Гарри, Драко и Дары Любви

Часть первая. Летние встречи и испытания 1. Утром в субботу 5 июля 1997 года на набережной магической Ниццы было довольно людно. В сезон на этом популярном среди волшебников Европы курорте в хорошую погоду всегда много праздно шатающихся, особенно по утрам и вечерам, пока не так жарко. Однако не факт, что в другие дни среди прогуливающихся вдоль побережья Средиземного моря находились бы наследник старинного волшебного рода Драко Малфой и последний на данный момент представитель другого не менее уважаемого рода – Гарри Поттер. А в это утро оба парня именно что прогуливались по набережной, что для их деятельных натур вообще-то говоря было не очень свойственно. Все дело в том, что взрослые наставники этих юношей, а их – наставников – имелось в избытке, даже простое перечисление заняло бы много времени, по случаю успешного окончания обоими шестого курса школы волшебников "Хогвартс" дали им право целую неделю бездельничать. Надо ли говорить, что первые четыре дня этих в полном смысле каникул они провели, покидая пляж около дома бабушки Драко – Друэллы Блэк лишь для еды и короткого сна. Благодаря зельям Северуса Снейпа, который, с одной стороны, был другом семьи Малфоев, а, с другой, деканом обоих юношей, оба за эти дни приобрели тот оттенок загорелой кожи, к которому стремились. Не говоря уже о том, что Гарри и Драко за это время наплавались, набегались по песку и даже наорались от переполнявших их эмоций до одури. В конце дня к парням на пляже частенько присоединялись Нарцисса с Люциусом и малышом Эдом. Младшему брату Драко осенью должно было исполниться уже пять лет, и малыш под пристальным взором отца уже довольно уверенно барахтался на мелководье. Но к утру субботы и Гарри, и Драко это времяпрепровождение уже немного приелось, и после утреннего часового купания в море, сразу после завтрака парни решили выбраться в ближайший магический город (хотя, если честно, магическая Ницца по магловским меркам едва тянула на поселок) – на других посмотреть, себя показать. На Поттере и Малфое были тонкие парусиновые брюки, в летнее время заменявшие юным волшебникам магловские джинсы, и хлопковые рубашки с короткими рукавами. Одежда выгодно подчеркивала все достоинства спортивных фигур обоих парней – в меру мускулистых, с правильной осанкой и легкой походкой уверенных в себе людей. Солнцезащитные очки, которые у магов тоже достаточно популярны, позволяли не щуриться от яркого солнца и бликов на лазурных волнах Средиземного моря, а также отлично отслеживать все заинтересованные взгляды от встречных юных девиц и солидных матрон, как, впрочем, и от некоторых ровесников-парней и даже седовласых отцов семейств. Любовь, как, впрочем, и заурядное сексуальное влечение, не знает преград, не обращает внимание на возраст и пол объекта страсти. Им двоим заинтересованных взглядов в это утро досталось в избытке. В молодости в любом случае есть свое особое очарование, а тут еще цвет их волос – темные, как ночное небо, у Гарри, белые, как лунный свет, у Драко. Как день и ночь, как Инь и Янь… Опять же, благодаря темным очкам, оба могли делать вид, что внимание окружающих им совершенно не интересно, они просто гуляют, наслаждаясь бездельем, отличной погодой, свежим воздухом, насыщенным особым ароматом морского побережья. Они проходили мимо очередного летнего кафе, которых на набережной имелось в избытке, когда из-за поворота вынырнул какой-то коренастый парень. Из-за того, что он уставился взглядом в пергамент, находящийся в его руке, крепыш едва не врезался в Гарри, который находился к нему ближе. Но незнакомец сумел остановиться, да и Поттер не ждал столкновения, вовремя отстранившись. Он снял темные очки, собираясь высказать все, что думает о раззяве, когда тот поднял глаза от пергамента, и стало ясно, что это Виктор Крам собственной персоной. Старший парень за последние два года почти не изменился, чего нельзя было сказать о Гарри и Драко. Если в неполные пятнадцать лет в их внешности еще