Чудовище

Впервые Доминик видит Артура в цветочном магазине. Молодой человек в джинсах и джемпере болтает с продавщицей, и что-то в наклоне головы, в жестах и негромком смехе так остро, так мучительно напоминает Дому Мол, что на мгновение его охватывает дежа вю. — Постоянный клиент? — спрашивает Доминик продавщицу, когда парень выходит, колокольчик на двери деликатно тренькает. Девушка — Ариадна, имя написано на небольшой табличке каллиграфическим почерком в завитушках, очень красиво, — улыбается Дому так же приветливо, как до этого улыбалась незнакомцу. Может, она всем так улыбается, а может, Дом ей симпатичен, трудно сказать. — Нет, он привез цветы, — Ариадна тычет пальцем в дальний угол магазина, — из поместья. Она выделяет последнее слово, но Дом слишком занят тем, что рассматривает розы. Ярко-красные, насыщенного кровавого цвета — и Дом улыбается, потому что это даже в мыслях звучит вульгарно, но в самих розах ничего вульгарного нет, они прекрасны. Дом не может отвести взгляда. — Он владелец поместья? — спрашивает Дом, с трудом стряхивая наваждение. Ариадна качает головой. — Нет, владелец — лорд Имс. Артур… — она делает неопределенный жест рукой, — ну, он живет там. С лордом Имсом. — Ого, у вас тут есть лорд? — Дом улыбается, но на эту улыбку Ариадна не отвечает. Напротив, ее взгляд становится холодным и подозрительным. — Этот Артур его родственник? Или работник? — Мы в Англии, сэр. Тут под каждым кустом лорд, молчу уж о родственниках. А почему вы спрашиваете? — Я писатель, — признается Дом, — мне просто интересно послушать местные истории. Ариадна смотрит на него скептически. — Вы будете что-нибудь покупать? — Я бы купил розу, — Дом снова переводит взгляд на цветы и уже не может оторваться. — Сколько они стоят? Розы стоят в простом эмалированном ведре на полу, необрезанные и не оформленные для продажи, но они все равно красивее всех остальных цветов. — Простите, сэр, но эти цветы не продаются.   Дом говорит Ариадне чистую правду — он действительно писатель. Вот только его расспросы продиктованы вовсе не любопытством. Поместье — вот что привело его сюда, поместье и его история. Розовый холм, так оно называется, хотя расположено в лесу, а не на холме. Да в этой местности вообще нет холмов, земля плоская, как тарелка. Имсы владеют поместьем уже несколько сотен лет, и то, что Дому удалось накопать, похоже на сюжет захватывающего мистического триллера. Колдовство, кровожадный малый народец, жертвоприношения духам леса и семейные распри, достойные пера Шекспира. Прапрапрапра и так далее дедушку нынешнего лорда Имса утопили за язычество — правда, запись гласила, что из реки достали пустой мешок, — прапра и так далее бабушка посрамила Елизавету Батори в том, что касалось ванн из крови девственниц. Оставшейся кровью потом поливали сад. Все источники утверждают, что с начала времен на Розовом холме был волшебный сад. В волшебство Дом, конечно, не верит, но история из этого может выйти потрясающая. Нужно только найти подходящую викторианскую героиню. Дом невольно вспоминает Артура. Или героя. Проблема в том, что жители городка дружелюбны, но не слишком разговорчивы. Они охотно болтают с Домом, но умолкают или отделываются общими фразами, когда речь заходит о лорде Имсе. Он не слишком общителен, он редко покидает поместье, у него сложный характер, он… на самом деле, это все, что Дому удается узнать. Артур другое дело — о нем готов поговорить каждый, вот только общая картина никак не складывается. К концу четвертого дня Дом решает, что он что-то вроде управляющего или секретаря. Он живет в Розовом холме. С лордом Имсом. Все говорят это так, словно место жительства Артура — самое главное. Артур что-то вроде местной достопримечательности. Дом фотографирует его на мобильник: выходящим из гладкой спортивной машины, покупающим круассаны, заносящим охапку роз в магазин Ариадны, а потом подолгу рассматривает фото. В Артуре нет ничего особенного, и в то же время есть. После смерти Мол не было человека, на которого Дому хотелось бы смотреть так долго.   