Коктейль из воспоминаний

«Смотри, мы так стремительно падаем вверх, Как будто притяжения нет, И нет ни законов, ни правил. Мы ничего не знаем о них, Как будто в детстве не было книг, И учиться никто не заставил». Fleur - «Искупление»

      - Блять, Рик.       - Ахуенный же сюрприз, пёс! Из-за угла выворачивают двое. Юноша и мужчина. Старший висит на своем спутнике, вероятно, мертвецки пьяный. Парень, отгоняя дежавю вперемешку с воспоминаниями о «сюрпризах», тащит его в сторону своего студенческого жилища, роняя маты сквозь зубы.       - Ты путаешь сюрприз и пиздец, Рик.       В ответ юноше громко рыгают в ухо.       - Я молод и ахуенен, Морти! И я достал нам кучу денег. Можем уйти в загул на несколько дней! Бухать, снимать отличных девах и парней, Морти! Это же настоящая студенческая мечта, Морти!       Юноша рычит от досады, на ходу ища в кармане джинсовки ключи от своей небольшой съемной квартиры-комнаты. Рик делу нихрена не помогает. Он упился до состояния нестояния и висит на внуке дико непредсказуемым грузом.       - Чёрт, Рик, ты можешь перестать извиваться!       - Мы должны идти в бар, Морти! Не сюда, а в бар!       Учёный определённо старается повернуть юношу в сторону от входа в подъезд, но слишком хреново стоит на ногах для того, чтобы провернуть подобное. В подъезд его втащить удаётся, хотя там Рик старается ухватиться за перила, чуть не роняя внука с лестницы. В этот момент Мортимер отмечает гениальность своей матери, утверждавшей, что лучше всего снимать квартиру не слишком высоко. Его жильё на втором этаже и даже туда дотащить Рика оказывается не просто.       Парень закатывает глаза, игнорируя требования идти в бар, и радостно выдыхает, когда отпирает, наконец, дверь в квартиру. Он практически вбрасывает свой личный сорт головной боли в темное помещение. Рик матерится, падает, рыгает и снова матерится. Это привычно. Морти не обращает внимания, запирая дверь, и включает свет. Теперь, при нормальном освещении, называть Рика дедушкой в голову не приходит.       На миг возникает желание задать вопрос в стиле «Как ты ухитрился помолодеть до сорока лет?» Но Морти знает Санчеза достаточно давно, чтобы знать ответ на этот банальный, в общем-то, вопрос, заранее.       Дедуля выловил его десять минут назад, вывалившись из какой-то блядской, во всех смыслах, подворотни. Морти успел обрадоваться, что однокурсники сегодня не идут в одну сторону с ним. И так вся группа уже интересуется, что же у него происходит в семье, раз даже дед вот такой ахуевший.       Теперь этот ахуевший дед сидит в прихожей квартирки Смита и пьяно лыбится, определенно планируя ещё какой-то трэш. Зачем? Почему? Потому что он ахуенен. Ебаная классика.       - Моя студенческая мечта, Рик, высыпаться, блять! И не вытаскивать твою старую жопу из вечных приключений хоть пару грёбанных лет! Мы же договорились, что я спокойно закончу обучение!       В ответ очередная отрыжка, пьяный взгляд и тишина. Морти вздыхает, внезапно ощутив укол совести. И хули он разорался, действительно?       - Я иду спать. А ты можешь как обычно делать, что угодно, но без меня.       Студент уходит, переступая через своего безумного родственника. Рик провожает юношу взглядом, беззастенчиво оглядывая жопу собственного внука. Все равно Морти не видит. Вообще-то, Морти часто ничего не видит. От части именно в этом есть какая-то ахуенная прелесть Морти. Рик пытается подняться, цепляясь за стены, и уже после двух попыток ухитряется провернуть этот финт ушами, ничего не сломав. Вообще ничего. Раскачиваясь и рекошетя от стены к стене в узком коридоре, он добирается до комнатки с обстановкой ещё более дерьмовой, чем в какой-то тюряге. Кровать-вешалка, стул-вешалка и стол-мусоросборник. И все это старое на столько, будто ещё родители Рика жили здесь и ебались.       