О чем повествует дневник

Москва, июль 2012 года. - Mister Taylor, do you need anything? Maybe late dinner? - Oh, no, thanks. Роджер отмахнулся от угодливой администраторши, стремительно пересек лобби и несколько раз нетерпеливо нажал кнопку лифта, как будто надеясь, что это сократит секунды ожидания. Облицованные мрамором стены только усиливали гул возбужденных голосов у Роджера за спиной. - И что им в номерах не сидится? Давно ведь за полночь… - сердито подумал мужчина и тут же прислушался: цокот каблучков! Роджер снова надавил на кнопку и не отпускал ее, пока лифт не распахнул свои двери. Долю секунды спустя он стоял в кабине и с удовлетворением наблюдал, как к нему спешит администратор. - Mister Taylor, I can suggest you… - но продолжения, что же эта мёдоголосая женщина хочет ему предложить, он уже не услышал. Лифт мягко понесся в поднебесье отеля, а Роджер со стуком привалился к стене, словно вмиг потеряв всякий стержень. В номере было роскошно и светло. Впрочем, лишь по бокам от входной двери горели бра, но Тверская за окном завершала дело: сырного цвета освещение от фонарей смешалось с бликами фар, блеском сверкающих витрин и полутонами окон на другой стороне улицы. - Чертов город, - с этими словами Роджер подошел к окнам и у каждого распустил шнурок тяжелых портьер. В наступившей темноте короткий вздох, звон бокала и легкий плеск сменили друг друга. Мгновение спустя чуть поодаль почти неслышно начал загружаться ноутбук, и только тогда его слабый мертвенный свет выхватил из темноты Роджера, уже пристроившегося в кресле. Мужчина держал в руке бокал, в котором что-то янтарно поблескивало, но целиком переключил свое внимание на монитор, будто собираясь просверлить его взглядом. Спустя минуту Тейлор зашел на сайт, украшенный родным кудрявым профилем, отставил свой напиток в сторону, полистал записи, задержался на одной из них, а потом медленно склонил голову на ладони и так застыл. Брайан постучался в номер, соседний со своим, но после минуты ненарушенной никакой реакцией тишины толкнул дверь. Она оказалась не заперта, хоть на ручке и болталась табличка «Do not disturb». Брайан зашел в номер и тщательно запер замок. - Родж, это я! – Мэй замер и прислушался, пытаясь выхватить из темноты хоть что-то, кроме тиканья часов. - Заходи, я не сплю, - откуда-то из глубин откликнулся Роджер. Брайан двинулся на голос и на пороге комнаты увидел, как Тейлор, в первый момент казавшийся спящим, поднял голову от стола, воззрился на друга холодным и абсолютно бодрым взглядом, и с львиной грацией потянулся в кресле. - Ты опять не закрыл дверь, знаешь? – осведомился Брайан, садясь на диван. - Я предполагал, что ты зайдешь, - откликнулся ударник. – Остальные бы не рискнули. Брайан разумно не стал уточнять, кого Роджер подразумевал под весьма растяжимым понятием «остальные» - горничных и иже с ними или же музыкантов или даже членов роджеровской семьи. Когда у друга такой взгляд, лучше вообще говорить поменьше. Уж это Брайан за сорок лет понял. - А я сейчас застрял около отеля, - он с улыбкой развел руками, переводя тему. – Удивительно, второй час ночи, а там такая толпа. Даже из машины не давали выйти, представляешь? - Что, в саму тачку лезли? – губы Роджера наконец тронула ухмылка. - Практически, - со смехом кивнул Бри. - И ты, конечно же, одарил автографами всех этих безумцев, о Мистер-Ангельское-Терпение? - Мне было их жалко… Они столько простояли, концерт-то давно закончился… И, кажется, метро в России в это время уже закрывается, а наверняка многие без личного транспорта. - Это, конечно, очень мило и заботливо с твоей стороны, но, я уверен, первопричина иная, - Роджер послал другу острый взгляд. – Ты ведь снова искал ее? Мэй ничего не ответил. - Ну, так что? – снова поинтересовался Роджер. - Что пьешь? – Брайан кивнул в сторону тейлоровского бокала. - А, это? Называется квас. Что-то русское, традиционное и даже с градусом, стремящимся к нулю. - Неужели? Твоя поклонница из администрации старается? - И не говори. Но напиток ничего так оказался. - Угостишь? - Без проблем, если только ты прекратишь увиливать от разговора и ответишь на заданный вопрос, - Роджер отошел к бару, извлек из холодильника бутыль и налил полный бокал слегка пенящегося напитка. – Итак? - Ты и без того знаешь ответ, - тихо молвил Брайан. – Смысл допытываться? Да, я надеялся, что она будет там. Если уж раньше ее не было. - В этой толпе фанатов, многие из которых дети? - Неважно, - бросил гитарист и резким движением взял у Роджера свой бокал. – Я пробую все. Общаюсь со всеми поклонниками, прессой, персоналом отелей, концертных залов, организаторами. Хожу на все интервью и съемки, на которые зовут. И, разрази меня гром, половина из них такая ерунда! - Вот потому-то я и отказываюсь от участия в большинстве мероприятий, - покосился на друга Роджер. – Все равно это бессмысленно, уж извини. - Меня до смерти замучил твой пессимизм, - отрезал Мэй. - Ну скажи, как ты думаешь среди всех этих мириадов мелькающих лиц понять, что это, да, Она? А не безумная дамочка, витающая в облаках? - Я увижу ее и сразу пойму. - Ну конечно. Ты такой неисправимый идеалист, Бри, просто не верится. Ты мог банально ее не заметить. Да что я говорю! Она