Chanyeol — All of me 이하이 (Lee Hi) — 한숨
***
Бэкхён пролистывал групповой чат, сидя на диванчике в библиотеке, и вздыхал, не понимая причин ссоры. Ему тоже не нравилось задание профессора, да и однокурсники, с которыми предстояло написать доклад, не вызывали особых чувств, но он же не жаловался! «С меня первый пункт», — быстро набрал юноша сообщение, стремясь прекратить все сильнее разгорающуюся ссору. «Свою часть презентации также сделаю», — добавил, хмыкая и поднимаясь, чтобы сразу же приступить к поиску необходимых книг. Позже, отыскав единственное свободное место, он пристроил стопку книг на краю стола, вынимая ноутбук из сумки. Не обращая внимания на соседа, с любопытством взглянувшего на него, Бэкхён раскрыл первую книгу, начиная перепечатывать из нее тезисы. Юноша планировал сегодня максимально полно отразить историческую часть своего вопроса, чтобы не брать тяжелые талмуды домой. — Думаю, в этой книге вы найдете больше полезного, чем в половине из тех, что выбрали, — шепот сбоку сбил с мысли, заставив пальцы замереть над клавиатурой, а вздоху в очередной раз слететь с губ. — Тебя не учили, что вмешиваться в дела других крайне невежливо? — раздраженно поинтересовался, поправив очки на носу, Бён, корпусом разворачиваясь к соседу. — Ты тоже невежлив, обращаясь к старшим формально, — фыркнул тот. — Не помню, чтобы разрешал такое общение. — Представься для начала, старший, — скривился от замечания Бэкхён, — все же первым начал разговор. Каковы твои манеры, таких же жди в ответ. — Чанёль, — улыбнулся пепельный блондин, протягивая руку. — Бён Бэкхён, — пожал чужую ладонь парень, отворачиваясь и продолжая печатать. — Все же возьми, пригодится, — пододвинул ближе к юноше ранее предложенную книгу блондин, поднимаясь и складывая свои вещи в рюкзак. — Увидимся, студент Бён. — Надеюсь больше никогда не встретиться, — пробормотал Бэкхён, проигнорировав чужую усмешку. Стоило блондину скрыться за дверьми, парень протянул руку к оставленной книге и раскрыл ее, просматривая содержание. С каждым словом он все больше морщился: Чанёль был прав, эта книга просто идеально подходила для раскрытия вопроса, выбранного Бёном.***
— Да, мама, я помню, — юноша сидел в столовой, разговаривая по телефону и пытаясь параллельно разрезать котлету. — Конечно зайду, мне по пути. Хорошо, я понял. Пока. — Кино отменяется? — уточняет только что подошедший друг, слышавший окончание разговора. — Точно. — Снова тонкасы? — вздыхая, и собираясь пойти за едой. — Глупый вопрос второкурсника, который знает, что на нашем факультете только их и готовят, — фыркает Бэкхён. — Поторопись, сегодня много народа с других факультетов. — О-о, я вижу профессора Пака, пойду поздороваюсь, — Кёнсу, хихикнув, сбросил рюкзак на соседний с другом стул и направился к ленте выдачи еды. Бён наблюдал, как До хватает поднос и, поклонившись невысокому мужчине, что-то спрашивает у него, улыбаясь на ответ и кивая на встречные вопросы. Пропустив вперед собеседника, Кёнсу обернулся к высокому блондину и, смеясь, пожал протянутую ладонь. Прищурившись, Бэкхён смотрел на колоритную парочку, непринужденно общающуюся в ожидании своей очереди. Получив рис с котлетой, они отошли в сторону и хотели прощаться, но До кивнул в сторону друга, судя по всему, приглашая блондина присоединиться к трапезе. — Чёрт, — Бён нахмурился, видя, как оба парня двигаются в его сторону. — Здравствуйте, — улыбнулся блондин, усевшись за стол и внимательно смотря на Бэкхёна. — Привет, — вздохнул тот, сверкнув