Рик скалится. Е-ба-лись. Ему сегодня действительно нужно было в бар. Но раз Морти решил повыебываться…       - Без тебя скучно делать что угодно.       С этими словами Рик падает на Морти, валявшегося жопой вверх на кровати, и не потрудившегося даже раздеться. Хотя мог бы догадаться, что понадобится.       - Бля, Рик!       Морти дёргается от неожиданности, пытаясь сбросить с себя пьяного ученого, но тот на редкость хорошо устраивается на спине внука, не давая ему возможность освободиться. Сухие руки невероятно счастливого, вообще-то, своей молодостью, Рика скользят по ребрам студента, пересчитывая их из под футболки и желая добраться до кожи.       Желание Рика закон для Рика. По идее, для Морти тоже, но этот пункт был не обязателен. В любом случае, скоро руки Санчеза касаются тела парня под ним. До этого не шевелившийся, видимо рассчитывая на милосердие Рика, Морти дёргается. Воспоминания накрывают обжигающей волной и он рычит, стискивая в кулаках покрывало.       Какой-то клуб на неведомой планете, населённой различными монстрами. Тёмный угол и Рик, в очередной раз налакавшийся всего подряд в баре. Сердце юноши, надеявшегося не так провести последний день перед отъездом из дома, колотится так, будто вместо крови у Мортимера Смита тёмная материя. Тело предательски отказывается слушаться разума и льнёт к деду так же, как и раньше, стоит тому только дать понять, чего он хочет. А может и не так же. Слишком откровенно, слишком открыто.       - Что было в чае?       Рик в ответ только усмехается, кусая и вылизывая тело молодого человека. Ему нужно сделать всё, чтобы Морти точно понял - его не отпустят просто так. Они вместе на все сто лет и даже больше. И никакие дурацкие школы или институты не остановят Рика, если он хочет отодрать эту сочную попку или запихнуть туда ещё немного каких-нибудь семян. Морти под ним изнывает от желания и точно запомнит эту ночь, как самую жаркую в этом... Месяце? Пф, нет. На этой неделе. На месяц Рика не хватит.       Понимание, что сопротивление не поможет, есть. Но что-то инстинктивное, человеческое, все равно регулярно не позволяет не трепыхаться, пытаясь уйти от прикосновений горячих пальцев. Или просто тело даже лучше самого Морти знает, что Рику нравится, когда его мальчик сопротивляется. Память услужливо подсказывает в унисон с извращенцем сверху:       - Нихуя ты не сделаешь, Морти. Потому что не хочешь.       Юноша вздрагивает. Вот это уже дежавю. Потому что раз Рик эту хуйню уже говорил. Помнится, когда все только начиналось...       Молодой студент перестает дёргаться и, вероятно, закрывает глаза, глубоко вдыхая запах перегара, табака и, почему-то, одеколона. Рик ощущает, как расслабляется тело под ним и довольно рыгает, садясь поудобнее на бёдрах мальчишки. Хотя, какой это уже мальчишка? Ему же... А сколько уже? Восемнадцать? Двадцать? В целом, Рику то пофиг, но иногда нужно же подумать, сколько лет твоему внуку, которого ты трахаешь… Сколько? Тоже плевать. Не меньше двух лет. Или трёх... Пяти? Зная этот кусок дерьма, Рик был уверен, что Морти-то считает. Но было не важно...       Он сжимает плечи внука, чтобы сохранить равновесие, и наклоняется к его уху.       - И ещё нихрена не сделаешь, потому что тебе нравится всё это, маленький извращенец.       Морти не отвечает словами, но Рику всё равно. Он чувствует, как тело парня пробивает мелкая дрожь возбуждения и облизывается в предвкушении. Стягивает с мальчишки футболку и пару раз кусает кожу на спине. Не особо нежно. Не долго. Морти жмурится. На задворках сознания всё темнее от желания и всплывают новые воспоминания.       