Время шло. Совы не приходили, заставляя Трикси грустить.
— Бросил тебя твой Реддл? — усмехнулся Эрик Уолли, подсев к ней в столовой — после отъезда Тома Трикси старалась выполнять его поручение и не нарушала правил поведения ни по одному пункту. — Он учится, — нахмурилась Трикси, рассматривая хлопья овсянки в своей ложке. — Он ещё вернётся. — Он тебе даже не пишет, — скривился Эрик. — Неизвестно, нужна ли ты ему будешь, когда он вернётся. — Ты говоришь глупости, — фыркнула Трикси, кидая ложку в кашу. — Я узнала его достаточно хорошо, чтобы быть уверенной в его искренности. — Он опасный, — тихо прошептал Эрик, подаваясь вперёд. — Тебе лучше не общаться с ним. — Я приму во внимание твои опасения, — задумчиво протянула Трикси, поднимаясь на ноги. — А сейчас я хотела бы побыть наедине со своими мыслями. Том не приехал на каникулы, на что Трикси не переставала обижаться. К новому году она решила перестать «не попадать в неприятности» и сбежала из приюта с целью найти Дырявый котёл и Косой переулок.Том отправлял ей письма, начиная с первого сентября. Ответы не приходили, что его расстраивало. Он не мог поверить в предательство Трикси, продолжая слать ей сов ещё целый месяц. Ответов не было, совы прилетали пустыми.
Том, поступивший туда, куда и хотел — на Слизерин — настолько сильно обиделся на Трикси, что решил не приезжать в приют на каникулы. «Если она не хочет общаться со мной, то мне нечего там делать», — решил он для себя. В душе от этого решения стало невероятно пусто и в тоже время тяжело. Этот парадокс влиял на настроение Тома, поганя его до невозможности. Он стал хорошо учиться, хоть это было трудно из-за, в первую очередь, витавших далеко за пределами аудитории мыслей. Том продолжал поддерживать идеальный внешний вид и общение с однокурсниками, чьи родители были особо влиятельны. Продолжал умело избегать темы своего происхождения и места жительства. Том продолжал обижаться на Трикси. В свой День Рождения он обычно спустился в Большой зал и оказался за столом Слизерина с несколькими детьми, которые тоже решили остаться на рождественские каникулы. Совы привычно залетели внутрь, и к удивлению многих — в том числе и Тома — перед мальчиком кроме сов с подарками от однокурсников на Новый Год приземлились две тёмные совы, принёсшие огромный траурный венок из тёмных цветов магической флоры. Вокруг венка витали ярко-белые блёстки, а снизу было прикреплено письмо. Дрожащими от волнения руками Том потянулся за ним. Он был уверен, что каким-то образом ему сумела прислать это именно Трикси. И он не ошибся. Он знал Спинкс уже довольно продолжительное время, а потому был знаком с её политикой в отношении Дней Рождений. — Жизнь уходит от нас, с каждой секундой отдаляясь всё дальше и дальше, — любила повторять она слова своего покойного отца. — Празднование Дня Рождения — глупое событие. По сути, тебе дарят подарки за то, что ты ещё на год приблизился к своей смерти. Распечатав письмо, Том принялся читать текст, который с каждым новым словом приводил его в замешательство и отчаяние. «Милый Томми, Я скорблю об ещё одном бесполезно прожитом годе твоей жалкой во вселенском масштабе жизни и преподношу тебе в качестве признательности этот траурный венок, купленный в лавке E.L.M., расположенной в Лютном переулке. К тому же, я хочу официально тебе сообщить следующую информацию: Если ты и дальше будешь продолжать игнорировать моё существование, то мне придётся прислать ещё один венок, свидетельствующий о смерти наших с тобой дружеских отношений.Пока ещё твоя подруга — Трикси.»
