***
В зале уже разогревались команды, готовясь к предстоящему матчу, трибуны заполнялись зрителями, а визг девушек уже стоял над площадкой. - У него по-прежнему много поклонниц, - на трибуне появился Катаро. Следом за блондином появился Рео, а из-за его спины неторопливым шагом вышла Рене. - Это немного утомляет, - она чуть склонила голову, словно анализируя происходящее внизу, - Кажется, это будет слишком просто, можно было не приходить, - она отстраненно вздохнула, чуть облокачиваясь на плечо Мибучи. - Капитан посчитал этот матч значимым. Думаю, у него были причины, - Рео с осторожностью произнес последнее слово, стараясь уловить эмоции на лице девушки. Она лишь чуть слышно цокнула, намереваясь пойти вниз. До игры оставалось чуть больше десяти минут. Рене спускалась по лестнице, чувствуя на себе тяжелый взгляд. Чуть подняв голову, она заметила, на противоположной трибуне знакомую форму Старшей Кирисаки Дайчи. Кажется, не вся команда была здесь, но капитан стоял чуть впереди, от чего Рене даже на секунду остановилась, засомневавшись в том, что она сейчас делает. Неприятный осадок внутри все еще тревожил ее сознание. Чуть оглянувшись вокруг, прежде чем шагнуть на отполированную площадку, девушка глубоко вздохнула, пытаясь подавить шум внутри себя и легкое головокружение. Резкий звук пощечины зазвенел в ушах, от чего она еще раз подняла голову, чтобы оглядеться вокруг. Все было иначе… Подойдя к команде разогретых ребят, она привлекла внимание всех, кроме того, кто ей действительно был нужен. Легкий форвард Кайджо даже не обернулся, продолжая болтать без умолка. Чуть привстав на носочки, девушка влепила резкий подзатыльник блондину, быстро привлекая его внимание. - Так-то лучше, - она слегка улыбнулась, стараясь придать своему выражению лица безмятежность. Чего нельзя было сказать о Рёте, который даже не скрывал своего искреннего удивления. - Рене-ччи…Ты пришла! – парень привычно потянулся обнять юную особу, но вытянутая вперед рука и гневный взгляд девушки заставили его остановиться. - Ты такой же шумный, как и все твои поклонницы, - она чуть обернулась, улавливая непонимающие и растерянные взгляды присутствующих леди, - Но это даже забавно. Хочу посмотреть, как они будут плакать, и кидаться на тебя в истерике после игры, предатель, - она скривила губы в насмешливой улыбке, перехватывая на себе испуганный взгляд парней из команды Кисе. - Ты как всегда невыносима. Чрезмерная собственница. Никто не заслуживает столько любви, как ты, - он все же сделал шаг вперед, притягивая к себе девушку, - Ревнивая стерва. Парень увернулся, когда девушка попыталась его ударить, и громко рассмеялся, вглядываясь в ее выражение лица. - Ты еще милее, когда злишься, - но вдруг он стал очень серьезным, с его губ исчезла улыбка, а руки сжались на плечах девушки чуть сильнее, - Спасибо, что пришла. Я знаю, как сложно тебе было это сделать. - Скажи спасибо Ака-чину, который притащил меня сюда, - она попыталась скинуть его руки, но Кисе лишь сильнее прижал ее к себе. - Я скажу, обязательно скажу. Но не Акаши отправил тебя вниз. Она шикнула, чувствуя, как становится легче дышать. Этот мелкий хоть и был младше ее, но вымахал будь здоров… Оглянувшись вокруг, взгляд Рене привлек парень из команды-противника. Быстро обернувшись обратно, она жестом руки подозвала парней поближе к себе, Рёта не упустил возможности еще немного повисеть на плечах хрупкой девушки. - Мне, конечно, все равно, кто сегодня выиграет, и вы сильная команда, но это был перерыв, и я хочу чтобы этот балбес вернулся домой с улыбкой, - она указала пальцем на парня за своей спиной, - У них в команде, - ее голос изменился, становясь все серьезнее и тише, - у них нет сильных игроков, только один – их капитан, он играет жестко. Давит морально и физически с первой секунды, но пасы отдает только поверху, так что у вашего легкого форварда с его ростом, есть все шансы обыграть его в воздухе. С остальными не будет проблем. Они не слишком быстрые. Стоит просто начать чуть быстрее, чем они и не упускать из виду капитана. Парни из Кайджо предпочитали не задавать вопросов, просто кивая на все, что она говорит. Её форма Старшей Ракузан выбивала ребят из колеи еще больше, чем то, как близко с ней ладит их гений Поколения Чудес. Ведь его любвеобильность и безмятежность было не в новинку для команды. - Это твои наблюдения? Ты у меня такая умная, - Рёта снова потянул ее к себе, но тут же отпрянул, как ошпаренный, потому что Рене ударила парня в ребро. - Кисе-кун, ты переходишь границы. Лимит исчерпан на ближайшую неделю. Тебе стоит быть осторожнее, потому что глаз Императора все еще следит за тобой, - она чуть обернулась, чтобы показать, что Акаши уже присоединился к их команде болельщиков, и стоял на трибунах вместе с остальными, - А тебе ли не знать, как страшен Ака-чин в гневе, - она хищно улыбнулась, чувствуя, как парни из Старшей Кайджо нервно сглатывают от нависшего ужаса. На что сам Рёта лишь понимающе улыбнулся. - Конечно, знаю. Шагнув обратно на трибуны, девушка чуть обернулась, чтобы увидеть лицо капитана Старшей Кирисаки Дайчи. Почему-то сейчас это казалось таким важным, и она не ошиблась, Ханамия уже смотрел на нее. В его глазах застыло смирение, а на губах словно была благодарная улыбка, но что это? Странное чувство непонимания и отчаяния резко накрыли с головой, Рене отвернулась обратно, но ее разум потемнел, а голова слегка закружилась, и она оступилась. Резко зажмурив глаза, и уже предвкушая встречу с бетонными ступенями, она выдохнула, когда чья-то большая и теплая рука резко удержала ее за плечо, не давая ей упасть. Открыв глаза, Рене заметила перед собой Рео, который мило улыбнулся, словно пытался успокоить девушку. - Ты такая неуклюжая, - он протянул ей руку, чтобы она могла идти за ним, - Тебе стоит быть немного осторожнее. Меня может не оказаться рядом, - они поднимались по оставшимся ступеням. Подняв глаза, она увидела перед собой его широкую спину и черные длинные волосы. Мысли с новой силой закружились в голове, о каждом таком «совпадении». Ведь и, правда, каждый раз, когда с ней что-то случалось, Рео-кун всегда был рядом. Его улыбка, жесты, взгляды – все казалось чем-то знакомым, но таким далеким. И при каждой новой попытке найти в его поведении какой-то смысл, Акаши называл это плохой идеей, словно пытался защитить своего вице-президента от ненужной информации. Медленно подняв взгляд от ступеней перед собой, девушка увидела его руку, как его большая ладонь крепко сжимает ее руку в своей. «Странно, но Макото никогда не брал за руку. Никогда не улыбался так». Рене резко остановилась, отдергивая свою руку. Ей совсем не хотелось даже прокручивать в голове еще раз все то, что только что было в ее мыслях, но это было ненормально. Даже такая мелочь – не отпускать всю дорогу, это казалось непривычным? - Рене-кун, все в порядке? Ты слишком бледная, - его голос вырвал ее из размышлений, как раз вовремя. - О нет, что ты, я просто кое-что вспомнила, не волнуйся, - Рео-кун, - она попыталась улыбнуться, но напряженная атмосфера не укрылась от глаз капитана Ракузан. Хотя он и не стал поднимать эту тему, девушка почувствовала, как он несколько раз прошелся по ней своим колким взглядом, когда она встала возле него на трибунах. Долгое молчание на их стороне нарушали лишь болельщики рядом, свисток судей и скрип кроссовок на площадке. Сложно было о чем-то заговорить, но Акаши все же начал первым. - Сегодня ты смогла, ты