глазами на друга. — Я… — Чанёль, я помню, — вздохнул Бён. «Вот почему бы не промолчать или не отказаться от предложения подсесть?». — Вы знакомы? — любопытство в голосе Кёнсу было ожидаемым. — Не то чтобы… — Чанёль замолчал, почувствовав, как Бэкхён наступил ему на ногу, и слегка поморщился. — Только не говори, что вы… — До замолчал, не закончив фразы, и смотрел попеременно на обоих парней. — Невозможно! — Не знаю, о чем пошлая фантазия тебе поведала, но мы случайно пересеклись в библиотеке около месяца назад, — сообщил Чанёль, пресекая повторную атаку со стороны Бёна, успевая сместить ноги в сторону. — Мне пора, — Бэкхён поднялся, подхватывая поднос и кивнув на прощание другу, проигнорировав Чанёля. — Не смотри на меня так, — блондин сосредоточился на котлете, стараясь не обращать внимания на Кёнсу. — Он же не знает, что ты профессор? Лучше бы тебе признаться, Пак, и не строить на него никаких планов.***
Затянувшись сигаретой, юноша выдохнул дым, стряхивая пепел в урну. Ветер лениво шевелил волосы, роняя пряди на лицо и закрывая обзор, отчего Бэкхён периодически поправлял челку, шипя ругательства. На улице царила осень, и температура воздуха не располагала к походам в легком свитере и джинсах с разрезами на коленях, но юноша не стал надевать пальто ради пяти минут перекура. Зачем, когда потом можно согреться американо? Очередная затяжка, и Бён ёжится, когда порыв ветра проникает под свитер. — Айщ, почему так холодно-то? — О-о, какие люди, — ленивое, отчего парень закашливается, с возмущением смотря на стоящего неподалеку Чанёля, крутящего в руках ключи от машины. — Нарушаем правила, студент Бён? — Ты как здесь оказался? — Бэкхён бросает недокуренную сигарету в урну, с сожалением глядя ей вслед, а затем снова оборачивается к блондину. — Явно не с той же целью, с какой я. — Да вот сокращаю путь до парковки, а тут нарушитель. Почему дети сейчас так настойчиво игнорируют правила? — Сам-то давно из яслей вышел, ребенок? — фыркает Бэкхён. — На твоем месте стоит быть повежливей, — откровенно развлекается Чанёль. — Мало ли кем я окажусь и кому доложу, краснеть потом не мне придется. — Староста что ли? — вздыхает юноша, пряча ладошки в карман и перекатываясь с пятки на носок, смотря исподлобья. — Максимум, что мне светит — наказание за проступок. И что ты придумаешь? — Позже сообщу, — блондин рассмеялся, подходя ближе и без стеснения вынимая из заднего кармана джинсов студента телефон, куда, продолжая улыбаться, занес свой номер. — Будь готов прийти по первому звонку. — Эй! Я тебе что, мальчик по вызову? — кричит вслед Чанёлю Бэкхён. — Что за неуважение? — Пока, — не оборачиваясь, блондин поднимает руку в прощальном жесте, на что в ответ получает неприличную конструкцию, показанную тайком и мимолетно. Бэкхён провожает взглядом высокую фигуру, а потом улыбается, гипнотизируя взглядом ряд цифр с лаконичной подписью «Чанёль». Возвращаясь в университет, посасывая конфету, юноша признается сам себе, что день удался, и этот дылда явно заинтересован в Бэкхёне. Правда, степень заинтересованности еще следовало выяснить и направить в правильное русло. В конце концов, должно же и ему повезти в любви?***