Он наконец встречает Артура лично в небольшой кофейне на центральной площади города. Жизнь в этом глухом местечке затягивает: городок выглядит современно, дорогие тачки, оживленные улицы, увешанные гаджетами подростки, но есть в нем едва заметный налет средневековья, особенно по вечерам, когда над лесом встает луна. Дом и сам не может сказать, что тут такое в воздухе, но оно ощущается с каждым днем все сильнее. Артур сидит у окна, беспечно играя с планшетом, пьет кофе из большой кружки. На этот раз он в дорогом костюме-тройке, на стуле рядом громоздится огромная охапка роз, несколько алых лепестков пятнают пол под стулом красными каплями. — Здесь не занято? — спрашивает Дом. В зале и правда почти нет свободных мест, как удачно. — Можно я?.. Артур оглядывается, словно не уверен, что Дом обращается к нему, потом сияет улыбкой и откладывает планшет. — Ну конечно, — он кивает на свободный стул напротив. — Я вас раньше не видел. — А вы знаете всех жителей? — смеется Дом, пристраивая свою чашку на столе. — Да, — отвечает Артур. Совсем не шутливо. Дом ежится и отодвигает стул от окна — подальше от сквозняка. — Цветы не завянут? — ему хочется поддержать разговор. Нет, на самом деле ему хочется просто сидеть и глазеть на Артура, но вряд ли тому понравится такое внимание. — Без воды? — О, они очень выносливые, — Артур снова улыбается и, похоже, расположен поболтать, Дому повезло. — Вы у нас надолго? Ой, нет, это так прозвучало — будто я предлагаю уехать, — он смеется, — просто у нас не самое туристическое место, достопримечательностей нет, виды так себе, мало кто приезжает насладиться сельским бытом. — У вас есть загадочное поместье в лесу, — Дом отпивает кофе, — уже интересно. Артур пододвигает Дому тарелку с булочками и морщит нос. Мол делала так же, и Дому едва удается скрыть острую и внезапную боль в сердце. — Имс не пускает туристов, — говорит Артур. Таким тоном, словно это предмет очень старого спора. — Притом, что на туристах можно было бы заработать. Продавать билеты, все такое — но его раздражают посторонние в доме. — Имс — это ваш работодатель? Дом почти ждет, что Артур немедленно свернет разговор, как все остальные, но тот только отмахивается. — Имс — это моя головная боль.   Дом приходит в себя, когда на улице темнеет. Он уже успел рассказать Артуру о Мол, о скучной работе архитектором и о том, что его будущая книга будет про призраков и прекрасных викторианских дев. Архитектура интересует Артура гораздо больше прекрасных дев, он рассказывает, что учился онлайн и даже ездил сдавать экзамены в Бирмингем — правда, ненадолго. — Зачем такие сложности? — недоумевает Дом. — Учиться можно где угодно. Почему бы тебе не уехать, если хочется? Он замолкает, сообразив, что это бестактно — задавать такие вопросы. Артур впервые с начала разговора перестает улыбаться. — Нет, я не могу уехать, — говорит он. Переводит взгляд в окно и вскакивает, бледнея. — Мне пора, уже очень поздно! До встречи, Дом! И, подхватив охапку роз и крикнув напоследок: «На мой счет, Юсуф!», он выбегает из кафе. Дом успевает заметить, как он садится в ту самую спортивную машину — на этот раз на пассажирское сидение, — когда хозяин кафе, которого Артур назвал Юсуфом, подходит к столику и начинает собирать посуду. Он смотрит на Дома без симпатии. — Лорду Имсу это не понравится, — заявляет он. Дом едва сдерживает желание оправдаться, что он ничего такого не делал. Вместо этого он поднимает сумку с пола — и вдруг замечает лежащую под стулом розу. Должно быть, она выпала из общей кучи, когда Артур торопился. Игнорируя недовольные взгляды Юсуфа, Дом поднимает цветок. В своем номере он ставит цветок в стакан с водой. В темноте кажется, что роза излучает собственный красноватый свет.   Ночью Дому снится сон — эротический, тяжелый и душный, как запах розового масла. Артур стоит на коленях на земле среди темных кустов, головки роз качаются при полном безветрии, словно живут собственной жизнью. Артур обнажен, его кожа кажется прозрачно-белой, только пятна румянца на щеках краснеют тем же болезненным цветом, что лепестки цветов. Артур ласкает себя, дышит тяжело, кусает пальцы свободной руки, зрелище одновременно сексуальное и жуткое. Дому кажется, он не один, но он никого не видит — только Артура, и розы, и темноту. Он просыпается весь покрытый потом, трусы готовы порваться по швам, и Дом быстро, торопливо удовлетворяет себя, не отрывая глаз от вызывающе свежей розы. За ночь от нее отвалился один лепесток. Дом никогда раньше не испытывал влечения к мужчине, а после смерти Мол — вообще ни к кому, но сейчас такие мысли его совсем не занимают.   