много оставалось детского, то теперь – в семнадцать – это были уже сформировавшиеся, хоть и совсем юные мужчины. Тем не менее Крам узнал обоих. – Гарри Поттер? Не так ли? – Парень перевел взгляд на блондина. – А это… Драко Малфой. Я помню вас. Да… ровно два года назад. Турнир в Хогвартсе… Из-за того, что вы рядом, вас легче узнать, хотя вы оба серьезно изменились за это время. И у тебя, Гарри, кажется, раньше были очки. Эти темные очки тоже с линзами? – Нет. – Поттер помотал головой. – У меня как раз после окончания Турнира вдруг начало меняться зрение. Специалисты говорят, что окончился срок давнего проклятия, полученного моими предками. Зрение, правда, улучшалось постепенно. Так что пришлось чуть ли не раз в месяц менять очки на более слабые, пока всё не пришло в норму. А чем это ты так увлекся, Виктор, что едва не начал сбивать с ног прохожих? – Да, вот получил письмо от Флёр… – Крам помахал в воздухе пергаментом, прежде чем спрятать его в небольшую кожаную сумку, которая висела у него на плече на длинном ремне. – Тоже благодаря Турниру с ней познакомился. – Ты переписываешься с Делакур? – Удивился Гарри. – Так ведь она… – Встречается с Биллом Уизли?.. – Перебил его Виктор, сдержанно улыбнувшись. – Конечно, я знаю. У нас с Флёр обычная дружеская переписка. Так что я курсе всех перипетий её жизни, в том числе личной жизни. Видно, у меня судьба такая. – Парень вздохнул. – Те, кто сходит с ума от придуманного ними образа самого известного ловца континента, совершенно не интересуют меня. А те девушки, которые нравятся мне, видят во мне только друга. Так что приходится довольствоваться лишь дружеской перепиской. Поттер понял, что среди прочего прозвучал намек на Гермиону, он знал от подруги, что та до сих пор изредка переписывается с болгарином. Драко тем временем предложил: – Может быть, присядем где-нибудь. А то мы привлекаем к себе слишком много внимания. Виктору тоже явно хотелось поболтать с давними знакомыми, поэтому он не стал возражать. Они втроем переместились на ближайшую летнюю площадку с видом на море. Гарри и Драко заказали по порции мороженого и стакану воды. Драко с детства любил запивать мороженое водой и приучил к этому друга. Вода с её нейтральным вкусом очищала ротовую полость, и каждая ложечка лакомства была, как первая, вкусовые рецепторы не привыкали к определенному вкусу, ощущения сохраняли свою остроту. Виктор поглядел на парней с интересом, но сам закал только стакан сока. – Я только что позавтракал, – объяснил он, а затем счел нужным добавить, – а потом сова принесла письмо от Флёр, и, читая его, я встретил вас. Кстати, рад повидаться. Тебя, Гарри, я единственного из нашей четверки Чемпионов с тех пор ни разу не видел. С Флёр мы встречаемся два-три раза в год. Даже Седрика я этой весной встретил. – Где? – проявил вежливый интерес Драко. – Вы не поверите, – улыбнулся Крам, – на поле во время матча по квиддичу! Был моим в полном смысле соперником. Он ведь тоже играет на позиции ловца. Малфой нахмурил лоб: – Ну, о тебе я читаю иногда в газетах. Ты, Виктор, по-прежнему звезда сборной Болгарии. Вы, кажется, выиграли какой-то ваш славянский Кубок в прошлом году. В этом же – начнутся отборочные встречи европейских сборных перед следующим Кубком Мира. А что касается Седрика… Не знал, что Диггори стал профессионально заниматься спортом. – О, это был не профессиональный турнир! Мы встретились на соревнованиях европейских университетских команд. – А, вот оно что… – Понимающе усмехнулся Поттер. – Я не помню, кто именно, но мне говорили, что Седрик поступил на факультет зельеварения нашего Магического Оксфорда. А ты где учишься? В Германии? Виктор покачал головой: – Нет, в Белграде. Это Сербия. Ели не считать Польши и России с Украиной и Беларусью, все магические сообщества славянских стран очень небольшие по размеру. Поэтому мы не можем гнаться за нашими братьями и создать все нужное в каждой стране. Мы пошли по пути специализации. Поэтому самая лучшая старшая школа с древними