Ничто не важно так, как ты

      В Лас Ночес было относительно спокойно. С тех пор, как Айзен был повержен, прошло много времени и дворец ещё не знал такого затишья. Под растрескавшимся куполом всё так же светило солнце, а снаружи бесновались песчаные бури и светила огромная бледно-жёлтая луна, освещающая серые стены замка.       Однако, всё это выглядело холодным и безжизненным по сравнению с тем, что происходило в западной части унылого строения.       В коридорах эхом отдавались вскрики и полустоны, шедшие наравне с громким рычанием и отзвуком резких шлепков. Звуки смешивались в единую мелодию, которая не достигала никого, кроме тех двоих, что их воспроизводили. И доносились из одной из комнат.       Всё стихло так же неожиданно как и началось. Ичиго думал, что Гриммджо действительно хотел поговорить с ним о чём-то серьёзном. Ведь после фразы: » — Это вопрос жизни и смерти», он не на шутку испугался и думал, что у арранкара случилось что-то серьёзное. Но он вовсе не ожидал, что его проблемой окажется спермотоксикоз.       Джаггерджак откинулся на подушку, тяжело дыша. Запустив пятерню в голубые волосы, он прикрыл глаза, на секунду задержав дыхание. — Это было просто охренительно, Куросаки, — на выдохе произнёс шестой, скаля зубы и глядя на шинигами.       Тот в свою очередь смотрел на него взглядом не предвещающим ничего хорошего. — Мне уже надоели твои идиотские шуточки, — пихнув сэксту локтём в бок, Куросаки отвернулся.       Когда они только начали встречаться, Ичиго не думал, что Джаггерджак станет прибегать к таким подлым трюкам, дабы затащить его в постель. Это уже третий раз, когда он попался на подлые уловки этого наглого кошака. Не сказать, что он был особо против, но всё равно. — Есть же нормальные слова! Ты ведь мог просто попросить, — бубнил он себе под нос. — Вот ещё, стану я просить потрахаться, — Гриммджо приобнял любовника за плечи. Чуть надавив, он заставил хмурого шинигами развернуться к себе лицом, — да и чем тебе плохо? Я что-то не заметил особо сопротивления в твоих криках и стонах.       Ичиго покраснел. Его уши, шея и лицо стали пунцовыми в мгновение ока. — Это всё потому что ты не дал мне слова сказать! — переборов себя, раскричался он, — я только и успел ступить в комнату, а ты уже разделся и давай…       Джаггерджак не думал, что ему попался такой неженка. Но, в любом случае, что бы тот ни говорил, трёх раз ему мало. — Я не пойму, на что ты обижаешься, Куросаки? — арранкар оскалился, наклонившись к его уху, — тебе это льстить должно. У меня на тебя стоит двадцать четыре часа в сутки, — после фразы, которая заставила лицо рыжего просто пылать, он с довольным лицом отпустил его, встав с кровати и собирая одежду, — я в душ, ты со мной?       Шинигами отрицательно качнул головой. Слова Джаггерджака заставили его призадуматься. А действительно, чем ему плохо? Каждая третья пара страдает от тривиальности сексуальной жизни. А тут на тебе. Где угодно, когда угодно и в какой угодно позе.       Ичиго мысленно дал себе подзатыльник. Сэкста никогда не был эгоистом в этих вещах и всегда заботился о том, чтобы и Куросаки получал удовольствие. И Ичиго мог трижды поклясться, что он это делает на ура. Возможно, даже если Гриммджо и не подал виду, ему в какой-то степени обидны упрёки со стороны Ичиго. И до Куросаки наконец-то это дошло.       Подойдя к окну, завёрнутый в одеяло, он взглянул на бесконечную пустыню, где туда-сюда сновали мелкие пустые. Он не мог подобрать верных слов, чтобы извиниться. Да и нужно ли это Джаггерджаку? Он всегда предпочитал действовать, вместо того, чтобы чесать языком. Может и Ичиго хоть раз стоит его удивить?       Потянувшись к своим вещам, Ичиго нечаянно уронил на холодный пол приёмник, который отдала ему Рукия. «Мне он теперь не нужен. Я не собираюсь вечно быть твоей нянькой». — сказала она в тот день. Усовершенствованный Урахарой, прибор теперь мог поддерживать видеосвязь. И не сказать что это было лучшим его достоинством, ведь порой, когда Ичиго находился в душе, из Общества Душ неожиданно приходили сообщения и обязательно на экране высвечивалась либо Сой Фонг, либо Унохана-сан. А ему потом красней и извиняйся.       