Pass Me The Kerosene

Всё началось с просьбы положить ладонь ей на горло и сдавить. — Не увлекайся, — промурлыкала Рей сквозь приоткрытые губы, припухшие от поцелуев, которые, казалось, длились целую вечность. Под его прикосновениями по коже расходилось приятное тепло; его глаза сверкнули из-под стёкол очков. Он уже вошёл в неё до упора, каждым толчком бёдер посылая по её спине волну мурашек. Просто ей было нужно кое-что еще — и она надеялась, что просьба его не отпугнет. Рей сжалась вокруг него, качнула бедрами так, чтобы ногами обвить его талию, привлекая ближе, и выгнулась навстречу. Возможно, не лучшей идеей было просить его о чём-то таком, о чём-то, что ему не захотелось бы делать. Они встречались не так давно и лишь тогда, когда у них совпадали свободные часы, и Рей торопила события — что, по правде сказать, было дерьмово, ведь задней мыслью она гадала, удастся ли провести Мэтта к себе на корабль, когда придёт время лететь обратно на Ди’Куар… Он наклонился, длинными пальцами обхватил плавный изгиб шеи, и все мысли покинули её разум, стоило ему чуть сдавить её горло, срывая с её губ протяжный низкий стон. Его бёдра шлепками ударялись о её, и звуки отчасти стихли, когда Мэтт слегка усилил захват. Перед глазами запрыгали яркие вспышки света, а он прибавил темп, завороженно глядя на неё. На его лице читалось изумление вперемешку с восхищением. Этого было достаточно, чтобы заставить её поскуливать, одной рукой скользнув себе между бёдер. Дыхание участилось, в глазах потемнело. Он не ослаблял хватки, пока её мышцы не сомкнулись вокруг него и она не кончила на гортанном приглушённом вскрике — воздуха в легких едва хватало. Он убрал руку как нельзя вовремя — её тело начало трясти, она вжалась пятками ему в спину, подавшись бёдрами навстречу, приняв его в себя так глубоко, как только могла. Это невероятно и восхитительно, и после, когда она потянулась к нему за поцелуем, на её раскрасневшемся лице заиграла улыбка. — Твоя очередь. Вскоре подобные встречи стали регулярными, и Рей заметила, что Мэтт начал работать в одинаковые смены с ней, так что рабочий день у них заканчивался почти в одно и то же время. Как правило, он дожидался ее, а после проще простого было улизнуть к одному из них в комнату, в зависимости от того, чья была ближе. Он не прекращая изучал руками её тело, дразнил груди, теребил клитор, а она не переставая целовала его. Рей находила очаровательным то, как он заикался, снимая очки, а в следующую минуту уже с утробным рычанием имел её до потери сознания, вбиваясь так глубоко, что ей казалось: они никогда не смогут оторваться друг от друга, пока его огромное тело нависает над ней. Поцелуями она могла заставить его заткнуться, пресекая всякую болтовню. Стоило ему раскрыть рот, он начинал без умолку трещать о Кайло Рене, а уж точно последнее, о чём ей хотелось слушать, когда она скачет на нём, — это то, насколько многообещающих размеров член у Кайло Рена. Порой приходилось абстрагироваться, запрокинуть голову, прикрыть глаза и позволить сосредоточиться на ощущении Мэтта внутри себя, впиваясь ногтями ему в кожу, заставляя хватать ртом воздух. Это, по крайней мере, затыкало его, не давая и двух слов связать, но стоило ей прекратить, как он сию секунду принимался за старое. В третий раз, когда он заговорил об этом, она устроилась у него между ног — а он болтал о том, что Кайло Рен — просто бог секса, поскольку может кончать раз за разом без передышки. Рей задавалась вопросом, откуда ему это известно и сколько раз Кайло Рен трахал его, раз он так осведомлён в этом вопросе. Наконец раздражение одержало над ней верх. Оттолкнувшись от пола, она поднялась с онемевших колен и направилась туда, где бросила вещи, оставив Мэтта в попытках отдышаться. — Погоди, куда