Terra in una gabbia d'oro / Заточенная в Золотой Клетке

Следующие две недели показались Эдварду адом. Белла не говорила с ним, а по ночам тихо плакала в свою подушку, она даже кричала, но никогда не пускала его в свою комнату. Она скорбела по своей любимой матери, и никто не был в силах этому помешать. У Каллена опускались руки, и он гадал, как помочь своей пленнице, но на ум так ничего и не приходило. Пару раз он открывал двери в комнату ключом Лейлы, но видел всю ту же картину: несчастная девушка сидела у подножья золоченого диванчика и так горького рыдала, что Эдвард чувствовал, как щемит его сердце. Сегодня он снова увидел это и был не в силах больше терпеть. Он знал, как бывает больно от потери родных, помнил, как увлекся запретными вещами и алкоголем и как едва не потерял себя. Он не мог допустить, чтобы с Беллой случилось также, и поэтому решил взять ситуацию в свои руки. Слишком долго все шло на самотеке, и он очень опасался потерять эту храбрую, но такую хрупкую девочку… Сегодня он отворил дверь и тихо вошел внутрь, не спуская глаз с лица девушки. Казалось, она заметила его только тогда, когда он подошел к ней и сел рядом с диваном, снова. Белла вздрогнула и поскорее отодвинулась, думая, что близость этого человека и делает ее состояние все хуже и хуже с каждым днем. - Белла… – Эдвард пытался найти верные слова и не спешил продолжать. – Белла, люди уходят, и мы ничего не можем с этим сделать… После этих слов девушка подняла на него совершенно ошалелые глаза. Такое ощущение, что он все знает! Откуда? Он никогда не переживал такую боль… Рене была для неё всем на свете! Она любила её так, как не любил никто другой! Она никого больше не полюбит… никогда! Чтобы испытывать такую боль? Чтобы так страдать? Нет… она больше не выдержит! Её едва вышедшее из детства сердце разрывалось от боли, потому что теперь во сне она не чувствовала тайного присутствия своей матери, которая смогла бы защитить её… Теперь она была совершенно одна, наедине с Чарли, и никто не мог облегчить хоть на грамм ей и эту боль. Рене спала вместе с ней в кровати, когда было совсем тяжело и плохо. Она не знала о поступке Чарли и поэтому ломала голову над тем, что так тревожит её девочку… Теперь уже никогда она этого не узнает, не услышит и не увидит… - Вы снова возомнили себя Богом, мистер Каллен, – Белла уже не видела той грани, когда могла называть его на «ты» или на «вы», она делала каждый раз по-разному, чем заставляла задуматься Эдварда. – Вы говорите так, будто бы вам это знакомо! Не правда! Никому это не знакомо… никто меня не поймет сейчас… - Слезы снова покатились по её щекам, от сказанных секунду назад слов. Эдвард смотрел на неё почти с отеческой улыбкой и с таким же беспокойством. Она действительно беспокоила его. Всем нужно выстрадать определенное время, но не доходить же до крайностей! Эдвард попробовал хотя бы дотронуться до девушки, будто надеясь забрать частичку её боли себе, но она в испуге отпрянула, и глаза её широко распахнулись от ужаса. Чарли так же пытался дотронуться до неё! А потом… - Изабелла, – мягко заговорил Эдвард, пытаясь сохранять с ней зрительный контакт, чего явно не хотела сама девушка. – Я не причиню тебе зла, обещаю! – для верности он поднял правую руку вверх, будто собираясь положить её на Библию. Белла нахмурилась и покачала головой. Чарли говорил ей тоже самое, сначала… А у Эдварда и Чарли одинаковые были планы на неё… точнее на её тело! Но если она не смогла защититься тогда, кто сказал, что она не сможет теперь? Конечно, она боялась, безумно боялась, но не смела никому в этом признаться или хоть ненароком проявить слабину… - Все вы так говорите… - сорвалось с её губ против воли, и она испугано зажала рот рукой, боясь сказать ещё что-нибудь в этом роде. Эдвард изогнул бровь, пытаясь понять, что могло случиться с этой несчастной девушкой, и почему она так боится его… И тут в голове мелькнула мысль: она боится не только его, она боится того, что он может сделать… Но неужели… неужели с ней приключилось что-то в таком роде, раз она так против простых прикосновений с его стороны? Если это так, то его задача усложняется… А какая у него задача? Он уже