Однако в этот раз всё изменилось. Надев на себя форму, Куросаки заметил на экране лицо главнокомандующего. От неожиданности он выронил из рук Зангетсу и тот с лязгающим звуком упал. — Ямаджи, не пугай паренька, — послышался голос по ту сторону. — Шунсуй-сан, — догадался Ичиго. — Да-да, — поправив шляпу, капитан восьмого отряда чуть улыбнулся, — у нас для тебя есть задание!       Куросаки напрягся, взглянув на закрытую дверь ванной комнаты. Оттуда доносился плеск воды и тихие ругательства. Что же будет если он сейчас уйдёт? Хотел извиниться, а сделает ещё хуже… — Простите, Шунсуй-сан, я не могу… — парень виновато опустил глаза. — Мы всё понимаем, Куросаки Ичиго, — Генрюсай как всегда стукнул своей тростью, — победа над Соске — твоя победа. И Общество Душ в неоплатном долгу. На секунду старик замолчал. — Но ты шинигами, а значит должен исполнять приказы наравне со всеми.       Мелкие помехи искажали лицо рыжеволосого и никто не мог увидеть, как его лицо менялось из виноватого, до жуткого разозленного. Однако в любом случае он не мог хамить командиру. — Что за задание? — поинтересовался он, сжав кулак и испуская пар. — Ты незамедлительно должен явиться в Общество Душ, — продолжил Кьораку, — Ямаджи хочет завербовать тебя в один из отрядов. Может даже лейтенантом. И тут есть одно поручение, как раз для тебя… — …       Казалось, будто Ичиго забыл как дышать. Его ни во что не ставят даже после того, как он спас их шкуры! А теперь ещё и контролировать хотят, постоянно держать при себе.       Когда главнокомандующий покинул помещение и не был виден на экране, Шунсуй чуть слышно проговорил почти одними губами, воровато оглянувшись. — Всё Общество Душ напряжено. Твоя связь с арранкаром заставляет многих думать, что в этой войне ты изначально был на стороне Айзена. И неровен час, поможешь ему сбежать…       Хотя в голосе капитана слышалась тревога, его лицо было совершенно спокойным. Очевидно, что он тоже подозревал Ичиго, но всё же сообщил ему об этом. — Так значит, вы не доверяете мне?       Куросаки почти был готов взорваться. Эта неприкрытая неприязнь со стороны всех шинигами преследовала его изначально. Они никогда не станут доверять ему. Он всегда будет для них опасным.       Швырнув приёмник в сторону, он осел на пол. Страх, что после этого его посчитают предателем… какая глупость. Ичиго не чувствовал ничего, кроме презрения. К тому же взаимного. Грудь так сильно сдавило, что он почти не мог дышать, лишь похрипывал от злости. И этот хрип был насквозь пропитан ненавистью.       «Твоя связь с арранкаром…» — чёрт… Они даже имени его не знают. Губы исказила ярость. Отпихнув от себя Зангетсу, Ичиго услышал в лязгающем ударе о стену нотку укора. Будто даже кусок железа знал, что для него лучше и в открытую осуждал поведение рыжеволосого. Хотя тому на это было плевать. Пусть хоть сам Ямамото придёт за ним и отчитает.       Дверь ванной открылась, очевидно с ноги, и ударилась о стену, осыпаясь серыми обломками. Джаггерджак вынырнул оттуда, окутанный клубами дыма. В Лас Ночес не было передовых технологий, но уж горячая вода имелась. Завязав полотенце на бёдрах, он с белоснежным оскалом повернулся в сторону кровати. Вид Ичиго, сидящего на полу и сжимающего кулаки, стёр с его лица господствующее выражение и весьма озадачил арранкара. В один момент он оказался рядом с Куросаки. Бросив взгляд на разбитый приёмник и лежащий у стены клинок, шестой нахмурил брови и присел рядом с шинигами. — Ну, и какого мы такие злые? — будничным тоном поинтересовался он, отлепливая лицо рыжеволосого от коленей.       Тот отпихнул его и, встав на ноги, схватил Зангетсу, скрывшись в сюмпо, движимый желанием полного покоя и уединения. — Ну твою же ж мать, Куросаки…       В один приём сонидо догнав рыжую истеричку, как он его про себя назвал, Гриммджо припечатал того к стенке, не позволяя закрыть лицо. Яростный взгляд, тяжелое дыхание, кровоточащая губа… Невольно засмотревшись на это, шестой сглотнул вязкую слюну. Ему казалось, что Куросаки задумал с ним играть. Но тряхнув головой и отогнав от себя вовсе ненужные сейчас мысли, он ещё раз взглянул на Ичиго. — Какого хрена ты делаешь? — Отпусти меня! — прикрикнул шинигами, вздёрнув голову кверху и пытаясь вызволить руки из стальной хватки. — Не раньше, чем ты всё объяснишь.       