Не смотри на меня

– Эйли, – обратился ко мне мой начальник. – Да, я слушаю. – Спасибо тебе. – За что? – с удивлением спросила я. – Если бы не твои танцевальные номера, я бы уже погряз в долгах. – Мы помогли друг другу, так что не стоит благодарить, – улыбнувшись, сказала я. – Мне пора в агентство, до понедельника шеф. – Как это до понедельника? – Ты забыл? Я взяла выходные. Мне нужно придумать новый номер для выступления. – Точно. Кстати, а в агентстве знают, что ты используешь их зал для практики? – усмехнулся он. – Нет, я прихожу туда после двенадцати. У них просторнее, чем в нашем зале. – Ой, вы посмотрите на неё, хвастается перед шефом. Ладно, иди уже, а то опоздаешь. Я вышла из клуба и сразу поехала домой. Мне нужно как следует выспаться перед работой, иначе буду похожа на панду или на ходячего зомби.       Я проспала около четырёх часов. Ненавижу этот чёртов будильник. Я встала с постели, приняла душ, разбудила брата и сестру, накормила их завтраком и отправила в школу. Сегодня я надела белую рубашку, тёмно-синие узкие джинсы и накинула синий пиджак. Остановившись у порога, металась между туфлями и кроссовками, но вспомнив слова Ёнгука, надела белые кроссовки. Когда я приехала на работу, начальница заявила, что всю неделю я буду замещать одну из помощниц стаффа, и должна везде следовать за B.А.Р. У ребят был промоушен, они выступали на музыкальных и прочих шоу почти каждый день. Я была удивлена тому, что мне поручили быть помощником. Всё же это очень ответственная работа.       Я была в гримёрке вместе с ребятами, их менеджером, визажистом и с ещё какой-то девушкой, которая была из нашего агентства. Я не знала её, но вероятнее всего она тоже была певицей. Мне поручили проверить по списку наличие костюмов, размеры и прочие мелочи, поэтому я сидела за самым крайним столиком, чтобы никому не мешать. – Эй ты, подай мне кофе, – в приказном тоне обратилась ко мне девушка. Я сидела к ней спиной, поэтому не была уверена, что эти слова были адресованы мне. – Я? – У тебя проблемы со слухом? Встань и подай мне чашку кофе, – произнесла она. Эта «мисс надменность» сидела на диване, а напротив неё на столе стояла чашка кофе. На расстоянии вытянутой руки был её чёртов кофе, но она захотела, чтобы я подошла и лично вручила его. Вот стерва! – Ваш кофе перед вашими глазами, просто протяните руку, – ответила я. До этого момента в комнате было шумно, но все вдруг притихли, ожидая продолжения. – А ты тогда тут для чего? Ещё смеешь рот свой открывать на меня и грубить? – Я вам не грубила, – спокойно ответила я. – Немедленно встань и принеси мне кофе, – сквозь зубы произнесла девушка. – Она тебе не служанка. Оставь её в покое. Твой кофе прямо перед тобой стоит, – сказал Ёнгук и снова развернулся к визажисту, которая наносила ему лёгкий макияж. «Мисс надменность» недовольно окинула меня взглядом и, взяв свой напиток, молча уткнулась в телефон.       В агентство мы вернулись около одиннадцати вечера, а затем все потихоньку стали разъезжаться по домам. Я дождалась того момента, когда в зале выключился свет и всё вокруг стихло, а потом аккуратно зашла внутрь. Надев специальные штаны для практики и майку, я включила музыку и при тусклом свете начала двигаться. Наконец-то весь сегодняшний тяжёлый день я смогу выплеснуть через танец и освободиться от плохого настроения. Это так успокаивает. Я придумала танец и продолжала без остановки репетировать его, снова и снова, пока не услышала за спиной знакомый голос. – Красиво. – Кто здесь? – испуганно произнесла я. Ёнгук подошёл ближе к свету, чтобы я смогла разглядеть его. – Кто тебе разрешил здесь репетировать? – Я… Я уже