вселенной нравится

сизый дым дешёвых сигарет стремительно поднимается вверх из окна, туда, где, наверное, лучше чем здесь. на улице май, а они всё такие. вдвоем прогуливают пару по философии в пустой аудитории на последнем этаже корпуса. у них своя философия и никаких правил. трагедии уже не действенны, шрамы скрылись под материей. намджун старательно выводит линии на помятом листке. стирает и снова рисует. откладывает карандаш, чтобы затянуться и задумчиво посмотреть вдаль. за стенами-жаркий гул города, жизнь так и кипит. здесь спокойно, слышны только голоса из нижних аудиторий и сопение юнджи на его коленях. -спокойно,-озвучивает мысль и выпускает никотиновое облако, подхватываемое едва уловимым потоком раскалённого ветра. снова берётся за карандаш. юнджи приоткрывает один глаз, наблюдает за парнем. протягивает худощавую руку и забирает сигарету, садится рядом. взгляд не отводит. от блондинистых взъерошенных волос, наполовину закрытых шапкой (для имиджа, конечно), аккуратного носа, сильных рук. юнджи нравится. в аудитории по-весеннему тепло. обшарпанный пол рассекают солнечные полосы, взбираются на парты, касаются девчачьих поцарапанных коленок. намджун рисует её. намджуну нравится. нравятся чёрные как нефть пряди волос, особенно когда струйками пропускаешь их через пальцы. нравится едва заметная родинка на шее. нравится её аура, она тоже спокойная. никто не подпускает к себе другого близко. провально. волнительно. они в порядке. такие вроде бы незначительные во всём мире. немного забытые. вселенной нравится их философия, она только на двоих. они прогуливают ещё одну пару, ведь здесь лучше, чем там. никто не говорит много- неосязаемая телепатия. здесь витает таинственность, стены хранят секреты. юные не по годам не ищут правды. кости срослись, осознанность вместо безумства. красивые слова лечат. -дурацкая у тебя шапка. в ответ - усмешка. конечно дурацкая, намджуну нравится. они не скажут друг другу того, что нужно сказать. негласное соглашение. пока шрамов не видно, здесь всё же лучше.