традициями находится в Германии на территории, которую когда-то заселяли славяне. Будущие зельевары и алхимики учатся в Пражском магическом университете. У нас в Болгарии лучшие чароведы. – А в Сербии? – Стало любопытно Малфою. – В Белградском университете готовят ментальных магов. Но меня интересует не только этот вид магии, но и сопутствующие научные дисциплины. Мне интересна психология человека. – А как же спорт? – Гарри задал свой вопрос сразу, как только болгарин сделал паузу, возможно, только для того, чтобы вдохнуть воздуха для следующей фразы. – Ну, спорт я пока бросать не собираюсь, – Виктор пожал плечами, – но это ведь в любом случае ненадолго. Хотя меня может заинтересовать и тренерская работа. И здесь мои знания психологии пригодятся. Как бы то ни было – считаю, что надо уметь делать что-то еще, кроме полетов на метле, что-то такое, что может стать профессией. – А твой интерес к ментальной магии случайно не связан с тем, что у нас в Хогвартсе на тебя напали и подчистили память, – спросил Драко; возможно, он поступал неэтично, напоминая о столь неприятном эпизоде, но не задать этот вопрос он не мог. Крам нахмурил свои густые брови, но ответил: – Нет, я думал о подобной специализации и раньше, еще до пребывания в Хогвартсе, у меня ведь врожденная склонность к этому виду магии, просто до поры она была не развита. Возможно, теперь я бы смог сопротивляться ментальному вторжению. Кстати, чем у вас вся эта криминальная история окончилась? Мне мой директор рассказывал, что у вас под видом профессора преподавал другой человек, но подробностей я не знаю. Я ведь правильно понял, что это именно он напал на меня? Гарри и Драко переглянулись, и Поттер жестом показал, что предлагает Малфою стать рассказчиком. Тот не стал отнекиваться и начал говорить: – Да, ты все правильно понял. Преступник из числа сторонников… Темного Лорда под оборотным зельем выдавал себя за отставного аврора, которого пригласили в Хогвартс преподавать нам Защиту от темных искусств. Ты должен его помнить – у него очень характерная внешность – волшебный глаз и протез на ноге. – Как же! Помню! И ведь именно он вышел из леса в тот момент, когда ко мне пришел ты, Гарри, со своим директором и другими профессорами… – Вот именно! – Подтвердил Драко. – Он не очень сильно и прятался, надеясь на свою незаурядную силу волшебника и везучесть. Кстати, во время допросов этого преступника стало известно, что он планировал перед самым началом последнего тура подчинить твою волю, Виктор, и заставить напасть на Флёр. – Зачем?! – Изумился Виктор. – Ну, это запутанная история. Тебе знать все детали ни к чему, кроме того, это не только наша с Гарри тайна. Но, если коротко, целью группы заговорщиков был Поттер. – Парень махнул головой в сторону друга. – Именно он по их плану обязан был стать победителем Турнира и первым схватить Кубок. Гарри в результате этого попал бы в некое, не самое приятное место и стал бы жертвой тёмного ритуала окончательно спятивших безумцев. Этот волшебник, которого звали Барт Крауч младший, за свою жизнь сотворил немало злых дел. Два года назад, сразу после ареста, когда все его планы оказались провалены, он почему-то решил рассказать представителям Министерства обо всех них, не ожидая наводящих вопросов. Малфой замолчал, и Поттер решил ему помочь, догадываясь, о чем его друг сейчас вспомнил: – Среди прочего стало известно, что именно он убил дедушку Драко. Если бы не разговорчивость Крауча, который понял, что от поцелуя дементора ему в этот раз не уйти, преступление до сих пор бы оставалось нераскрытым. Дело в том, что в свое время отец этого гада, которого звали точно так же, вместе с умиравшей от смертельной болезни женой, сумели вызволить сына из Азкабана. – Произвели подмену, – Виктор, судя по всему, отличался сообразительностью. – А этого Крауча старшего я тоже помню. Он вроде бы два года назад работал в Министерстве, участвовал в церемониях во время Кубка Мира, за тем поначалу являлся членом судейской