— Расскажи мне о Чанёле. Кёнсу, не отрываясь от учебника, мотнул головой, словно говоря: «Отстань». — Ты явно не просто знаешь его, а дружишь. Заметь, я не обвиняю тебя, что не рассказал о подобном мне, лучшему другу. — Тебе не стоит водиться с ним. — Это почему? Не переживай, я уже взрослый мальчик и мою невинность защищать поздновато. — Кто бы сомневался, — бормочет До, перелистывая страницу. — Су-у-у, — жалобно. — Слушай, Бэкки, я серьезно: не строй на счет него планов. Сомневаюсь, что вы вообще сможете начать встречаться, не говоря уже о большем. Слишком… разные. — Что ты имеешь ввиду? — Хотя бы то, что тебе 19, а Чанёлю — 29, — Кёнсу со вздохом закрыл книгу. — Ты еще бесшабашный ребенок, бунтующий против правил, а он серьезный мужчина, готовый завести семью. Ты обычный студент, которого обеспечивают родители, а он... самостоятельный мужчина, обеспечивающий себя сам. Да и интересы у вас диаметрально противоречивы, мне продолжать? — Ему двадцать девять? — потрясенно уточнил Бэкхён. — Да ну! Выглядит на все двадцать два! — Не об этом стоит беспокоиться, — не удержавшись, До легонько стукнул друга учебником по лбу. — Ты просто воспринимаешь его как подходящий объект для симпатии, но он не заслуживает такого. Бэк, прошу тебя, хоть раз послушай меня. Не лезь к нему. — Послушать тебя, так я интриган, играющий с чувствами, — обиделся Бён. — Ты знаешь меня всю мою жизнь, и не можешь понять, когда я серьезен? — Именно потому, что ты серьезен, я сказал все это. — А что, если инициатива исходит не от меня? — нахохлился юноша, заворачиваясь в плед и отворачиваясь к окну. — С ним я тоже поговорю, — обещает Кёнсу, хмурясь, видя реакцию друга на разговор.***
— Ты же обещал мне, хён, не связываться с Бэкки! Чанёль с братом одновременно отставили пиво, поворачиваясь к разгневанному До. — Су-я, — попытался остановить парня младший Пак. — Помалкивай, Чонин, ты уже достаточно насоветовал этому идиоту! — Эй, я твой профессор вообще-то! — Ты в прошлом году был моим профессором, извращенец, сейчас же просто брат моего парня! Тебя что, ничему не научила история с профессором Ли? Хочешь также вылететь из университета и лишиться права преподавания? — Не сравнивай, их, Су, — Чонин обнял своего парня, прижимаясь к чужой спине. — Хён не повторит её ошибок. — Господи, тут и сравнивать не нужно, — До попытался выбраться из объятий. — В случае Чанёля все гораздо хуже! Наше общество не настолько толерантно, чтобы иметь профессора нетрадиционной ориентации, я молчу об его связи со студентом! Или тебе напомнить, как мы ходим на свидания, а? Как боимся лишний раз обнять на людях, взять за руку? — Теоретически, он не мой студент, — Чанёль сделал глоток из банки, стараясь не смотреть на парочку. — Ты прекрасно знаешь, что это не играет роли. И почему не рассказал Бэкки, кто ты? Ждешь, пока он узнает сам? Или мне сказать ему? — Я сам, — блондин хмуро взглянул на Кёнсу, поднимаясь. — Пойду к себе, — брату, прежде, чем уйти, хлопнув дверью. — Зачем ты так? — вздохнул Чонин, все же удержавший любимого в объятиях. — Хён все понимает, и не станет рисковать карьерой или подставлять студента. Он не перейдет черту. — Зато Бэкхён с легкостью может пересечь ее, сам не понимая, чем это грозит, — До развернулся, уткнувшись лбом в плечо старшего. — Не хочу, чтобы Бэкки снова страдал. Вижу ведь, что он увлекся Чанёлем. Почему ему всегда попадаются не те? — Я не знаю, малыш, — Чонин обнял крепче, — не знаю.***
