Не смотри на меня

      После встречи с Ёнгуком, я сразу поехала в клуб. Не хотелось терять время на путь до дома и обратно в "Breathe", иначе я бы опоздала на целый час. Сегодня Джунхо не было в клубе. Он говорил мне пару дней назад, что уедет в командировку на недельку. Скучно без него. Я привыкла, что он постоянно ворчит на меня или рассказывает что-то. А так тишина. Порадовало хотя бы то, что он попросил, чтобы после каждого моего выступления, в гримёрке стоял мой любимый кофе. Джунхо всегда знает, как заставить меня улыбнуться. Танцуя на сцене, я часто смотрела в зал, боясь увидеть там Минхёка. Надеюсь, он больше не станет приходить на мои выступления. Меня бы смущало его присутствие, окажись он здесь. В клубе было много народу, и все очень горячо реагировали на мой танцевальный номер. Это придавало мне уверенности в себе и немного успокаивало. Закончив танец, я направилась за кулисы, где охранник, как обычно, заботливо накинул на меня халат. Я вернулась в свою гримёрную и сразу стала переодеваться. Мне удалось за пять минут облачиться в свой спортивный костюм, в котором я приехала. На столе стоял мой кофе, распространяя свой бодрящий аромат на всю комнату. Эх, к чёрту всё! Сначала выпью кофе, а потом уже смою макияж и сниму этот парик с причёской Клеопатры. Предвкушая чудесный вкус любимого напитка, я села на стул, и взяв в руки стакан, сделала два больших глотка. Ощущение теплоты и уюта. Вот что я чувствовала в моменты, когда его пила. Тихонько, не торопясь, осушила весь стакан. Спустя несколько минут, у меня вдруг закружилась голова. В глазах помутнело, стало клонить в сон. Я не могла понять, что со мной происходит. В мыслях промелькнуло подозрение, и я взглянула на стакан, из которого пила кофе. На дне оказался какой-то странный осадок белого цвета. Я хотела подняться со стула, но потеряла равновесие и упала на пол. Ноги стали ватными. Меня знобило, и сердце стучало с бешеной скоростью. – Помогите... – еле слышно прошептала я. – Помогите, – держась в сознании, снова попыталась позвать на помощь. Тишина. Никто не отозвался. Я что одна тут? Почему никто не приходит? Мои попытки доползти до двери, не обвенчались успехом. Голова так сильно кружилась, будто я была на каруселях, которые беспорядочно вращаются в воздухе. Ужасно хотелось спать. Я чувствовала холодный пол подо мной, и то, как моя голова постепенно опускалась вниз. Всё начало мутнеть, покрываться пеленой, а затем весь мой взор погрузился во тьму.

***

      Я открыла глаза, но всё вокруг расплывалось. Через несколько секунд зрение постепенно стало ко мне возвращаться, и я огляделась. Что это за место? Тусклый свет, отдающий в красноту, не давал мне разглядеть комнату, в которой я находилась. Потихоньку мой взгляд стал опускаться на себя. Я лежала на чёрном кожаном диване, который полностью был усыпан стодолларовыми купюрами. Так, стоп! Стодолларовые купюры? Это что сон? – Здравствуй Эйли, – за моей спиной послышался мужской голос. Я осторожно поднялась с дивана и обернулась на шаги человека позади меня. У меня так сильно болела голова, что пришлось снова сесть на диван, иначе меня бы снова вырубило. Мужчина подошёл ко мне и присел на маленький журнальный столик, который стоял напротив дивана. – Вы... – я вспомнила его лицо, но не знала его имени. Это был тот самый мужчина, который приходил ко мне в гримёрку, пытаясь переманить меня к себе. Джунхо его ненавидел. – Прости, мы тогда не успели познакомиться. Меня зовут Лео, – он протянул мне руку. – Почему я здесь? – это единственное, что меня на тот момент волновало. – Это ваша выходка с кофе? – Тише, не злись, – снова