Сухие руки старика на спине, на животе, повсюду. Никакой ласки в этом, кажется, нет. Рику просто не хочется трахнуть своего внука первый раз так, чтобы это было похоже на изнасилование. Он вообще не хочет Морти насиловать. Просто так нужно. Просто для дела. Потому что. Потому что он ахуенен. Который «он»? Рик не говорит Морти, что Морти ахуенен, но думает об этом, натягивая его. И Морти не говорит ничего Рику. Но все его мысли в тот момент, когда он кусал старика за плечо, чтобы не кричать от боли и неимоверного экстаза, вертятся вокруг этого. О да, Рик Санчез ахуенен. Настолько, что способен заставить просить большего мальчишку, который в это время, вообще-то, страдает от боли в жопе.       Из воспоминаний вырывает резкое изменение положения собственного тела в пространстве. А следом жжение от царапин на бедре. Рик усмехается в лицо своего мальчишки. Морти смотрит ему в глаза всего мгновение, а потом что-то резко перещёлкивает в его сознании. Он подаётся вперёд, впиваясь во влажные губы мужчины над собой и ощущает, как волна жара опаляет всё тело сразу. Это какой-то новый Рик. Рик, который… который…       - Ну давай, Морти, - отрыжка сразу после поцелуя - это свинство по хорошему, но Рик же, - Скажи это.       Морти не отвечает. Морти банально боится кончить от того, что вслух признает ахуенность своего Рика. Он тяжело дышит, всё ещё цепляясь за плечи Санчеза и ощущая, что тот постепенно теряет запас сил для удержания его над кроватью на собственных плечах. В миг, когда рука учёного подламывается, Морти резко садится на кровати, приводя мужчину в лёгкое замешательство. Пока Рик раздумывает, не блевануть ли, студент без проблем успевает завершить план и оседлать мужчину, прижимая его к кровати и упираясь в твёрдую грудь ладонями, сжимая коленями чужие бёдра.       Такого раньше не было в реальности. В ИХ реальности - точно. Морти мог только мечтать, как получает контроль над Риком, но никогда не мог решиться на это. Впрочем, судя по поведению учёного, он вполне этого ожидал. Но сейчас Морти почти плевать на это. Ему интересно исключительно новое тело Рика.       Юноша оглаживает бока человека под собой, залезает под водолазку и ласкает соски, но у Санчеза, видимо, они всегда были не слишком чувствительные. Водолазка Рика летит с кровати на пол, а Морти сразу попадает в плен рук и губ, стоит немного склониться над мужчиной. Его удерживают за затылок, буквально насилуя в рот языком, второй рукой впиваясь в шею, практически придушивая. Он же в ответ сжимает седые пряди волос и царапает худое плечо. Воспоминания снова услужливо подбрасывают Морти порцию возбуждения, будто того, что уже есть, ему мало.       Рик стискивает его задницу, хищно скалясь, и прижимает только что закончившего школу внука лицом к стене гаража. Зарывается носом в короткие волосы и вдыхает поглубже, после чего неожиданно резко спускается к шее и впивается в кожу до боли, не хуже заправского вампира. Морти вскрикивает и дергается, пытаясь вырваться, и на предплечьях, стальной хваткой сжимаются пальцы старика.       - Мне вообще-то похуй, Морти. Но если хоть одна девка ещё попытается тебя тронуть, ей не жить. Морти напрягается и глухо рычит в ответ.       - То есть, тебе можно трахаться со всеми тварями галактики, а я...       Он не успевает договорить. Рик поворачивает его к себе и глядит в глаза, прижимаясь к мальчишке всем телом, упираясь стояком в бедро почти догнавшего его по росту выпускника. Наклоняется и шепчет на ухо мальчишке,заставляя его дрожать всем телом, разгоняя волны иррационально восторга и желания по телу.       - Да, Морти, именно так. Ведь если бы я трахал тебя всякий раз, как мне приспичило, я бы уже, - Рик рыгает, но Морти даже не морщится. Рик же, - до смерти тебя затрахал. Я спасаю твою сексапильную жопу, сученька, всякий раз когда трахаюсь с кем-то другим. Кроме того, - он проводит языком по мочке уха юноши и у Морти начинают дрожать колени, - тебе же никто никогда не мешал присоединиться. Однако, тебе явно больше нравится дрочить, подглядывая за мной, да, Морти.       