Они с Артуром снова встречаются в магазине Ариадны на следующий же день. Дому немного стыдно смотреть на него, хотя Артур и не подозревает о ночных фантазиях Дома. Артур улыбается и машет рукой, вчерашнего беспокойства как не бывало. — Привет, Дом, — зовет он. — Мы как раз пили чай с Ариадной, ты должен попробовать — там кое-какие травы из нашего сада. — Розы? — шутит Дом. Улыбка Артура на мгновение становится острой, а глаза темнеют, но все пропадает без следа, и Дом думает, что ему показалось. — Розы у нас горьковаты, — Артур пододвигает Дому чашку и отрезает кусок кекса. — На любителя, разве что варенье из них варить. Дом пытается представить Артура варящим варенье, но выходит плоховато — Артур меньше всего похож на деревенскую домохозяйку. Да и вряд ли в обязанности управляющего входит стряпня. Дом осторожно присаживается на высокий стул рядом — и спешно отводит взгляд: на шее у Артура темнеют синяки. В первую секунду Дом думает, что это засосы, и дружба с Ариадной неожиданно предстает в новом свете. Но синяки не похожи на засосы. Они похожи на отпечатки пальцев — и пальцев побольше, чем крошечные пальчики Ариадны. Дом жарко краснеет, внезапно соображая, что скрывалось за всеми этими «живет с лордом Имсом». — Что-то не так? Дом давится горячим чаем, чтобы скрыть смущение. — Ты всю жизнь здесь жил? — спрашивает он. — Нет, — Артур хмурит брови, будто вопрос заставил его задуматься. — Но довольно давно. Я привык, теперь мой дом тут. Я привязался к этому месту. — Никогда не хотел попутешествовать? — спрашивает Дом. Он ловит взгляд Ариадны, и в нем мелькает ненависть, и Дом в растерянности запинается. — Сидеть на одном месте может быть скучно. Наверняка твой босс отпустил бы тебя… Он умолкает, вдруг почувствовав, как сильно ему хотелось бы уехать отсюда вместе с Артуром. Увезти его — и желание настолько внезапное и всепоглощающее, что Дом не может найти слов. Артур ему даже не приятель, они и разговаривали-то всего два раза, и Дом не знает, что сам Артур о нем думает. Может, что он всего лишь любопытный и надоедливый турист. — Проклятье, — неожиданно громко говорит Артур, соскакивает со стула и размашистой походкой идет к двери, и Дом оборачивается, удивленный. В магазине еще один посетитель, но колокольчик не звякнул, и по спине Дома ползут мурашки. Молодой, едва ли старше Артура, в модном костюме, но что-то странное Дому видится в его лице — он никак не может решить, красивое оно или отталкивающее. Глаза, прозрачные, как стекляшки, в упор смотрят на Дома. — Имс? — Артур встает прямо перед ним, то ли мешая пройти, то ли загораживая Дома. — Что-то?.. Имс без лишних слов хватает его за локоть и выволакивает на улицу. Дом в немом шоке смотрит сквозь стеклянную дверь, как они спорят снаружи — Артур что-то объясняет, Имс молча слушает, не выпуская его руки. А потом оба разворачиваются и уходят, даже не попрощавшись. Что-то скручивается у Дома в животе, что-то жгучее и противное. — И этот ваш лорд всегда так себя ведет? — спрашивает он. — Артуру стоит уехать. Ариадна некоторое время молчит. — Лучше бы уехать вам, — говорит она наконец.   Роза в гостиничном номере все так же свежа — будто ее срезали полчаса назад. Рядом с первым лежит второй лепесток, запах стал сильнее, и Дом открывает окно, чтобы проветрить. Он до ночи работает над своими заметками, но мысли то и дело скатываются на увиденную сцену. Не потому ли Артур не может уехать — не мог даже ради колледжа, — что местный царек не пускает его? Дом почти уверен, что отношения, которые их связывают, далеки от платонических или рабочих. Он иначе представлял себе лорда Имса — старше, старомоднее. Этаким добродушным пожилым дядюшкой, выращивающим розы и читающим перед камином по вечерам. Может, даже в кресле-качалке. Реальность разрушает все его фантазии до основания. Дом засыпает прямо в кресле за столом, лицом в лепестки — пока он работал, отвалился третий, — запах щекочет ноздри.   