эта улыбка. Хитрая улыбка, которую я запомнила ещё в прошлый его визит. – Мне пришлось это сделать. Ты бы сама не пришла сюда, даже если бы я умолял. – Что вы мне подмешали? Почему так болит голова? – напрягаясь от злости, спросила я. – Это всего лишь снотворное. Не волнуйся, через полчаса всё пройдет, и ты будешь чувствовать себя намного лучше. Испугалась? – он убрал прядь моих волос за ухо, слегка коснувшись щеки, но я отстранилась. – Не бойся меня, Эйли. Я уже говорил тебе, чтобы ты обращалась ко мне на "Ты". – Для чего ты меня сюда притащил? – сквозь зубы, прошипела я. – Джунхо – единственный человек, с которым я буду работать. Твой бордель меня не интересует. И вот это не поможет убедить меня! – я взяла с дивана несколько рассыпанных купюр и швырнула их прямо перед его носом. – Я не буду предлагать тебе работу в моём заведении. – Вот и замечательно, – ответила я и направилась к двери. Однако она оказалась заперта. – Ключи! - я раздражённо протянула ладонь. – Мы ещё не договорили. Куда-то спешишь? – Лео стал приближаться ко мне и остановился лишь в нескольких сантиметрах от меня. – Знаешь, Эйли, ты очень нравишься мне, – он медленно протянул руку к моему парику и потащив вниз, стянул его с меня. Мои шелковистые прямые волосы распустились, плавно падая на плечи. – Брюнетка, – добавил он, с довольной улыбкой на губах. – Лео, можно мне уйти? Я очень хочу домой, – я решила не злить его, а спокойно попросить открыть дверь. – Как приятно слышать своё имя из твоих прекрасных уст. Этот мужчина был одного возраста с Джунхо и такого же роста. Он стоял настолько близко ко мне, что я невзначай стала рассматривать черты его лица. Светло-карие глаза, которые переливались, даже при тусклом свете, словно золото. Довольно длинные чёрные ресницы, прямой нос, мужественная линия подбородка, и сухие, немного пухлые губы, с приподнятыми к верху уголками. Трудно было самой себе в этом признаться, но его внешность и харизма притягивали меня. – Открой, пожалуйста, дверь, – сглотнув, произнесла я. – Ты его любишь? – спросил он. – Кого? – Моего брата. – Что? Какого брата? – я вообще потеряла нить разговора. – Джунхо. Он не говорил тебе, что я его старший брат? – Нет.. Не говорил, – от такого неожиданного поворота, я даже не знала, как дальше вести себя, и что сказать на услышанное. – Это долгая история, потом расскажу тебе. Так ты любишь его? – Лео интересовал лишь этот вопрос и, видимо, мне не удастся проигнорировать его. – Мы очень хорошие друзья и я люблю его как друга. – Это хорошо. Я бы расстроился, если бы было иначе. Не хочу соперничать с собственным братом, – выпалил Лео. – Он ненавидит меня, но я всё равно им дорожу. – Может, тогда лучше поговоришь с ним, а не со мной? – вырвалось у меня. – Открой дверь, – грозно приказала я. – Не хочу отпускать тебя просто так... – произнёс он, дьявольски прищуривая взгляд. Только я подумала о значении этой фразы, как его губы неожиданно впились в мои. Я безмолвно завопила, пытаясь оттолкнуть настырного мужчину, но он спрятал мои руки за спину, прижав меня к двери. Его язык пытался пробиться сквозь мои сжатые губы, но ему это не удалось. Он даже попытался надавить на мои руки, чтобы от боли, я подчинилась, но снова получил мой отказ. – Отпусти! – скрипя зубами, зарычала я. – Либо ты позволишь мне поцеловать себя, либо не выйдешь отсюда. – Ни за что! – Эйли, всего один поцелуй и я отпущу тебя, – он смотрел на меня, крепко сжимая мои руки. – Хочешь, чтобы я заставил тебя? – прошептал мужчина мне в лицо. – Ну, давай-ка, попробуем. Как там поживают твои детки? При упоминании самого дорого в моей жизни, я