ухожу, – растерянно сказала я и поторопилась собрать свои вещи, чтобы поскорее исчезнуть. – Не нужно меня бояться, – он смотрел на то, как я поспешно запихиваю свои вещи в сумку и, не выдержав тишины, решил остановить меня, взяв за руку, в которой я держала рубашку. – Оставь это, я никому не скажу, не волнуйся. – Спасибо. – За что? – Ты заступился сегодня за меня. – Не стоит благодарить. Ты голодна? – Нет, – не раздумывая ответила я. – Твой урчащий желудок говорит об обратном, – засмеялся Ёнгук. – Не хочу есть один, составишь мне компанию? У меня тут парочка гамбургеров с картошкой фри и колой. Не стесняйся, садись. – Ладно, спасибо. – Ты красиво танцевала. – Как давно ты стоял там? – поинтересовалась я. – От начала до конца. Ты была так увлечена, что даже не заметила, как я вошёл. – Только танец? – А что? Было ещё что-то? Или ты про то, как переодевалась тут? – Ты видел, как я переодевалась? – раздражённо спросила я. – Ну, я зашёл в тот момент, когда ты надевала майку, – виновато, но с хитрой улыбкой, ответил Ёнгук. – Извини, я не успел отвернуться. Я хотел сразу же уйти, но ты начала танцевать и я передумал. – Передумал, значит? – сквозь зубы, произнесла я. – Что же ты не подождал, когда я снова начну переодеваться? Может, тогда увидел бы то, чего не успел ранее. – Ты ведь сейчас это несерьёзно или? – Или что? Размечтался, – я ударила его по плечу. – Ладно, не злись. Прости, я виноват. – Мне пора уходить. – Куда? Ты даже не доела. – Я слишком засиделась тут, вдруг кто-нибудь зайдёт. У меня будут проблемы. – Никто не зайдёт, не волнуйся. Я закрыл дверь. – Закрыл дверь? – я с прищуренными глазами посмотрела на Ёнгука. – Не подумай ничего плохого, просто я часто прихожу сюда один и по привычке закрыл дверь. – Ладно, но мне всё равно пора идти. Спасибо за еду. Пока. – Подожди, как тебя зовут? – Тебе необязательно это знать, – сказала я и вышла из зала. Вот идиотка. Зачем я вообще осталась с ним? Надо было сразу уйти. Мне нельзя лишний раз светиться перед людьми. Я просто должна работать, не привлекая к себе внимания.

***

      На следующий день я снова везде ходила за стаффом и помогала им с проверками и прочими делами. Меня попросили тщательно пропарить одежду, в которой ребята сегодня будут выступать. Я была одна в комнате, занимаясь вещами, и одновременно в уме прогоняла свои движения, которые придумала вчера ночью. У меня есть привычка, когда я чем-то сильно увлечена, то не замечаю ничего вокруг. – Ты меня слышишь? – спросил меня Ёнгук. От неожиданности я испугалась, и горячий пар попал мне на запястье. От боли я выронила из рук отпариватель и схватилась за обожжённое место. – Чёрт! – вырвалось у меня. – Прости, я не хотел тебя напугать. Дай посмотрю. – Всё нормально, не обращай внимания. – Это ведь ожог, позволь взглянуть, – настаивал он. – Я ведь сказала, что со мной всё в порядке. Просто занимайся своими делами, – грубо произнесла я. Ёнгук молча вышел из комнаты, сильно хлопнув дверью. Я посмотрела на своё запястье. Оно покраснело от ожога и покрылось волдырями. В обеденный перерыв зайду в аптеку, а сейчас мне нужно закончить с костюмами. Помогая за кулисами, начальница обещала мне доплатить за лишнюю работу, поэтому я бралась за всё, что мне поручали. Запястье всё ещё ныло при каждом движении, соприкасаясь с одеждой. Это было жутко неприятно, но я успокаивала себя тем, что ещё чуть-чуть и я, наконец, смогу добраться до аптеки. – Менеджер, где Ёнгук? – спросил Дэхён. – Он сказал, что отлучится на пять минут. – Но нам уже выходить через три минуты на сцену, – беспокоился Чжухон. Неожиданно для всех спустя пару минут пришёл лидер группы, и все