не помнил, что планировал сделать с Изабеллой, кроме того, что собирался ей помочь - это его главная задача, это стимул его к жизни… и его выход из собственных страданий, хотя бы на пару часов… дней… недель… Она всегда будет с ним. Он не сможет отпустить её. Но правильно ли это? - Уходите, пожалуйста, – взмолилась Белла, смотря на задумавшегося Эдварда и предполагая, что он размышляет об ЭТОМ прямо сейчас. - Хорошо, я уйду, – кивнул Каллен, поднимаясь, – но ты перестанешь плакать, договорились? Белла, не веря, смотрела на него. Чарли только и жаждал её слез, слез от боли! А этот человек пытается прекратить её мучения? Уму непостижимо! Две недели назад он грозил пистолетом своему , и если бы Белла не успела… А теперь он вдруг одумался? Нет, к сожалению так не бывает… Но, тем не менее, она сдавлено кивнула, дожидаясь, пока он скроется за дверью. Едва Каллен вышел, как она снова зашлась в рыданиях, зная, что ничто уже не вытянет её из этой боли. - Эдвард, Эдвард, когда ты научишься прислушиваться ко мне? – зацокал языком Джаспер, прогуливаясь вдоль кабинета друга, пока Каллен сидел в своем кожаном кресле, уставившись на дубовый отполированный стол. – Я же говорил, что похищение этой девчонки - плохая затея! Говорил, что у тебя будут с ней проблемы, и вот, пожалуйста! – сделав очередной круг, он остановился перед креслом Эдварда, и посмотрел на него в упор. Только заметив, что Каллен не слышит и, кажется, не видит его, он разозлился и встряхнул его кресло, дабы привести друга в чувство. - Ты меня вообще слышишь? – прокричал он, и Эдвард поднял на него глаза. - Её проблемы, Джаспер, возникают по моей вине, а не по твоей, – покачал головой мужчина, откидываясь в кожаном кресле. - Что значит по твоей вине? Что она не получила из того, что получали другие твои претендентки? – он уставился на друга и стал загибать пальцы, пересчитывая то, с чем уходили отсюда другие девушки. – Смотри: она восхищена тобой, она живет в огромной и роскошной комнате, она была твоей любовницей, и, наверняка, ты щедро осыпал её подарками. Три недели она уже этим пользуется, а ты не можешь забыть её? Что же она вытворяет с тобой наедине, что так крепко держится в этом месте? Джасперу и вправду было интересно, на что способна это маленькая, наглая и глупая девчонка, что его друг – блестящий бизнесмен, наследник многомиллиардной компании своего отца и владелец такой же собственной - никак не может избавиться от неё! - НИЧЕГО ЭТОГО НЕ БЫЛО! – отчаянно выкрикнул Эдвард, стараясь сдержать злобу в себе. Он и сам не понимал, почему злится на Джаспера, ведь тот сказал правду! Ни одна из его фавориток – даже супермодель Кейт – не задерживалась в этом доме больше чем на три недели! А Белла… не делая ничего, лишь рыдая и смотря на него, навсегда останется здесь… Он не мог объяснить другу своей привязанности и поэтому не стал ничего дополнять в своих словах. - Как это не было? - теперь друга не мог понять сам Джаспер. – Она, что, даже не спала с тобой ещё? - Нет, – покачал головой Каллен, чем окончательно ввел мистера Хейла в ступор. Ничего себе! Он не мог понять, что эта девушка сделала, даже не ложась в постель к Эдварду, что тот не может отпустить её, как сотни других. - Это из-за её имени? – озвучил свою догадку Джаспер, продолжая ходить по кабинету и вспоминая, что «Изабелл» у Эдварда никогда не было. Может быть, его друг считает, что, держа рядом девушку по имени Белла, он как-то связывается со своей малышкой? Может быть, он считает, что так защищен и никогда не потеряет свою маленькую Изабеллу? Но ведь она мертва! Ничто уже не защитит её! - Отчасти… - признался Каллен, но потом добавил: – Я знаю, о чем ты подумал Джаспер, но это не так. Я не отождествляю свою Изабеллу с этой девушкой… Я сам не знаю, почему так привязан к ней… Может, она ведьма, гадалка или вообще инопланетянка, но я не могу оторваться от неё! Даже не занимаясь с ней любовью, я привязан к ней всеми земными узами, какие только можно выдумать! - Я знаю, что тебе нужно! – ответил Джаспер, доставая визитку из своего кармана. – Вот! Каллен потянулся за бумажкой и разглядел на неё надпись: «Джек Уолтер. Психиатр I