уже не чувствовала боли на своих запястьях. Мой взгляд был прикован лишь к этому властному жестокому мужчине. – Хватит! – закричала я. – А что если в школе прознают о том, чем ты занимаешься по ночам? Твоих брата и сестру начнут поливать грязью, обзывать и унижать, а во всём будешь виновата лишь ты. А если ещё органы опеки и попечительства об этом узнают? – он бил словами по самому больному месту и наслаждался этим, ярко сверкая глазами. – Хватит! – кричала я. – Замолчи. – Я мог бы за это попросить всё, что моей душе угодно, но не хочу быть жестоким с тобой. Поэтому мне хватит одного поцелуя. Злость, презрение и ненависть пронзали меня. Глаза покраснели от гнева. Мне хотелось разорвать его в клочья за то, что он угрожает самым драгоценным в моей жизни, за то, что узнал о моей слабости, и скорее всего уже собрал обо мне полное досье. – Теперь, я понимаю, почему Джунхо ненавидит тебя. Ты не человек. Ты животное! – я могла лишь выплескивать свой яд в виде оскорблений, потому что у меня на него ничего не было. – Как ты можешь быть таким омерзительным? – добавила я. – Ты закончила? – спокойно спросил Лео. Я вырвала свои руки из его цепких лап и стала бить кулаками по его груди. Отвешивая удар за ударом, я кричала на него, словно сумасшедшая, и когда его терпение лопнуло, он вдруг резко схватил меня и толкнув к стене, прижался ко мне всем телом. – Если будешь отталкивать меня, я захочу большего. Он приблизился к моему лицу, и стал медленно касаться моих солёных губ. Я задрожала от мысли, что меня снова поцелует человек, который противен мне. Лео поцеловал сначала мою нижнюю губу, затем медленно перешёл к верхней, проведя по ней своим языком. Затем он обхватил моё лицо руками и углубил поцелуй, протиснув свой язык сквозь мои губы. Я стояла с опущенными руками, сжатыми в кулаки, моля Бога, чтобы это всё поскорее закончилось. Из глаз потекли слёзы, медленно скатываясь вниз по щеке, а затем по шее, и так без остановки. Я закрыла глаза и стала считать в уме, когда он уже высунет свой чёртов язык из моего рта, и перестанет мучить меня. Однако его руки стали опускаться ниже, поцелуй в губы перешёл в поцелуй в шею, и плюс, ко всему прочему, я ощутила его твёрдый стояк, который упирался в мои бёдра. Не в силах больше терпеть это унижение, я закричала: – Хватит! Прошу тебя, прекрати, – с глазами полными слёз, я оттолкнула его от себя, упав от бессилия на пол. – Пожалуйста, не трогай меня, – Лео, словно очнулся от гипноза и, увидев мою истерику, попытался успокоить меня, но я снова закричала. – Нет! Пожалуйста, не надо. Меня трясло от злости, обиды и бессилия. В очередной раз убедилась, что люди в этом мире прогнили насквозь. Мало в ком осталась человечность, сострадание. Каждый жесток по-своему, и никого не волнуют твои чувства, твоё мнение или проблемы. Многие говорят, что мир изменился, но на самом деле изменились люди в нём. Они всё больше напоминают животных, хищников, готовых напасть на самое слабое звено в этой жестокой цепи естественного отбора. Я всегда полагалась на саму себя, зная, что никого не волнуют чужие проблемы, и мало с кем дружила, а точнее, мало кого подпускала к себе. Однако сейчас, я впервые пожалела, что у меня нет человека, от которого можно было ждать помощи. Я одна. Паршивая овца, сбившаяся с правильного пути, и в этом лишь моя вина. На душе было так мерзко. Перед глазами была всё та же картина, как Лео заставляет меня терпеть его прикосновения и поцелуи, как он томно дышит мне в шею. Всё накипело, обрушилось разом на меня, и я забилась в угол, подальше от него, продолжая реветь до тех пор, пока не потеряла сознание.