Раньше было лучше

Блистательная детективная карьера четвертой Эл, в секретных документах просто Ито Рюдзаки младшей (Фантазией минутное увлечение папы не обладало, а потому просто назвало дочку псевдонимом любовника), оборвалась еще до того, как она успела поймать своего первого маньяка. Все невероятные планы о том, как она продолжит дела папы и будет сажать преступников за решетки, были безжалостно перечеркнуты очередным Кирой, который хрен пойми откуда вылез и хрен пойми кем был. Откуда-то эта сволочь знала имена всех членов СПК, а потому еще до начала расследования остались только сама Четвертая и Роджер, который тут был вместо общей мамы. Все остальные умерли особо жестокими и комическими смертями, даже удалять записи камер жалко было. Лестер зачитал с выражением монолог Гамлета, после чего сам себе снес голову, Джеванни в течение суток делал копии всего, чего только можно, после чего умер от классического приступа, Линдер отравилась шоколадом, а Ниа наступил на лего и умер от болевого шока. Зацепок подобные смерти особо не дали, разве что новый Кира был очень зол на СПК, а значит был связан либо с ними, либо со старым. Рюдзаки честно всех проверила, но больше зацепок не нашлось, а преступники помирали с такой скоростью, что она так и не поняла, как у этого Киры рука не отвалилась. Он особо не давал о себе знать, только иногда на телевидение подкидывал какие-то записки, содержание которых сводилось к: «Люди, вы хуй на блюде», но в более цензурной вариации. В итоге преступники вымерли совсем, Кира затих, а Эл в свои семнадцать осталась без работы. Ну и ладно, Ниа оставил ей деньги. Совсем немного, правда, так как большая часть бюджета уходила на его игрушки и шоколадки. Впрочем, всегда можно было распутывать дела об изменах олигархов. Но это так скучно… Впрочем, в последние дни ей наконец-то повезло, и кто-то взломал сервера довольно крупных организаций. И продолжал взламывать, значит, Кира его пока не заметил. Эл чуть ли не плясала от радости, думая о том, как поймает этого негодяя и засадит его за решетку. Часть её, правда, еще надеялась, что это был молодой красавчик ростом под два метра с голубыми глазами и идеальной укладкой, но сильно надеяться она себе не позволяла. С диким энтузиазмом – Роджер аж в приют отпросился! – она принялась вынюхивать все, что только можно, собирая и раскладывая по полочкам даже самые маленькие зацепки. Хакер был явно спецом в своем деле – следов он оставлял чертовски мало, а те, что все-таки удавалось приметить, были чистой воды троллингом и отсылками на марки косметики, японские передачи для первоклассников и новые выпуски ДжоДжо. Мужчина с чувством юмора – это прекрасно, как считала Рюдзаки. Она то и дело одергивала себя, напоминая, что по ту сторону монитора могла оказаться какая-нибудь стремная курица или педофил с огромным пивным пузом. Но воображение было не усмирить, и в голове у молодой девушки, безвылазно сидевшей в этом сраном штабе большую часть сознательной жизни, уже сам собой написалась детективная мелодрама, в конце которой героине предстоял тяжелейший моральный выбор. К счастью, думать это детективу не мешало. У всех в Вамми были стремные фетиши, Ниа вон постоянно играл в солдатиков, а папочка ел. Для игрушек Эл была слишком взрослой, а много есть девушке не полагалось – это всё враки про умственную деятельность, она готова была дать 90 процентов, что у родителя были самые обыкновенные глисты. Так что да, оставались романы. И она с маньячным блеском вернулась к своему таинственному хакеру. *** – Мальчики, вы сделали уроки? – Миса Амане заглянула в комнату, проверяя, чем занимались её сыновья. Лайт-младший и Хикари* лежали на полу, уткнувшись в ноутбук и чему-то хихикая. Лайт ковырялся в компьютере, что-то быстро печатая, в то время как Хикари просто развалился рядом, обвив брата-близнеца руками и ногами. – Да, мам, – хором отозвались мальчишки. Лайт пошевелился, и Хикари еще сильнее вцепился в него, как будто в огромную плюшевую игрушку. Совершенно очаровательная, по мнению Мисы, картина. Как и любая мать, она искренне полагала, что её прекрасные сыновья идеальны во всем. Прямо как старший Лайт, в честь которого она их, не особо включая фантазию, назвала. Если бы у нее был пьедестал, они бы, наверное, сидели бы на нем, блистая миру, в котором окончательно исчезла преступность. Жаль, конечно, Лайт этого не видел… От мыслей о Лайте и Кире у Мисы, впрочем, начинала болеть голова, как будто ей было сверхнеобходимо что-то вспомнить, но не получалось. Придется опять пить таблетки. Стоило женщине выйти, как Хикари перекатился на спину, отпуская брата, и достал из-под рубашки тетрадь в нежно-розовой обложке, на которой на чистом французском была выведена надпись «Тетрадь Смерти». Ниже красовались пририсованные солнышки, сердечки, рожицы и просто всякие милые вещи. Внутри тетрадь мало отличалась, разве что там еще были наклейки с собачками и неумелые попытки мальчика писать стихи. Лайт же не отвернулся от ноутбука, продолжая весело хихикать, бацая по клавишам. – Пааап, – протянул он, лениво качая ногами. – Я всё сделал, заканчивать? – Лайт-шинигами, напоминавший теперь жертву моды загробного мира, склонился над компьютером своего более одаренного сына, пока менее одаренный рисовал фломастерами в оружии массового поражения. Если Лайт-младший, можно было не сомневаться, взял гены от отца, то это существо на букву Х. явно пошло в мать. Когда бывший Кира случайно уронил тетрадь в мире людей, высматривая самых незаметных преступников (Ведь теперь ему, му-ха-ха, никто не мешал!), мальчишка первый её схватил, искренне расстроился однотонности обложки и потом еще неделю долбал Лайта-папу просьбами достать ему розовую, прибегнув к любимому средству своей мамочки – шантажу, сказав, что уберет из дома все картофельные чипсы и попросит брата как-нибудь уничтожить все остальные. Ломки, как у Рюка, Богу смерти не хотелось, а потому пришлось просить у Ну розовую тетрадку. По крайней мере, теперь, когда преступники закончились, он мог развлекаться в лайв-версии тамагочи, следя за тем, чтобы мелкий Лайт не отупел с такими родственниками. – Вводи код и заканчивай на сегодня, – теперь он в полной мере понимал Рюка. Быть Богом смерти было охренеть как скучно. Настолько скучно, что он поселился в доме своих внезапных детей и начал исполнять отцовский долг. – Вот пусть эта Эл теперь разгадывает мою загадку, – хлопнул в ладоши умный мальчик. Неумный мальчик тоже захлопал в ладоши и в стиле своей мамы принялся петь брату хвалебные дифирамбы. «Эл, ты знал, что в загробном мире все едят чипсы?». Весь в папочку, аж гордость берет. Лайт, конечно, сказал сыночке, что новым Элом была романтично настроенная девица семнадцати лет, но ей знать о том, что они знали, было не надо. В гробу он видео все эти правила про непредвзятость; Всё шло своим чередом. Дело было в Новом мире вечером, делать было нечего. *** Шинигами было настолько скучно, что они даже за такой битвой были согласны следить. Мир людей скатился, отписываемся.