это сделала, спустилась вниз и вернулась обратно. Разве было трудно? Казалось, Рене совершенно не собиралась отвечать. Рео даже хотел дотронуться до ее плеча, чтобы она пришла в себя, но не успел, потому что девушка громко выдохнула, словно собирала в себе силы для ответа. - Знаешь, почему я однажды перестала приходить на его матчи? Конечно, знаешь. Мой брат – очень сильный, и ты – тот, кто открыл его этот талант. Уже тогда он схватывал все на лету и быстро учился. Сейчас он много тренируется, его сила с каждым днем растет, он развивается. И я поддерживаю его, как однажды я поддерживала своего старого знакомого. Но придя на площадку, на последнюю игру, я не увидела там своего знакомого, там был лишь беспощадный Хищник, который буквально съедал своего противника на площадке, и он был сильным, очень сильным. Я боюсь однажды прийти на игру Кисе и не увидеть его. Я боюсь, что вместо него меня встретит Монстр, которого я поддерживаю… Повисла тишина, которую никто не собирался нарушать. Сказать что-то казалось невозможным, потому что подобрать утешение или поддержку было слишком сложно. И даже Акаши, который действительно знал правду, не ожидал, что она признает свои боль и страхи здесь и сейчас. Даже она сама, осознавая и храня все это в своей голове, не думала, что однажды скажет это вслух. Резко развернувшись, девушка зашагала уверенным шагом к выходу, чувствуя, как подкашиваются ее ноги. Кажется, Мибучи хотел пойти за ней, но Катаро вовремя его остановил. Спустившись вниз, подальше от всех, остановившись за углом одного из коридоров, Рене прижалась спиной к прохладной стене, закрывая глаза. - Кажется, это было сложнее, чем всем могло показаться, - она резко обернулась на такой едкий и знакомый голос со стороны, который нарушил ее покой…***
Стоя на противоположной стороне трибун, Макото видел, как ее тело слегка пошатнулось, а твердая рука ее коллеги с легкостью помогла устоять ей на ногах. Как он по-особому осторожно попытался довести девушку до их места, но ее мысли прервали этот весьма трогательный момент. Как она переменилась в лице, когда Акаши начал говорить, но попыталась прийти в себя, и даже, кажется, что-то ответила ему. Но что-то было не так, она слишком быстро ушла, и никто из ребят не пошел за ней. Даже Император предпочел остаться на месте, хотя прежде не позволял себе таких слабостей. Ханамия хотел пойти по коридорам, найти свою старую знакомую, и убедиться, что он ошибся. Что все в порядке, и ей просто нужно было идти, именно сейчас. Но знакомые голоса позади, заставили парня остановиться, а затем и вовсе притихнуть, пытаясь остаться незамеченным, а лучше всего стать прозрачным, чтобы уж наверняка. - Шин-чан, ты это видел? Твой бывший товарищ по команде совсем не промах. Я слышал, что он умудряется отхватывать себе лучших девиц, но это уже слишком. Как он смог заполучить такого Ангела Старшей Ракузан? – Такао тараторил без умолка, пока лучшие напарники Старшей Шутоку пытались найти себе хорошее место на трибуне. Но его коллега, похоже, не спешил с ответом, предпочитая оглядываться по сторонам, выбирая более комфортное место, для своего талисмана на день. - Нет, я, конечно, слышал, что Кисе не серьезен в своих отношениях, так что это не продлиться долго. Думаю, мне стоит просто подождать, и у меня совсем скоро появится возможность приударить за юной красоткой из Ракузан. На этих словах, Мидорима, наконец, обернулся на Казунари, окидывая его с ног до головы многозначительным взглядом, словно бы расценивая его кандидатуру, и размышляя сказать или не сказать… - Собственно, Кисе не помеха, можешь хоть сейчас попытаться за ней приударить. Он совсем не будет против, ведь ты - лучшая кандидатура из всех, что были раньше. Но