. — Да нормально, жить буду, — смотря в чужую грудь, сказал омега и только сейчас смог открыть глаза, которые зажмурил во время своего феерического полёта. — Хоро… Ооо мы же виделись с вами недавно? Я прав? В метро. Вы тогда потерялись, так ведь? Я помог вам найти отель.       После слов парня до Мена дошло, что голос у него больно знакомый, да и запах тоже, хотя обычно он не обращал на это внимание, как и имена и должности людей. Ему хватило и своего круга общения. Собрав мысли в кучу, он вспомнил стоявшего перед ним парня. Довольно приятная встреча, отметил омега про себя, и в очередной раз этот альфа (что он понял по запаху и внешнему виду) спас его. В другом случае, его бы отвезли в больницу с сотрясением или ещё с чем-то похуже. — Ах… Точно. Крис? Да? — неуверенно поинтересовался Чунмён. — Да, вы правы… А, эм Чунмэн? — Ха-ха, так меня ещё никто не называл, — после этих слов омега заметил, что его знакомый смутился, видимо, из-за своей незначительной ошибки. Скорее всего, он тоже не очень-то запоминает чужие имена. — Чунмён, так правильно. — Извините, — только сейчас парочка поняла, что из позы, которую они приняли изначально (почти объятия), они так и не выбрались, глупо смотря друг на друга и хлопая глазами. Крис сориентировался первый и выпустил омегу из своей хватки, смущенно потирая ладони. Киму было немного неловко из-за сложившейся ситуации, обычно с посторонними людьми он вел себя более сдержанно и без надобности не вступал в словесный и уж тем более телесный контакт. — Ничего страшного, — улыбнулся Мён, — но я все равно хочу, чтобы вы возместили мне моральный ущерб, ну и я хочу вас отблагодарить за помощь в первый день. «Боже, Чунмён, ты совсем дурак? Что за тупой предлог для встречи?» — А я не имею ничего против, будет приятно провести вечер в хорошей компании, — ответил альфа. — Когда вам удобно?       Чунмён стоит и всё ещё не может понять, что с ним творится. Руки и колени никогда так не дрожат, ладони не потеют за считанные секунды. До течки ещё есть время, да и запах не усилился, но физические изменения, произошедшие с ним, не поддавались никакому объяснению, кроме одного, чего Ким боялся, но, безусловно, хотел. — Мне? Я вообще-то отдыхаю, поэтому почти в любое время. А вам? — А давайте завтра в обед? Я угощу вас кофе и десертом? Вы такого точно не пробовали.       Чунмёна очень заинтриговало предложение альфы. — Хорошо, тогда как нам связаться? — Телефон? Соц.сети? Как хотите? — Давайте телефон, вот, держите, — омега протянул свой смартфон альфе, которые быстро забил туда свой номер. Ким невольно залюбовался длинными пальцами и представил, как бы они смотрелись с его, более хрупкими и тонкими. — Ну вот, все готово, — отдавая смартфон обратно, сказал Крис. — Адрес и прочее я перекину вечером, хорошо? — Да, конечно. Ну тогда… До встречи завтра? — неуверенно, будто это был вопрос, а не утверждение. — Ага, до завтра… «Я просто обязан проверить это…» — пронеслось в голове у обоих.       Через 15 минут на столе у парочки стояли две тарелки с аппетитным бифштексом с гарниром к нему, официант, что практически не отходил от них, чем удивил Минсока, наливал в бокалы вино. Кстати, стоит отметить, что альфа изначально не хотел пить, ссылаясь на то, что он за рулём, но Мин уговорил его. Он хотел, чтобы Чондэ расслабился и вёл себя более раскрепощенно, а машину можно забрать и завтра. Сейчас они вдвоём потягивают красное вино, смакуя каждый глоток. Алкоголь действует незамедлительно, и оба позволяют себе уже более смелые темы и прикосновения пальцев к чужим. Ничего не смущает, будто так и должно быть и никак иначе. Минсок чуть ли не светился от счастья, игриво улыбался своей обаятельной улыбкой, заставляя Чондэ плавиться, словно мороженное под солнцем. Ему казалось, что его улыбка способна рассеять любую тьму, затмить всю горечь, избавить от страданий. Альфа хотел его всего и без остатка, хотел слышать его сладкий голос по утрам, чувствовать ласковые прикосновения во время совместного времяпрепровождения, пленительный запах его любимого ириса, что дурманит разум и чувства. Время, кажется, ускорило свой ход. И вот ужин уже съеден, вино выпито, но их разговоры не прекращаются ни на минуту. Они словно вода. Будто все началось с маленького ручейка, совсем обычной и дежурной фразы, который перетек в целую реку, а сейчас уже превратился в огромный океан, хранящий множество вещей, которые ещё не были сказаны. Даже геолокация героев успела поменяться, они перешли в