Gebrochene Rippen

Лэри ненавидит Курильщика. Не из-за того, что он здесь чужой. Лэри ненавидит его из-за того, что сердце готово пробить ребра, раздробить их в кашу, когда этот ублюдок находиться рядом или касается его плеча как будто невзначай. Что его звонкий голос режет барабанные перепонки стеклом, а улыбка водит солнечные зайчики, которые Лэри так ненавидит, по тёмным стенам. Этот свет, который излучает Курильщик, прожег в безграничной тёмной душе Лэри дыру, больше чем некоторые вселенные. Он слишком поздно понимает, что в комнате, принадлежащей их четвёртой, слышно только одни тихие всхлипы среди множества тяжёлого дыхания. И эти всхлипы принадлежат ему самому. Успокоиться никак не получается, даже если за окном падает с неба его любимый дождь. Да, именно падает. Как поломанные ребра на пол.0 На первой встрече Лэри не видит его, а просто бьёт, потому что он такой же Фазан, как и все эти хромые из первой. На второй встрече все воспоминания атрофируются и весь его мир сужается до этого придурка в ярко-красных ботинках. Единственное, что сейчас есть у Лэри – это сладкие воспоминания, как кофе из буфета … … или его улыбка. Хруст рёбер под его ногами, наверное, никто не слышит, кроме самого Лэри, потому что все крепко спят. Лэри в буквальном смысле наступает на себя, стараясь не давать волю чувствам и просто заснуть. Никто не должен видеть его таким. Курильщик слышит каждый всхлип. Он не знает, кому они принадлежат, а тем более и не догадываться, что это Лэри. А когда понимает и переводит взгляд на его подрагивающею спину, не решается подойти. Лэри тихо скулит, как раненый зверь, и всё-таки чувствует тёплую руку, гладящую его ледяное плечо, как бы успокаивая. Сердцу уже нечего крушить, поэтому, кажется, оно собирается вылететь прямо сейчас. Лэри хочет как всегда что-то грубо рявкнуть Фазану за это или ударить… … почему-то. Курильщик убивает лечит его. Пытается, словно очень мелкий пазл, собрать осколки рёбер, склеить их как-то трясущимися от страха руками… Но Лэри не сломанная ваза, не расстроенный рояль. Он все ещё потерянный ребёнок, который может плакать, потому что его никто не понимает, а Курильщик и не собирается понимать. Лэри мямлит что-то непонятное наподобие «свали к чертям», но обессилено падает ему на плечо. Пускай Курильщик и шепчет, что все хорошо, он не умеет врать. Открытая форточка пропускает сквозь тонкие грязно-белые шторы холодный осенний воздух, поэтому руки обоих покрываются мурашками. -Мне уйти? – Курильщик спрашивает это так спокойно, словно совершенно не понимает сложность всей ситуации. -Да. - Лэри смотрит куда-то сквозь него. Руки полностью в крови от острых костей на полу, так же как и уши от его голоса, поэтому он мысленно просит его замолчать. Сердце окончательно сошло с ума и потеряло связь с миром. Почему-то именно сегодня. Курильщик все ещё надеется, что Лэри передумает, но нет. Поэтому он уходит. И уходить последним - совершенно не страшно.