я бы на твоем месте не спешил, потому что отобрать ее придется не у Рёты, а у капитана – Акаши Сейджуро. Мидорима заметил, как Такао чуть поперхнулся, но все же поборол кашель, лишь немного изменившись в лице. - Это шутка такая? У Акаши? А при чем здесь он? Или ты пропустил ее нежности с Рётой на площадке. - Да нет, поверь мне, я видел и не такие нежности Рёты и этой юной особы, только вот все это игра. Старая и увлекательная игра этих двоих на публику. Мало кто знает, да и мало, кто интересуется, собственно. Ее настоящее имя? Ты не задумывался, что все зовут ее просто Рене. Даже если ты попросишь ее представиться, она, скорее всего, ответит просто «Рене», а если и скажет свою фамилию, то это будет фамилия ее матери. Не правда ли, Ханамия? Макото вздрогнул, когда Шинтаро назвал его имя, но глупо было надеяться, что Снайпер Поколения Чудес упустит из виду такой «маленький» фактор, как Ханамия, при разговоре о Рене. - Да, Мидорима, ты прав. Мало, кто интересуется. - Может, просветишь моего напарника? Одна средняя школа, много общего – не напомнишь имя своей старой знакомой? Могу поспорить, тебе давно не приходилось произносить его полностью. Ханамия молчал, но потом все же резко обернулся, собираясь идти к выходу. - Ее имя Реневьева Кисе. И они настолько не любят говорить о том, что кровные родственники, что со средней школы прикидываются лучшими друзьями, соседями, старыми знакомыми и даже парой, лишь бы никто не стал задавать вопросов. С детства они затмевали друг друга и им это очень не нравилось… Ханамия быстрым шагом спустился по лестнице, уходя в коридоры. Он знал, что уже задержался, что если у нее и, правда, были дела, она уже ушла. Но если он все-таки был прав, то она должна была быть все еще где-то здесь. Потому что даже неудавшийся разговор не мог заставить ее уйти без своей команды, без особых на то причин. Он шел по коридорам, быстро петляя в этих запутанных лабиринтах спортивного комплекса. То поднимаясь по лестницам, то сбегая вниз, пропуская одну-две ступени, он прислушивался к каждому шороху, но мысли в собственной голове были куда громче. Казалось, внутренний голос буквально кричал, отражаясь эхом по стенам, и возвращался обратно – в голову, создавая помехи. Ее имя, ее настоящее имя, он думал, что забыл его. Но нет, он лишь поглубже спрятал его в себе для такого вот момента. Или не для такого? Это было даже немного смешно, так долго пытаться забыть человека, и потом вот так просто, при первой же возможности, назвать ее имя. Реневьева… Ей никогда не нравилось ее имя, ее фамилия, ее голос, ее разноцветные глаза, даже ее собственные мысли ей никогда не нравились. Она сократила имя, использовала фамилию матери при необходимости, слишком редко улыбалась, пытаясь скрыться за маской равнодушия, носила линзы, практически ни с кем не говорила, чтобы не слышать саму себя, и все свободное время проводила с Имаёши, который был способен растворить все ее внутренние мысли, избавляя от ее собственной личности. Он знал о ней все, несмотря на то, что они никогда не говорили. Он всегда хотел помочь ей, но что-то его останавливало. Интересно, если бы сейчас они оказались в одной школьной форме, в одном школьном дворе, за очередной партией шахмат, он бы решился заговорить с ней? Он бы смог помочь ей?... Он резко остановился, даже не пытаясь ответить на свои собственные вопросы, потому что уже слышал ее тихий голос. Он доносился откуда-то с противоположной стороны, но он все еще не видел ее. Сделав несколько шагов вперед, Ханамия выглянул из-за угла. Он не ошибся, это была Рене, но она была не одна, с ней стоял Имаёши. Хитрый лис удобно устроился возле девушки, прислонившись спиной к стене, скрещивая руки на груди. Ханамия