категории». - Ты, что, издеваешься?! – заорал на него Эдвард, разрывая визитку на миллион мелких частей и кидая на пол. – Ты думаешь, я свихнулся? - Эдвард, мне показалось странным твое поведение уже тогда, когда ты потребовал привезти девчонку сюда. Но теперь я полностью уверен, что она сдвинула твои мозги, и у тебя от горя шарики за ролики заехали. Ты прости, но скорее всего так и есть! И тебе не мешало бы понаблюдаться у Джека, он высших дел мастер! Он… - Убирайся вон! – заорал на него Каллен, понимая, какой бред несет его друг. - Эдвард, я пришел сюда не за тем, чтобы запихивать тебя в психушку, – покачал головой Джаспер, пытаясь снять напряжение, возникшее между ними из-за его полушутки, полуправды. - Тогда какого черта ты делаешь?! – закричал на него Эдвард, не собираясь приходить в себя и останавливать свой гнев. - Я пришел, потому что получил приглашение посетить конференцию, посвященную новейшим продуктам в мире техники, – улыбнулся Джаспер, доставая из портмоне конверт с печатью и протягивая его другу. Эдвард недоверчиво взглянул на Джаспера, а потом на конверт, и злость в нем поднялась с новой силой: - Ты думаешь, я оставлю её сейчас? – язвительно спросил он, кивая на коридор. Джаспер тут же понял, о ком идет речь. Эта чёртова Изабелла мешает Эдварду жить! - Это всего на неделю! – попытался убедить друга Джаспер, но напрасно. - Скажи мне, Джаспер, какие цели ты преследуешь? – с угрозой спросил Каллен, вставая с кресла и идя к другу. - Я преследую цель вразумить тебя! – ответил тот и посмотрел на Эдварда. – Послушай, Эдвард, я люблю тебя как брата и не хочу видеть, как эта девчонка уничтожает тебя. Ты уже изменился! Куда делся тот, кого я знал? Я не хочу видеть твоих страданий, я пытался спасти тебя от них… но как прикажешь мне это делать, если теперь причина твоих страданий живет в гостевой спальне? - Она не причина моих страданий… это она пытается спасти меня от них, а не ты! – ядовито выкрикнул Эдвард, и Джаспер примирительно поднял руки: - Эдвард, нельзя вечно себя обманывать, мы ведь оба знаем, в чем причина, правда? – взгляд Хейла скользнул по коридору, останавливаясь на очередной дубовой двери, за которой, как считал Эдвард, теперь находился смысл его жизни. - Джаспер… - прорычал Каллен, пытаясь совладать с гневом. - Послушай, мы съездим туда на пять дней, ты подпишешь контракты для своих предприятий, я - для своих, и мы вернемся. Если ты ещё будешь хотеть видеть эту девчонку, она будет тут. Если нет, то мы избавимся от неё, окей? – Джаспер так надеялся на вариант номер два, ему уже так надоела эта «Заноза Белла», что на эту поездку он возлагал огромные надежды. Он ошибался, когда думал, что эта девушка станет очередной игрушкой для его друга. Она стала чем-то большим и грозилась разрушить его друга, сломать до основания и собрать заново по своему вкусу. Нет, не бывать этому! В кармане у Джаспера уже лежали три билета на самолет до Барселоны, Испания, где будет проходить конференция. По двум билетам летели он и Эдвард, а по третьему - их общая знакомая, Барбара, которая уж точно сможет вразумить Каллена и заставить его перестать думать об этой девчонке. - Я никуда не еду! – напрямую отказался Эдвард и покачал головой, снова садясь в кресло. - Послушай, это не только для тебя! – отозвался Джаспер. – Помнишь Элис? Эдвард повернулся к нему и сдавленно кивнул. Кто же забудет этого милого эльфа? Элис хорошенькая. Она добрая, милая и красивая. И ей было восемнадцать, когда она исчезла… У неё черные волосы, обстриженные в «ёжик», серые глаза, в которых видна вся её душа; милая стройная фигурка. Элис была сестрой Эдварда, и после того памятного дня они сильно поссорились, и девушка исчезла в неизвестном направлении. Он искал её, но так и не нашел. Поэтому сейчас, когда Хейл сказал о ней, он весь превратился во внимание. Он, что, знает, где она? Тогда почему молчал столько лет? - Ты нашел Элис? – спросил он с надеждой в голосе. - Да, пару дней назад. Но ты был слишком занят страданиями это девчонки, чтобы выслушать меня… Эдвард поморщился, но сейчас он хотел услышать про свою сестру больше, чем спорить с Джаспером о Белле. Столько лет они не виделись! Теперь ей уже