Бэкхён стоял у дверей кабинета, не решаясь постучать. Он пришел по звонку Чанёля, и сейчас гадал, почему нужно было явиться в кабинет профессора, а не в аудиторию. Конечно, мысль, что блондин — профессор, крутилась в голове, но юноша старался отогнать ее подальше. Ему просто не хотелось такого расклада, только не тогда, когда симпатия завладела сердцем и заставляла думать о Чанёле каждый вечер. — Прошу прощения, мне сказали подойти… — все же решившись, Бён постучал и заглянул в кабинет после краткого «Войдите». — Проходи, — мельком взглянув на студента, сообщил Чанёль, перекладывая бумаги на столе в поисках нужного документа. — Да, профессор Пак, — юноша устроился на стуле, поджав губы и наблюдая за суетой блондина. Бэкки казалось, что сейчас все его надежды разбиваются о табличку с именем и должностью, стоящую на краю стола. — Не ёрничай и не строй из себя обманутого, — не глядя на парня, сказал Чанёль, вчитываясь в текст найденного документа. — Да, профессор Чхве, я нашел, сейчас занесу вам, — ответил на звонок блондин, поднимаясь и в упор посмотрев на Бэкхёна впервые с момента его прихода. — Подожди меня здесь, я скоро вернусь. — Конечно, профессор. Стоило закрыться двери, Бэкхён простонал, опуская голову и ударяя кулаком по колену. Теперь стали понятны предупреждения Кёнсу и его недомолвки, фразы Чанеля по обращению к Бэкхёну… И ведь блондин был прав, все, что остается сейчас юноше — краснеть от воспоминаний о своем поведении. — Бэкки, пойдем, — вернувшийся Чанёль снял с кресла пиджак, надел его и, похлопав себя по карманам, вытащил ключи. Уже в дверях он ругнулся, возвращаясь в кабинет, и забрал пакет, стоящий у окна. — Пойдем, пойдем, опаздываем. — Куда мы направляемся, профессор? — уточнил Бэкхён, которому вручили нести пакет. Студент старался идти чуть позади, смотря в спину блондина. — Поможешь мне кое в чем, — обернулся Пак, улыбаясь. — Радуйся, что это не штраф за курение в неподобающем месте, с твоим характером ты на них разоришься. — У меня отличный характер, — буркнул юноша. — Просто золото, — хмыкнул Чанёль, снимая сигнализацию и открывая для Бёна дверцу переднего сидения. Когда Бэкхён открыл рот, чтобы что-то сказать в ответ на эту выходку, но скривился и молча влез в машину, мужчина тихо рассмеялся, усаживаясь сам и включая радио. Юноша сидел, глядя в окно и изредка односложно отвечал на вопросы блондина. Даже когда они остановились у школы и шли по пустынным коридорам, он старался молчать. Слушая выступление Пака, рассказывающего о своей работе и подготовке к экзамену на госслужащего, Бэкхён наблюдал за мимикой старшего, за реакцией аудитории на его слова. Чанёль жил преподаванием — это неоспоримо. Как и то, что таким он нравился Бёну ничуть не меньше. Сердце, предатель, сбивалось с ритма всякий раз, когда блондин смотрел на студента, практически сразу отворачиваясь к ученикам. Бэкхён, погрузившись в свои размышления, чуть не пропустил момент, когда нужно было раздавать листовки, но его заминку заметил только Пак, улыбнувшись и отвечая на вопросы, задаваемые детьми. — Почему ты притих? — спросил Чанёль, когда они сидели в ресторанчике, куда старший привез Бёна. — Не знаю, о чем разговаривать с вами, — серьезно ответил Бэкхён, добавляя в суп соевые ростки с рисом и перемешивая все. — Ясно, — блондин сосредоточился на еде. — Приятного аппетита. — И вам, — юноша, вздохнув, передвинул пару тарелочек с закусками ближе к блондину, заметив, что тот морщится, отодвигая некоторые в сторону. Чанёль на это только улыбнулся, и Бэкхён непроизвольно возвратил улыбку, но, словно опомнившись, кашлянул, а затем склонился над супом, не смотря по сторонам.***