ты? — спросил он, округлив глаза за толстыми стёклами очков. Рей стрельнула в него презрительным взглядом. — Раз ты продолжаешь трепаться о нём, пока я тебе отсасываю, думаю, тебе всерьёз стоит задуматься, не втюрился ли ты. Уж извини, у меня нет такого большого члена, как у него. Да что с ним не так, в конце концов? Она успела преодолеть лишь половину расстояния, когда он толкнул её в стену, намертво удерживая там, прижимаясь еще скользким от её слюны членом к животу. Сердце застучало быстрее, а дыхание сбилось. Казалось, он одним взглядом мог сравнять с землей всю базу, и это возбуждало пуще прежнего. — Ты не можешь уйти, — прорычал он, и ее пульс не должен был бы так подскакивать от этого звука, но, Сила, именно это и произошло. Рей замерла, дабы взвесить все «за» и «против». — Ты прекратишь говорить о нем? — спросила она, вскинув бровь. Почему-то Рей сомневалась, что он способен на такие чудеса выдержки, — продержался бы пару минут и вновь затянул старую шарманку. Но он уже подхватил её на руки, приставив головку члена к её входу. — Определённо, — прошипел он, проникая в неё неторопливым движением бедер, и девушке оставалось только впиться ногтями в ложбинку меж его лопаток, не отставая от его ритма. Рей выгнулась под его движениями: он вошел в нее под таким углом, что у неё галактики поплыли перед глазами. Выпустив её бедро, он от души приложил кулаком о стену с глухим треском. И Рей никак не могла вспомнить, случалось ли чему-то возбуждать её сильнее. Он осторожно уложил её на кровать, после слизал семя, а остатки стёр рукой с её бедер. Она никогда не чувствовала себя столь обожаемой, почти обожествляемой, как под этим его взглядом. Мэтт ввёл в неё два пальца, смочив их естественной смазкой, а затем мазнул ими по её нижней губе. Рей облизала их, вбирая в рот с жадным, бесстыдным возгласом, и его глаза потемнели. Разговоры о Кайло Рене не всплывали до конца ночи, и Рей могла биться об заклад: тут наверняка не обошлось без вмешательства высших сил. Ловкости рук Рей можно было позавидовать, иначе она бы не продержалась долго под прикрытием. Однако то, с какой виртуозностью ей удалось связать Мэтта, пробуждало в ней особую гордость. Ноги раздвинуты и привязаны к противоположным концам металлического шеста, а руки перевязаны и зафиксированы на изголовье кровати. Рей не торопилась, лаская его член языком, губами, пальцами и грудями. У него на груди красовалась россыпь алых пятен, там, где она хаотично расставляла засосы, заставляя его ствол мгновенно твердеть. А теперь, зажав меж грудей, Рей ласкала губами головку — член был скользким после её попыток вобрать его в себя как можно глубже. Мэтт почти скулил, умолял о большем, красный и взмокший от одного её вида и от того, как она сжимала его. Она нарочито растягивала действо, упиваясь этим. Слава всевышнему, у него между ног полно места, чтобы устроиться поудобнее. У него все будет болеть, когда она его отпустит: так сильно он зажимал ее ногами, пытаясь удержать, но не мог пошевелиться. Рей не могла воздействовать на него Силой, не выдав себя, так что приходилось выкручиваться иным способом. Она выпустила член изо рта с непристойным причмокиванием; нить слюны тянулась от алеющей головки к ее губам, и Рей слизнула её языком. Он шумно втянул воздух. — Ты изводишь меня, — выдохнул он, и ей стало трудно сдерживать ухмылку. Замечательно. Поделом ему. Выпутавшись из его ног, она устроилась над ним, скользя влажными складками по его стволу, — в животе потянуло от замысловатой позы. Видеть, как его рот приоткрылся, как напряглись его мышцы, пытаясь освободиться, — всё это определённо стоило того. Мускулы протестующе вздулись, а бёдра подавались навстречу в попытке усилить контакт. Рей наконец опустилась на него, замедляясь