Лавэлиан Кё Тэй

Мирэ уже стукнуло двадцать лет, ее тренировки продолжались. Мать учла ее пожелание стать лекарем и предоставила дочери такую возможность, но все повернулось неожиданным для девушки образом. Монахиня лежала в кромешной темноте, уставившись в потолок ядовито-зелёными глазами. Она не спит уже пару ночей и прокручивает воспоминания, и со временем к ней приходит осознание: Мать совсем не та, за кого себя выдаёт. Она не знает, как рассказать Лав о случившемся, не знает, как сознаться в том, что не оправдала её ожиданий, хотя упрямилась наставлениям самого начала. Её душа постепенно погружалась в отчаяние... А может действительно стоило взять в руки пару клинков? Канна, белоснежная тигрица, довольно сильно выросла за это время и в данный момент лежала в постели с хозяйкой, мирно посапывая на ухо, да по хозяйски обняв лапой. Увы, размеры столь ласковой кошечки уже не позволяли лежать прямиком на Мирэ, как раньше, иначе она лишала её доступа к кислороду. Но сейчас её мысли были заняты совсем не тем. « У твоих лекарских способностей неизвестная природа. В целях безопасности мастеров и их последователей... Мирэ Кё`Тей, пожалуйста, покинь Пик Безмятежности, и да благословит тебя Нефритовая Змея. » По щекам потекли горячие слёзы. В тот момент мастер Хайт был неумолим, но неизвестность пугала его куда сильнее. Смахнув капли с лица, эльфийка привстала с постели и направилась на балкон, чем разбудила Канну. — Я знаю, что ты не спишь, так что прекрати дёргать ушами. Распахнув пасть в ленивом зевке и облизнувшись, кошка спрыгнула с одеяла и последовала за хозяйкой, смотреть на ночной город через тонкую резную ограду. — Впервые я расстрою её. — Поникнув головой, син`дорай обратила внимание на поддатую пару, мирно идущую домой. — Думаешь, я имею право зваться Кё`Тэй? Каждый мой предок добился успеха, а я... Просто неудачная их копия. Спрятав лицо в ладонях, она потёрла щёки и пыталась прийти в себя, но истерика накрывала волнами. Минн'да не появлялась почти три месяца, и явится в родной дом только через пару дней. Как смотреть ей в глаза — Мирэ не знала. В голову всё сильнее прокрадывалась тревожная мысль о побеге. — Она всё равно найдёт меня, и тогда будет только хуже, но если моя магия очернена изначально, значит виновник тому есть, да? — Дитя крови провела ладонью по мягкой шерсти. — И судя по последним событиям, я даже догадываюсь. Холодный ветер развевал её рыжие волосы и тонкое платье, по коже поползли мурашки и эльфийка ушла во внутрь, села в большое кресло, зажгла свечу и взяла в руки древний фолиант, найденный в тайной комнате дома неделю назад. В нём рассказывалось о методиках исцеления тьмой, происхождениях заклятий и способах их избавления. Многие требовали кровавых ритуалов, либо таких, от которых лицо любого разумного существа скорчится от омерзения. Некоторые страницы были загнуты, а на полях оставлены заметки красивым, ровным почерком, но это не было начертано пером её матери. — У моей родословной скелетов в шкафу куда больше, чем я думала, Шанна. Кара пока не знает, чем я буду заниматься, и будет лучше, если не узнает никогда. С томным вздохом она перелистнула страницу на следующую главу. После магии Вуду идут демонические практики, после них — Скверна... — Ни слова о черном тумане. Видимо, придётся бывать в тайной комнате почаще, как думаешь? *** Лавэлиан приложила не мало усилий, чтобы дочь взяли на обучение монахи. По началу всё шло не плохо, но девушке долго не удавалось создать лечебный туман, как бы она не старалась. Все было бестолку. Она медитировала чаще остальных, усердно тренировала тело и разум , и спустя несколько лет она смогла, но это был вовсе не тот результат, что ждали её наставники. Туман Мирэ был черным как мгла, от него исходил шёпот и на учителей это нагнало ужас. Не задумываясь, эльфийку изгнали, побоявшись, что это пагубное влияние Ша. Теперь она не знала, как