двадцать пять, она выросла и, наверняка, начала самостоятельную жизнь… Но он все еще любит её и хотел бы увидеть, хотел бы видеть рядом с собой… и рядом с Белой. - Она приедет, если ты пообещаешь съездить со мной на конференцию, – усмехнулся Джаспер. – Она будет здесь, будет с этой Беллой, и тебе не нужно за неё беспокоиться. Пять дней: это ведь ничего не значит! - Как ты смеешь ставить мне условия относительно моей сестры? - Потому что она не хочет тебя видеть, а я её уговорю. Сам ты с этим не справишься! – пожал плечами Джаспер, и Эдвард с горестью заметил, что так и есть… - Когда конгресс? – спросил Эдвард, и Джаспер улыбнулся. У него получилось! Он уговорил Эдварда! Теперь, наконец-то, он сможет его спасти от чар этой девчонки с улицы. - Завтра. Завтра вылет в четыре дня. Подойдет? - Когда здесь будет Элис? – спросил Каллен, интересуясь самым главным. - Приедет послезавтра, в полдень, но только при условии, что ты едешь на конференцию! - Ты уверен, что она послушает тебя? – с сомнением спросил Каллен. - Сто процентов, друг, – ухмыльнулся Джаспер. – Я ей понравился! – он самодовольно хмыкнул. - Ты делаешь ставки на мою сестру? - засмеялся Каллен, но потом добавил с серьезностью: – Лучше не делай этого! Я не хочу обрести её и сразу потерять по твоей вине! - Успокойся, Эдвард, я пошутил, – отмахнулся Джаспер, и снова положил перед Эдвардом конверт с планом конференции. - Ну, так что, договорились? – спросил он. Эдвард посмотрел на него пару секунд, и потом перевел взгляд на конверт. - Договорились, Джаспер, но если что-то случиться, то виноват ты! - Все будет в порядке, - хмыкнул Джаспер. - Эдвард, самолет совсем скоро! – напомнил Хейл, стоя одной ногой на пороге. - Я должен попрощаться с Беллой, – покачал головой Эдвард и, оставив чемоданы, направился к комнате девушки. Он долго думал, стоит ли это делать, и, наконец, решил что да, стоит. Джаспер нахмурился, но оказался достаточно разумным, чтобы заткнуться и молча подождать, когда Каллен ступит за порог своего дома. Совсем скоро эта девчонка покинет этот особняк, и Эдвард вернется к нормальной жизни. Эдвард приоткрыл незапертую дверь Беллы и тихо вошел внутрь. Чего бы дверь была открыта? Или она все же вышла из комнаты? Куда? Но нет, девушка стояла у окна с золотистыми шторами, уставившись поперед себя в солнечный сад. - Привет, – неловко начал Эдвард, и Белла, даже не оборачиваясь, кивнула. Белла ещё не совсем отошла от потери матери, и Эдвард это знал, но теперь она хотя бы не плакала. И это был огромный сдвиг. - Я пришел попрощаться, Белла, – отозвался Каллен, и девушка мгновенно обернулась. Её глаза опять расширились от ужаса, как и в тот раз, когда он пытался её успокоить. Он даже тайно обрадовался, и всё в его душе возликовало. Она не хочет, чтобы он уезжал! - Вы меня бросаете, мистер Каллен? – спросила она треснувшим голосом, и у Эдварда сердце переполнилось каким-то счастливым чувством, трепетом, потому что он видел с какой болью в голосе она это сказала. Это значит, что он нужен ей, хотя бы немного, а немного – это хорошо, потому что вода камень точит… Ему до конца жизни нужна будет только она, он уже это знал, и поэтому был очень счастлив от того, что она хочет видеть его здесь… - Нет, не бросаю, – с нежностью в голосе проговорил Каллен, понимая, что никогда не сможет её бросить. – Я уезжаю на пять дней, и обязательно вернусь… - Напряженные плечи Беллы слегка расслабились, и Эдвард снова улыбнулся. Сама же Белла не понимала, что чувствует к этому человеку. То она прогоняет его, то хочет, чтобы он остался. Что же он для неё значит? Почему она так не хочет оставаться без него? Неужели она привязывается к нему?.. - Хорошо, – только и смогла ответить она. - Тогда до понедельника, Белла, – улыбнулся Эдвард. Белла робко улыбнулась ему в ответ. В душе Каллена эта улыбка вызвала всплеск эмоций, и какое-то странное чувство переполнило его до краев. Что это такое? - До понедельника, – улыбаясь, проговорила Белла и снова повернулась к окну, то ли ругая, то ли восхищаясь собой за это маленькое, но такое важное проявление своего отношения к этому странному, но такому прекрасному человеку. К Эдварду Каллену.