— Хён, с днем рождения! — Бэкхён вручает упакованный подарок, обнимает Чонина и идет за ним в гостиную, приветствуя присутствующих. Он знает всех, за исключением пары человек, и спешит исправиться, представляясь и пожимая руки. Сердце юноши сбивается с ритма, когда с веселым «Чонин, подойти на минутку» в комнату заглядывает Чанёль. Блондин, не обращая внимания на гостей, скрывается в коридоре, за ним спешит брат, а Бён сжимает в руках стакан с соком и кусает губу, нервничая. Они с Паком толком не виделись месяца три, пересекаясь иногда в столовой или библиотеке, здороваясь и расходясь каждый по своим делам, словно избегая общения. Тем не менее, Бэкхён чувствовал необходимость разговора, и именно поэтому ответил согласием на приглашение Чонина, несмотря на предупреждение Кёнсу о присутствии на празднике старшего Пака. В конце концов, они уже не школьники, чтобы закрывать глаза на проблемы и откладывать их решение. Когда поздравительная песня спета, а довольный Чонин, загадав желание, измазал всех тортом, юноша сбегает на балкон, вытаскивая сигареты из кармана и прикуривая. Он наблюдает сквозь окно, как Кёнсу смеется, вырываясь из объятий своего парня, а затем мажет по его щеке тортом, прячась за одного из друзей. Выцепляют До из-за спины парня за какие-то пять минут, а затем целуют, не стесняясь никого: гости в курсе ориентации именинника. — Присоединюсь? — Чанёль задвинул за собой дверь, останавливаясь и смотря на Бэкхёна. — Проходи, — пожимает плечами тот, выпуская дым изо рта и стараясь не смотреть на мужчину. Сейчас они не в университете, поэтому можно говорить более формально, но все же юноша не может заставить себя посмотреть в чужие глаза, опасаясь натворить дел. — Давно куришь? — интересуется блондин, наблюдая, как стряхивают пепел и делают новую затяжку. — Около четырех лет, — улыбается уголками губ Бён. — Помню, как Су застукал меня в первом классе старшей школы… до сих пор задница болит, этот изверг сломал об нее палку. — Заботится о тебе с детства, — смеется Чанёль. — Я тоже Чонина лупил за проказы. Но это не избавило его от привычки попадать в неприятности. — Нашли друг друга, что сказать, — хмыкает Бэкхён, и хохочет, видя, как младший Пак, торопясь за любимым, приседает, хватаясь за нос, куда попадает локтем внезапно обернувшийся Кёнсу. — Сейчас я за них абсолютно спокоен, — задумчиво произносит блондин, — не то, что раньше… — Ага, — поддакивает младший, туша сигарету и оставляя ее в пепельнице. Тихое «Бэкки» заставляет Бёна взглянуть на Чанёля, который успел подойти непозволительно близко. Сильные руки несмело обнимают за плечи, с осторожностью прижимая к чужому торсу. Оба замирают, прислушиваясь к ощущениям от этой первой близости, от которой сердца колотятся, а дыхание моментально сбивается. — Нет, — шепчет Бэкхён, когда старший наклоняется в желании поцелуя. Блондин кивает, понимая, но выпускать из объятий не спешит. Юноша рад этому, расслабляясь и позволяя себе уткнуться лбом в чужое плечо. — Я с детства хотел преподавать, — негромко начинает говорить Пак, — старался быть похожим на учителя. Поэтому закончил университет, сдал экзамен и поступил на работу. Этот университет второй, где я преподаю, но именно здесь чувствую себя на своем месте. Я не брошу карьеру, ты же понимаешь? — Как и я не уйду из университета, — кивает Бэкхён. — Я не считаю, что чувства нужно доказывать такими радикальными методами, как лишение себя или партнера любимого дела, — вздыхает Чанёль, — понимаешь меня? — Мы в этом похожи, — улыбается юноша, выпутываясь из чужих рук. — Не пойми меня неправильно, но… это не любовь, Бэкки. Между нами. Ты мне дорог, нравишься, и я хочу тебя. Но не могу сказать, что люблю. — Читаете мои