достигнуть успеха и что же происходит с ее магией. Мирэ бродила по комнате из стороны в сторону, мать должна была вернуться вот-вот. Нервы были на пределе, словно натянутые струны. Кё`Тэй младшая услышала до боли знакомый голос и с обречённым видом села на постель, думая, что же всё-таки сказать. Канна сидела рядом и терлась об руки эльфийки, будто успокаивая ее. Девушка машинально поглаживала свою любимицу, но мысли были все о том же. Раздался роковой стук в дверь. — Мирэ? Я могу войти, милая? Девушка подняла голову, немного вздрогнув: — Да, мам... Лавэлиан зашла в покои дочери и увидела её печальный взгляд, ей он был очень сильно знаком. Она знала свое дитя, не смотря на то, что девушка была очень упорной, при неудачах её терзают сомнения, страх, стыд. Она молча подсела на кровать к своему рыжему ангелу и обняла, прижав к груди. Канна запрыгнула на постель, сев рядом со своей хозяйкой и положила голову ей на колени, тихо мурча. — Ты можешь мне все рассказать, не стоит себя мучить. Мирэ взглянула на свою мать. Такая сильная, непоколебимая, независимая. — подумала эльфийка, смотря Лав в глаза. — Все напрасно! — воскликнула она, — Меня с позором изгнали! Даже не дали шанса все исправить. — У девушки начали наворачиваться слезы на глазах, обида и злоба на саму себя разрывала изнутри. — Прости меня! Я такая бесполезная! Такая никчемная! Лави поглаживала дочурку по голове, сильней прижав к себе. — Что случилось, милая? Почему они изгнали тебя?— произнесла мать, нежно утерев слезы Мирэ. — Мой туман... он... ужасен, черный как бездна! — У эльфийки дрожал голос, она заикалась сквозь всхлипы. — Я не могу забыть их взгляды, как они с укором смотрели на меня, эта энергия пульсировала в руках, я слышала шёпот... Лисица прервала дочь, мягко взглянув ей в глаза и приложила руку к ее лицу. — Не стоит обращать внимание на то, что говорят другие, а насчет твоей проблемы... я надеялась, что это произойдет не так скоро. — Разбойница вспомнила дни, когда сама с трудом справлялась с этой силой, и то, как раскололась личность. Ей совсем не хотелось бы , чтобы ее дочь испытала подобное. Лицо женщины исполнилось печали и она покрепче сжала руку дочери. — Проблема не в тебе, котёнок. Энергия, которая наполняет меня — передалась и тебе, но ты можешь жить спокойно и не зависеть от неё. — Что!? В каком смысле? — Если бы не эта сила, — от руки Лав стала исходить дымка. — я уже давно была бы мертва. Руна на моей спине не позволяет ей иссякнуть окончательно, только благодаря ей я ещё существую, но тебя не постигнет та же участь. Мирэ была в шоке от услышанного, она быстро осознала что, её мать постоянно ходит по лезвию ножа, и что в любой момент она может потерять самую любимую и дорогую син`дорай. От одной мысли об этом мурашки побежали по коже, а кровь стыла в жилах. — С тобой же все будет в порядке, мам? — Конечно, солнышко. Со временем я научу тебя контролировать эту энергию, ты станешь целителем, как и хотела, поверь мне. — Но как? — Эльфийка уже даже не верила в происходящее. — Тьма - не только смерть и разрушение, она может спасти, исцелить, но за это придется заплатить. — И чем же? — Это и предстоит узнать тебе, у каждого своя плата. Лав поправила прядь рыжих волос своей дочурки, не отводя от нее взгляда. Она понимала, что примерно творится в голове Мирэ. Временить было нельзя, чем быстрей она сможет взять под контроль то, что с ней происходит, тем лучше. — Ничего не бойся, милая, ты все сможешь, но нужно проявить терпение, и усердие. Владение такого рода энергией дается отнюдь не легко и сильно выматывает. Эльфийка крепче обняла мать и задумалась. Все вставало на свои места, но её окутывал ужас. Помимо записей, в потайной комнате Мирэ нашла разнообразное оружие, броню. Когда-то ей удалось побывать там, но совсем юной. Она догадывалась, чем занимается Лавэлиан, но говорить об этом совсем не хотелось, по крайней мере — не сейчас.