Место во сне все то же, только теперь срезанные розы покрывают землю плотным ковром, Артур лежит на них, прямо на голых, шипастых стеблях. И он не один. Дому хочется закрыть глаза. Он отлично понимает, что видит — но с его зрением во сне что-то происходит. Это Имс, именно он занимается любовью с Артуром, его бедра раскачиваются между ног Артура, это он прижимает Артура к земле так сильно, что шипы цветов рвут кожу, и Артур стонет от боли. Но Дом его как будто не видит. Словно Имс одно большое слепое пятно, или облик его так ужасен — так прекрасен, — что глаза отказываются передавать изображение в мозг. Дома мутит, но он все равно смотрит. Кровь кажется темнее, чем лепестки цветов. Дом просыпается и не может понять, почему все увиденное так его возбуждает.   Утром Дом находит Артура в той же кофейне на площади. Артур пьет кофе и смотрит в окно, взгляд рассеянно скользит по прохожим. — Привет, — Дом устраивается напротив без приглашения. — Привет, — голос у Артура приветливый, но в глазах настороженность. Дом открывает рот, чтобы сказать что-нибудь необременительное, но отшатывается, не сдержав резкого вдоха. Шея и руки Артура покрыты царапинами, глубокими и красными — совсем как… совсем как от шипов во сне у Дома, и это совпадение приводит Дома в ужас. — Что он с тобой делает? — спрашивает он вместо заготовленных вежливых фраз. — Артур, почему ты от него не уйдешь? Артур откидывается на спинку стула. — Не понимаю, о чем ты… Ты украл цветок? — на миг на его лице такой гнев, что Дом едва не вскакивает и не бежит в панике. — Зачем ты это сделал? — Я не… нет, клянусь, я не крал! — Дом бормочет слова в свое оправдание быстрее, чем успевает их обдумать. — Ты случайно его обронил… и я поставил его в воду! — как будто это смягчающее обстоятельство. Хотя Дом не делал ничего плохого. — Я верну его, если хочешь. Но, Артур… я думаю, тебе нужна помощь. — Он понижает голос до шепота. — Я понимаю, он убедил тебя, что ты не можешь уехать, но на дворе давно не средневековье. Ты мог бы найти работу где угодно, жить как хочешь. Мир повидать, в конце концов. Артур смотрит на него в молчании, а потом вдруг улыбается прежней дружелюбной улыбкой. — Ты все неправильно понял, — говорит он. Ну да, все жертвы так говорят, Дом на сто процентов уверен. — Слушай, я понимаю, Имс показался тебе не самым приветливым парнем, но это просто… — он замялся, явно выбирая слова, — обстоятельства. Обычно он не такой. — И про «не такой» и «просто погорячился» Дом тоже слышал в какой-то передаче. — Хочешь посмотреть поместье? Наверняка тебе будет интересно… ну, для книги. И ты сможешь вернуть цветок. — Нельзя оставить его на память? — Дом с усилием улыбается. Мысли разбегаются, он не знает, что сказать, чтобы переубедить Артура. Тут все явно поддерживают своего «лорда Имса». — Нельзя, — твердо отвечает Артур. Он достает карточку и пишет на ней адрес, хотя Дом уверен, что любой таксист в городе знает, как проехать к поместью в лесу. — Будем тебя ждать, — на прощанье говорит Артур. Когда Дом выходит из кофейни вслед за ним, все прохожие смотрят на него.   Дом честно хочет вернуть розу целой и невредимой — что-то в словах Артура, а может, в выражении его лица заставляет думать, что это очень важно. Может, чертов Имс их считает, и в пропаже даже одной винит Артура. Звучит бредово, но обвинения в краже срезанного цветка еще бредовее. И как Артур догадался? — мельком думает Дом, но додумать мысль не успевает. Стопка книг в его руках, добытая в местной библиотеке, выскальзывает и валится на стол, сбивая стакан с цветком на пол. Раздается страшный грохот, Дом в страхе отпрыгивает — ему мерещится крик, — и обнаруживает, что тяжеленные книги придавили розу к полу. Спасать там нечего, но Дом все равно пытается, вороша пальцами раздавленные лепестки. И как он это объяснит? Станет ли Имс вообще слушать объяснения? По нелепому порыву Дом фотографирует останки цветка — будет хоть доказательство, что он не соврал и не оставил розу себе. Целую минуту ему вообще хочется забыть о приглашении и не пойти, но соблазн увидеть Артура — и посмотреть знаменитый сад — слишком велик. Да и такси уже сигналит снаружи.   