Маг тринадцатой башни.

Юный стихиалий ветра пронзил в своем неостановимом полете тяжелые тучи, всколыхнул, играя, рой снежинок, увлекая их за собой, закручивая крохотные льдинки в хоровод. Наигравшись, он бросил их вниз, в тенистые ущелья, и с воем-смехом устремился южнее, дальше от скучных и безжизненных пиков гор к высокой тонкой желтовато-белой башне, словно выточенной умелым мастером из кости неведомого исполина. Услыхав эхо давней просьбы, он спустился ниже, коснулся в своем стремительном движении лопасти из дерева и плотной кожи, раскручивая прилаженное к башне колесо. В ответ свет в узких окнах-бойницах разгорелся ярче, но дух стихии уже был далеко. Стихиалий достиг предгорий, по широкой дуге обогнул дымные столбы, рвущиеся ввысь из доброго десятка труб одного из железно-каменных поселений смертных, и вырвался на простор лугов. Дух снизился, растрепал травы, поглядел на табун диких лошадей и вновь воспарил к облакам. Он стремил свой полет дальше, все южнее и южнее, оставляя позади холодный северный вечер. Отмеряя лиги и лиги пути, воплощение ветра почти достигло морского побережья. Впереди высилась светло-синяя башня, едва зримая на фоне чистого утреннего неба. Стихиалий устремился к ее шпилю, пролетел над крышами зданий города, плотно окружавшего башню, снял с чьей-то головы украшенную алым пером шляпу и несколько мгновений игрался с ней, после чего метко повесил на острую вершину скрипнувшего при его прикосновении флюгера. Дух ветра поднялся выше, спиралью промчавшись вдоль стен синей башни, к высоким широким окнам, украшенным ажурными наличниками. Услышав неуверенную тихую просьбу, он влетел в одно из открытых, подхватил с угла стола клочок бумаги с несколькими кривовато нацарапанными на нем словами и стремительно бросил в руки сидящей неподалеку девушки. Та быстро прочитала текст и улыбнулась. Юноша, с чьего стола дух перенес бумагу, улыбнулся в ответ. Стихиалий вырвался из открытой двери аудитории, оставляя позади ряды парт, студентов и лектора, пронесся по коридорам, мимоходом поигрывая полами мантий ее обитателей и, с силой распахнув и едва не разбив встреченное по пути приоткрытое оконце, вылетел прочь. Дух устремился к окраине города, к порту, позабавился со снастями и цветастыми флагами многочисленных судов, нырнул в воду, распугав стайку мелких золотистых рыбок, а после вновь набрал высоту, направившись на восход. Он достиг густого темного леса и хотел, было, снизиться, но плотная пелена чар, дышащая древностью, окутывавшая каждый древесный ствол, вызвала раздражение свободолюбивого духа и он, взвыв, бросился ввысь, теряясь в лучах полуденного светила. Путь того, кто был самим ветром, лежал все дальше и дальше на восток, над паутиной рек, над пастбищами, полями, селами и городками многочисленных королевств смертных, пока не достиг башни из серого камня с редкими алыми прожилками. Дух коснулся ее стен, но они были холодны и беззвучны, стихиалий снизился, облетел неприступную преграду, взлохматил густые черные волосы мальчишки у входа и устремился дальше, походя, сорвав пару листьев с недалекого ясеня. Мальчик пригладил волосы и, решившись, сделал несколько шагов вперед, к запертым дверям. Неуверенно переступив с ноги на ногу, он коснулся медного кольца – и высокие двери, казавшиеся чуть ли не монолитными, бесшумно разошлись перед ним.