коллегии на нашем Турнире. Эдакий франт в котелке и с ухоженными усами… – Ага, – согласился Гарри. – После этого Барти младший, по официальной версии числившийся умершим, жил в доме отца под присмотром старой эльфийки. Но иногда Барти старшему становилось жалко сына, и он устраивал ему что-то вроде коротких каникул, прогулок за пределами домашнего заключения. Такое случалось не раз. Кстати, если помнишь историю с Темной меткой, которая летом девяносто четвертого года взвилась в небо около стадиона сразу по завершению финального матча Кубка Мира по квиддичу, то это тоже "работа" этого психа. Барти младший тогда окончательно вырвался из-под опеки отца. А вот зимой девяносто второго года наш чиновник, который в тот момент находился с визитом во Франции, впервые взял сына с собой в зарубежную поездку. Эльфийка перенесла парня, используя свою магию. Они в эти дни втроем жили в загородном поместье, специально выделенном для почетного гостя. И надо ж такому случится – Барти младший, пока его отец вел дипломатические переговоры со своим французским коллегой, сумел избавиться от подчиняющего заклинания и ненадолго сбежать! – И при этом нарвался на моего деда. – Вздохнул Драко. – Оказывается, Крауч младший люто ненавидел Цигнуса Блэка за то, что представитель столь известного рода не захотел служить его повелителю и демонстративно в самый пик противостояния волшебников покинул Британию и уехал на континент в небольшое поместье, доставшееся моей бабушке по наследству. Это неподалеку. – Малфой махнул рукой в том направлении, где находился дом Друэллы. – Именно поэтому мы с Гарри сейчас здесь, так как уже несколько дней гостим у неё. Но довольно об этом! Как, Виктор, твои дела с Грейнджер? Крам усмехнулся с долей горечи в глазах: – Будто вы не знаете! Она пишет мне регулярно, и я в курсе, что она ваша лучшая подруга. – Ну, может, она не всё нам рассказывает, – Поттер решил сгладить некоторую напряженность, возникшую между ними после реплики Драко, легкой улыбкой. Болгарин вздохнул: – Вы должны знать, что я приглашал её приехать летом в Болгарию сразу после окончания Турнира во время каникул. Но Гермивона… – Парень изъяснялся на английском уже практически без акцента, но девушку звал прежним неправильным, но забавным именем. – Она так и не приехала, сославшись на то, что родители ей не позволили. – В чем-то они были правы. – Заметил Драко. – Гермиона хоть и старше нас, но меньше, чем на год. Даже с учетом того, что той осенью ей должно было исполнится шестнадцать, всё равно – девушке в таком возрасте еще рано думать о серьезных отношениях, свиданиях и тому подобном. Сейчас, конечно, ситуация несколько лучше. Грейнджер скоро будет восемнадцать, но ты же её знаешь – пока она не окончит образование, пока не займет какое-то положение в мире волшебников, которое она посчитает уважаемым и достойным, ни о каком муже она думать не будет. Она самостоятельная личность и не хочет быть приложением к кому-то. – Так что, если ты все же остановился в своем выборе на ней, – улыбнулся Гарри, – тебе следует набраться терпения. Просто будь по возможности ближе к ней, стань кем-то для нее важным. Хотя конкурентов у тебя, Виктор, много. Так что, если вдруг встретишь какую-то другую, не столь сложную и популярную девушку, не раздумывай! Крам только пожал плечами в ответ на это предложение. Мол, сердцу не прикажешь. После этого, не сговариваясь, все трое сменили тему разговора, начав обсуждать и сравнивать школьные и университетские будни. На этот раз у Гарри и Драко тоже имелось достаточное количество забавных, совершенно несерьезных историй, о которых можно рассказать малознакомому парню. Ни на пятом, ни на шестом курсе с ними ничего сверхординарного не происходило. Справившись с Волдемортом, они превратились из Спасителей мира в обычных школьников. Гарри и Драко расстались с Виктором только через полтора часа легкого, ни к чему не обязывающего общения. Прощаясь, договорились, что будут поддерживать связь через Гермиону.