парк, как и хотел омега. Листья, покрытые вечерней влагой, перешёптывались между собой; ветер, мягкий и теплый, ласкал лица людей, вызывая добрые улыбки; последние солнечные лучи обнимали прохожих, падали на зеркальную гладь небольшого пруда, освещая её таинственным цветом заката. Кажется, теперь Минсок выглядел ещё счастливее и привлекательнее. Если бы Дэ сказали, что за один вечер он сможет влюбиться в парня, которого он встретил только позавчера, но, кажется, будто они знакомы всю жизнь, он бы покрутил пальцем у виска, сказал, что это полный бред. А сейчас альфа ловит себя на мысли, что не хочет, чтобы этот вечер кончался. Ему мало Минсока, благодаря ему он почувствовал себя снова живым и счастливым. — Чондэ, все хорошо? — спросил омега у альфы, который уже, наверное, с Мином целую жизнь успел прожить в своей голове. — А...д-да, я просто задумался, — ответил Дэ, почёсывая затылок, чем вызвал ленивую, но искреннюю улыбку своего спутника. — О чем же, если не секрет? — О жизни, о судьбе, о многом... — Вот как, — протянул Мин, — я не верю вам. Хотя нет, верю, но частично. — Хм...я не совсем понимаю. Что значит частично? — Ну, когда ты «задумался», то твое лицо было каким-то счастливым, в глазах читалась доброта и тепло, а когда ты ответил мне, они пропали. Ты думал о разных вещах? — сказал Мин и встал перед альфой, преграждая ему путь. Он был похож на капризного ребенка. — Знаешь, ты очень проницателен. Ты прав, различие есть, но, может, мы не будем о нем говорить. Это немного... — Ой, извини, я...я не хотел. Это задевает тебя. Я не буду из тебя это тянуть. Во всяком случае, если ты захочешь, то сам расскажешь мне, сам решишь довериться. Я уважаю личные тайны людей. «Боже, неужели такое чудо может существовать. Ким Минсок, ты просто нереален. Ты...ты...» — Спасибо, Минсок. Я ценю это, — улыбнувшись, ответил Дэ.       Омега не переставал удивлять. В этом на вид маленьком и хрупком парне было столько силы, самоотверженности , эмоций, что позавидует любой. Каждому он открывался по-разному, но его настоящего знали лишь Лухань и Бэкхён. В нём уживалось много личностей, это в какой-то степени ему даже помогало на работе. Время продолжало идти вперёд. Тьма все больше поглощала городские улицы, но поздний час не влиял на людей. Они продолжали появляться в городском пространстве. То тут, то там шныряли подростки, хотя комендантский час уже наступил, по улочкам бродили не только молодые, но и пары в возрасте. Хоть солнце уже и зашло, было довольно тепло и даже немного душно, но порывы ледяного ветра производили совсем другое впечатление. — Ой, время уже к полуночи. Чондэ, извини, но мне надо спешить. Я совсем запозднился. — Да, конечно, но давай я тебя провожу. Плохо такому красивому омеге одному идти по ночным улицам. Вдруг с тобой что-то случится, я не прощу себе это, — от комплимента щеки омеги покрылись румянцем. Он их и до этого слышал, но на этот раз слова Дэ стали почему-то особенными.       Никто не беспокоился о нём с того времени, как он съехал от родителей. Когда Минсок устроился на работу в небольшой филиал, он ни с кем не был знаком, а начальника видел от силы раз, только когда тот принимал его на работу. Вскоре, примерно через полгода, дела пошли в гору, а ещё через несколько месяцев корпорацию О признали самой крупной и могущественной в Сеуле. Примерно к тому времени появился Лухань, а потом Бэкхён. Эти парни стали единственным спасением для него, глотком свежего воздуха, его счастьем. Каждый день они ходили на обед в новое кафе напротив их офиса, что, собственно, до сих пор осталось неизменным, проводили вечера за просмотром сопливых дорам и просто отдыхали, частенько выбираясь на природу или в какое-нибудь заведение. За их офисом перестали следить, будто и вовсе забыли о его существовании; работники, почувствовав волю, совсем забыли о своих обязанностях и не работали, за что получали неплохие деньги, а вся ответственность пала на трёх хрупких омежек и раздолбая Чанёля, который оказался трудолюбивым и хорошим парнем. — Мы уже пришли, вот мой дом, — Мин ткнул пальцем на обычную многоэтажку, — спасибо, что проводил, спасибо за вечер, все было великолепно. Я давно так не отдыхал, в моём распорядке дня присутствует только работа, сон и маленькие перекусы. — Тебе тоже спасибо, этот вечер был бы обычным без тебя. Минсок, а мы ещё встретимся? Омега подошел к альфе, привстал на носочки и легонько поцеловал Дэ в щеку. — Надеюсь, мой ответ вам понятен? ЧонДэ лишь кивнул. — Тогда... До встречи, Ким ЧонДэ...       