может выглядеть как угодно и быть кем угодно! А годы, Бри, уходят. - Ты противоречишь самому себе, Родж. Это абсолютно в характере их обеих – обязательно найти нас и рано или поздно оказаться достаточно близко, чтобы… Чтобы все изменилось. - Эти предположения, надежды, планы, - Тейлор закурил, - чрезмерно напоминают глюки, лишь по странному совпадению сходные у нас с тобой. Слишком много вместе баловались непойми чем, вот и результат: сходим с ума тоже вместе. А, может, это коллективный маразм? Решить, что эта жизнь – подделка, что шли другими путями, с другими женщинами – из мечты, а потом какая-то злая воля разбросала нас и переписала все иначе? Ну да, конечно, все так и было, господин доктор и ребятки санитары… - Они обе должны нас найти, - упрямо помотал головой Брайан. Седые кудряшки мягко качнулись. – И, если рассуждать логически, как они могут это сделать? Иметь доступ к прессе, или к ТВ, к организации концертов или работе со знаменитостями, - чувствовалось, что он оглашает этот список уже не в первый раз, как стих или мантру. – В конечном счете, они сами могут быть знаменитыми! - И поэтому ты написал в своем блоге Миле? – остановил пламенный поток красноречия Тейлор. Брайан подобрался и покосился на включенный ноутбук. - Да, эээ… написал, что … Впрочем, ты сам все прочел. -Надеешься, что она откликнется? - Надеюсь, что она откликнется, если она одна из них. Роджер засмеялся. - То есть твое сердце тебе не подсказало? Не боишься, что посвятил свою “space science fiction love song” моей мифической жене, а не своей? А точнее, если отбросить весь этот бред, вообще посторонней женщине? - Я пробую все варианты, уже говорил, - слегка повышенным тоном ответил Брайан. – Она родилась в Восточной Европе, а именно – в Киеве, она уехала жить на Запад, она талантлива в своем деле и обладает особенным шармом, а что касается цвета волос… - она замялся, - женщины запросто могут перевоплощаться до неузнаваемости. Им это как зубы почистить. - Особенно нашим… - Роджер вздохнул так глубоко, что его слова едва можно было разобрать. Но потом он снова рассмеялся. – Мы с тобой такие остолопы. Ладно, выдумали их и верим в это, но сами не помним ни черт лица, ни тембра голоса. Все настолько на уровне ощущений, что можно запросто спутать с игрой воображения. Да мы даже никак не определимся, fucking shit, у кого же из них все-таки были рыжие волосы! – все еще смеясь, он сделал большой глоток кваса, но поперхнулся и закашлялся. - Аккуратнее ехидничай, - Брайан похлопал друга по спине, подошел к окну и одернул штору. – Мы и это уже миллион раз обсуждали: они могли быть рыжими, каждая в какой-то определенный период времени, а в основном… - Она брюнетка, - резко и абсолютно непререкаемо сказал ударник группы Queen Роджер Тейлор, чей список женщин с достаточной периодичностью пополнялся не всегда натуральными, но все же блондинками. Брайан Мэй посмотрел на него через плечо, а потом снова повернулся к неспящей Тверской. - Мы были в России, и не раз, - молвил гитарист. – Искали на Украине. Завтра будет Польша и с ней – новая надежда. А если она не оправдается, значит, найдем новый повод приехать в эти страны, - он прислонился лбом к стеклу, - приехать в Москву… - Сдалась она тебе, столица из снов, - прошептал Роджер и откинулся в кресле, закрыв глаза. Брайан стер ниточку соленой воды с щеки и также тихо сказал: - И тебе тоже. - И мне тоже… - еще тише откликнулся Роджер. Брайан и Роджер не знали, что в этот самый момент одна их тех, о ком велись столь многочисленные споры, сидела на автобусной остановке в нескольких сотнях метров от отеля. Она ждала такси, не обращала внимания на глубокую ночь, и с несколько горькой улыбкой рассматривала не самого лучшего качества фотографии, снятые на мобильный телефон. Немного Роджера… он мгновенно проскочил в здание, только ручкой помахал, и чуть ли не покадровая съемка Мэя. На многих снимках на первый план вылезали многочисленные поклонники, то и дело загораживая гитариста. Но она не видела смысла в том, чтобы лезть и давиться, теряя цивилизованный облик. В конечном счете, толпа поредела, получив желаемые автографы, рукопожатия, а кто-то – вымолив объятия, и ей тоже удалось поблагодарить его за концерт и получить очередную подпись, в копилку к полученным четыре года назад…и восемь лет назад, и… В них не было особенного смысла, кроме повода на несколько секунд оказаться к нему поближе. Брайан и Роджер не знали, что вторая из тех, о ком велись столь длительные споры, еще четырьмя годами ранее написала: «Роджер опоздал…». А если бы сейчас Тейлор днем заглянул в бизнес-центр соседнего, не менее пафосного отеля, то за работой увидел бы там ее. Наконец такси подъехало. Молодая женщина запорхнула в машину и, чуть ссутулившись, повернулась к пустынному, но не пустому городу за окном. Водитель свернул с Тверской, а она прислушалась к песне, шелестевшей в салоне: Как молчание ледяной зимы, Нас закутало неизвестностью. Здесь так долго друг друга искали мы И, конечно, пропали без вести. Проститься нету сил, закрываю, Я глаза закрываю, Сквозь туман уплывая По аллеям столицы. Проститься, за потерей потеря, И года полетели, За дождями метели, Перелётные птицы. (с) UMA2RMAH "Проститься"