Дальше Рик говорит ещё что-то, поймав волну, на которой его внук сходит с ума просто от слов учёного. Его речь теряет смысл и перестаёт быть связной, но продолжает возбуждать юношу. Морти почти готов сползти по стене гаража и в конце концов не выдерживает, хватаясь за седые патлы своего любовника.       - Трахни меня уже, чёртов ревнивый мудак!       Рик инстинктивно дёргается, когда зубы юноши смыкаются на его шее. Но Смит предсказуемо не способен причинить своему любовнику физическую боль. Это заставляет учёного усмехнуться, глядя в потемневшие от страсти глаза. Обычно он смотрит в них сверху вниз. Обычно именно такой блядский взгляд Морти служит сигналом, что мальчишку можно брать и наслаждаться. Хотя так же можно и сразу, без попыток в прелюдию, но тогда парень оказывается способен сдержать свои крики. А это Рику не нравится.       - Если не хочешь отсосать мне, сучка, свали и дай взрослому дяде заняться делом!       Теперь дежавю у обоих любителей путешествий. Теперь обоих пробивает лёгкая дрожь от свежего воспоминания.       Рик прижимает Морти к двери этой самой квартиры и пьяно улыбается. Он требует добавки бухла, но Морти пытается не пустить его в магазин. Поэтому оказывается прижат к двери со спущенными штанами.       - Тогда я бухну здесь, ты же не против?       Заставить Морти возбудиться - дело пары секунд. Достаточно просто спуститься вниз, вставая перед мальчишкой на колени, и провести языком по поджимающимся от ощущения яичкам. Остальное делает юношеское подсознание. Потом всё просто. Довести Морти до белого каления, не позволяя кончить, надрачивая длинный («Потому что дрочил всё детство, мелкий гавнюк.») ствол и посасывая головку. И чуть не захлебнуться, когда подлец хватает за волосы, рефлекторно, не давая вовремя отстраниться, почти трахает деда в рот и заставляя проглотить всё. И кашлять, сидя у ног парня, ощущая, как по нижней губе течёт слюна. И получить в награду охрененную жопу, к финалу краснеющую от шлепков и царапин своего владельца.       Сучка, тряхнув головой, как-то неожиданно возбуждающе усмехается и дёргает молнию на брюках Рика, выпуская наружу колом стоящий член. И замирает, медленно сглатывая. Дилемма становится понятна Санчезу в ту же секунду, потому что Морти елозит по его ногам попкой и облизывается. Но мужчине не до ожидания свершения выбора «сосать или трахаться». Рыкнув, он хватает мальчишку за руку и тянет к себе. Ощупью находит пуговицы на джинсах и пытается расстегнуть их.       - Сколько ещё ты будешь сорокалетним, Рик? - Морти отстраняется от него, нетерпеливо шикнув, и скатывается на край узкой кровати, сдёргивая джинсы самостоятельно.       Рик, стоит ему освободиться, тоже сдёргивает штаны, усмехаясь. Морти предсказуем. Морти охуенен до невероятия этим предсказуемым желанием успеть всё. Санчез притягивает к себе юного любовника, целует в подставленные губы, возвращаясь наверх. Устроившись у Морти между ног, он почти ласково улыбается, заметив, как дергается колом стоящий член Морти от его слов.       - О, не волнуйся.       Он даже не пытается проверить растянутость манящей попы, приставляя ко входу головку собственного члена. Прикрыв глаза, Рик с наслаждением слушает первый, предчувствующий вздох мальчишки под собой. Секундное промедление для этого и резкое движение вперёд. Морти вскрикивает, не пытаясь таиться, и дёргается, рефлекторно надеясь уйти от дискомфорта.       Рик тихо стонет и делает первые движения, удерживая Морти за ноги, оставляя синяки и царапины на коже. Ещё через пару движений Санчез стонет, ощутив, как парень сжимает его член внутри себя. Упершись в кровать по обе стороны от головы Морти, Рик ускоряет движения, вслушиваясь в наполнившие полупустую комнату звуки. Яйца Рика ритмично шлёпают по аппетитной заднице, и он наклоняется к Морти, влажно лизнув ушную раковину, вбиваясь особенно резко в тело мальчишки и заставляя того громко стонать себе на ухо.       - Утром я ещё буду молод, Морти. И ты будешь сосать у меня всё блядское утро. А потом я даже трахну тебя пару раз, Морти! И даже разрешу выбрать место, где ты этого хочешь. Так что не волнуйся!       Смит протяжно стонет, выгибаясь, и отпускает спинку несчастной кровати, пытаясь дотянуться до собственного члена. Рик скалится в ухмылке и выпрямляется, стоя на коленях, сжимая бёдра мальчишки, прекращая движения на мгновение. Он перехватывает Морти за ноги поудобнее и притягивает к себе, входя в податливое тело сходу. Юноша сжимает его внутри в такт движениям руки на собственном члене и Рик максимально ускоряет темп, глядя на то, как Морти дрочит самому себе, изгибаясь и выстанывая имя деда.       Волна воспоминаний накрывает немного раньше оргазма.       Рик нагибает его на какой-то нелепой планете и Морти тогда ещё помнит, что это третий раз. И успевает подумать, что дедушка Рик нарочно тащит их туда, где для выживания нужно трахаться так, что сносит крышу. А потом мысли исчезают и он упирается в ствол какого-то хуеобразного дерева, делая всё, чтобы Рику было удобнее его трахать. И Рик трахает его долго, с перерывом на то, чтобы спасти внука от очередного местного плотоядного растения. И они перебираются в тарелку, сходя там с ума.       И именно тогда Морти принимает правило «Никакого секса в корабле» потому что оттирать сперму от разных поверхностей приходится именно ему. Но правило сразу идёт нахуй, когда Рик притаскивает откуда-то из портала фартук горничной и заставляет Морти мыть корабль голышом, прикрываясь рюшечками передника.       Задыхаясь от подступающего оргазма, Морти отпускает свой член, выгибаясь и вцепляясь в матрас. Кровать под ними нещадно скрипит, а студент перекрикивает её своими блядскими стонами, сводящими Рика с ума. Рик обожает, когда его Морти стонет. Возможно, что даже слишком обожает.       Мужчина сжимает бёдра Смита, вбиваясь в него максимально глубоко и рычит,оставляя на бёдрах любовника следы ногтей.       - Ох, блять, Морти!       Рик выгибается и кончает внутрь студента, запрокидывая голову, и слушая затихающий крик своего внука. По животу Морти растекается белёсая лужа, а Рик уже сваливается с кровати, что-то доставая из кармана брюк.       - Чуть не забыл. Мне нужна твоя жидкость.       Морти слишком дерьмово соображает, чтобы спросить, зачем, и просто наблюдает, как Рик собирает с него сперму. И матерится, осознавая, что даже это вызывает отголосок внутри и по телу разливается жар. Член даже дёргается, но Смит усилием воли заставляет своё воображение утихнуть. Рик заканчивает свои сборы и выпрямляется над всё ещё распластавшимся посреди кровати Морти. Парень отводит взгляд, чтобы не смотреть на возбуждающее тело учёного.       - Подвинься, сучка. Я на полу спать не собираюсь.       Морти только усмехается и отодвигается к стене, вытирая найденными в одеяле трусами остатки спермы с живота и рук и откидывая предмет одежды на пол. Следующие несколько минут любовники лежат молча, но Морти отчётливо слышит, когда Рик начинает отключаться.       - Рик..?       В ответ тишина и парень несколько расстроенно вздыхает, но в следующий миг его обнимает горячая рука, прижимая спиной к груди. Рик весь - это горяченная печка. Или ядерный реактор. Парень улыбается, елозит, устраиваясь поудобнее, стараясь не думать ни о чём, чтобы не возбуждаться.       - Я не планирую спать так, Морти.       - Хорошо. Я тебя понял, Рик.       Смит закрывает глаза и улыбается, стараясь уснуть до того, как Рику станет жарко и он отвернётся.       «В коктейле приятных воспоминаний прибавилось несколько новых ингредиентов сегодня».