замер. - Это было не сложно, сложнее оказалось признать свои прошлые ошибки, и рассказать своим новым друзьям о своих истинных страхах. - Ты все-таки смогла это сделать? Ты сказала им? - Да. Хоть я и уверена, что Ака-чин всегда знал об этом, то другие ребята были удивлены. Все знают эту историю, как была однажды девушка, которой хватило смелости ударить «плохо парня» Кирисаки Дайчи и уйти. А потом все узнают, что ее имя Рене. И они смотрят на тебя так, словно ты герой, а кто-то смотрит с презрением, или с опаской, или еще как-то – не важно. Они все еще продолжают смотреть и говорить, о тебе. Потом они вспоминают, что Ханамия Макото и Рене – дружили в Средней школе. Кажется, люди стали забывать о том, что такое дружба. Даже сам Ханамия не назовет это дружбой. Но даже это все не важно. Люди смотрят на тебя, как на того, кто осмелился сделать что-то невообразимое, но никто из них ни разу не задался вопросом, почему так произошло. Почему ее рука не дрогнула, а уверенность в уходящей походке не давала сомнений. Никто не спросил меня, что случилось в тот день, когда я покинула это место. Никто, кроме Вас, Имаёши-сан. Ханамия не верил своим ушам. Он знал, что Рене пыталась убежать от самой себя в словах Имаёши. Она искала в нем нечто такое, что могло разрушить ее личность, и она это находила. Но он никогда не думал, что их «отношения» доходили до таких граней, как ее чувства. - Тогда ты ответила: «Я сделала из него Монстра». Я помню это. - Знаете, он был другим. Мой брат всегда был прекрасным, и я терялась на его фоне, когда он говорил мне обратное, что это я затмеваю его. Я не находила себе места, и Вы спасали меня от мыслей, от самой себя. Я жила в этом замкнутом круге от момента школьного двора, то момента, когда я вернусь туда снова. Потому что только там я чувствовала себя лучше. Ханамия был другим, словно непонятным обществу, и меня это успокаивало. Сидя напротив него, всматриваясь в эти темно-серые глаза, я думала лишь о том, как мне повезло, найти кого-то похожего на меня. Но что было в его голове – я до сих пор не знаю. Да и не хочу знать. Он просто был моментом, когда я впервые поняла, что я не одна такая и это нормально. Я была благодарна ему. В тот день, я решила, что смогу впервые заговорить с ним, что скажу ему хотя бы спасибо, и это будет наше первое общение. У него был очень важный матч, поэтому я решила не тревожить его, и подойти уже после. Но после, я не нашла в себе сил, сказать спасибо… - Страх. Тогда я не сказал тебе об этом, не было времени. Но, кажется, будто ты испугалась не Макото, а себя. Ты нашла в нем свое отражение, вы были так похожи, и ты увидела то, кем он стал, идя на поводу у своих желаний. Ты испугалась, что станешь такой же, если останешься рядом с ним. Рене молчала. Ханамия ждал ее ответа. Больше всего он хотел услышать, что Имаёши прав, и она просто испугалась собственного мира, который только научилась принимать в себе. Но Рене молчала, и он знал, что ее ответ ему не понравится. - Нет, Вы не сказали мне тогда этого, потому что знали, что это не так. Это сейчас, спустя какое-то время, и глядя на успехи моего брата, можно подумать, что я испугалась себя. Но ведь тогда, Вы проводили со мной больше времени, чем мой собственный брат, и Вы знаете, что дело было не во мне… - Наверное, ты права. Больше получаса плакать и повторять «Я сделала из него Монстра». Наверное, это достойное объяснение твоему уходу. Не думаешь, что вам стоит поговорить? Прошло уже столько времени. Думаю, он имеет право знать, что же на самом деле случилось в тот день. - Нет, - ее голос вдруг снова изменился, он стал таким холодным и отстраненным, - Нет, Имаёши-сан, не нужно. Ведь он тоже был среди тех, кто не спросил меня об этом…