по мере того, как наклонялась вперёд, а его член попадал по нужной точке. Потянувшись к одному соску, она прикусила его так сильно, что Мэтт вскрикнул. — Я уничтожу тебя, Мэтт, — проворковала она в паре миллиметров от его кожи. Он вздрогнул. — И ты ещё спасибо мне за это скажешь. Она с небывалым усердием скакала на нем, ощущая выпуклые мышцы внизу его живота, дразня собственные груди, все это — под его неотрывным взглядом. Он умолял, рвался сам коснуться её. Все, что ему нужно было сделать, — попросить её прекратить, и она бы подчинилась, но он не допускал даже мысли об этом, так что девушка лишь ускорила темп. В какой-то момент она нависла прямо над ним, и он стал двигаться навстречу, как будто понял её без слов. Её ноги ныли и подрагивали от напряжения, мышцам требовался отдых, даже несмотря на блаженство, которое разливалось по телу, когда его головка упиралась в шейку матки, а затем, отыскав иной угол проникновения, задевала точку «G». Он был на грани, и Рей рукой сжала основание его члена, оттягивая подступающий оргазм, резко прекратив движение под его непристойный, самый что ни на есть жалкий всхлип, который ей когда-либо доводилось слышать. Это был единственный способ предотвратить его вожделенную разрядку, так что она стоически терпела, усмиряя его, а затем начала все сначала. Надо было привязать его ноги к кровати, ибо в первый раз он выяснил, что, если изловчиться, можно подтянуть колени и вбиваться в неё с большим усердием, упираясь пятками в матрас. Её тело сотрясла дрожь, и девушка прислонилась спиной к его коленям, в то время как он, стиснув зубы, увеличил темп. Вот дерьмо. Вот дерьмо. — Кончи для меня, Мэтт. Ну же. Заставь меня кончить, а потом кончи для... меня... черт, ах! Она упустила, напрочь потеряла ход мысли, что так усердно хранила. Её тело крепче сжалось вокруг него, и он сорвал треклятые путы, ограничивавшие движения, обвил руками её талию и до боли рывком опустил на себя. Перед глазами пронеслась вселенная — Рей двигалась с трудом, содрогаясь в оргазме. Мэтт тоже был близок, с его губ сорвался истошный вопль, когда он кончил, воспользовавшись возможностью и одержав над Рей верх. Она была не в силах сердиться на него, ведь — черт подери — это того стоило.

***

Чтобы рассчитаться с ней, Мэтт придумал гениальный ход. Рей и не подозревала, что он на такое способен. На этот раз связали уже её — он напомнил ей, что она вольна произнести стоп-слово в любой момент, — у неё в животе что-то перевернулось в предвкушении того, что он ей приготовил. Мэтт аккуратно завязал узлы: веревка была мягкой, но не то чтобы удобной. Рей знала: выпутаться не составило бы большого труда. И когда он вернулся с почищенным от кожуры... чем-то, её нетерпение впервые уступило место любопытству и, возможно, капле неуверенности. Только лишь капле. Рей не удалось опознать запах. Судя по всему, это был корень какого-то растения; аромат был пряным и душистым. Рот наполнился слюной — этому, скорее, место на блюде, а не внутри неё. Мэтт уже связал её ноги, разведя их в стороны и предпочтя привязать веревками к низу кровати, а не к планке. И, к её удивлению, он снова уточнил, согласна ли она. Он не раскрыл, что это за предмет, возможно, полагаясь на то, что она могла бы узнать сама, но Рей лишь кивнула в ответ. В списке вещей, которых следовало бы опасаться, какой-то корнеплод навряд ли считался уж очень… Скользнув в неё, он оказался мягче, чем рассчитывала Рей, идеально подходя ей по размеру. Он был слегка изогнут так, что самым кончиком задевал её клитор. Она глубоко вздохнула, опуская взгляд вниз, потрясённая ощущениями. Мэтт приставил пальцы к её губам, побуждая раскрыть их, давая облизать пальцы. Как она и предполагала, аромат был пряным, почти головокружительным и