сразу облегчённо выдохнули. Ёнгук прошёл мимо меня, и пока все отвлеклись на подготовку к выступлению, незаметно вручил мне маленький пакетик и поспешил подняться на сцену. Я зашла в уборную и взглянула на содержимое. Там была мазь от ожогов и бинт. Обработав и перевязав руку, я вернулась в комнату отдыха. – Джиа, твоя работа на сегодня закончена, можешь идти домой. – Хорошо, – устало сказала я. Если бы не органы опеки и попечительства, я бы давно наплевала на эти никчёмные гроши, которые мне платят в агентстве, и просто отдыхала бы днём, а вечером работала бы в клубе. Эти проклятые органы периодически наведываются к нам, чтобы удостовериться, что тётя со своей семьёй обеспечивает нас. Меня жутко раздражает, что приходится притворяться и улыбаться им. Тётя уже давно бы отказалась от опеки, но я уговорила её, подарив своё золотое кольцо и серьги, иначе органы опеки и попечительства отправили бы брата и сестру в приют. Всё что мне нужно, это усердно работать и когда наступит момент, я снова вернусь на учёбу, закончу её, а после устроюсь на хорошую работу. Мне больше не придётся всё это терпеть, и я оформлю все бумаги на себя, чтобы больше никто не посмел отнять у меня мою семью. Только эта мысль заставляет меня просыпаться каждый день и уверенно идти вперёд. Я приехала домой в шесть часов вечера. Минхо и Хёри уже были дома. – Что с рукой? – спросила сестра. – Обожглась на работе. – Ясно. Тебе сегодня тоже надо ночью на работу? – Да, – солгала я, – А что? – Ничего. – В чём дело? Что-то случилось? – Нет. Просто мне немного неудобно перед тобой, – с грустью в голосе, заявила Хёри. – Неудобно? Почему? – Ты одна корячишься на нескольких работах, чтобы прокормить нас, а я ничем не могу тебе помочь. Мне очень жаль. – Глупышка моя, кто тебе такую ерунду сказал? Ты и так помогаешь мне. А кто в моё отсутствие заботится о нашем брате? Кто иногда прибирается в доме, пока я сплю? Мне этого вполне достаточно от тебя. Поняла меня? Больше не говори таких слов. Хорошо? – Ладно. Но я всё равно, буду искать работу, чтобы помогать тебе ещё больше. – Нет. Твоё дело учиться. Я не разрешаю. Никакой работы. Тебе ясно? – твёрдо сказала я. – Я поняла, не сердись. Ночью, после двенадцати, я снова пришла в зал для практики, но открыв дверь, увидела перед собой Ёнгука. – Привет. – Пока, – равнодушно произнесла я, намереваясь уйти. – Стой. Почему ты вечно избегаешь меня и грубишь? – он преградил мне дорогу. – У меня нет времени на болтовню, отойди. – Нет времени? Куда же ты так спешишь? – Ёнгук подошёл ко мне слишком близко, от чего я на мгновение задержала дыхание. – Разве ты не пришла сюда для репетиции? – Я… найду другое место. – Лучше этого тебе не найти. – Тебе нечем больше заняться? – смело произнесла я. – Что? – в недоумении переспросил лидер. – Если ты приходишь в зал – занимайся, а если нет, тогда не мешай другим. – И это твоя благодарность? – усмехнулся он. – Я беспокоился, что тебе придётся весь день терпеть боль, и побежал в аптеку, а ты сейчас стоишь и нагло грубишь мне? – А тебя кто-нибудь просил заботиться обо мне? – я вытащила из сумки мазь и грубо вручила ему. – Держи. Спасибо, больше не беспокойся обо мне. Мне твоя забота не нужна. А теперь будь добр, отойди в сторонку. – Ты окончательно обнаглела, Джиа, – прошипел лидер и, схватив меня за ворот кофты, притянул к себе. В тот момент, когда он посмотрел в мои глаза, я поняла, что идея вести себя грубо, подействовала на него с другим эффектом. Своим грубым поведением, я хотела оттолкнуть человека, чтобы у него не было ни малейшего желания заговорить со мной, но мой план провалился, и я попалась в собственную ловушку.