Том откровенно ничего не понимал. Он неоднократно писал Трикси письма, посылая их школьными совами, но сейчас она утверждала, что этого не происходило. Трикси не была склонна к обману своих друзей, а потому Том в первую очередь усомнился в совах, которые посылали его письма. Поставив венок в углу комнаты, что вызвало недоумение его соседей по этой самой комнате после их приезда, Реддл взялся обдумывать кому и зачем понадобилось перехватывать его письма. Ответ пришёл практически сразу — Дамблдор. Профессор трансфигурации, увидев в своём кабинете посетителя, приветственно улыбнулся, предложив Тому лимонную дольку. — Я заметил, тебе сегодня пришла довольно необычная посылка, — сказал профессор, когда Том тактично отказался от сладостей. — Это от Трикси, сэр, — холодно отозвался Том. — Вы, случайно, не знаете, почему до неё не доходили мои письма? Улыбка профессора пропала, и он слегка подался вперёд, серьёзно смотря на Тома поверх стёкол своих очков. — Том, мальчик мой, выслушай меня внимательно, — тихо сказал он своим властным голосом. — Трикси очень боевая девочка, она эгоистична и совсем не уважительна по отношению к остальным. Она плохая компания для светлого волшебника. Том был ошарашен, зол и обижен одновременно. Одно дело — подозревать кого-то в чём-то, а совсем другое — знать наверняка. У него не укладывалось в голове, что все его слова восхищения и радости, а после обиды и отчаяния отправлялись не к его Трикси Спинкс, а к профессору трансфигурации. Он чувствовал себя гадко и обмануто. — Я в состоянии сам решать вопрос о своём окружении, сэр, — нахмурившись, сказал Том, пытаясь сдержать рвущийся наружу крик. — Прошу, верните мне мои письма и не лезьте больше в мою жизнь. Это непедагогично, профессор. Вздохнув, Дамблдор вытащил из своего стола большую стопку писем и протянул её Реддлу. — Всё-таки, я попрошу тебя быть осторожней с ней. Она отправила тебе траурный венок в подарок на День Рождения, если я не ошибаюсь. Это о многом говорит. — Она без помощи волшебников нашла магическую часть Лондона и потратила немалую сумму на покупку и доставку, я уверен, не первого попавшегося венка, — парировал Том, поднимаясь на ноги. — Это говорит о большем. Всего доброго, сэр. Трикси была для Тома как младшая сестра, которой он мог доверить многое, если не всё. И, если ему пришлось бы выбирать между «быть светлым волшебником» и «иметь возможность общаться с Трикси», он бы, не думая, выбрал второй вариант. Но он знал, что Трикси никогда не станет решать за него или заставлять его делать то, что ему не нравится. Так она не стала отговаривать его от учёбы в Хогвартсе, хотя прекрасно знала, что на долгое время останется в приюте одна. Том в первую очередь написал Спинкс, объяснив всю ситуацию. Ответ пришёл незамедлительно, после чего завязалась дружеская переписка. Реддл заново рассказывал о своём поступлении в Хогвартс и о своих впечатлениях. Рассказывал о том, как прекрасен волшебный мир, получая в ответ рассказы о ставшей немного вкусней каше. Том приехал в приют на пасхальные каникулы. Зайдя в комнату подруги, он тихо подошёл к Трикси, сидящей спиной к двери, и незамедлительно её обнял. — Я скучал по тебе, — сказал он, усмехнувшись тому, как Трикси испуганно дёрнулась. — Я тоже рада тебя видеть, — кивнула она, резко разворачиваясь и сажая Тома рядом на кровать. — Ты узнал что-нибудь о своих родителях? — Нет… — нахмурился Том. — Я перелистал много книг и даже изучил все кубки в зале наград. Никаких Реддлов в Хогвартсе никогда не было. — Выходит, твоя мать колдунья, — подвела итог Трикси. — «Марволо» очень странное имя. Я имею в виду, для обычных людей. — Я тоже думал об этом, — кивнул Том, залезая на кровать дальше и прислоняясь спиной к стене. — Но как тогда моя мать могла умереть, если она была колдуньей? — Маги тоже умирают, — пожала плечами Трикси. Поднявшись на ноги, она взяла книгу, которую до этого читала, и направилась к письменному столу. — Но не в жалком же приюте! Том выглядел возмущённым и уязвлённым одновременно. У него не укладывалось в голове, что его мать могла быть волшебницей — уж слишком жалкой бы она тогда была. У Тома просто не могли быть жалкие родители, ведь он сам не был жалким ни на йоту. Том воображал, будто его отец был умелым магом и походил характером на отца Трикси, раз не пришёл за ним в приют. Или он просто не знал о том, что Том вообще существует. Это значило, что его мать была бедной распутной женщиной, что подтверждало его мысли о невозможности её умения колдовать. Вернувшись на кровать, Трикси взяла Тома за руку и тихо сказала: — Томми, что, если она была сквибом? И поэтому Марволо изгнал её из семьи? — Нет, — замотал головой Том. — Нет-нет-нет, это не так! — Тише, — шепнула Трикси, обнимая Тома и прижимая его голову к своему плечу. — Томми, ты гениальный человек. И совсем не важно, кто были твои родители. Пусть они хоть оба будут жалкими маглами, это не изменит твоего существа теперь. Том обнял Трикси в ответ, принимая так нужную ему сейчас поддержку. Лёгкие заполнил ненавязчивый запах чистящего порошка, но он не обратил на это внимания. «Что бы со мной сейчас было, если бы она не подошла ко мне тогда?» — спросил Том сам у себя. С ужасом он заметил, что точно носил бы в Хогвартсе какие-нибудь дешёвые поношенные мантии и наверняка бы ловил на себе презрительные взгляды чистокровных волшебников. Нет, он этого определённо не хотел. Сейчас Том как никогда осознавал, каким «подарком судьбы» для него была Трикси. Хотя с недавнего времени в судьбу он не верил.