"Я не хочу умирать. - Только и мог думать Джек. - Еще слишком рано".
Когда прогремел самый первый взрыв в истории - пронеслось по какой-то причине в мыслях Джека - образовалась наша Вселенная. Когда прогремел второй взрыв - зародились первые живые организмы. Когда прогремел третий взрыв - с лица земли исчезли динозавры. Сейчас, прямо на его глазах прогремел четвертый. И что он с собой принес? Ничего, кроме острой боли в груди и вкуса крови на языке. Но видеть дальше Джеку не позволяли обстоятельства, шок и пыль, осевшая на лице. - Рейес...- Он хотел крикнуть, но голос растворился в груде обломков, сдавивших его тело. Вырвался из глотки с кашлем и кровью. Но он настойчиво повторяет. Уже куда тише. - Рейес, где ты? Ответь."Ты жив?"
Смерть не щадит никого.
Смерть безжалостно выжимает из его обожженной глотки надсадные хрипы, а на губах привкусом пепла и бетонной крошки - ее жесткий поцелуй, последнее что, он, возможно, почувствует в этой жизни. Габриэль пытается, истерически пытается вдохнуть хоть немного воздуха, цепляется пальцами за бетон, оставляя царапины на нем, и хоть немного двинуться. Получается с трудом. Дышать нет сил. Он хочет найти взглядом хоть что-то, кроме серости, дыма и пепла. - Джек, - звучит шепотом, звучащим надсадно. Габриэль знает, что у него не больше получаса, и целая прорва сломанных костей. За серой пеленой - только небо над головой. Все внутри, кажется, вдребезги. Мелкие кусочки. Смерть никого не щадит. Он отчетливо знает, что умирает. - Рейес! - Он жив. Джек облегченно вздыхает, хотя легкие не позволяют вобрать воздуха больше дозволенного и разрываются от боли. - Держись, слышишь? Он собирается с силами, чтобы выбраться из-под завала, но каждое движение дается ему тяжело и болезненно. Но они найдут помощь. И выберутся из этого кошмара. Так они всегда и делали. Моррисон ползет на шепот, тающий под трескучим пламенем и шелестом мелкой крошки. И находит. - Погоди. - У него дрожит голос, дрожат руки. У него все существо дрожит в этот самый миг, когда он видит Габриэля, когда пытается освободить его от обломков, заливаясь кашлем, размазывая кровь по лицу. И он, замирая перед ним на коленях, старается проронить хоть слово и не выронить ни одной слезы. Все хуже, чем он думал. Все просто дерьмово. Он опять полушепотом произносит его имя. "Я вытащу тебя" "Мы спасемся" "Продержись, помощь уже в пути" Что ему сказать, черт подери, что?! Он хочет что-то сказать, и кашляет, чувствуя привкус крови. Он прикрывает глаза, он слышит чужой шепот, дрожь в голосе. Джек. Такой привычный, такой наивный, не увидевший правды перед собственным носом, Джек. Рейес смотрит на него, усилием воли заставляя себя держать голову прямо. Получается с трудом. Он умирает. Это без вариантов. Кашель кровью в глотке. Кости, кажется, в мелкую крошку. - Я умираю, Джек, - шепотом, с трудом, через усилие. Он поднимает руку в простом жесте, и мажет пальцами по окровавленной щеке, - Без вариантов. Он снова дергается, спазм сводит грудь, и его раздирает кашель. Резкий, и, кажется, чуть не выкашливает собственные легкие. - Нет! Нет-нет-нет, - Он хватает ртом прогоревший насквозь воздух, жгучий и горячий, - не разговаривай, Гейб. Ты не умрешь, слышишь меня? Ему самому бы не рассыпаться словами. Ему тоже осталось недолго. Каждое произнесенное слово отдается болью. Он сжимает ладонь Рейеса сильнее, хочет сделать большее. Хочет кричать ему в грудь, чтобы даже не думал оставлять его здесь. Что это, будь он проклят, приказ. - Я...послушай. - Джека раздирает изнутри новая волна боли. Он сгибается, разрываясь кровавым кашлем, но, не выпуская руку Габриэля, исподлобья смотря в его глаза. - Я могу тебя вытащить. Понести на себе... время еще есть. Ты..да ты не можешь просто так умереть, прошу. Не смей умирать. Рейесу больно. Боль иссушающая и она повсюду сразу - силы быстро оставляют его, и все, на что хватает его организма сейчас - это банально не умереть прямо сейчас, посреди фразы. Казалось бы, это смешно. Казалось бы, все должно кончиться не так. В ушах шумит море. Гул, нарастающий, пополам со звоном. Габриэль хрипит, и в этом хрипе угадывается нечто, что отдаленно напоминало смех. Вернее - жалкую его иллюзию. Подобие того, что могло бы быть раньше. - Это бесполезно, - выдыхает он, и губы кривятся в сардонической усмешке, - Давай, Джек, запрети мне умирать. Это была попытка пошутить. Хоть немного разрядить обстановку отчаяния - потому что, вытаскивай его или нет, ни одно живое существо из куска мяса на едва живых костях не станет снова собой.Он знает.
Габриэль хрипит надсадно - воздух лишь пепел и острые иглы, - и закрывает глаза. - Они найдут тебя, - с усилием произносит он, - не дай им этого сделать. Он осознает прекрасно - Моррисон не поймет. Он даже не уверен, что тот выживет. Боль внутри - вспышкой. - Уходи, Джек. Касание мажет кровью по чужому лбу. - Меня не спасти. Даже за треском пламени оборвавшийся хрип звучит оглушительно-тихо. - Нет! - Он же отдал приказ, так почему? Почему он его не слушает в единственно важный, нужный для этого момент?!Нет, не смей! Нет, тебя можно спасти! Нет, он попытается.
Джек Моррисон трясет Габриэля за плечи, сперва - аккуратно. Позже - яростнее, заливаясь сиплым дыханием и жгучими слезами в полыхающем рядом с ними пламени. Ему нужно просто, чтобы Рейес открыл глаза, ничего больше, так почему же... Он пытается поднять Габриэля на спину, отказываясь верить. Но делает себе только хуже, падая на горячую землю, зарываясь в нее лбом. Он не может встать. Больше не может. Он не привык признавать поражение. Но Габриэль замер. А он еще дышит. Пытается дышать. - Я никуда не уйду... Я ушел в прошлый раз. Они нас найдут. Найдут. - Он шепчет все тише. Все более короткие слова. Конечно, он в прошлый раз сделал так, как сказала ему Ана - ушел. А сейчас - никуда не уйдет. - Обязательно найдут... Джек до последнего вздоха держал голову Габриэля на коленях. И ждал. Не спасения - смерти скорее. Знал, что задохнется. С самого начала - знал.Смерть, конечно, никого никогда не щадила. Как Габриэль и говорил.