Холод

На улице холодно. Вокруг сплошные сугробы. В этом году зима выдалась слишком морозной. Но даже несмотря на то, что температура упала ниже двадцати градусов, Хаято ждет. Хаято стоит на холоде, растирает плечи, убирая с себя снег и ждет. Его заставила подорваться одна смс-ка. С утра пораньше. Хотя Гокудера и не спал вовсе. Много работы. Уже порядка трех недель он засыпает и просыпается за своим рабочим столом. Ладно бы если бы в кабинете, там хоть удобное кресло. Но нет же. Он просыпается на твердом стуле, на твердом столе. На небритой щеке иногда остаются буквы, цифры, формулы и расчеты. Он просыпался, одевался, наспех брился и бежал по делам. День его был, как правило, забит полностью. Но даже в такой заднице круговорота находилось время для отношений. Хотя Хаято считал иначе. Его просто трахали время от времени, потом трахал он. И засыпали они, как правило, не вместе. Такеши не раз замечал просто зверские укусы на шее подрывника, но тот лишь отмахивался: "Ури покусала." Хибари то ли метил его, то ли просто любил кусаться. Такеши делал вид, что верил. Не бывает у кошек таких челюстей. Да и ко всему прочему Хаято нашел общий язык со своей любимицей. Теперь нормой было то, что она спокойно лежала на его коленях в минуты его редкого отдыха. Даже на столе его себе место облюбовала. Не сказать, что Хаято был против. Иногда урчание кошки его успокаивало. Но еще больше его успокаивало, когда Хибари после секса не уходил. Хаято любил засыпать именно с ним. Любил спать под его боком, греться... Так он спал намного крепче. Но это происходило так редко, что можно было по пальцам одной руки пересчитать, когда Кёя делил с ним сон, а не только кровать. Хаято носом зарывался в подушку и дышал им. Пытался поймать хоть немного его тепла... Пару раз Облако оставлял у него рубашки. И Гокудера берег их, надеясь, что рано или поздно в его руках окажется не только рубашка. Но сейчас ему явно не до этого было. Забыв про привычную толстовку, про зимнюю куртку с меховой опушкой, что он купил вместе с Ямамото, на этом настоял сам мечник. Тогда Хаято показалось, что его "любовник" заревновал. Впрочем, от боли его спасало только обезболивающее. Еще пару дней нормально сидеть было трудно. Пришлось превратить кровать в рабочее место и забросить работу в лаборатории. Всего на два дня. Но Ураган дул на сложенные лодочкой руки. Еще одна попытка согреться. Холод иголками проходился по коже. На пепельных волосах уже была приличная снежная горка. В очередной раз проматерившись, Хаято полез за сигаретами. Достал раскрытую пачку, но нужного там не было. Зато был листок. Он достал его и прочел то, что там было нацарапано: "Бросай курить, Хаято." Он тут же полетел к черту. Только советов от этого придурка ему не хватало. Не пошел ли Ямамото к черту?.. Неожиданно, на его плечи опустились чьи-то руки, и послышалось недовольное ворчание. На Гокудеру буквально силой натянули шарф, накинув его на голову и обмотав им шею. Большой и пушистый. Странно даже... - Ты совсем охренел, травоядное? - грубо, нагло... И равнодушно. Хаято не может уловить хотя бы нотку беспокойства. Гокудера оборачивается лицом к Хибари. И слышит новую порцию мата. На щеке порез, под глазами такие мешки, что там весь Китай мог хранить картошку. Хаято молчит. Молчит, чтоб не сказать того, что так и рвется. Того, что готово слететь с его языка... Стиснув зубы, держит в себе. Его уже просто трясет от внезапного прилива тепла. Не физического. Он ловит раздражение Хибари и все понимает. Понимает, что он, вечно холодный облачный мудак, за него волнуется. Понимает, что Кёю не устраивает то, что Хаято стоит в осенней куртке, без шарфа и банальных перчаток. Но теплые руки Хибари сжимают его пальцы и начинают их растирать. Кёя дует на них, пытаясь согреть хотя бы так. Опять этот придурок пашет круглые сутки ради этих травоядных. Опять... Хибари это раздражало. Ему хотелось, чтоб Хаято отдавал себя только ему. Ну и Ури. И то только потому что она его животное из коробочки. - Я люблю тебя, - сорвалось с дрожащих губ. Кёя замер и поднял глаза на Урагана. Тот весь покраснел. Дыхание сбилось. Ему слова дались тяжело? Или же... - Я тоже люблю тебя, Хаято, - и сухие, холодные губы коснулись покрасневшей щеки. Хаято не верил своим ощущениям... Но в эту ночь они уснули вместе. Хибари его обнимал, грел, поил горячим шоколадом. И они сидели в главной гостинной возле камина. Молча. Главные слова уже сказаны. Впрочем, курить Хаято бросил. А Ямамото Такеши лишь со стороны наблюдал за этим. Его улыбка была грустной. Его сердце раздирало от боли. Не его. Хаято был не его. Он принадлежал другому человеку.