Дом больше, чем представлялось, на самом деле, это целый замок — и кому придет в голову строить замок в лесу? Он кажется довольно… зловещим. Такси высаживает Дома и немедленно уезжает, оставляя его перед величественным крыльцом. Никто не встречает, дверь остается запертой, в окнах — ни движения. Дом неуверенно поднимается по ступеням. Все равно пешком назад идти глупо. На звонок дверь распахивается почти сразу. В таком доме был бы уместен дворецкий или горничная, но открывает сам хозяин, и его холодный взгляд недвусмысленно говорит, что он не рад гостям. — Артур пригласил меня, — говорит Дом, демонстрируя карточку. Имс вызывает у него почти животную ненависть. Сейчас на нем темный костюм, на тонком галстуке булавка, и Дом уверен, что камни в ней драгоценные. — Артур болен, — у Имса глубокий голос, и, вопреки словам, он пропускает Дома внутрь, проходя вперед и не заботясь закрыть дверь. Дом осторожно прикрывает ее за собой. — Он в гостиной, так что экскурсии не будет. Проходите. Несмотря на тон, он безупречно вежлив, и Дом следует за ним. Внутри замок… подавляет, вот подходящее слово. Должно быть, Имс очень богат, раз может позволить себе такое жилище. Наверняка прислуга сбивается с ног, содержа все это в порядке. Но сейчас в доме тишина, и никакая прислуга не попадается им навстречу. Артур и правда в гостиной, если можно назвать гостиной этот огромный зал с камином, шкурой медведя, люстрой и всем остальным, что Дом видел только в исторических или сказочных фильмах. Артур сидит у камина, практически лежит в кресле, накрывшись пледом и безучастно глядя на огонь. — Я не понимаю, зачем ты позвал гостей, — голос у Имса разительно меняется, и он садится в кресло рядом, указывая Дому на диван напротив. Их пальцы переплетаются, обыденный жест вызывает у Дома смесь ревности и негодования. — Сегодня не самый удачный вечер. — Артур, что случилось? — спрашивает Дом. Еще утром Артур был полностью здоров, смотреть на эту бледную тень ужасно. Дом переводит взгляд на Имса, уверенный, что тот сделал с Артуром что-то чудовищное. — Где цветок? — Артур смотрит на Дома с надеждой. — Ты принес его? Глаза у Имса округляются, губы приоткрываются в шоке. — Что? Что?! Почему ты не сказал мне? Дом не понимает, что происходит. — Я не смог его принести, — виновато произносит он, отступая и вытаскивая телефон. — Я его случайно уронил. Он нажимает на кнопки и протягивает мобильный Артуру, но Имс успевает быстрее — выхватив телефон у Дома из рук, он смотрит на экран. И стремительно бледнеет. — Имс? — подает голос Артур. Он как будто напуган. Имс не отвечает, просто продолжает смотреть на фото. Потом проводит пальцем по экрану, перелистывая, и Дом слишком поздно понимает, что Имс там увидит. Фото Артура, много-много фото, и как, спрашивается, Дом это объяснит? — Я… Имс поднимает взгляд на него, с его лицом происходит что-то, и Дом не раздумывает. Развернувшись, он бросается бежать, повинуясь орущему в голове инстинкту. Он не запер входную дверь, нужно только выбраться из дома, он был чемпионом в колледже… Что-то с чудовищной силой бьет его между лопаток, впечатывая в дверь. Боль ужасная, оглушающая, но Дом все равно сопротивляется, пока Имс затаскивает его в гостиную. Он может поклясться, что на пальцах у Имса когти, они рвут одежду и оставляют кровоточащие царапины, но сейчас это меньшая из проблем Дома. — Все можно поправить, душа моя, — резко говорит Имс и толкает Дома, вынуждая встать на колени возле камина. — Ты выздоровеешь. Артур даже не шевелится, словно все происходящее его совсем не задевает. — Я не хочу, — говорит он. — Нет, ты хочешь! — рявкает Имс — и продолжает совсем другим тоном, мягким и умоляющим: — пожалуйста, Артур, пожалуйста. Время уходит. Дом не знает, что за время уходит, но звучит все это кошмарно, и он делает последний отчаянный рывок. Но хватка Имса — как стальные канаты. Артур поднимается, беззвучно скользит по полу и опускается рядом с Домом на колени. — Прости нас, — говорит он. — Это просто такое время в году, очень неудачное. Не надо было забирать цветок. Кому-то из нас придется умереть, а я бы еще пожил. В его глазах такой огромный, такой неприкрытый голод, что Дом орет.  

***

Имс выносит Артура в сад и кладет на нападавшие с кустов лепестки, Артур вжимается в душистый покров щекой. Его лицо в крови, и Имс заботливо стирает пальцем самые большие пятна. — Я не хотел, — невесело говорит Артур. Конечно, он не хотел. Конечно. Зато теперь он поправится. — Я схожу за лопатой, — говорит Имс. — Надо закопать то, что осталось. Цветам это будет полезно.