мысли, профессор, — шепчет, приподнимаясь на цыпочки и обнимая блондина за шею, Бэкхён. — Все же ты совершенно невозможен, — улыбается тот. — Есть у меня один вариант, но не думаю, что ты согласишься. — Знаешь, сколько раз я просчитывал все способы? — младший позволяет себе запустить пальцы в волосы Пака. — Практически всегда выходило, что мы не пара, но я не приемлю такой вариант. Поэтому… исходя из нашей ситуации… давай встретимся для разговора через четыре года, когда я окончу университет? — У нас больше общего, чем ты можешь себя представить, — хмыкает Чанёль. — У меня был аналогичный вариант. — Вот и хорошо, значит, ты согласен, — констатирует Бэкхён, и тут же притягивает к себе мужчину, целуя чужие губы: без страсти, просто закрепляя заключенное соглашение. — Иди, — Пак отстраняет юношу, подталкивая его к дверям, улыбаясь, дабы не показать свои переживания. Бэкхён заходит в комнату, подходя к друзьям и похлопывая Кёнсу по плечу, словно говоря: «Все в порядке». Тот заглядывает младшему в глаза, и кивает, а затем протягивает бокал, требуя сказать тост. Чанёль наблюдает за проказливой улыбкой, появившейся на лице Бэкхёна, за эмоциями на лицах гостей во время речи студента, за краснеющими братом с Кёнсу, и выдыхает, прежде чем войти в комнату, присоединяясь к веселью.***
Бэкхён торопится в библиотеку, зевая и набирая сообщение Кёнсу с просьбой принести кофе. Экзамены через неделю, и свободного времени у студентов, особенно первокурсников, катастрофически мало. К тому же, многие именно сейчас осознали, что толком не готовились в течении семестра, и косяком потянулись в библиотеку. Хорошо, что Бэкхён оказался умней и заранее забронировал за собой стол до окончания экзаменов. Да, вышло недешево, но зато можно спокойно заниматься до самой ночи. Обложившись книгами, юноша делает конспект, сверяясь с программой курса и составленным списком возможных вопросов. Через наушники играет музыка, тихо шумит ноутбук, успевший нагреться за пять часов непрерывной работы. Кофе, принесенный Кёнсу, давно выпит, а кимпаб, купленный в магазинчике рядом с университетом, съеден. Бэкхён облизывает губы и тянется за напитком привычным жестом, но, поймав пустоту, вздыхает. Он разминает шею и плечи, оглядывая помещение взглядом и решая, стоит ли идти к автомату за газировкой, или сначала отдохнуть? Второе перевешивает, и юноша зевает, сооружая из книг своеобразную подушку, на которую ложится и прикрывает глаза, обещая себе: «Всего пять минут, не больше». Будильник на телефоне тихо звенит спустя полчаса, но Бён не слышит, погруженный в сон. Студенту снится море из цифр и букв, в котором он, одетый в мантию, странным образом стоит на поверхности и объясняет рыбам формулы, грозя пальчиком на особо непослушных. Те в ответ отчего-то хихикают и голосом До сообщают: «Какой ты идиот, Бён Бэкхён!». Юноша обижается и сбегает, попадая в свою комнату, залезая на кровать. В коридоре слышны тихие шаги, что настораживает, заставляя сердечко забиться. Скрип двери, шепот «Бэкки», звук падения какого-то легкого предмета. Бэкхён резко открывает глаза, моргая. Отчетливо пахнет горячим, свежеприготовленным американо, и юноша осторожно поворачивает голову, смотря то на стоящий на столе напиток, то на уходящего Чанеля. Улыбка замирает на губах, когда пальчики обхватывают стакан, поворачивая так, чтобы было видно торопливо написанное работником кофейни имя. Бён смотрит, читая снова и снова: «Бэкки». Пожалуй, именно сейчас он готов признать, что счастлив.