малость острым на вкус. Когда Рей попробовала его, у неё вырвался стон. Или это все жар, разгорающийся у неё между ног? Черт. Черт. Бёдра покачивались в собственном ритме, и Рей подняла на Мэтта удивлённый взгляд. Что бы он ни прижимал к её влажным складкам — оно было тёплым, почти обжигающим и посылало мурашки вдоль позвоночника, вызывая нестерпимое желание дотронуться рукой до клитора и потереть. Вскидывая бёдра навстречу пустоте, она жаждала прикосновения, тихо постанывая от раздражения, когда не достигала желаемого. Лицо обдало жаром, а с губ сорвался отчаянный плач — Рей выпустила его пальцы изо рта, хватая ртом воздух, но этого было мало. Жар никуда не делся, продолжая подниматься по нарастающей, — пальцы ног сжались. Она неожиданно ощутила подступающий оргазм. Это безумие, это невозможно, и её поражала одна мысль о том, что он был в курсе, что сейчас произойдёт и при этом ухмылялся, как сущий придурок. — Мэтт... Мэтт, ты мне нужен. Прямо сейчас. — Ведь что бы ни было внутри неё и сколь непередаваемые ощущения ни дарило, этого мало. Ей был нужен его член, нужно было ощутить, как он заполняет её, прижимается вплотную к клитору, ведь этого скудного намёка на близость было недостаточно. Она была уверена, что умрёт, если не ощутит его внутри, о чём и сообщила ему, надеясь сподвигнуть к действиям. — Скажешь стоп-слово? — поинтересовался он, сжалившись над ней и подводя предмет ближе к ее клитору, даря ту близость, в которой она страстно нуждалась. Рей кончила прежде, чем успела сказать хоть слово, в сущности — без единого прикосновения, и это был один из самых странных её опытов. Оргазм сотряс тело, бёдра безнадёжно дёрнулись, пытаясь продлить ощущение или близость, что-то, кроме этого жара, окутывающего тело и разум. А Мэтт просто стоял там и ухмылялся, точно был самым неподражаемым мужчиной на свете. Кажется, ей был виден его член — а может, и нет, ведь глаза застелили неожиданно проступившие от оргазма слезы. Но она знала: он был возбуждён не меньше неё. Он так же сильно хотел отыметь её, как и она его. Рей предприняла попытку подтянуться к нему, но каждый рывок заставлял её скулить, усиливая жар, удовольствие и боль, что сейчас наводняли её тело. Это не прекращалось, и она кончила ещё дважды, с каждым разом ярче предыдущего, прежде чем Мэтт наконец сменил гнев на милость и извлек из неё скользкий предмет, липкий от её смазки. Рей заскулила и вздрогнула, когда он, наконец-то, наконец-то пристроился у неё между ног, вплотную прижавшись к ней. Какая-то её часть отдавала себе отчёт: если она чересчур туго сожмётся вокруг него, то он не сможет отстраниться — что, по сути, было не так и плохо, и он зашипел от пьянящего ощущения. Рей гадала, передавался ли ему тот же жар, что теперь тяжело стелился у неё в животе, когда он проникал в неё так, словно ему самому не терпелось услышать ее крики. Ещё как не терпелось. Осознание, что она вот-вот могла заработать инфаркт, ничуть не удивляло её, и от этой мысли ей захотелось рассмеяться. Она сжалась вокруг него, заставляя кончить — на её вкус, чересчур быстро. Он прижался к её лбу своим, замерев над ней и переводя дыхание. Рей подалась навстречу, чтобы поцеловать его, — это было похоже на поединок зубов, языка и Уз, отчего она вдруг замерла в осознании. Постойте. Постойте-ка. О, пропади оно всё пропадом! Вывернувшись одной рукой из пут, Рей дотянулась и сняла светловолосый парик под сердитое рычание Мэтта, явив взору густые тёмные локоны. Её сердце зашлось как бешеное. — Ах ты ж сукин сын! Его ухмылка светилась самодовольством и самоуверенностью, когда он снял очки, выйдя из образа, и перед ней предстал Кайло Рен, взирающий на неё сверху вниз. — Что ж, Рей. Так не подобает разговаривать со своим командиром, ты не находишь?