Взгляд Куросаки въелся в глаза Гриммджо, с ясно читающимся намерением. Джаггерджак прекрасно понимал, что ему светит, если он, не дай боже, ослабит хватку. Но вопреки ожиданиям, Ичиго внезапно успокоился, осев в руках шестого и вводя того в полнейший ступор.       Арранкар не мог понять причины такого резкого перепада настроения. То убивает одним взглядом, то строит из себя жертву. — Может теперь всё расскажешь? — хрипловатый тон вызвал у Ичиго табун мурашек, не навязывающий неприятных ощущений, а лишь вызывающий жгучее желание прильнуть к фигуре рядом поплотнее, ежась, будто от холода.       Не отвечая, Куросаки потёрся щекой о плечо шестого, заставив того едва ощутимо вздрогнуть и опустить взгляд вниз. — Это не важно… — лениво проговорил Ичиго, устремив взгляд навстречу глазам Гриммджо. — Тогда зачем ты убегал? — Я не хотел, чтобы ты видел меня таким, — парень стыдливо опустил глаза, не прекращая тереться о тело шестого, — ты разочарован? — С чего бы? — Я же ведь тряпка. — Это ты так думаешь. — А ты нет? — удивленно спросил Ичиго. — Тряпка бы не отправил Соске на незапланированный отдых одной атакой, — ухмыльнувшись, Гриммджо переместил руки на поясницу Ичиго.       Тот чуть поник и снова завёлся, дёрнувшись в объятиях. — А какой смысл в моей победе? — уныло спросил он. — Чё? — непонятливо переспросил Джаггерджак, пялясь на опущенную голову. Куросаки поднял глаза. — Никто не ценит этого! В Обществе Душ считают меня предателем из-за отношений с тобой. — Бред… — отстраненно сказал сэкста, — эти идиоты просто трясутся за свои шкуры. Ты один стоишь их всех вместе взятых и даже больше. — Они мне не доверяют… — прослушав фразу собеседника, Ичиго полностью положился на него, в прямом смысле.       Гриммджо прикрыл глаза. Эта ахинея ему уже порядком надоела. Да, конечно, безусловно… Он, как возлюбленный Куросаки, обязан его поддерживать и вся эта фигня. Но… Сейчас он видел только один выход из ситуации. — Кур-росаки, — рыкнув на ухо шинигами, шестой заставил того едва ощутимо вздрогнуть, — как насчет послать все к черту и расслабиться? Ичиго с непонятливым выражением лица отлипнул от Гриммджо и уставился на него. — Что ты имеешь в виду? — спросил он, аки святая невинность. Джаггерджак в свою очередь оставил вопрос без внятного ответа. Лишь муркнув что-то в шею Ичиго, и обдав ее горячим дыханием, он с удивлением заметил, что Куросаки явно не против, вот только почему-то ломается. — Эй, ты ведь уже давно не девственник, — растягивая слова проговорил арранкар, — расслабься и получай удовольствие. Однако Гриммджо явно не ожидал, что его ласки самым наглым образом остановят. — Я не могу! Мне нужно идти, Яма-джи беснуется… — Твой «Яма-джи» школьница что ли? Перетопчется! — после, он одарил шею шинигами многочисленными засосами и укусами. — Что ты делаешь? Мне больно! — Тогда пошли обратно в комнату, — шестой гнул свою линию. Но Ичиго упрямо не хотел что-либо понимать. — Зачем? — искренне, или даже наивно удивился он. — Я хочу извиниться, — на выдохе проговорил Гриммджо в раскрытые губы, — за это, — и не давая опомниться, продолжил оставлять красные следы по всему телу возлюбленного. — Н-нет! Подожди! А как же задание? — Они черт возьми капитаны или кто? Справятся сами… Куросаки пытался оставить на себе хотя бы один элемент одежды, но сэкста явно был против. — Гримм… джо…стой! А-ах… а-а если это ва-ажно, — сладостно выдохнув последнее слово в плечо арранкара, Куросаки почувствовал палец у своих губ, заставивший его замолчать. Сморгнув пару раз, и совершенно ничего не понимая, Ичиго уставился в лицо Джаггерджака. Тот нежно улыбался, насколько это ему позволяла звериная натура, и невесомо чмокнул его в губы, ладонью потрепав по голове. — Какой же ты глупый, Куросаки, — сказано таким любящим тоном, что Ичиго даже не посмел обидеться, — ничто не важно так, как ты.

***

      В обществе душ понемногу нарастало недовольство. Все отряды, во главе с капитанами, собрались возле врат Сенкаймон, дабы поприветствовать нового лейтенанта. Но он так до сих пор и не явился. — Шунсуй, — главнокомандующий подозвал Кьёраку, что-то высматривающего в портативном приемнике, — когда прибудет Куросаки Ичиго?       Капитан восьмого отряда знал, как Яма-джи умел, но очень не любил ждать. Однако… тут он бессилен. — К сожалению, никогда, сотайчо, — усмехнувшись проговорил Шунсуй, сунув прибор в складки хакама. Ну не его это — подглядывать.