Боль

Дима встал с дивана и слегка потянулся. В туже секунду спина отдала легкой болью. Но для него это состояние уже было вполне привычно. Уж пусть лучше болит тело чем душа, так он когда-то решил. Да и что греха таить в какой-то степени это было наказание, которое Дима сам избрал для самого себя за чувства какие так и не смог преодолеть, за любовь которая несмотря на предательство горела в его сердце. Найти мастера умеющего делать адски больно и при этом сильно не вредить оказалось не сложно. Именно так теперь выглядела его жизнь. Полтора года назад они расстались с Владом. Даже хотели распустить группу, но драконовский контракт держал как средневековые кандалы. Поэтому они были вынуждены работать вместе и дальше. И вот теперь парень был вынужден наблюдать за тем как все еще любимый человек пускается во все тяжкие. Соколовский развлекался а Дима, глядя на все это медленно умирал. Собравшись и покинув квартиру Бикбаев поехал в продюсерский центр. Влад сидел в офисе продюсерского центра и потягивал кофе. В голове хороводом ходили тревожные мысли которые уже некоторое время не давали ему покоя. То что с его коллегой что то не так, он заметил давно. Дима был в последнее время какой-то слишком замкнутый. Прежде горящий взгляд сейчас был потухший и становился все без жизней с каждым днем. И Влад собирался серьезно с ним поговорить, ведь его пугало то что происходит. Он предчувствовал неприятности. Входная дверь хлопнула и в помещение вошел Дима. Кивнув Владу и поздоровавшись с вышедшим с кабинета Костей он повесил на кресло куртку и сразу направился в студию звукозаписи. Парни прогнали и записали две новых песни а после была запланирована репетиция с балетом. В зале их нещадно гонял хореограф, что они оба были словно мокрые курицы. Запарившийся Влад снял даже футболку, а вот Дима по-прежнему оставался в гольфе. Чему Соколовский крайне удивился. Воспользовавшись моментом что они остались одни он внимательно пригляделся к напарнику, даже не зная что именно хочет увидеть. Но тут Дима немного наклонился переводя дыхание и Влад вздрогнул. Нежную кожу поясницы пересекали полосы словно от ударов. Мгновение и он крепко прижал Бикбаева к стене. - Ты что охренел?- Дима дернулся в сильных руках. - Тише!- Соколовский осторожно перехватил его поперек талии и задрал гольф в верх. И только с огромным трудом воздержался от возгласа. Вся тело было покрыто отметинами. А на запястьях что уперлись ему в грудь виднелись следы от лезвия. - Кто? Дима я спрашиваю кто это сделал! – Влад посмотрел в глаза на против. А в душе поднималась ярость и желание убить. Убить того кто посмел причинить боль. - Ты все сделал! Сломал мне жизнь! Ты меня отравил!- Дима взорвался. Слишком долго он копил в себе боль, и теперь она как лавина сносила все на своем пути. Он со всей силы ударил головой Влада в грудь, желая что б он ощутил хоть каплю того с чем последнее время жил он. Влад охнул ему потребовалось всего несколько секунд на осознание сказанного. Он покрепче сжал хрупкое тело а после осторожно опустился с ним на пол. Он теперь понял почему Дима в последнее время категорически отказывался от откровенных концертных костюмов, да и в обычной жизни предпочитал закрытую одежду. И понимание того что это он виноват, того что сам довел до такого состояния все еще своего, драгоценного мальчика. Кислотой ведалось в мозг и сердце. Он должен сделать все что б исправить свои ошибки. Он должен вытащить из этого состояния Димку. Парень откинулся спиной на стенку осторожно перебирая мягкие прядки замершего любимого. Это т жест всегда успокаивал Диму… Костя тихо прикрыл дверь в зал и с облегчением провёл дух. Он давно заметил что с его подопечным творится беда. Вот только помочь ничем не мог. Не его крепкое плече было опорой. Не его тепло и любовь могли стать лекарством как бы он этого не хотел. Только Влад мог исправить то что натворил. Только он мог спасти. Именно по этой причине Меладзе и не аннулировал контракт группы, потому что понимал что как только Дима останется без присмотра и не будет связан обязательствами случится беда. Полтора года он загружал их работой, только бы у Димы не осталось времени наделать глупостей и трясся от страха потерять. Но теперь его сердце наконец могло биться спокойно. Теперь все будет хорошо….