Минсок скрылся в подъезде, а альфа все продолжал смотреть вперёд. В его умной голове шла обработка информации о случившемся. Поступок омеги ещё больше влюбил альфу в омегу. В глазах Дэ Минсок стал ещё прекраснее и невиннее. Он был словно солнышко, его персональное солнышко, которое только взошло на его небо....       Минсок поднялся на нужный этаж и уже стоял под дверью своей квартиры, пытаясь тихо попасть внутрь, чтобы не разбудить соседей, что должны были давно сопеть в подушку после изнурительного рабочего дня. Было уже довольно поздно, а омега не хотел будить парней, тем более Бэка, ведь тот и так практически не спит, засиживаясь допоздна на работе или за очередным отчетом. Раньше было непросто, а теперь сущий ад. Люди, не привыкшие к работе, постоянно суетятся, не зная за что взяться, берут отпуска, больничные, отгулы лишь бы откосить от обязанностей, которыми их обложили (они и раньше были, но никто не обращал внимания). Так еще и Бён получил новую должность. Казалось, сиди на жопе ровно и не рыпайся личный раз, но это далеко не так, ведь начальник та ещё заноза. Он постоянно носится по совещаниям и важным мероприятиям, на каждый вечер даёт много макулатуры, которую нужно проверить на содержание, некоторые бумаги отобрать на подпись, с некоторыми подробно ознакомиться для завтрашней встречи, от ненужных избавиться. Минсок пытался помочь другу, но тот ни в какую не соглашался, отмахиваясь мол «Я всё сделаю сам, тут совсем немножко»… И каждый раз это оканчивается одним и тем же: тёмные круги под глазами, головные боли от недосыпа, недомогания.       Почти беззвучно открыв дверь, он вошёл. В глаза сразу же бросился слабый свет, который доносился из кухни. — Ох… Слава Богу хоть ты пришёл. Минсок~и, я так волновался, — на шею Киму повис Лу, вытирая слёзы об джемпер друга. Он говорил очень тихо и неразборчиво, а, может, вообще неосознанно перешёл на китайский. — Эй, ЛуЛу, ты чего? Я тут. Со мной все хорошо, — гладя друга по спине говорил Мин. Хань отличался особой чувствительностью и вспыльчивостью характера, был очень сентиментальным омегой, воспринимавшим всё близко к сердцу, а в некоторые моменты был чересчур хладнокровен. Такие изменения и стороны его характера пугали посторонних людей, ведь никогда не знаешь, что можно от него ожидать, но Мин с Бэком уже привыкли и знали того, как облупленного. Несмотря на все свои закидоны, Лухань был очень милым омегой и привлекал многих альф, чем активно пользовался. — Но ты не брал трубку, я подумал, что с тобой что-то произошло, а вдруг... Вдруг… — из китайца полилась новая порция слез. — Я не переживу, если с тобой и Бэкки что-то произойдёт. Ближе вас в этой стране у меня никого нет… — Ну, Оленёнок… Не плачь. Я дома, я цел, я… — Ты пахнешь альфой, — пробубнил в чужую рубашку, выглядывающей из-под джемпера, Хань. — Ах, ха-ха… Ты об этом, — нервно усмехнулся Ким, взволнованно сжимая полы висевшего на вешалке пальто. — Я не хотел говорить, потому что сомневался. Но я потом тебе обязательно все расскажу, тебе и Бэку. А сейчас перестань плакать понапрасну, ты слишком красив для этого, улыбка тебе идёт больше, — сказал Мин и взял чужое лицо в ладони, вытирая большими пальцами слезинки. — Хорошо, малыш? — Хорошо, — всхлипывая, ответил Лу. Он прижался, словно потерянный щеночек, требующий ласки, чем вызвал добрую улыбку на лице старшего. — И я тебе не малыш! У нас не такая большая разница! — Хе-Хе, но я все равно старше…       Их беседу прервал звук открывающейся двери. Их петли давно пора смазать, но каждый житель этой квартиры обещает себе сделать в конце-концов это, но благополучно забывает об этом. Это был Бэкхён, который буквально ввалился в квартиру, путаясь в ногах и чуть не падая на твердый пол, не покрытый ковром. — Ох, Бэк, что с тобой? Эй, ты меня вообще слышишь? — Минсок, который поймал его, начал слегка бить Бёна по щекам, чтобы тот очнулся.       Когда Лу принёс холодную воду и вылил ее на чужое лицо, Бэкхён пришёл в себя, жадно хватая ртом воздух от шока. — Ты как? — осторожно спросил Хань. — Да, нормально, спасибо вам. Я так устал, пойду спать. Извините за беспокойство. — Бэк, стой. Ты же понимаешь, что мы не можем это игнорировать?       Конечно же, Бэкхён это понимал. — Да, но я сейчас просто не смогу нормально объяснить. Потом все скажу, хорошо? — Хорошо, — ответили оба. — Доброй ночи вам. — Тебе тоже. — Лу, пора и нам спать. Завтра трудный день. — Ага, пошли по кроватям…